Он узнавал это место — то были сады Халамширала. Сияние солнца пробивалось через изумрудные листовые прутья и дотягивалось до росяных капель. Те солнечные лучи, что заплутали, проваливались под журчащую морскую воду. Несколько белоснежных голубей урчали, тыкаясь клювами в траву.
Коннора совершенно не беспокоило то, что в Халамширале он никогда не бывал. Пейзажи вокруг — творение Тени, искусно скрывающее мрачные бугристые скалы и обвивающий их болотного цвета туман. Коннор по привычке посмотрел вверх — но Чёрного Города не было видно, мешали листья и облака. Пришлось вернуть взгляд на белокаменную дорожку, идущую единственным путём.
В конце дорожки тихо ожидала женщина, облачённая в церковные рясы. На её лицо листовая крона красиво отбрасывала тень — смотрелось, будто бы замысловатая долийская татуировка. За спиной женщины, на деревянной решётке переплетались стебли с хрустальной благодатью — Коннор слышал едва заметный звон от растения.
— Здравствуй, Коннор.
— Здравствуйте, Аманда, — поприветствовал женщину Коннор, глубоко поклонившись.
— Как идут дела? — поинтересовалась Аманда, выходя из тени дерева. — Уже познакомился со своим напарником?
— Да, мы отправляемся на задание вместе. Он буйно отреагировал поначалу, но сейчас, кажется, спокоен, — поделился наблюдениями агент Церкви. — Могу ли я задать вопрос, Аманда?
Она кивнула, прикрыв глаза.
— Не будет ли для нас опасен тот факт, что я вынужден работать в полную силу? Лейтенант Андерсон всё-таки храмовник, и он может неоднозначно отнестись к моим…способностям.
— Верховная Жрица разрешила тебе реализовывать весь свой потенциал, — Аманда приблизилась и разместила свою ладонь на груди Коннора. — Никто не имеет права заточить тебя в башне до конца расследования. Однако, похвально, что ты озаботился этим вопросом.
Коннор почувствовал гордость от слов Аманды, но сразу одёрнул себя — предаваться подобным чувствам слишком опасно, особенно на просторах Тени. Юный маг решил перевести внимание на едва заметное чувство беспокойства:
— Я просто не хотел бы, чтобы кто-то, вроде лейтенанта Андерсона, смог помешать нам.
Аманда отошла назад и сцепила руки снизу.
— Поверь мне, Коннор, я тоже, — она слишком усердно пронизывала парня взглядом. — Делай то, что должен, в рамках расследования. Но в обычное время постарайся не выделяться среди остальных магов. Они должны доверять тебе.
— Хорошо, Аманда.
Старательно созданная иллюзия рассеялась, разлетевшись напоследок листьями.
— Мы на месте, — объявил извозчик, голос его звучал гулко и неотчётливо.
В иллюзии сады Халамширала заливались дневным светом, а реальность встречала путешественников закатывающимся за огромные стены города солнцем. Местный Круг магов упирался в сизые, контрастирующие с красным небом, облака.
— Коннор? Ты до сих пор медитируешь? — а вот этот громкий голос послышался внезапно хорошо. — Вылезай уже!
Коннор окончательно осознал себя, всё ещё внутри повозки. Сидение рядом пустовало, а сам храмовник осматривал вход в город.
— Слушаюсь, — парень снова схватился за полы мантии и мягко спрыгнул на землю.
Улицы Оствика бурлили шумом, даже в вечернее время. Коннор отметил, что в Маркхэме было поспокойнее — к вечеру там оставались небольшие патрули городской стражи, только и всего. Здесь же возвращались домой десятки купцов, попутно обсуждая между собой прибыль за день, убегали от взволнованных родителей дети, визжа на весь переулок. Агент Церкви надеялся, что в таком потоке людей их странный союз из мага и храмовника останется незамеченным.
— Ну, что. Ищем дом госпожи Леманн, — заговорил Андерсон, провожая взглядом купчиху со стопкой шелков в руках. — Что-нибудь о ней известно?
— Жила одна в собственном имении, муж скончался от холеры три года назад, — повторил прочитанное в материалах расследования Коннор. — После инцидента её сын переехал к ней.
В адресе было указано, что дом госпожи Леманн являлся третьим по счёту от здания Церкви. Церковь в Оствике найти не составляло труда - её знамёна блистали золотистым полотном, мраморная статуя пророчицы посреди лестницы держала горящую лампу, а за дверями едва слышались песнопения с вечерней службы.
Добравшись до имения, лейтенант вознёс руку у двери и уверенно постучался. Хозяйка имения довольно быстро откликнулась, но дверь до конца открывать не стала, испуганно переводя взгляд с храмовника на юношу в мантии. Андерсон поспешил представиться:
— Госпожа Леманн? Я рыцарь-лейтенант Андерсон, а это… — он перевёл взгляд на ровно стоящего компаньона, — Коннор. Он мой напарник и…
Коннор слегка поддел храмовника локтем и взял объяснение на себя:
— Агент, действующий от имени Церкви.
Он потянулся за документами и успел поймать благодарный взгляд лейтенанта. Всё-таки о магическом начале Коннора не стоило распространяться.
— Так вы по поводу инцидента в доме моего сына? — хозяйка имения оглядела пергамент и освободила место в проходе. — Прошу вас, располагайтесь в гостиной.
Войдя в гостиную, Коннор почувствовал знакомый книжный запах. Здесь возвышались целые шкафы с книгами — их количество не могло сравниться с библиотекой Круга, но каждая полка была забита до отказа пестрящими цветными корешками. Напарникам разрешили разместиться на креслах. Хозяйка суетилась, несколько раз переспрашивая, не будут ли её посетители чай — Коннор каждый раз терпеливо отвечал «нет, спасибо». Лейтенант Андерсон поначалу согласился, но потом, видимо, решил, что это тормозит цель визита и заверил женщину, что беспокоиться не стоит.
Беспокоиться меньше хозяйка дома не стала.
— У Франца сейчас трудные времена… Смерть Агнес совсем подкосила мальчика, — она приложила ладонь к лицу и нахмурилась. — Простите меня, я…
Глаза женщины заблестели в слезах, и Коннор резко встал, прошелестев мантией.
— Коннор? — лейтенант напрягся и тоже подорвался с места, но, увидев, как парень обнял плачущую хозяйку, медленно опустился обратно на кресло.
«Не доверяет» — понимал Коннор, мягко поглаживая госпожу Леманн за плечи.
— Примите наши искренние сожаления, — по заученному сценарию проговорил агент Церкви. — Мы понимаем ваше положение, но вы могли бы оказать помощь расследованию.
— Помощь? Конечно, — всхлипнула хозяйка. — Мой сын Франц сейчас у меня, я могу его привести. Но вы поосторожнее с ним, пожалуйста, прошу вас…
Андерсон поспешил успокоить женщину:
— Мы ничего ему не сделаем, просто допросим.
Коннор кивнул в знак согласия. Госпожа Леманн, утерев слёзы, тут же зашуршала платьем, устремляясь на второй этаж. Звук каблуков утопал в неприлично красном ковре. Компаньоны остались наедине со столом и размашистыми окнами, открывающими вид на торчащие бутоны из хозяйского палисадника и соседские имения. Палисадник горел цветками эмбриума — хозяйка выращивала его в больших количествах. Коннор мог понять, почему — эмбриум считался чудодейственным лекарственным растением, а надеяться на чудо, особенно в её положении, не выглядело странным.
Лейтенант Андерсон заострил внимание на бутылке, специально оставленную женщиной в знак гостеприимства.
— Бренди, — заключил храмовник, покрутив сосуд в руках.
— Я бы не рекомендовал пить это, — на всякий случай вмешался Коннор, надеясь, что лейтенант и не собирался совершать настолько опрометчивые действия.
— Почему вдруг? — с явным вызовом спросил Андерсон.
— Во-первых, мы на задании, — агент Церкви подхватил бутылку за горлышко и осторожно вытащил из ладоней лейтенанта. — Во-вторых, оно может быть не самого лучшего качества.
— А много ли ты в этом понимаешь, юнец?
Кажется, храмовник не собирался быстро сдаваться. Коннор вдохнул и принялся объяснять:
— Мы отказались от чая, но госпожа Леманн всё равно хотела нам услужить. Поэтому поставила бутылку самого дешёвого напитка из всех, что у неё имелось. Символически, из вежливости, — в глазах Андерсона до сих пор отображалось недоверие. — Хорошо, смотрите.
Бутылка откупорилась с характерным звуком. Коннор вылил немного бренди в фужер и усилием мысли поджёг. Небольшие языки пламени охватили жидкость и быстро потухли, а лейтенант Андерсон наблюдал за немой сценой, пытаясь сказать хотя бы слово.
— Т-ты что это делаешь-то?! — наконец, выдавил он.
— Проверяю, — коротко ответил Коннор и, догадываясь о дальнейшей реакции, всё же поднёс фужер ко рту.
— Эй! — храмовник сорвался с кресла и перехватил руку парня. Немного бренди выплеснулось на ковёр. Горячительная жидкость безнадёжно впитывалась в расписанный золотыми нитями узор. — Мне пить запрещаешь, а сам алкоголь в рот тащишь?
— Я хотел вам показать, лейтенант, — начал объясняться Коннор. — Алкоголь некачественный. Его запах после горения…
— Ладно, хорошо! Не буду я его пить, — Андерсон отпустил руку. — Но и ты даже не думай. Тоже мне, эксперт…
Агент Церкви уловил момент, когда храмовник отвлёкся на спускающуюся с сыном госпожу Леманн. Остатки алкоголя испарились до мельчайших частиц, и Коннор осторожно вернул фужер на стол. Сын госпожи — Франц Леманн, держался в вертикальном положении только благодаря стараниям своей матери — при этом ещё и ругался.
— Ты что меня позоришь? — пытался выглядеть самодостаточным Франц. Бордового цвета пятна на рубашке и норовящие слететь с пояса штаны этому не способствовали. — Убери руки!
— Солнышко, прошу, — госпожа Леманн явно переживала за сына больше, чем за вероятное непонимание со стороны гостей. — Пошли, присядешь. Они просто поговорят с тобой.
Преодолев значительное испытание в виде лестницы, Франц наконец обратил внимание на внешний вид посетителей.
— Это что, храмовник? — прищурился молодой человек, разглядывая символ пылающего меча на нагруднике.
— Рыцарь-лейтенант Андерсон, — представился мужчина.
— А это…
— Коннор, агент, присланный из Церкви, — повторил своё обыденное приветствие Коннор, игнорируя, как Франц подтягивает злополучные штаны.
— Мы расследуем дело об убийстве Агнес Леманн, урожденной Дарнер, — продолжал Андерсон. — Надеемся на ваше содействие.
Грузно шлёпнувшись на сидение у стола, Франц устремил взгляд в пустоту. Компаньоны проследовали за молодым человеком и опустились в ранее занимаемые ими кресла. Коннор привлёк внимание Андерсона и кивнул головой в сторону Франца, бессловесно спрашивая у храмовника разрешения. Андерсон повторил движение Коннора и откинулся на спинку кресла, сложив руки в молчаливом одобрении.
Агент Церкви склонился вперёд и расположил руки на столе, что разделял его с Францем.
— В донесении Вы описывали странные звуки из погреба, — начал Коннор. — Городская стража заключила, что следов насилия на погибшей не было. Поэтому Вы подозреваете магию?
Леманн растягивал дыры на рукавах своей рубашки и не торопился с ответом. Коннор ожидал, стараясь не морщиться от запаха спирта. Андерсон не сводил взгляда с допрашиваемого и едва заметно кусал губы. Госпожа Леманн поспешила удалиться в другую часть этажа, оставаясь, однако, в поле зрения.
— Там был шум, — ответил после долгой паузы Франц. — Странный… шум. И нет, то, что я тогда пил, не в счёт! — поспешно оправдался молодой человек. — Шум был не только в тот день. Мы сами в погреб особо не спускались из-за этого, слугу посылали.
— Какого рода шум был в погребе? — цеплялся за новые подробности Коннор.
— Жуткий, — Леманн обхватил самого себя. — Шёпот. Какие-то слова. Неразборчивые.
— Поэтому ты покинул дом? — вступил Андерсон. — Испугался звуков?
Франц дёрнулся.
— После того, как он убил Агнес, появились призраки. Твари эти нечестивые… Заполонили всё вокруг, из-за этого м-малефикара! — допрашиваемый съёжился, будто мог призвать мага крови одним неосторожным словом. — Вот и пришлось съехать к матушке… а вино-то жалко, вино…
Коннор краем глаза заметил, как Андерсон подавил усмешку.
— Нам нужно обследовать этот дом, — уверенно заявил агент Церкви. — Внутри могут быть зацепки, с помощью которых мы узнаем, где этот эльф сейчас.
— Зацепки? — переспросил Франц. — Т-там разве что остались некоторые его вещи… А я боюсь эти вещи даже трогать…вдруг малефикары это чувствуют?!
— В доме остались его вещи? — ещё раз уточнил Андерсон.
— Да, в каморке там лежат, вроде сменная рубашка да штаны. Но там призраки! — боязливо напомнил допрашиваемый.
Коннору хватило кивка лейтенанта, чтобы привстать и заверить Леманна:
— Предоставьте это нам.
***
— Вот ублюдок всё же. Ему вино жаль больше, чем собственную жену, — негодовал Андерсон по пути к имению. — Слушай, а может, он сам её того?
— Агнес убили в погребе, а господин Леманн от одного только упоминания этого места начинал дёргаться.
— Уверен, что это не алиби? Что-то вроде «у меня боязнь погребов, я не мог убить там жену», — Коннор не мог понять, говорил ли храмовник серьёзно, или просто потешался над Францем.
Юный маг решил сохранить нейтралитет:
— Не думаю, что он настолько глуп, чтобы подставлять самого себя. В любом случае — если Завеса там действительно так тонка, то она расскажет нам, что произошло.
Бывшее семейное гнёздышко Леманнов не вызывало подозрений, по крайней мере, снаружи. Обычное, охваченное камнем имение, каких в Оствике было в достатке. Выделялось разве что десятками ползучих лиан, держащими путь наверх — растения в палисаднике росли фанатично, сквозь грязь и щели в стенах. В окна заглядывать не было смысла — тьма внутри оберегала все секреты.
Пучеглазая ворона, осмотрев нежданных гостей, каркнула и захлопотала крыльями, прочь с насиженной крыши. Андерсон зазвенел связкой ключей.
— Я пойду первым.
— Лейтенант, там может быть опасно, — вмешался Коннор, перекрывая путь к двери. Он чувствовал неестественные движения в Завесе, что не могло предвещать ничего хорошего.
— Поэтому я и пойду первым.
Коннор не смог сопротивляться твердыне в его голосе. Юному магу осталось наблюдать, как храмовник, мягко оттолкнув его в сторону, направился вперёд.
«Самоотверженность?» — раздалось в голове Коннора.
Дверь слегка скрипнула, и на пыльный пол упало пятно скудного света, выпущенного с улицы. Две длинные тени распластались по земле, скрывая трещины. Душный запах свидетельствовал о том, что дом заперли давно и даже не пытались разобраться с тем, что происходило внутри.
— Темновато здесь. Не подсобишь? — обратился Андерсон к Коннору.
Юный маг выпустил из ладони огонёк и мысленно приказал ему держаться поблизости. Прихожая осветилась, открывая вид на дверь в главную залу. Седые волосы лейтенанта заблестели, тёплый свет переливался на наплечниках. Андерсон держался впереди, то и дело оглядывая апартаменты. Главную залу тоже держали закрытой, но не на ключ — храмовник схватился за ручку и дверь сразу поддалась.
«Дом покидали в спешке» — сделал вывод Коннор, медленно следуя за лейтенантом.
В зале оставались напоминания о том, что совсем недавно здесь кто-то жил — посуда с остатками пищи на обеденном столе, нетронутое блюдо с фруктами, пустые бутылки — стоящие и опрокинутые. Каморка, о которой говорил Франц, оказалась пустой — открыв её, Коннор не обнаружил ни одежды, ни каких-либо других личных вещей бывшего слуги.
Когда компаньоны приблизились к лестнице в погреб, Коннор замер. Деревянные ступени исчезали во тьме, которую не мог осветить даже магический шар, а из самой дыры веяло холодом. Коннор не сразу заметил тянущиеся из погреба струи дыма. Они приближались, а затем распадались о встретившиеся на пути ноги, обдавая напоследок морозом.
Упомянутый Францем шёпот тихо раздавался со дна погреба.
— Посвети туда, только осторожно, — вполголоса попросил Андерсон.
Коннор послушно опустил световой шар вниз. Струи дыма разлетелись от шара, как рой испуганных насекомых. Однако почти сразу после этого они медленнее подползли к источнику света, словно заинтересованные. Юный маг продолжал держать контроль и постепенно приближать световой шар к себе.
Внезапно дым сформировался в пару конечностей с когтями, а из-под лестницы выполз их обладатель — нечто, что отдалённо напоминало человеческое тело, разве что обезображенное. Голову Коннор рассмотреть не смог, только единственный глаз, мотающийся из стороны в сторону, под стать плавным движениям тела.
— Коннор! — лейтенант Андерсон обнажил меч. — Я займусь им!
Агент Церкви не мог позволить себе праздно стоять, пока храмовник шёл на риск. Он зашвырнул всё ещё горевший огонёк в призрачный глаз — тварь оказалась сбита с толку.
Андерсон разрубил её одним махом.
— Их там, наверное, ещё целый погреб, — предположил лейтенант. — Держись за мной.
Коннор отправил новый шар света вдогонку за Андерсоном, и, выждав немного, сам приступил к снижению. Мороз из погреба всё сильнее проникал под мантию с каждой пройденной ступенью. Маг уже знал, что увидит, когда развернётся.
— Твою ж мать, — подтвердил храмовник.
Погреб заполняли мечущиеся в пространстве призраки. Они и не старались сотворить себе совершенную физическую форму, сделав себе тела из неприятных на вид ошмётков. Завидев храмовника и мага, призраки обрели чёткую цель испить свежей жизненной силы. Теневые существа метнулись вперёд, ведомые неистовым голодом и вытягивая цепкие длинные когти — уж их-то они слепили себе на славу.
— Будь позади! — скомандовал лейтенант и бросился с мечом на нечисть.
Коннор всем телом ощущал, как трясло Завесу. Любому магу на его месте стало бы не по себе, но Коннор буквально чувствовал, как ткань мироздания готова порваться — а портного, способного управиться с этим, просто не существовало.
— Я помогу, лейтенант! — маг, не дожидаясь одобрения компаньона, ринулся вперёд.
Из-за непосредственной близости к разрыву в Завесе магия поддавалась слишком легко. Коннор грубо вцепился ладонью в подобие призрачного глаза и пропустил импульсы Тени через пальцы. Призрак рассыпался на составные части, начиная с волочащегося по полу низа. Остатки существа исчезли в завесной толще. Последним был глаз, который юный маг просто сжал в светящимся энергией кулаке.
Разобравшись с ещё одним творением Тени, Коннор посмотрел на лейтенанта. Тот, оправдывая высокие ожидания агента Церкви, рубил мечом нещадно, несмотря на габариты оружия. Хвостик седых волос извивался из стороны в сторону — Коннор не к месту счёл это забавным. Лезвие мелодично звенело с каждым ударом, заставляя существ из Тени недовольно скворчать. Последний удар храмовник направил в пол — намеренно, вызывая вокруг себя светло-голубое свечение. Коннор рефлекторно отпрянул в сторону.
Призраки рассеялись в воздухе, а юный маг беспомощно осмотрел руки, с которых больше не норовило слететь очередное заклинание.
— Извини, не хотел тебя задеть, — отдышавшись, бросил лейтенант Андерсон, даже не смотря в сторону агента Церкви.
Вокруг всё затихло. «Он разозлился, что я не послушался?» — пронесся в голове юноши вопрос.
— Постарайтесь избежать подобного в следующий раз, — ровно произнёс Коннор, решив всё-таки не спрашивать. — Наше счастье, что этот призрак был последним. В противном случае мне бы не хотелось лишаться возможности защитить себя, — он осёкся, когда храмовник всё же посмотрел на него, — и Вас.
Андерсон медленно подошёл к юноше и отпарировал:
— Постарайся слушать, когда я говорю.
— Мне показалось целесообразным помочь Вам. Я умею драться, лейтенант, — Коннор выдерживал взгляд храмовника, ни разу не моргнув.
— Ты... — Андерсон стушевался. — Неважно. Давай осмотрим здесь всё.
Помимо винных бочек (и призраков в недавнем прошлом), в погребе не было ничего примечательного. Коннор искал следы эльфа, возможно, какую-нибудь вещь, которую тот мог обронить. Осмотр материального мира не давал результатов, и даже Андерсон заворчал где-то в другом углу. Однако, другая сторона — та, что за Завесой, могла поведать о многом.
— Один маг не мог всё это устроить, — заметил Коннор. — Полагаю, Завеса здесь и без того была слабой. Сейчас она разорвана настолько, что я смогу... узнать, что произошло на самом деле.
Лейтенант Андерсон перестал выведывать тайны винной бочки и заинтересованно глянул на Коннора:
— Что ты имеешь ввиду?
— Я могу видеть остаточный образ.
Завеса действительно была ослаблена настолько, что Коннору не пришлось применять особого усилия, чтобы начать видеть. Отголоски произошедшего заполонили погреб. Исчез лейтенант Андерсон, исчезли даже винные бочонки: остался только женский силуэт и образ эльфа рядом.
— Никчёмная остроухая тварь, — фраза разбивалась о Завесу множественным эхом.
Женщина говорила не голосом, а чистой ненавистью — такой сильной, что эмоция отпечаталась в Тени и витала поблизости до сих пор. Эльф возводит руки, защищаясь от этой ненависти, и тут происходит вспышка. Агнес застывает в оцепенении, её глаза полны непонимания. В следующий момент она беспомощно валится на пол. Эльф жался к стене так, будто хотел в ней же исчезнуть.
— О, Создатель! Я не хотел! — его голос начал теряться в невесть откуда взявшемся шуме. Фон с ненависти сменился на страх — тот самый, что выкручивает кишки и взывает только к одному желанию: выжить.
Яркий свет заполонил Теневое пространство. Коннора грубо вытолкнуло из событий, наблюдать которые он и не должен был. В один миг все цвета резко померкли, а звуки стихли.
— Коннор! — донёсся до него обеспокоенный голос храмовника. Коннор ощутил хватку на своём плече.
— Лейтенант, — выдохнул агент Церкви, когда магическая пелена перед глазами исчезла. — Эльф действительно убил Агнес магией, но вспышка, которая разорвала здесь Завесу, была сделана непреднамеренно.
— Почему? Ты что-то видел? — лейтенант убрал руку с плеча мага, его взгляд всё ещё выглядел встревоженным.
— Он был очень напуган случившемся, — описывал увиденное Коннор. — Возможно, он и сам не подозревал наличия у себя магических способностей.
— Или испугался, что ему придётся отвечать перед законом, — озвучил свою версию Андерсон. — Как бы там ни было, его надо найти, пока ещё «вспышек» не наделал. Есть зацепки?
— От магии эльфа остался едва заметный след. Он ведёт из погреба, а дальше обрывается.
— Сбежал, конечно же, — хмыкнул лейтенант.
— Его вещей не было в каморке. Если полагать, что эльф действительно был напуган внезапной силой, он мог захотеть сбежать туда, где ему могли помочь.
— К долийцам, может? Хотя, с ними ведь не угадаешь. Кочуют постоянно.
— Лейтенант, я думаю, нам стоит проверить местный Круг, — высказал мнение Коннор.
