Заунывненский шлак

Давайте, друзья, поговорим о простом и вечном… Нет, это сразу в корзину. Не годится так начинать сказку. А то все подумают, что сказка предстоит такая же нудная, как и её первая фраза, и моментально бросят читать. Поговорим лучше о другом. Давно ли вы встречали человека без телефона? Если недавно, то это был либо законченный бомж, либо новорожденный. Да и то поговаривают, что в Большом Городе бомжи последнее время телефонизируются, а своё первое «агу» младенцы всё чаще передают эсэмэской. Так что, даже у Тлены Безысходновой (уж на что, казалось бы) имелась личная звонилка. И даже не первая по счёту. Первую Тлена загубила своими руками — точнее, своей бестолковой попой. Просто взяла и по недосмотру села на телефон — так он и хрустнул. Естественно, тот раскладной аппаратик слова доброго не стоил. Его обрели в комиссионке по самой бросовой цене. Тленина мама была женщиной экономной и старалась лишний раз не покупать дорогих, новых вещей. Тем более, для такой растяпы, как Тлена. Собственно, и следующая звонилка долго не продержалась. Она была изначально очень старой и очень китайской, а посему тихо умерла своей смертью на руках у Тлены. Что в этом случае сделала Тленина мама? То же, что в таких случаях делают все: полезла на антресоли и достала оттуда Неубиваемую Ныкию. Ныкию-1110. В давние времена этот телефон купил на свою первую зарплату Тленин брат Тлеонид. За свою долгую жизнь Ныкия претерпела много испытаний. Её забывали в горячем цеху, роняли в мангал, замачивали вместе со штанами, топили спьяну в речке Заунывке — всё она пережила, включая хозяина. Когда на Тлеонида Безысходнова свалился на комбинате ящик с металлоломом, Тлеонид стал всмятку, а Ныкии хоть бы хны. Казалось, драный силиконовый чехол служит ей бронежилетом. Правда, на современный глаз Ныкия была… как бы это помягче. Ну, вы её помните, описывать нужды нет. Вот с таким телефоном предстояло теперь ходить Тлене. Она чуть не расплакалась: — Какой же ты стрёмный! Я-то надеялась, что мама мне смартфон купит! — А что такое смартфон? — спросила Неубиваемая Ныкия. — Что он должен делать? — Как это что? Смартфонить! У большинства ребят в классе есть смартфоны, у Крутышкиной даже с яблочком, и только я, как дура… — А-а, кажется, я понимаю, что значит «смартфонить»: это подчёркивать в своём хозяине его вес и крутость. Но скажи, Тлена, можно ли подчеркнуть это в тебе? В тебе вообще есть что подчёркивать, кроме стрёмности? Меня давно считают хоть и легендарным, но стрёмным телефоном, а тебя считают стрёмной девочкой. Да мы просто созданы друг для друга. — Со смартфоном я быстро перестану быть стрёмной! Я буду выходить в Интернет, смотреть мультики, меняться фоточками и, конечно, звонить! — Интересно, с кем ты собираешься меняться фоточками? Кто захочет расходовать электронную память на твоё дурацкое изображение? И кто, кроме мамы, будет тебе звонить? Кстати, Интернет мама тебе всё равно заблокирует, и будет права: нечего таким, как ты, делать в Интернете. Только лишние расходы и орфографический позор. — Ты просто дрянь. — Не-ет, я-то не дрянь. Я вас всех переживу. А смартфон у тебя недели не продержится. Либо потеряешь, либо разобьёшь, либо ноги ему приделают. Ведь ты же растяпа и лохушка. А растяпам и лохушкам сама судьба не даёт в руки красивых модных вещей. Впрочем, если даже и даёт, то ненадолго, и лишь затем, чтобы проучить. Мы, бессмертные-неубиваемые, смотрим на это веками и веками же смеёмся. Тлена сжала зубы: — Неубиваемые, говоришь? Вот я тебя сейчас! И пусть мама все уши мне оторвёт, но вместо тебя у меня будет, будет смартфон! Она схватила болтливую Ныкию и выбросила в форточку: — Лети и не возвращайся! А маме скажу, что украли. В это время под окнами проходил сосед Безысходновых, Тщетновский — пожилой инженер и молодой блогер. Он придумывал на ходу очередное поучительное эссе для своего Чуть-живого Журнала. Тщетновскому хотелось написать что-нибудь крутое, чтобы в его блог заглядывали почаще. Конечно, если бы он писал, к примеру, о смартфонах, читателей у него было бы больше. Но Тщетновский не любил смартфоны, а потому плохо в них разбирался. Гораздо лучше он разбирался в вещах нематериальных и совершенно непрактичных. Вот и сейчас мечталось ему создать пост о Простом и Вечном. Но беда в том, что любителей писать о Простом и Вечном на свете гораздо больше, чем любителей читать об этом. И нужно быть подлинным фокусником слога, почти напёрсточником, чтобы под видом затейливой игрушки всучить публике пару-тройку избитых истин, которые никто не использует в быту, зато все так любят передаривать ближним своим. Но… хотя бы пост прочтут! «Главное — это, конечно, завлекательное начало», — мучился Тщетновский. Он перебрал в голове с дюжину фраз, начинавшихся словами «ни для кого не секрет», «с древнейших времён», «современная цивилизация во многом базируется на том, что» и тому подобной газетной тоскливицы. Вдруг что-то больно стукнуло его по макушке. Тщетновский прифигел, наклонился и поднял с асфальта Неубиваемую Ныкию. «Ишь ты… Да она работает! Вот тебе разом и простое и вечное в одном чехле. В своё время у меня точно такую же в трамвае спёрли, зарядничек до сих пор где-то на антресолях. А мой Самгнус после падения на мокрый тротуар что-то поглюкивает. Так что, сей подарок небес очень кстати». Тщетновский потёр ушибленное темя… и тут же понял, как именно начнёт своё поучительное эссе. Он пришёл домой, вложил в новый-старый телефон свою симку и включил компьютер. Быстро-быстро замелькали костлявые бледные пальцы по вытертым клавишам: «Сегодня я получил по голове и стал обладателем лишнего телефона — легендарной Неубиваемой Ныкии-1110. Обычно бывает наоборот: получив по голове, мы телефонов лишаемся, приобретая взамен статус потерпевших, но судьбе порой присуща не только ирония, но и вполне добродушный юмор. Так ей легче доносить до нас некоторые простые и вечные истины…» Добив эссе, Тщетновский вышел на балкон проветриться. Внизу, в палисаднике, скорбно слонялась девочка Тлена из тринадцатой квартиры. Она рыхлила палкой сухую листву и громко всхлипывала. Одно ухо Тлены соперничало цветом со спелым помидором. Тлена обшаривала кусты, залезала в домовые приямники и вновь, по десятому разу, ворошила одни и те же листья. — Ты что-то потеряла? — спросил Тщетновский. — Телефо-он… — Какой? — Такой се-ерый, с прозрачным чехло-ом… Ны-ыкию… — Постой тут! — крикнул Тщетновский. Он быстро вынул симку из «подарка небес», положил его в пакет и аккуратно спустил с балкона на верёвочке. А потом снова сел за компьютер — ломать и отделывать заново своё порядком осточертевшее эссе о Простом и Вечном.