Stories of Marvel

— Что это за пули? Следы очень странные... Елена проводит пальцами по отметинам на стене над плитой. Наташа усмехается воспоминанию. Ведь все началось именно здесь. В Будапеште, в этой квартире. Именно тут они с Клинтом отсиживались больше недели, когда получилось уйти из той вентиляционной шахты в подземке, где лежали почти друг на друге, играли в крестики-нолики, говорили... — Это были стрелы, не пули. Одна оцарапала ей щеку, вторая — плечо, а третья могла попасть прямиком в горло, вот только она ловкой подсечкой свалила агента Щ.И.Т. с ног и прижала нож к яремной вене. "Скажи, почему я не должна убить тебя прямо сейчас?" "Потому что я помогу тебе уничтожить Дрейкова и навсегда разрушить Красную комнату. Как тебе такое предложение?" "Согласна". Клинт Бартон умел убеждать. А еще что-то было такое в его внимательном взгляде и лучиках тонких морщин, разбегавшихся от уголков глаз по вискам. Как будто он привык и любил улыбаться. Как будто был — безусловно и просто хорошим. Дурные сантименты для безжалостного киллера, для Черной Вдовы, отправившей на тот свет десятки, нет, даже сотни. Для той, кто играючи могла рушить империи и проникать в организации, не существующие для основной части мира. Дурные сантименты. Красный Страж... приемный отец (всего на три года, ну и что?)... Алексей отвесил бы ей подзатыльник и прочитал целую лекцию на тему, почему так делать нельзя. Почему нельзя доверять. В конце концов, тогда, после миссии в Огайо, она так глупо доверилась и ему. Дала слабину, и они забрали Елену. Вернули в Красную комнату их двоих. В программу по созданию киллеров — бездушных машин с искаженным сознанием, не имеющих воли. Дурные сантименты, но Клинт... Доверие Клинту оказалось лучшим решением в жизни. Клинт просто прилетел в Будапешт, ворвался в ее квартиру и жизнь ураганом и полностью все изменил. Клинт — ее друг. Клинт — больше, чем просто семья. Клинт — ближе любого во всем этом мире. Клинт — тот, кому она верит. — Твоя улыбка сейчас... Это к чему? Выглядит тошнотворно слащаво, — Елена кривится, споласкивая над раковиной лицо, разгоряченное приветственной дракой. Интересно, когда-нибудь их встреча пройдет без подозрений и попыток убить? В конце концов, они все-таки сестры... — Забудь. Это я о своем. — Все ясно. Значит, твой Бартон. Слухов о вас ходит тьма, но никогда не знаешь, где правда, где — лживые сплетни. То есть, новость о том, что Мстители подали на развод — еще одна утка? — Не будем об этом. Сейчас Клинт вместе со Скоттом и Вандой томится в островной тюрьме Рафт. Они не останутся там слишком надолго, но их делом Наташа никак не сможет заняться прямо сейчас... — Да ладно, сестренка, я рада. Ведь Бартон — тот, кто помог тебе выбраться из всего этого дерьма. И пусть ты свалила, бросив меня... — ее настроение меняется за секунду. — Мы убили Дрейкова и уничтожили Комнату! — А ты видела тело? Елена поднимает на нее грустные больные глаза. Наташа почти оседает. Уж лучше бы кричала и била, ударила ее по лицу. "Ты видела тело?". Кажется, она заслужила... — Нечего было видеть... — Наташа почти что сипит. — А где ты думала, я была все это время? — Уехала и живешь где-нибудь нормальной жизнь. Работаешь, встречаешься с кем-то... Нечего было видеть... — повторяет с отчаянием. Елена качает головой. — Теперь ты не так уверена, правда? Генерал Дрейков жив. Тогда, в Огайо, мы выкрали не данные по оружию, а суперсекретную схему по подчинению воли, промывке мозгов. Ее испытывали и на мне... А ты... ты свалила... Елена — колючая и недоверчивая, а еще в ней столько боли, что хватило бы утопить целый штат со всеми строениями и населением. Наташа, не обращая внимания на не очень бурный протест, обнимает сестру и жмурится, прижимаясь лбом к горячему лбу. — Мы все исправим. Мы придумаем как. Ты поможешь? Первый порыв — набрать Роджерса, чтобы посоветоваться, попросить помощи или хотя бы совета, она отметает через пару секунд. Стив сейчас, наверное, вместе с Баки в Ваканде. С Красной комнатой они с сестрой справятся сами. В конце концов, это дело, которое провалила — она. Ей и доводить до конца. Им обеим. А потом настанет очередь подводной тюрьмы. * — Слушай, а что этот твой Клинт?.. — Елена перекрикивает грохот винтов, виртуозно уводя вертолет из-под лавины. — У вас все серьезно или так, баловство? — Да не мой он, — в сердцах бросает Наташа, косясь на притихшего Стража, которому они только что помогли сбежать (вернее, дерзко выкрали) из тюрьмы. — Вернее мой, но в другом смысле. Он — мой лучший друг, поняла? — Ну, конечно, — фыркает Белова, дергая рычаги и нажимая на панели кнопку за кнопкой. — Вообще-то, твой лучший друг — это я. А он — твой парень. Или у тебя делается таким странным лицо при упоминании каждого друга? Вот, например, Роджерс... — Да, Наташа! Стив Роджерс! Расскажи нам о нем! — подает голос немедленно оживившийся Алексей. — Он говорил обо мне? Ну хоть раз? Однажды я так ему навалял. Кажется, это был восемьдесят третий. Ил четвертый?.. — Может быть, вы просто заткнетесь? — устало бросает она, игнорируя понимающую ухмылку Елены. * Воздушная база — прибежище Дрейкова — исчезает в огненном взрыве, обломки раскидывает по всему континенту. Генерал, наконец-то повержен. Он погибает во взрыве с армией телохранителей. В этот раз — насовсем. Покрытая сажей Елена тепло обнимает сестру. — Я займусь поиском остальных вдов, чтобы освободить их разум. А у тебя, кажется, есть еще одно дело? — Через пару недель у меня важная встреча. Рик Мейсон должен мне кое-что. — Передавай привет, — подмигивает Елена. — Когда-нибудь ты нас с ним познакомишь? Ну, когда поможешь ему смыться из той подводной тюрьмы. Понятно, что она — совсем не о Рике. — Елена! — Ладно-ладно, — смеясь, вскидывает руки. — Когда будешь готова. Так и быть, отправлю кого-нибудь в Будапешт, чтобы навели порядок в твоей квартире. Кажется, она вам еще пригодится. Наташа качает головой и смеется. Серьезно, когда-нибудь Елена ведь должна повзрослеть? * Налёт на Рафт проходит точно по плану. Квинджет, предоставленный Риком, оказывается столь же хорош, как тот обещал. Фактор внезапности тоже играет ей на руку. Клинта, Скотта и Ванду она отвозит в убежища в разных частях мира за пределами страны. Договариваются не созваниваться пару месяцев, чтобы не засветиться случайно. Но на всякий случай она оставляет им кнопочные телефоны без доступа в интернет. Такие точно не отследить. — Ты сменила прическу, — прощаясь, Клинт пропускает сквозь пальцы ее светлые пряди, вдыхает шумно, зарываясь в них носом. Закатное солнце припекает ее затылок и спину. Так не хочется уходить от него. — В Будапеште они были похоже на солнце. А ты, Наташа? Помнишь Будапешт? Я бы туда вернулся... однажды. — Разве его возможно забыть? Их Будапешт, их первую встречу, ее освобождение... Каждую мелочь. Слезы наворачиваются на глаза, и она спешит отвернуться, скороговоркой проговорив что-то о том, что в случае крайней необходимости нужно звонить, а вообще — сидеть тихо и не высовываться. Рик обещал привозить продукты и все необходимое и Клинту, и Ванде, и Скотту. Она убеждает себя, что это правильно, что всё у всех хорошо. Бартон задумчиво смотрит ей в спину, когда Наташа уходит, засунув руки в карманы кожаной куртки. Уходит в жгучий закат. * Сообщение от Елены приходит через две с половиной недели: "В Будапеште уже все готово. Можете приезжать. Я заглянула бы дней через пять познакомиться с зятем". Наташа фыркает, закатывает глаза и отправляет в ответ эмоджи в виде среднего пальца. Ей тут же приходит короткое и, кажется, строгое: "Сестра, не тупи". Клинт... от Клинта так ничего и не слышно. Как и от остальных. Скорее всего, госсекретарь Таддеус Росс так и не смог напасть на их след. Они в безопасности. Каждый из них. Может быть, время пришло? Наташа печатает сообщение и нажимает "отправить", не дав себе даже минуты, чтобы подумать и взвесить все "против", сравнить их с каждым из "за". "Все еще хочешь рвануть в Будапешт? Приезжай. То же время, та же квартира. Рик поможет с билетами". И вызывает такси. В конце концов, эта жизнь принадлежит только им. В конце концов, они должны попытаться прожить ее для себя.