Stories of Marvel

Дэйн понимает, что это не может быть постоянным. Их странные недоотношения со странным парнем с загадочным именем, который, кажется, не умел улыбаться. Совсем никогда. Икарис возвращается в квартиру Дэйна чаще затемно. В прихожей скидывает лакированные промокшие туфли, на разлапистую вешалку цепляет пальто, в котором так похож на пижона. Или модель с январской обложки GQ. У него в волосах красиво переливаются капельки влаги от растаявших в помещении снежинок. И тысячи фунтов сожаления в хмурых глазах ложатся на плечи неподъемной бетонной плитой. Икарис сдирает черную бабочку с шеи и расстегивает верхние пуговицы на белой — без единой складки — рубахе. В гостиной наливает крепкий бренди в стакан и беззвучно глотает, опуская ресницы. В темной комнате он кажется призраком. Только вереницы такси, проникающие острыми фарами в окна, зажигают его глаза иллюзорным огнем. Будто там, в зрачках, пылает мятежное жаркое пламя. Возможно, оно могло бы сжечь всю планету и добраться до солнца. Дэйн выдыхает. Как бы там дальше у них ни случилось — сейчас Икарис пришел. Он вернулся. Это значит, до завтра можно больше не думать. — Голоден? — Съел бы слона или даже какого-нибудь монстра побольше, — почти шутит он, краями губ изображая намек на улыбку. У Дэйна противная дрожь пробегает от затылка вниз по хребту, и он быстро целует Икариса в щеку перед тем, как вернуться на кухню, чтобы закончить с их ужином, который за часы ожидания успел прилично остыть. — Успеется, ладно? — просит тихо Икарис и ловит за руку. Когда пальцы забираются под футболку и настойчиво гладят его поясницу, спускаются ниже, Дэйн думает: "Да, есть еще один день". Он совсем ничего не знает про этого парня кроме имени и непонятной работы с затяжными командировками по всему миру. Он ни разу не встречался ни с кем из друзей или семьи и даже не уверен, что где-то они вообще существуют. Икарис не любит говорить о себе. Он вообще — не особо разговорчивый парень. Сейчас подталкивает Дэйна к окну, заставляя опереться руками о подоконник. Сухие губы жмутся к шее, спине. Остатки одежды падают на пол. Снаружи кружится, кружится снег, и через приоткрытые створки доносится стон непогоды. Дэйн, кажется, подобное где-то слышал уже и чувствовал на лице тот же ветер колючий, горячее дыхание на шее, укус, и руки, держащие так же крепко за бедра. Все это с ним уже было. С ними двумя. Возможно, в тех самых снах, которые он никогда не помнит на утро. Икарис шепчет в такт быстрым, рваным движениям: "Дэнни, Дэйн... мальчик..." Уже через пару минут сухо чмокнет Дэйна в плечо и, забыв на полу свои пиджак и рубашку, уйдет в сторону ванны, натянув на задницу измятые брюки. Дэйн закроет глаза, пытаясь вспомнить, куда утром он дел сигареты. На подоконник снаружи, звонко клацнув когтями, опустится черный ворон. Наклонит голову набок, мигнет черным глазом. Кривым выгнутым клювом стукнет в стекло. Ветер завоет с удвоенной силой. В ванной неожиданно громко включится душ.