Да будут названы они Малефикары

      В местный Круг Коннор и Хэнк попали без особой сложности — печати Верховной жрицы оказывали нужный эффект практически на всех, кто имел власть по какой-либо причине запретить расследование в рамках своего города. Даже если этой причиной было плохое настроение кого-то из оствикской знати.       Недовольство рыцаря-командора Оствика, однако, выдавалось само собой:       — Ваш маг разгуливает на свободе, а это ставит под угрозу весь город.       Не успел Коннор раскрыть рот, чтобы в самой вежливой форме разъяснить необходимость своего пребывания, как Андерсон уверенно подошёл к рыцарю-командору:       — Ответственность за этого мага лежит только на мне, не беспокойтесь.       Коннор уловил раздражение в голосе компаньона. Лейтенант Андерсон обернулся на мага, нахмурив брови — мол, «вот тот, из-за кого у нас могут быть проблемы». Аманда предупреждала о таком ходе вещей, и настоятельно рекомендовала пресекать всё, что мешает делу — особенно эмоциональные составляющие.       Рыцарь-командор глубоко вздохнул.       — Тот, кого вы ищете, вполне может быть здесь — недавно к обучению приступил один эльф. Что именно вам от него нужно? — интересовался он.       — Он свидетель совершившегося преступления, в котором может быть замешан малефикар, — врал Коннор, стараясь не смотреть в сторону, вероятнее всего, опешившего лейтенанта.       Ещё раз недоверчиво оглядев Коннора, командор отступил в сторону, освобождая путь к винтовой лестнице.       — Вас будут сопровождать, — сказал рыцарь-командор, к которому уже подошли подчинённые.       — Хорошо, — согласился Андерсон.       — Пойдёмте, — пригласила одна из подчинённых рыцаря-командора. — Сначала зайдем к Первому чародею.       Коннор держался позади лейтенанта и аккуратно вышагивал по ступеням.       — Свидетель? — обернувшись, переспросил напарник — вполголоса, чтобы не расслышали сопровождающие.       — Не стоит поднимать панику в башне, полной необученных магов, — также тихо пояснил Коннор. Храмовник молча кивнул и продолжил следовать за их сопроводителями.       До кабинета Первого чародея нужно было пройти три лестничных пролёта. Облачённый в сине-золотистую, искрящуюся от огня светильников, шелковую мантию, Первый чародей что-то самозабвенно выписывал пером на пергаменте. Увидев приближающуюся компанию, он отложил перо в сторону, и медленно вышел из-за стола.       — Добрый день. Сэр Петро, сэр Келли, — чародей поочерёдно поклонился храмовникам. — Могу ли я узнать имена гостей нашего Круга?       — Рыцарь-лейтенант Маркхэма, Хэнк Андерсон, — представился лейтенант и обернулся на Коннора, ожидая от него того же.       — Коннор, маг-лоялист и агент Церкви, — произнёс Коннор, мысленно готовясь к расспросам. Которых, однако, к его облегчению, не последовало:       — Рад знакомству, лейтенант Андерсон и Коннор, — сказал Первый чародей, особо присматриваясь к Коннору. — Я — Эйрик, Первый чародей Оствика. Чем могу быть обязан?       Агент Церкви изложил Первому чародею причину их визита и поинтересовался, могут ли они побеседовать со «свидетелем».       — Расследование по делам о малефикарах, значит... — Эйрик кивал головой, не смотря при этом на посетителей. Обдумав что-то про себя, он оживился: — Не вижу причин отказывать вам в помощи. Сэр Келли, будьте так добры, приведите к нам новоприбывшего.       Коннору показалось, что храмовница несколько забеспокоилась, однако, принялась выполнять просьбу Первого чародея. Несколько минут спустя, сэр Келли наконец показалась в коридоре, ведущая ученика-эльфа за руку. В один момент она чуть склонилась, пробормотала что-то, и только потом отпустила его. Коннор быстро оглядел юношу — худощавый, в ученической робе, которая явно была велика ему по размеру. Вихрь рыжих волос, торчащие уши с розовым оттенком ближе к концу, и общий вид загнанного в угол беззащитного зверька.       — Нетрас, позволь представить тебе рыцаря-лейтенанта Андерсона и его компаньона, мага Коннора, — Первый чародей подошёл к эльфу и мягко положил руку на его плечо. — Им нужна помощь в расследовании.       — П-помощь? — Нетрас слегка отступил назад, но Первый чародей усилил хватку, безмолвно требуя остаться на месте. — Какая помощь? Почему я?       — Ты ведь новоприбывший, верно? — спросил Андерсон.       — Поступил каких-то пару дней назад, — ответил за ученика Первый чародей. — Нетрас, эти люди просто зададут вопросы, а ты спокойно ответишь и сможешь вернуться к своим занятиям.       Нетраса, кажется, не убедили слова Первого чародея, но сэр Петро уже подталкивал ученика к открытому кабинету. Усадив эльфа за большой стол, храмовник вернулся в коридор и прикрыл дверь.       — Давайте я его допрошу, — поспешил проявить инициативу Коннор, мысленно укоряя себя за невежливость.       — Ты? — нахмурился лейтенант Андерсон. Сопровождающие храмовники переглянулись.       — Я ведь сам маг. Рискну предположить, что я вызову больше доверия.       — Позвольте ему сделать это, — одобрил Первый чародей, кивнув. — А вы, двое, будьте добры проследить за процессом, — обратился он к храмовникам.       — Могу ли я тоже присутствовать? — спросил лейтенант Андерсон.       — Полагаю, слишком большое количество надзирающих вызовет у свидетеля стресс, — ответил Коннор, и, увидев, как лейтенант нахмурился больше прежнего, добавил: — Вы бы могли пойти вместо кого-нибудь из наших уважаемых сопровождающих.       — Отлично, — тут же отреагировал сэр Петро. — С вашего позволения, Первый чародей, — он поклонился, а затем похлопал по плечу храмовницу, — я вернусь к своему дежурству. Келли справится.       Прежде чем открыть дверь в кабинет, Первый чародей оповестил:       — Будьте с ним поосторожнее. Он поступил к нам таким перепуганным, словно демонов увидел.       Коннор пропустил вперёд храмовников и зашёл последним, закрывая за собой дверь.        — Здравствуй, Нетрас, — агент Церкви сел за стол, ровно напротив эльфа. — Я Коннор, как тебе уже представили.       Опрашиваемый поднял взгляд на мага.       — Тебе знакома женщина по имени Агнес Леманн?       Эльф не отвечал.       — В рапорте было сказано, что ты являлся слугой в имении Агнес и её мужа, господина Франца Леманна. Это так?       Подозреваемый по-прежнему молчал, впившись взглядом в древесные узоры стола.       — Если ты ничего не расскажешь, это не поможет расследованию.       — Почему я вообще должен помогать вам? — наконец, подал голос Нетрас.       Коннор осторожно выставил ладонь вперёд.       — Я тоже маг, — его пальцы слабо вспыхнули бледным голубым светом. — Это не делает тебя обязанным рассказывать всё, я просто хочу отметить, что мы с тобой не такие уж и разные. И я хочу помочь.       Краем глаза Коннор заметил, как Андерсон смотрел на него. «Ожидает моей ошибки?»       — Ты прислуживал им, — вернулся к допросу Коннор, слегка придвигаясь к краю стола. — Скажи: они плохо обращались с тобой?       — Они… Агнес, — выдавил имя допрашиваемый.       — Агнес плохо обращалась с тобой?       — Я не понимаю, — дрожащим голосом заговорил Нетрас, — я делал всё, что она хотела, но…       Когда Коннор убедился, что подозреваемый пока не может сказать больше, он заговорил сам:       — Я верю, что ты хорошо выполнял свои обязанности.       — Ей… было недостаточно, — эльф начал соскребать несуществующую грязь из древесной резьбы. — Они часто выпивали, и тогда Агнес злилась сильнее. Но я не…       Юноша осёкся, широко распахнув глаза.       — Ох, Создатель, — Нетрас зарылся бледными пальцами в свою шевелюру, запястьями скрывая часть лица.       — Леманны не знали, что ты маг? Ты скрывал это? — Коннор не оставлял попыток вытянуть информацию.       — Они не знали. Но и я сам не знал! — эльф тяжело задышал, обхватывая себя руками. — Создатель, я не знал… я не хотел!       Храмовница тут же подбежала к юноше и приобняла его за плечи:       — Спокойно, Нетрас. Ты не виноват. Может, хватит уже изводить мальчика? — тёплый, успокаивающий голос быстро сменился на резкий и угрожающий, когда Келли перевела взгляд на Коннора.       — Сэр Келли, пожалуйста. Мы ему не враги, — сохранял терпение агент Церкви. — Прошу, не прерывайте допрос.       — Он что вам, преступник какой? — не унималась Келли. — Он не обязан…       Тут её прервал лейтенант Андерсон:       — Если он не при делах, тогда что же вы так переживаете?       — Сэр Келли, видимо, знает больше Нетраса, — Коннор упёрся локтями в стол и сложил ладони. — Следует и её допросить.       — Вам здесь ловить нечего, — не сдавалась Келли. — И если вы сейчас же не покинете Круг, я доложу рыцарю-командору, что вы…       — Келли, пожалуйста, хватит!       Все в кабинете одновременно притихли, услышав срывающийся голос Нетраса.       — Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня, — обратился он к храмовнице, а затем резко выпалил, не оставляя от вида загнанного зверя и следа: — Да, я убил Агнес. Но я не хотел этого!       Сэр Келли глубоко вздохнула и отошла в сторону, поднося руку ко лбу.       — Твоя магия проявилась внезапно, и ты не мог её контролировать, верно? — Коннор, в контраст Нетрасу, звучал намного тише, но увереннее.       Нетрас тяжело выдохнул, опустив голову вниз — возможно, в знак согласия.       — И поэтому ты побежал в Круг?       — Я совсем не знал, что делать, — после небольшой паузы начал говорить эльф. — Но потом я просто… подумал. Что если я — маг, то мне точно нужно в Круг, а иначе… — эльф перевёл дыхание, — меня бы посчитали отступником, а я не хотел… Не хотел быть отступником. В тот вечер у Келли была смена, и я… Я тогда сразу попросил у неё помощи.       Храмовница молча обернулась на допрашиваемого.       — И потом меня приняли, — продолжил Нетрас. — Здесь ко мне относятся на равных! Им всё равно, что я эльф. Они всё равно готовы обучать меня…       — И вы вместе с храмовницей утаили от Первого чародея истинные обстоятельства твоего появления в Круге, — заключил агент Церкви, слегка расслабившись и откинувшись назад. — Сэр Келли прониклась к тебе симпатией.       — Неужели вы что-то сделаете с ним? — храмовница с презрением смотрела на Коннора. — Он же не убийца. Это несчастный случай.       — Я ему верю, — Коннор встал из-за стола. — И я готов вынести вердикт.       — Вердикт? Да кто ты вообще такой? — Келли начала приближаться, её латы звенели в ритм быстрой ходьбе, а обёрнутые металлическими перчатками руки сжались в кулаки.       Достигнуть Коннора ей помешал лейтенант Андерсон, резко встав на её пути:       — Он — агент Церкви, действующий от имени самой Верховной Жрицы, в рамках масштабного расследования по малефикарам, — медленно проговорил храмовник. — И я — его напарник в этом деле. У нас есть все полномочия.       — Не забывайте о Первом чародее, рыцарь-лейтенант, — произнесла сквозь зубы сэр Келли, отступая назад.       Коннор мысленно поблагодарил Андерсона, одновременно удивляясь факту, что тот встал на его защиту. В документах, конечно, было подписано и прижато печатью то, что они — напарники, но на деле юноша ощутил это в первый раз за всё их недолгое знакомство.       По завершению допроса, Коннор вышел в коридор, чтобы пригласить Первого чародея обратно в кабинет. Тот беседовал с пришедшим рыцарем-командором. Увидев, что дверь кабинета открылась, Эйрик прекратил разговор и переключил всё внимание на вышедших участников допроса.       — Ваш ученик Нетрас совершил непреднамеренное убийство, — не медлил с высказываниями Коннор. — Сэр Келли знала об этом, но скрыла от вас, боясь за судьбу юного мага.       — Создатель милосердный, — Эйрик схватился за мантию в районе груди. — Сэр Келли? Это правда?       Храмовница, держащая Нетраса за руку, ответила не сразу:       — Это так. Я готова понести наказание, Первый чародей. Но, пожалуйста... будьте милосердны с мальчиком.       — Решать, несомненно, Первому чародею, — начал агент Церкви. — Но я бы рекомендовал для Нетраса усиленные тренировки над собственной волей. Пребывая в страхе, этот ученик опасен для всех, а особенно для себя самого. Прохождение Истязаний откладывать также не стоит.       — Ему ещё рано проходить Истязания, — возразил Первый чародей.       Хранивший молчание до сего момента рыцарь-командор вступил в обсуждение:       — Рано? Он убил человека, Первый чародей. Как бы для всех не стало слишком поздно. Я поддерживаю решение... агента Церкви.       Эйрик безмолвно помотал головой. Нетрас, прятавшийся за Келли, вышел и уверенно произнёс:       — Я буду усердно стараться и пройду Истязания, Первый чародей.       — Да будет так, — сдался Эйрик под одобрительный кивок рыцаря-командора.       Спускаясь по лестнице, уже без сопровождающих, лейтенант Андерсон заговорил:       — Так значит, твоё видение в доме Леманнов подтвердилось, — Коннор уловил в голосе лейтенанта что-то похожее на... восхищение? Мужчина продолжил: — Могли бы столько времени сэкономить, не допрашивая.       — И кто бы поверил словам мага-вне-Круга? — спросил Коннор, заранее зная ответ.       — И то верно.       Агент Церкви замедлил шаг, собираясь с мыслями. Лейтенант остановился и обернулся, ожидая объяснения. Коннор пытался вернуть ту уверенность, с которой он докладывал о Нетрасе, но выходило крайне плохо. Осознавая, что время идёт, а он всё ещё молчит, Коннор заговорил, стараясь не выдавать смущения от собственной несобранности:       — Спасибо... за помощь на допросе.       — Ерунда, — так просто ответил Андерсон, сбрасывая тягость напряжения внутри Коннора. — Я, конечно, не в восторге от магов, но ещё больше я не люблю людей, которые слишком много на себя берут.       Уже на первом этаже, прежде чем покинуть Круг, Андерсон вдруг остановился:       — Ты был настроен решительно, будто бы был готов назначить ему усмирение. Или я неправ?       — Всё равно, так или иначе, ему предстоят Истязания, — объяснил Коннор. — Не вижу причин усмирять его за то, что он сделал неосознанно.       — Я много раз наблюдал за Истязаниями. И, знаешь — это страшно не только для учеников.

***

      — Очень жаль, что я не располагаю сведениями, как закрывать такие разрывы в Завесе, — сказал Коннор, когда они с лейтенантом вышли в город. — В Круге, откуда я был прислан, может, и есть подходящий артефакт для этого, но чтобы заполучить его, нам придётся подписать дюжину соглашений.       — Думаю, оно того не стоит. Пока ограничимся тем, что стража просто запретит посещать это зловещее местечко. Эй, видишь вон ту таверну? — Андерсон указал вперёд. — Мы всю ночь были на ногах, и если я сейчас же не позавтракаю, заставлю тебя эту дыру затыкать самостоятельно.       Коннор совсем не ощущал усталости, но остался солидарен с лейтенантом. Расписная вывеска, гласящая «Голодный оруженосец» (Коннору стала любопытна история этого названия), слегка покачивалась, пока под ней время от времени расходились двери таверны. Компаньоны продвинулись к порогу, и, пропустив выходящую пару, зашли внутрь сами. Лейтенант Андерсон решительно направился к хозяину заведения, а Коннор присмотрел незанятый столик. Воспользовавшись свободным моментом, Коннор расположился за столиком и достал из своей кипы бесчисленных документов пару писем. В одном из них содержался давнишний отчёт капитана стражи Маркхэма, который юноша ещё не успел прочитать.       «Рапорт.       Рыцарю-капитану Джеффри Фаулеру:       Сэр Андерсон преуспел в пресечении поставок контрабандного лириума, оставив наёмников не только без их товаров, но и без их лидера. Лорд Найт, годами покрывавший свою банду, лишён всего имущества и своевременно доставлен в тюрьму Маркхэма. Всех подробностей не знаю, но весь тогдашний патруль подтвердит — Андерсон заломил бедолагу так, что тот даже оскорблений выкрикнуть не смог. Контрабандный лириум (две коробки порошка и три с зельями) передан верхушкам из Церкви, чтобы они, по своим законам, его сами распределили. За сим подтверждаю, что сэр Андерсон, как лидер операции, справился с задачей и дело можно считать закрытым.       — Джими Пейтон, капитан городской стражи»       — Что читаешь? — спросил герой рапорта, возвращаясь за стол с двумя кружками чего-то чрезвычайно ароматного и пенистого.       — Рапорт о вашей службе, — Коннор отложил листок в сторону. — Вы были лидером целой операции по устранению лириумной контрабанды…       — И что же? Что-то не так? — ухмыльнулся Андерсон, присаживаясь. Под его весом стул едва прогнулся и скрипнул.       — Нет, я… Меня это впечатлило, — честно отозвался Коннор, наблюдая, как лейтенант медленно придвигает вторую кружку к нему.       — Это были лучшие мои времена, — Андерсон схватился за массивную ручку и жестом призвал Коннора сделать так же. — Сейчас ведь по мне не скажешь, что я бравый борец с преступностью. И да, — мужчина пригрозил пальцем, —  даже не вздумай проверять качество этого пойла, здесь слишком много людей.       Коннор с недоверием уставился в сверкающую пенку. Из кружки доносился густой медовый аромат, как из тех чайных напитков, которые иногда подавали за ужином в Круге. Поразмыслив немного, Коннор всё же повторил за лейтенантом. Сделав короткий глоток, юноша почувствовал горечь, которую спешило перекрыть медовое послевкусие.       Лейтенант Андерсон держал кружку у рта дольше. Как только храмовник перестал морщиться и отставил эль, Коннор решил продолжить разговор:       — Вы отлично справились с теми призраками в поместье Леманнов. Это было очень хорошо… для вашего возраста.       Андерсон прыснул, чуть не расплескав вновь поднесённый ко рту эль из кружки:       — Для моего возраста, значит?       — Храмовников в вашем возрасте рано или поздно настигает негативное воздействие лириума. Ухудшение координации движений, галлюцинации, провалы в памяти…       — Да помолчи уже, маг, — раздражённо оборвал его Андерсон. — Ничего такого у меня нет. Разве что после пары пинт ядрёного гномьего эля.       — Прошу прощения, — поспешил извиниться Коннор. — Я не хотел Вас расстроить, лейтенант. Просто удивился вашим силам и выдержке.       — Нет, давай лучше ты продолжишь про мою старость и галлюцинации, чем будешь так подмазываться, — отмахнулся храмовник. — Ну так что, мы чокаемся, или дальше треплемся?       Коннор поднял кружку в воздух:       — За Ваше здоровье, лейтенант. Только не переусердствуйте, нам нужно к вечеру вернуться с отчётом.       Андерсон пил, запрокинув голову, и пил долго. Опустошив примерно половину кружки, мужчина удовлетворённо выдохнул и, откинувшись на спинку стула, устремил взгляд серо-голубых глаз на Коннора:       — Из какого ты Круга?       — Я был прислан из Белого Шпиля, лейтенант.       — Это же в Вал Руайо, где Песнь на каждом шагу поют. Ты… не похож ни на неистово верующего, ни на орлесианца, — Андерсон приподнял бровь и слегка наклонил голову в сторону, озадачиваясь.       — В Белом Шпиле обучаются не только орлесианцы, лейтенант, — сдержанно улыбнувшись, ответил Коннор. — И я попал туда не сразу — только когда меня перевели для особой подготовки.       — А родился тогда ты где?       — Этого я не помню. Всю сознательную жизнь, до Белого Шпиля, я провёл в Хоссберге.       — Создатель... Хоссберг? Парень, да тебя прилично помотало по свету.       — А Вы из Маркхэма? — в свою очередь поинтересовался Коннор. Юноша решил не упускать возможности узнать о напарнике побольше — когда тот после завершённого дела и пинты эля оказался намного сговорчивее, чем за эту быстро прошедшую пару дней. Коннор, конечно же, мог бы просто прочитать все оставшиеся заметки, касающиеся лейтенанта, но это не было бы тем же самым, что можно выявить в обыкновенном разговоре.       С ответом Андерсон промедлил — подошедшая официантка спешила разместить блюда на столе. Коннор с улыбкой отблагодарил девушку, и лейтенант сделал то же самое, не отрываясь, однако, от разглядывания румяного теста пирога. Когда официантка уже отошла к другому столику, Андерсон ответил:       — Да. Родился и жил всю жизнь в Маркхэме. Большую часть провёл в должности храмовника, как ты мог понять.       — Почему Вы решили стать храмовником, лейтенант?       — Почему? — мужчина провёл пальцами по седой бороде. — Ну, история тут нехитрая. Когда был юнцом, мне так нравились блестящие латы храмовников, что я каждый раз, как видел кого-то из них, просился к ним на службу, — Андерсон слегка посмеялся. — Почти никто не воспринимал меня всерьёз, но их тогдашний капитан отметил моё упорство и разрешил пройти обучение, — отпив ещё эля, он продолжил: — Тогда я, конечно, всего лишь хотел носить их доспехи, и даже не предполагал, с какими трудностями придётся столкнуться.       — У Вас были трудности в обучении?       — У всех они были. В основном, даже, одни и те же — мечом махалось ловко, а вот уложить в юную и горячую голову Песнь Света — практически непосильная задача.       — Значит, мы с вами чем-то похожи, — высказал наблюдение Коннор, так и не притрагиваясь больше к почти полной кружке эля.       — Мало кто из магов такое может сказать, — усмехнулся Андерсон. — Для вас мы обычно «надзиратели», те, кто мешает вам свободно дышать. Или у тебя есть другое мнение?       — На протяжении всего обучения я видел в храмовниках опору и чувствовал себя… в безопасности, — Коннор говорил и вспоминал, как после дневных лекций о демонах ему было не по себе во время засыпания, но знание того, что храмовники были всегда где-то рядом, успокаивали юного мага. — Так и до сих пор, храмовники для меня — защитники.       — Защитники, — зачем-то повторил лейтенант, воткнув вилку в поджарое тесто.       Разговор возобновился после того, как от хвалёного пирога, названного «оствикским ответом Старкхэвэну», остались небольшие крошки.       — Значит, ты проходил особое обучение при Церкви, — продолжал любопытствовать Андерсон.       — С шестнадцати лет, да, — подтвердил Коннор. — Я обучался отдельно от остальных.       — Отдельно?       — Именно. Однако, я до сих пор не знаю, почему выбор пал именно на меня. В круге Хоссберга было немало талантливых магов.       — А что насчёт того, как передо мной тебя нахваливал Фаулер? — храмовник сложил руки на груди.       — Я не могу объективно судить о себе. Как и многие люди, — Коннор выписывал лёгкие дуги кружки в воздухе, от чего эль внутри мерно всплёскивался. — Но рыцарь-капитан посчитал мои навыки полезными, и я не хотел бы разочаровать его. Я также представал с клятвами перед Владычицей церкви, что буду использовать свою силу в полной мере и на благо.       — И всё же, это как-то… — Андерсон поводил пальцами в воздухе, будто пытаясь выцепить подходящее слово. — Странно. Маг, действующий от имени Церкви.       — Полагаю, это может казаться странным из-за некоторых строчек в Песни Света?       — Ха! Стоит ли тебе объяснять, что я переловил множество отступников, которых как раз-таки и не устроили эти самые строчки? — лейтенант до конца осушил содержимое кружки и громко поставил её обратно. — Создатель, да некоторые даже называли их «антимагической пропагандой».       — «Да будут названы они Малефикары, проклятые», — процитировал Коннор. — Моё обучение, как и у всех, проходило под повторение этой фразы. Когда меня перевели в Белый Шпиль для «особого обучения» при Церкви, эти строчки, возможно, стали повторять немного чаще. В этом, и, наверное, в изучении некоторых элементов подготовки храмовников, моё обучение отличалось от обычного. Однако, я не могу рассказать всего, простите.       — И так лгать тебя тоже в твоей Церкви научили? — усмехнулся храмовник.       — А Вас — сквернословить? — отбился Коннор, уголок губы непроизвольно пополз вверх.       — Тут ты меня поймал.       Андерсон улыбнулся, и Коннор невольно задержал взгляд на его улыбке — так непривычно было её видеть, расцветающую среди бесконечных усмешек и усталых, недовольных вздохов. То, как Коннор улыбнулся в ответ, мужчина уже не видел, поскольку отвернулся и позвал кого-то из официантов.       После неплохой трапезы в таверне, лейтенант снова взял на себя ответственность за аренду повозки. Весь путь до Маркхэма прошёл в относительной тишине — Андерсон попросил у агента Церкви часть документов и тщательно изучал лист за листом. Коннор позволил себе отвлечься на умиротворяющий вид тёмно-изумрудных трав, поблёскивающих в свете закатного солнца.       Как только компаньоны прибыли в границы города, один из храмовников подбежал к повозке и, взглядом отыскав лейтенанта Андерсона, обеспокоенно заговорил:       — Лейтенант! Хорошо, что вы прибыли.       — В чём дело? — Андерсон торопливо выбрался из повозки. Коннор последовал его примеру.       — Там, в Круге... сложно объяснить. Вы и Ваш напарник, — храмовник кивнул в сторону Коннора. — Срочно пройдите со мной.