Да будут названы они Малефикары

      С Алисой никогда не было особых проблем. Она не ходила в школу, как все остальные дети, но Кара понемногу учила её истории, которую знала сама, прожив почти всю жизнь в эльфинаже и наслушавшись рассказов старейшины. Эльфийка старалась сглаживать моменты, когда дело касалось прошлого её народа и людского, но больше всего Алису, конечно же, интересовали сказки.       Находясь в услужении у Тодда Уильямса в его имении, Кара взяла на себя обязанности уборки, готовки и ухода за его дочерью, малышкой Уильямс. Хозяин имения с самого начала предупредил, что Алиса больна, и потому нуждалась в постоянном присмотре и своевременном приёме лекарств.       Перевязав собранные в гнёздышко волосы облезшей лентой, служанка собралась спуститься и накрыть на стол в обеденной. На середине весьма шаткой и скрипучей лестницы Каре пришлось сбавить шаг, чтобы не столкнуться с обеспокоенной девочкой. С первого этажа сразу донеслось грозное: «Не ходи ты вечно по этой клятой лестнице!».       Алиса нехотя обернулась на голос, но отвечать ничего не стала. Её внимание остановилось на эльфийке.       — Кара? — потянула за подол выцветшего голубого платья девочка. Её глаза будто боялись светиться вовсю, но огонёк озорства всё же промелькнул внутри карей радужки. — Мы же посмотрим сегодня, как музыкант на лютне играет?       — Конечно, посмотрим! — эльфийка улыбнулась и осторожно присела. Обрамив холодные щёки девочки в свои тёплые ладони, Кара продолжила: — Но перед этим ты хорошо покушаешь. А потом — обещаю, посмотрим.       Кара встала и взяла девочку за руку, чтобы вместе преодолеть опасности скрипучих ступеней.       Тодд оторвался от чтения еженедельника, взглядом определяя, насколько опрятна и чиста его дочь. Оглядев же платье служанки, мужчина презрительно сощурился. Кара несколько раз в неделю проводила стирку и никогда не позволяла Алисе и Тодду ходить в грязной одежде. Причина недовольства господина Уильямса, скорее всего, заключалась в самом потрёпанном виде платья. Нового он своей подопечной, конечно, не покупал.       Усадив Алису за стол, Кара оповестила:       — Сейчас принесу обед.       И упорхнула на кухню. В её отсутствии Алиса попыталась завести разговор с отцом, но тот пробрюзжал что-то в ответ и девочка, кажется, оставила попытки. Убедившись, что никто не наблюдал, Кара выставила ладонь у поверхности пирога и подогрела его простым заклинанием. Для Алисы был готов стакан молока, для господина Уильямса — фужер красного вина. Взяв серебряный поднос со сложенным обедом, Кара быстро и уверенно вернулась к столу — каждая секунда на счету, когда господин не в духе.       А не в духе он был почти всегда.       Даже сейчас, когда серебряный поднос с ароматным обедом, зазвенев, приземлился на стол, Тодд морщился. Кара ровно разрезала ножом тесто, и даже не задумывалась — прорез там, скользнуть по тесту здесь, и старкхэвэнский пирог разделён по справедливости: три куска Тодду и по одному Алисе с Карой. «Алиса много не ест, — повторял господин Уильямс. — Всегда приходится доедать за неё.» Про Кару он как-то сказал: «И что же теперь, переешь, а потом уборкой не сможешь заниматься? Оставь это».       Кара и оставляла — половину своего кусочка Алисе. Та прятала его в кармашек платья, обнимала служанку и спешно устремлялась в свою комнату. В этот день всё должно было пойти по такому же сценарию. Тодд уже скривился, отводя ото рта фужер — одна из невысказанных вслух претензий, которые Кара научилась улавливать с первых дней пребывания в имении.       — Вино. Тёплое, — процедил в подтверждение он.       — Прошу прощения, сейчас исправлю.       Эльфийка почти ощущала напряжение, с которым господин Уильямс вытянул руку в ожидании. Вытащив из пальцев фужер, Кара аккуратно пробралась мимо стола. Кухня ограждалась от гостиной пресловутой скрипучей лестницей, поэтому служанка, легко затаившись, направила ладонь на фужер. Сошедший с кожи ледяной дымок с лёгким свечением обвил стеклянную поверхность и нырнул в напиток.       — Долго ты там ещё, бесполезная?       Кара бесшумно выдохнула, успокаивая себя. На пальцах всё ещё ощущался холод.       — Уже иду, господин Уильямс, — ровно ответила эльфийка.       И снова покинула кухню, зашелестев подолом платья в плавных и, одновременно уверенных, движениях.       Алиса не могла усидеть на месте в ожидании. Немного опираясь руками о стол, девочка вытянулась, пытаясь всмотреться в строчки на странице еженедельника.       — О чём ты читаешь, папа? — спросила она, медленно сползая обратно на своё место.       — Тебе какое дело? — проворчал Тодд, раздражённо встряхнув страницы еженедельника.       — Мне просто интересно, — Алиса не сводила взгляда маленьких преданных глазок с отца.       Господин Уильямс отвлёкся от чтения только тогда, когда на свежевыстиранную ткань скатерти гулко приземлилась стеклянная ножка фужера. Не отблагодарив служанку, мужчина потянулся за алкоголем. Выждав ещё пару секунд, Кара направилась к Алисе, чтобы положить на её обёрнутые платьицем коленки платок.       — Там колонка патруля городской стражи. Ничего интересного, — попыталась приободрить девочку эльфийка.       Алиса смотрела на отца, словно ожидая подтверждения слов служанки. Тодд безмолвно выпивал содержимое фужера, прикрывшись еженедельником. Девочка совсем печально обратилась к Каре:       — Ты же останешься поесть с нами?       Обычно служанка скромно трапезничала в отделённой для неё каморке. «Служанке не место за хозяйским столом!» — уже объяснял господин Уильямс, но Алиса каждый раз не оставляла надежды, что отец уступит.       Эльфийка осторожно обернулась на хозяина. Фужер, уже пустой, с багровым следом на дне, был отставлен в сторону. Страницы еженедельника слегка подрагивали. Кара осторожно выдвинула стул.       — Я могу остаться и проследить, чтобы Алиса всё съела, — девушка сосредоточила взгляд на скрещённых ногах господина Уильямса, выслеживая, не поменяет ли он своего положения.       — Бутылку мне всю принеси, остроухая, — отозвался, наконец, Тодд, и Кара сочла это за своеобразное «да».       После того, как Кара вернулась с начатой бутылкой вина, предварительно ею охлаждённой, Алиса снова уцепилась за подол платья эльфийки, словно та собиралась уходить. Кара мягко улыбнулась и, мягко убрав ладошку девочки, присела за стол.       Уильямсы приступили к трапезе. Осмотрев весь кусок старкхэвэнского пирога, Алиса решила взять лишь небольшую часть. Краешки теста рвались в попытках удержаться на месте, но пальцы девочки оказались сильнее. Откусывая совсем понемногу, Алиса всё посматривала на служанку, убеждаясь в её присутствии.       Разобравшесь с половиной своей порции, Кара перевела взгляд на тарелку Тодда — один целый кусок пирога и половина второго, лежащего в ошмётках рыбы и корочках теста. Бутылка вина размеренно пустела. Эльфийка помнила просьбу Алисы и решила, что сейчас, если Тодд захмелел достаточно — самый удобный момент спросить разрешения. Вдохнув поглубже, Кара озвучила:       — Мы с Алисой хотели посмотреть на лютниста, который вечером выступает.       Алиса прекратила есть.       — Ты с ума сошла? — Тодд перестал закрывать лицо еженедельником, и Кара не могла не заметить покрытую красными пятнами кожу. — Какие, к демонам, лютни? Алисе вообще нельзя выходить!       — Но я хорошо себя чувствую, папочка! — протестующе, но на самой грани мольбы воскликнула Алиса.       — Вот именно, — господин Уильямс сжал руки в кулаки, — я что, зря плачу за твои микстуры?! Чтобы всё это кануло в пустоту?       Кара поджала губы и старалась не двигаться.       — Почему мне нельзя выходить? — голос девочки дрогнул. — Хотя бы ненадолго? Ты разрешаешь мне выходить только на задний двор с Карой…       — Потому что я так сказал. Я — твой отец… — Тодд занёс кулак над столом, — …и ты должна слушаться меня!       От удара прогремели поднос и бутылка, фужер едва удержался на ножке. Эльфийка сразу посмотрела на испуганное лицо Алисы и пожалела о том, что начала этот разговор. Она уже улавливала в воздухе порыв замять тему, сказать, что Тодд прав, поклониться с извинениями и уйти, прихватив половину кусочка пирога, чтобы потом, как всегда, отдать Алисе.       Но у Кары были вопросы. Те же самые, что успела задать Алиса, и много связанных с ними. «Что с ней?» — спросила служанка в день найма, не сводя глаз с маленькой девочки и её игрушечного фенека. «Это… наследственное, — замялся тогда господин Уильямс, но тотчас же нахмурил брови. — И это тебя не касается, остроухая.»       И ведь, судя по всему, сама Алиса мало знала о болезни — Тодд не хотел расстраивать её? И то, что он всё время поступает с ней так небрежно — результат того, что господин Уильямс много отдаёт, а взамен получает непонимание? Это нужно было выяснить, так или иначе.       — Но ведь… вы могли бы хотя бы объяснить, господин Уильямс, — решившись произнести эти слова, Кара вцепилась ногтями в подол платья.       Тодд встал, опираясь в стол так, что тот начал отъезжать вперёд, скрипя ножками.       — Объясняться перед тобой? — мужчина пьяно задвигался в сторону служанки. — Перед жалкой остроухой? Ты вообще из ума выжила, дрянь?       Тодд занёс руку и время замерло — Кара инстинктивно отпрянула в сторону, но сразу после этого время резко и безжалостно пошло дальше. Эльфийка услышала два звука одновременно: мощный хлопок по коже и вскрик Алисы. Щеку охватило жжением — Кара сощурилась и сжалась, всем телом стараясь не поддаваться боли. Девушка не понимала, ожидать ли ей ещё ударов, а звон в ушах заставлял теряться в пространстве. Она беспомощно съёжилась на стуле, зажмурившись и прислонив лоб к деревянной спинке.       — А ты поняла меня, мелкая? — когда звон поутих, голос Тодда был уже не так близко. Заскрипела лестница. — Даже не заикайся. Запру, и даже на задний двор не выйдешь.       Сбивчивые тяжёлые шаги совсем скоро смолкли. Кара приложила руку к щеке — ладонь Тодда, будто всё ещё призрачно присутствуя, обжигала кожу, а половина лица потеряла чувствительность. Девушка почти собрала энергию Тени, чтобы превратить её в спасительный лёд, но перед глазами появилась обеспокоенная Алиса.       — Кара… Ты в порядке, Кара?!       — Всё в порядке. Правда, — эльфийка протянула вторую руку и погладила девочку по плечу, может быть, в самой нелепой попытке успокоить.       — Это ведь нечестно, как он поступает с тобой, — Алиса опустила взгляд в пол. — Ты столько всего делаешь, а папа ругается на тебя… почему?       Она снова посмотрела на Кару, искреннее непонимание заточилось в радужке карих глаз.       — Твой папа просто… сильно устаёт, — эльфийка продолжала гладить плечо Алисы, задевая оборку рукава. — Устаёт, потому что работает, чтобы достать тебе деньги на лекарства. Он беспокоится о тебе.       — Он всё равно не должен тебя бить! — девочка указала на пострадавшую щёку. — Зачем он это сделал?       Кара затерялась с ответом. Сказать, что её отец выпил и потому не ведал, что творит, породит следующий логичный вопрос, на который служанка не знала ответа.       — Это потому… что ты не человек?       Алиса спросила вполголоса, словно боясь реакции на своё предположение.       Кара убрала ладонь от затёкшей щеки и кончиками пальцев коснулась заострённого уха. Да, люди, или как их называли в эльфинажах, чтобы «было, чем ответить» — шемы, чаще всего относились к эльфам, как к низшим существам, не доверяя никогда высоких должностей и оставляя их с тряпками на полу — неважно, в сомнительной таверне, или же в имении самодовольных лордов или леди. Кара часто вспоминала, как шемы заходили к ним, чтобы просто поиздеваться, пока стражники всех не разгоняли.       — Наверное, — наконец, ответила Кара.       Причина гнева Тодда вполне могла быть и такой — исторически сложившейся данностью. Но такой она будет только для Алисы. «Реальная причина слишком расстроит её, — эльфийка пригладила девочку по выбившейся из хвостика пряди волос. — Или напугает…»       Служанка обернулась на стол, который необходимо было убрать.       — Ты не доела свою порцию. Будешь?       — Я уже не хочу, — помотала головой Алиса.       — Тогда на вечер тебе останется больше, — попыталась улыбнуться Кара. — Мне нужно прибрать здесь всё…       — А как же твоё лицо? Тебе не больно?       — Всё будет в порядке. Я приложу что-нибудь холодное и пройдёт.       Алиса ещё раз, с недоверием, осмотрела щеку эльфийки.       — Я могу пойти и поговорить с папой… Попросить его больше так не делать. Он ведь на самом деле не злой, он…       Кара всегда удивлялась безоговорочной любви Алисы к отцу. Господин Уильямс всегда держался отстранённо от девочки, а за любую малейшую провинность не гнушался повышать голос. Однако, он продолжал заказывать микстуры для неё, а иногда, если Алиса вела себя очень тихо, мог пройти мимо и потрепать её по волосам.       — Не думаю, что сейчас это хорошая идея, — Кара обеспокоилась возможными последствиями такого разговора. — Лучше отдохни. Почитай, если хочешь.       Алиса кивнула и подошла ближе, чтобы обнять эльфийку.       — Пойду во двор, почитаю, — разомкнув руки, оповестила девочка.       «Какая же ты глупая, Кара, — бросила самой себе эльфийка, провожая Алису взглядом. — Не надо было спрашивать, бедная Алиса…»       Оставшись на этаже одна, Кара перестала терзать себя и наконец смогла призвать магию льда в свою ладонь. Охладив ушибленное место, девушка решила, что уже в состоянии игнорировать боль, и принялась за уборку. Время было подходящим — господин Уильямс, скорее всего, забылся хмельным сном, и не станет ругать эльфийку за «нарушение спокойствия».       Свет в дом почти не проникал, потому что Тодд, выругиваясь, задёргивал шторы везде, где проходил. Во время каждой уборки Кара хотела открывать окна, чтобы впустить хоть немного оствикской прохлады, немного запахов и голосов из внешнего мира. Господин Уильямс выгонял её и Алису на задний двор, если им «так хотелось воздухом подышать».        «И так пройдёт ещё один день, — думала эльфийка, омывая блестящие в робком оконном свету тарелки. — А за ним и ещё один… Это ведь лучше, чем быть убитой храмовниками… Лучше, чем быть проданной в рабство».       Кара повторяла себе эти фразы, когда в очередной раз понимала, что находиться под крылом Тодда Уильямса — никакая не свобода, не лучшая жизнь, а выживание. И всё-таки, в отличие от многих других эльфов, у неё был кров, пища и тёплая постель, а ещё у неё была Алиса Уильямс. Читать вместе с ней сказки и обсуждать истории являлось для Кары таким светом, будто в имении разом распахнули все вечно прикрытые шторы. Смотря на разговаривающую с тряпичным фенеком девочку, служанка недоумевала — и это одна из «шемов», которые видят в острых ушах повод для оскорблений? Алиса, напротив, как-то раз сказала, что уши у Кары очень красивые.       «Намного лучше» — улыбнулась эльфийка, тщательно протирая каминную доску. Алиса была одной большой причиной, по которым работа служанкой не казалась Каре зазорной. Какие-нибудь долийские эльфы, про которых тоже рассказывал старейшина, непременно осудили бы её — покорилась шемленам, не предпочла уход в дикие леса грязи и унижениям. Кара на такое бы ответила просто: Алиса и Тодд здесь, реальные, долийцы же — россказни, передающиеся в эльфинаже так же быстро, как дизентирия.       Раскрыв дверные створки буфета, Кара намеревалась избавиться от пыли вновь смоченной тряпкой. Внутри буфета, заполоняя почти всё свободное пространство, располагалась коллекция из вин — бутылки, датированные концом Благословенного века. Коллекция опустошалась. Кара решила протереть только там, где было для этого место — если Тодд заметит, как кто-то трогал его бутылки, очередной вспышки гнева не избежать.       По неосторожности слишком сильно скрипнув дверцами буфета, закрывая его, эльфийка заметила, как сверху слетела записка. Кара подобрала её и хотела положить на место, но взгляд уверенно зацепился на тексте:       «Уважаемый господин Уильямс!       Мы собирали коллегию по этому вопросу, и вердикт остаётся прежним: лириум, хоть и в таких крошечных дозах, может быть токсичен, даже если разводить его с травяными настоями. Возможно, сейчас микстуры действуют, так как организм ещё не научился сопротивляться. Но, в любом случае, поймите — нет гарантии, что это не проявится в более зрелом возрасте. Решение, конечно, за Вами, мы всего лишь предупредили о рисках».       Медленно опуская записку на полку, Кара пыталась понять суть текста: Тодд связан с лириумом? Это заставляло встревожиться, так как лириум у простого человека просто так оказываться не мог — место вполне имела быть контрабанда. Отмахиваясь от плохих мыслей, Кара отправилась продолжать уборку на второй этаж, по привычке как можно тише ступая по лестнице.       Первым делом на этаже эльфийка убиралась в своей маленькой каморке. От внимания девушки не ускользнуло, что под её кроватью было что-то небрежно занавешено частью одеяла. Присев и откинув ткань, Кара всмотрелась в тень — у стены стояла коробка. Служанка протянула руки и подтащила её к себе. Внутри что-то высоко зазвенело, как стёклышки, бьющиеся друг о друга. Затылок окатили холодные мурашки, когда Кара вскрыла коробку. Порошок — это точно был лириумный порошок, светящийся в стеклянных закупоренных бутылочках.       — А туда ли ты лезешь, дрянь?       Кара сразу же ощутила резкую хватку — её оттащили за шиворот. Едва удержав собственный вес, чтобы не упасть, Кара отставила одну ногу, найдя точку опоры. Не дав перевести девушке дух, Тодд замахнулся увесистым кулаком — Кара нырнула вниз, уворачиваясь от удара. Не позволяя мужчине совершить вторую попытку, служанка со всей прыти побежала к лестнице. У начала спуска Каре пришлось затормозить. Тодд уже бежал за ней, но остановился, видимо, также понимая опасность шаткой деревянной конструкции.       — Зачем вам лириум? — воспользовавшись паузой, спросила эльфийка. Пальцами нащупав перила, Кара вцепилась в них как в единственное спасение, будто уже была готова сорваться вниз.       Она действительно хотела найти любую причину, по которой можно было всё оставить. Любую, чтобы просто успокоиться, извиниться и продолжить уборку, униженно стирая винные пятна с пола в обеденной, стискивая зубы от очередного подгоняющего пинка господина Уильямса, пока Алиса не видит.       Или уже нет?       — А как мне, по-твоему, надо было зарабатывать? — Кара могла различить в этом голосе и раздражение, и отчаяние одновременно. — Эта ведьма ушла от меня, и отродье своё мне оставила! А я теперь плохой, да?       Он вытащил из-за пояса кинжал и двинулся вперёд.       — Я теперь плохой?       Алиса уже выбежала со двора и кричала, пока Кара пыталась осознать степень опасности. Мужчина был уже не в себе даже больше, чем после распития вина. Блестящие лезвие в дрожащей руке в пару моментов могло оказаться внутри тела, и никакой целитель это не исправит. Вскинув руку впереди себя, Кара почувствовала, как энергия Тени всколыхнулась, охотно отзываясь. Волна незримой магии двинулась дальше и оттолкнула Тодда, тот не удержался на ногах, кинжал вылетел из ладони и пролязгал по ступеням вниз.       — Остроухая сучка! — кричал мужчина, приподнимаясь на руках. — Ты хочешь, чтобы я тебя сдал? Они усмирят тебя, или просто прикончат, как собаку!...       Алиса бежала, чудом не спотыкаясь на шатающейся лестнице. Оказавшись около кинжала, девочка замешкалась, но увидев, как отец встаёт на ноги, рванула ещё быстрее, заходясь в отчаянных криках:       — Кара, нет! Папа, пожалуйста!       Служанка с ужасающей ею саму обездвиженностью наблюдала, как господин Уильямс просто отшвырнул девочку, как когда-то отшвырнул поднос с остывшим завтраком.       — Алиса! — эльфийка уже была готова кинуться вперёд, но массивная фигура Тодда начала приближаться.       — Нет. Я сам тебя убью, — слышала Кара, смотря в налитые кровью глаза.       Она беспомощно отходила назад, незримо от Тодда пытаясь кончиками пальцев дотянуться до магии Тени. Спина упёрлась в холодный камень — дальше была только стена. Тодд победоносно ухмылялся. Один удар — это было уже сильнее обеденной затрещины. В голове завопил монотонный звон, перед глазами плыли разноцветные круги, единственным чувством, на которое можно было опираться, была боль от того, как Тодд сгрёб перевязанное лентой гнёздышко из волос.       Он впечатывал девушку в стену, раз за разом оттаскивая и снова, со всей мощи, прикладывая к камню. Кара не сразу ощутила металлический привкус во рту, но увидев красные следы на стене, легко поняла их происхождение. На полу валялась брошенная облезшая лента с клоком русых волос. Наплыла давящая тошнота, затрудняющая и без того неровное дыхание.       — Без тебя нам будет лучше! — раздалось с последним рывком.       — Хватит!       Ударов больше не последовало — только хриплый, удивлённый возглас. Кара медленно обернулась. Прямо перед ней Тодд упал на колени, его лицо исказилось от боли. Сзади стояла Алиса, с ужасом наблюдая за происходящим. Кара заметила окровавленное лезвие кинжала, торчащее из задней части бедра собственного господина.       Поймав взгляд Алисы, эльфийка не нуждалась в словах — буквально перепрыгнув через Тодда, она подхватила девочку на руки и побежала к лестнице. Неведомо откуда взявшиеся силы позволяли выдерживать Алису и чётко передвигать ногами по ступеням, не слетая кубарем вниз. Кара бежала прямо к выходу на задний двор, подгоняемая паникой и оглушающим стуком собственного сердца. Здравый смысл подсказал ей захватить плащ, висевший на крючке.       Вылетев на задний двор и отбежав некоторое расстояние от двери, Кара опустила Алису на холодную траву.       — Что же теперь делать, Кара? — испуганный голосок бедной девочки подгонял Кару с мыслями.       Облачившись в хозяйский плащ с капюшоном, эльфийка сосредоточила взгляд на металлической решётке, ограждающий участок двора. Приложить достаточно магических усилий — и это ограждение можно будет преодолеть.       — Сейчас, Алиса. Сейчас, — Кара снова попыталась протиснуться через Завесу и достать до Тени.       Сосредоточив последние силы, эльфийка направила ладони на возвышающиеся в небо металлические прутья. Решётка противно лязгала, сопротивляясь, из носа снова потекла струйка крови, но несколько прутьев всё-таки поддались, сгибаясь друг за другом и образовывая проход. Расслабив руки, Кара обернулась к Алисе, чтобы успокоить её. Встретив ошарашенный взгляд маленьких блестящих глаз, эльфийка не успела сказать даже ни одного утешающего слова. Весь мир, с Алисой, Тоддом, кровью и прутьями, разом провалился во тьму.       Пасмурное небо Оствика было первым, что снова появилось в мире Кары. Дожди обещали всю неделю. «Значит, с Алисой даже на заднем дворе не погулять» — печально отметила эльфийка, и встрепенулась. Резкая головная боль прорезала реальность, а за ней последовал детский крик.       — Алиса?! — Кара встала, игнорируя головокружение.       Девочка стояла и в оцепенении смотрела на хромающего в дверях отца. Эльфийка подбежала к Алисе и осторожно, но с силой, стиснула ладонь девочки в своей. Направившись к проходу в прутьях, Кара ощутила заметное сопротивление — Алиса задержалась у лежавшего на скамейке тряпичного фенека.       — Вернись, дрянь! Вернитесь обе! — гремел Тодд вместо раскатов грома. — Я усмирю вас! Вы будете делать всё, что я скажу!       — Пойдём, Алиса, — Кара позволила девочке взять свою игрушку, но и потом та не спешила уходить. — Алиса?..       Ничего не говоря, Алиса бросила последний взгляд на отца. Тот отчаянно дёрнулся вперёд, но, не выдержав боли, рухнул вниз. Подняв голову, он заговорил:       — Я же всё для тебя делал... неблагодарная мелкая тварь.       Кара снова подхватила девочку на руки и устремилась в проход между прутьев, прочь от Тодда, от его слов, от его большого, но такого пустого внутри, имения. Имения настолько мрачного и неприветливого, что оно было расположено далеко от центра города, однако именно этот факт сыграл беглянке на руку — никаких любопытных соседей, что добросовестно доложили бы об отступнице.       На Оствик тяжело вылился, не удержавшись в полных серых тучах, дождь. Кара успела затаиться под навесом чьей-то крыши. Алиса молча жалась в её тело, жмурясь и тихо всхлипывая. Эльфийка, переводя дыхание, возвела взгляд к небу и развернула ладонь. В неё начала скапливаться дождевая, смешавшиеся с кровью на лице, вода. Девушка перехватила Алису поудобнее и наскоро обтёрлась плащом, оставляя незаметные следы на тёмной ткани.       Двойные стены города и многочисленная стража, которая, судя по еженедельным хроникам, никогда не упускала ничего подозрительного, существенно ухудшали положение вещей. Понимая, что силы теряются, Кара опустила Алису, но сразу спрятала её от дождя в полах плаща.       — Держись за мной, — эльфийка обхватила Алису за предплечья и осторожно двинулась вперёд, чтобы ткань не слетела с девочки.       Перед глазами простирался оживлённый рынок — продавцы с раздражёнными возгласами накрывали выложенный на открытом воздухе товар, покупатели разбегались, но самые заинтересованные оставались и пересчитывали монеты, не отвлекаясь на ливень. Чуть поодаль рынка, за лавкой с одеждой, стояла повозка, которую нагружали переругивающиеся эльфы-слуги. Пока двое из них отошли за очередной партией шелков, Кара прорвалась вперёд, не отвлекаясь на быстро мелькающие озадаченные лица людей, стремящихся укрыться от непогоды.       — Прошу прощения, господин... — эльфийка дотронулась до промокшей рубахи оставшегося слуги, пытаясь осторожно привлечь внимание.       Тот сразу же обернулся, испуганно распахнув глаза. Увидев Кару, а после приметив и прячущуюся сзади девочку, эльф начал раскрывать рот, не произнося при этом ни звука. Взмахнув рукой, он всё-таки выдал:       — Андрасте милосердная, кто вы? Что вам нужно? Я, я просто, — он дерганно обернулся туда, где другие эльфы уже приближались к повозке. — я просто слуга, моя госпожа, она...       — Подожди, пожалуйста, послушай, — Кара понизила голос, в надежде, что эльф сделает то же самое.       Девушка запустила руку в глубину мантии и вытащила звенящий ребристый мешочек.       — Пожалуйста, — голос Кары предательски задрожал — знобящий холод был последней каплей в её выдержке. — Это всё, что у меня есть. Нам просто нужно выйти из города…       Эльф безмолвно потянул за нитку, раскрывая мешочек. Мельком заглянув вовнутрь, юноша засуетился ещё сильнее:       — Здесь слишком много! — он осёкся, увидев, как Кара прижала палец ко рту. — Андрасте милосердная, мне же голову снесут за такое, — уже тише продолжил слуга.       — Ну ты там где? — окрикнули его напарники. — Помочь не хочешь?       «Это конец, — Кара просто наблюдала за уходящим эльфом, кусая губы и сильнее стискивая ручку Алисы. — Когда нам ещё выпадет такой шанс?...»       Простояв ещё недолго у заднего борта повозки, Кара уже намеревалась уйти, сквозь панику пытаясь придумать, где скрыться от стражи хотя бы на время. Слуга вернулся — раздражённый, пыхтящий и промокший. Быстро окинув беглянок взглядом, он прошипел:       — Полезайте быстрее, и чтоб никто не видел, а то нас выпорят!       Затерявшись, не зная, благодарить ли эльфа сейчас или уже после, Кара вытащила Алису из-за платья и мешкала с тем, чтобы взять девочку на руки. Надломленное «да быстрее уже!» слуги заставило Кару мигом подхватить Алису. Юноша подошёл, чтобы помочь девочке залезть за борт повозки. Взобравшись самостоятельно, Кара сразу же укутала Алису в плащ, притягивая к себе поближе.       — Золотой. Два золотых, — поправился эльф, встретившись взглядом с напарниками. — Нам просто в таверне бы покутить нормально.       — Спасибо, — Кара бережно протянула слуге два золотых. Монетки опустились в небольшую протёртую ладонь юноши, и тот с задорной ухмылкой засунул их себе в карман.       Эльфийка прилегла и утянула Алису за собой, в который раз поправляя плащ, чтобы девочка точно не мёрзла. Вскоре весь «груз» накрыли плотной водостойкой тканью, чему Кара не могла не обрадоваться, ёжившись от холода. Пространства в заполненной шелками повозке осталось немного, но этого хватало, чтобы просто миновать врата города. Вскоре лошади тронулись, подгоняемые бойкими выкриками эльфов.       — Шелка для миледи Коннолли из Маркхэма, — быстро отчитался один из слуг перед постом стражи на выезде из города. — Нет-нет, не трогайте! Миледи рассердится, если всё это промокнет.