o~O~o
Виктор встретил Гермиону в Польском Международном Аппарационном Приёмном Центре (примерно как в аэропорту, подумала она) и поприветствовал тёплыми объятиями. Затем, обхватив её рукой, он аппарировал вместе с ней ко входу в свою школу. Гермиона начала чувствовать себя всё более и более неуютно, поскольку его рука так и оставалась на её талии, пока они приближались к вратам замка. Однако прежде чем Гермиона успела выразить свой протест, их встретил директор Дурмстранга, герр Фридрих Карл фон Хофман, занявший место Игоря Каркарова после того, как тот два года назад бежал в результате событий финала Турнира Трёх Волшебников. Как позже объяснил Виктор, директора в школе поочерёдно представляли собой одну из трёх этнических групп: немцы, скандинавы и славяне. Гермиона очень быстро заметила, что множество людей окидывает их взглядами — кто-то любопытствующими, кто-то безразличными, а кто-то и разгневанными — пока директор вёл их внутрь замка, и её болгарский друг совершенно очевидно тоже обратил на это внимание. Он ещё раз приобнял её за талию собственническим жестом и отвечал недоброжелателям своим собственным яростным взглядом. Усилием воли отрешившись от мыслей о таком странном поведении, Гермиона обратила своё внимание на окружающую обстановку. На Святочном Балу Виктор рассказывал ей об окружающих школу горах, однако её воображение не смогло передать ей их истинную красоту. Также здесь было существенно холоднее, чем в Шармбатоне, и Гермиона попыталась поплотнее завернуться в свою накидку. К сожалению, заметивший её дрожь Виктор использовал это, как предлог, чтобы обнять её ещё теснее. Замок сам по себе походил по стилю на Хогвартс, хоть и имел меньший размер. Но, как и в случае с Шармбатоном, размер строения не означал меньшего количества учеников, так как из всех трёх школ Дурмстранг обслуживал самую большую географическую область. С другой стороны, численность учащихся была ограничена политикой непринятия магглорождённых. Гермиона невольно задавалась вопросом, не являлось ли это частично причиной тех недовольных взглядов, что она получила по дороге сюда, и не была ли она первой магглорождённой, вступившей в эти ворота. Наконец, директор фон Хофман достиг входа в гостевые покои и пригласил их внутрь. К неудовольствию Гермионы, ей сразу стало понятно, что им с Виктором предстояло делить одну комнату на двоих, и когда они остались одни, она немедленно высказалась о своих чувствах по данному поводу. — Виктор, что происходит? Ты отлично знаешь, что мы с Гарри теперь вместе! Это ни в какие ворота не лезет! Крам не отреагировал сразу на её слова, вместо этого он окинул Гермиону мрачным взглядом, жестом попросил сесть и начал обходить помещение по периметру, бросая время от времени чары обнаружения. Закончив, он вернулся к девушке. — Я говорил тебе, что мы с тобой придётся притворяться парой, — медленно проговорил Виктор, отчётливо прилагая усилия к исправлению своего английского произношения. — В противном случае, они бы не позволили тебе приехать сюда. Даже в этом случае, добиться этого было нелегко, но я, как это у вас говорят, важная персона здесь.* Гермиона кивнула в знак понимания, однако ей было нужно больше подробностей. — Я уважаю твою готовность сделать это ради меня, Виктор, по-настоящему уважаю. Но что в точности означает «парой» в твоём понимании? — Это значит, что я ухаживаю за тобой, и что я либо уже, либо очень скоро попрошу твоей руки, — разъяснил Крам, шагнув вперёд и нежно взяв её руки в свои. Гермиона от изумления застыла на какую-то секунду, вылупившись на собеседника, затем отпрянула назад, вырываясь из его захвата, но Виктор последовал за ней, снова взяв девушку за руки. — Это на самом деле так плохо? — он поцеловал тыльную сторону её кисти, и лицо Гермиона залилось краской, когда та вспомнила аналогичную ситуацию в Хогвартсе на четвёртом курсе, когда простой поцелуй руки в итоге привёл к чему-то большему. И разумеется, за этим поцелуем Виктора последовало движение его головы в направлении её лица, однако снова Гермиона ускользнула прочь, встав по другу от него сторону от кресла. — Виктор! Я говорила тебе, я с Гарри! — выкрикнула она. — А Поттер уже просил тебя выйти за него? — Ну... Нет, пока не просил, но... — Гермиона запнулась, выбитая из равновесия данным вопросом. Она, конечно, ожидала, что они с Гарри рано или поздно достигнуть этой стадии во взаимоотношениях, но он пока ещё был несовершеннолетним. Она, конечно, уже была (по крайней мере, с точки зрения магического мира), а Виктор всё ещё оставался на три года её старше. — Значит, у меня ещё остаётся шанс, — спокойно проговорил Крам. — Возможно, за то время, что мы проведём вместе, ты передумаешь. — Нет! — практически закричала она. — Нет, Виктор, я уже говорила тебе, когда ты спрашивал меня об этом в последний раз, и с тех пор ничего не изменилось. Мы с тобой просто друзья, и на этом всё. — Гермиона снизила тон, и продолжила: — Мне жаль, что у тебя сложилось неправильное впечатление. Для меня очень важно попасть в здешнюю библиотеку, и я думала, что ты хочешь помочь мне — как друг. Крам выпрямился и расправил плечи. — Хорошо. Я помогу тебя с твоими поисками — как друг. Тем не менее, нам всё равно нужно продолжать создавать... нужное впечатление. — Гермиона неуверенно кивнула. — За пределами этой комнату, мы должны выглядеть... любовниками. Гермиона нервно сглотнула и кивнула снова. Ну почему она не догадалась заранее об этом возможном осложнении? От неё также не ускользнула ирония ситуации в сравнении с тем, как Чоу домогалась Гарри всего несколько месяцев назад. Виктор, по крайней мере, не раздевался... пока ещё. — Где мы собираемся спать? — спросила она. Виктор взглянул на обширную кровать, потом перевёл взгляд обратно на неё. — Нет, — твёрдо заявила Гермиона. Тогда он продолжил оглядываться дальше, пока не заметил софу в другом конце комнаты. — Ты можешь занять кровать. Я буду спать там.o~O~o
Это был просто какой-то кошмар. Все три дня, куда бы мы ни пошли, нам приходилось притворяться, будто мы оторваться друг от друга не можем, а он, к тому же, ещё целовал меня «тайком» каждый удобный момент. Я никогда не отвечала ему и, разумеется, даже не думал раскрывать уст, но всё равно это было не слишком приятно. Ну и конечно же, все отлично «знали», что происходит, и эти «понимающие» взгляды, которые на нас бросали, буквально заставляли лезть меня на стенку. Но даже при таком раскладе, мне удалось провести перед ним запретную черту — к каким частям моего тела прикасаться нельзя ни в коем случае. Когда он сделал это в первый раз, я вытащила волшебную палочку и осведомилась у него, помнит ли он Флёр Делакур? После чего прошипела ему на ушко, что Флёр научила меня одному полезному проклятью, которое вейлы используют, чтобы избавиться от чересчур назойливого мужского внимания. Оно вызывает нетерпимую боль в определённых местах, и в конце концов ведёт к исчезновению их функциональности. Его руки больше никогда не пытались дотянуться до моей груди или попы. Когда пришла пора ложиться спать, я переоделась в халат. Ранее я не задумывалась особо об одежде для сна — в Шармбатоне и дома в это время года я обычно спала в трусиках и топике — но к счастью, у меня осталась ещё старая квиддичная форма Гарри, которую я храню на память. Так что я решила трансфигурировать её в длинную ночную рубашку, полностью прикрывающую мою фигуру, а заодно сделать самим этим фактом вполне понятное заявление. Нужно было видеть лицо Виктора, когда он увидел меня, выходящей из ванной, в красно-золотой ночной рубашке с надписью «Поттер» на спине (у меня имелось сильное искушение подписать вдобавок: «Частная собственность»). И, хотя я и могла доверять Виктору, что он не попытается совершить ничего неподобающего, но на всякий случай возвела вокруг кровати непроходимые щитовые чары. Что же касается моих исследований, то я узнала даже больше, чем ожидала. Мне действительно удалось найти несколько упоминаний о хоркруксах, который подтвердили уже известное нам, а также предоставили кое-какую новую информацию. В одной из книг даже объяснялась теория работы соответствующего заклинания. Теперь у меня имеется весьма полное представление о нужном ритуале, во всей его омерзительности. И, хотя нигде не встретилось детального описания, как их уничтожать, по всему выходит, что должны быть вовлечены два компонента — физический и физиологический. Возвращаясь назад к тем двум экземплярам, что уже были уничтожены, думаю, что требуется яд василиска или что-нибудь настолько же ядовитое, а придачу ещё некий физический урон, как в случае с Гарри, который пробил клыком дневник, а также Дамблдора, расколовшего камень мечом. Последний, будучи магическим артефактом, по всей видимости, оказался способен поглотить токсические свойства яда василиска, когда Гарри пронзил этим мечом пасть монстру. Другое сделанное мною открытие заключалось в том, что я заметила выгравированный на стене в одном из коридоров знакомый символ. Это было то самое сочетание окружности с треугольником, как и на кольце! Я немедленно остановилась и спросила Виктора, что означает эта вещь. Он сморщился так, словно увидел нечто дурнопахнущее. Поначалу отказывался отвечать, но после моих уговоров признался, что это — знак Гриндевальда. И он встречается тут повсюду — его выгравировали, как минимум, в дюжине разных мест. Однако я уверена, что то кольцо гораздо старше Гриндевальда, так что вопрос заключается в том, зачем Гриндевальд присвоил себе данный символ и, если уж на то пошло, как он вообще узнал о его существовании? Ни за что не поверю, что Гриндевальд мог когда-нибудь навестить лачугу Гонтов подле Литтл-Хэнглтона в Великобритании, и даже если б он это сделал, вряд ли бы ему стали показывать свой фамильный перстень. Так что данный знак должен означать что-то ещё помимо того, чтобы являться эмблемой Гонтов. Нужно добавить это к моему списку будущих дел, сразу после того, как я покончу с хоркруксами. Я поспрашивала тут насчёт Гриндевальда, но все под любым предлогом уклоняются от общения на данную тему. Ситуация, я подозреваю, подобна той, как если бы немцев начали расспрашивать о Гитлере. Всё, что мне удалось узнать — он учился тут, в Дурмстранге, где-то в прошлом веке. Организовал антимаггловское движение, мечтая захватить с его помощью власть в магическом мире, а впоследствии — сделать так, чтобы маги правили всеми остальными людьми. Был побеждён Дамблдором в 1945 году, но не убит. И, насколько я могу судить, до сих пор сидит где-то в тюрьме. Поиски информации о хоркруксах не заняли бы четыре дня, но нам нельзя было показывать, что я приехала сюда только ради того, чтобы посидеть в библиотеке. Так что Виктору пришлось показывать мне весь замок целиком, равно как и его окрестности. Разумеется, мы не смогли не провести немало времени в площадке для квиддича, где наблюдали за тренировками местных команд. Я испытывала сильный соблазн надеть при этом гриффиндорскую форму Гарри, но удержалась, поскольку тогда бы от нашего прикрытия ничего не осталось бы. И в довершении всего этого, как раз этим вечером устроили праздничный пир в честь Виктора, и там был фотограф. Уверена, фотография нас, целующихся друг с другом, завтра выйдет во всех газетах волшебного мира Восточной Европы. К счастью, учитывая что «Ежедневный Пророк» практически игнорирует всё, происходящее за пределами Великобритании, должно пройти несколько дней до тех пор, как там кто-то это увидит. Я отчаянно надеюсь, что смогу лично объяснить всё Гарри до того, как он узнает об этом из газет. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!o~O~o
Из дневника Гермионы Грейнджер — 29 марта 1997 г. О! Временами я даже сама не знаю, что хочу сделать с этим мальчишкой — убить или поцеловать. Или же сделать и то, и другое одновременно!o~O~o
— Гермиона, как ты могла?! Задрожав, девушка отступила на шаг от Гарри, слезы начали наполнять её глаза. — Гарри, пожалуйста, я могу объяснить! Однако, прежде чем она успела продолжить, Гарри схватил её за руки и притянул к себе обратно. И только в этот момент Гермиона заметила, что уголки его губ стали приподниматься. — Лишь только после того, как ты поцелуешь меня, и сделаешь это лучше, чем ты целовала Крама! — пафосно провозгласил он, старательно сохраняя чрезвычайно серьёзную физиономию. — Что? — вырвалось у застигнутой врасплох Гермионы, которая уже готова была пуститься в объяснения. — Гарри, я.... Ты... Ах, ты! Она начала стучать кулаком по его груди, что Гарри прекратил, обхватив девушку руками и тесно прижав к себе. — Гарри, я так переживала, — простонала она, восстановив дыхание. — Места себе не находила из-за этого последние два дня. — Держу пари, ты написала целую речь у себя в голове, потом поменяла её как минимум двадцать раз, после чего она стала длинной в полчаса, — подразнил её Гарри. — Да, но... Ты, балбес! Я же серьёзно! — запротестовала Гермиона. — Я знаю, — нежно сказал он. — Но я тебе верю. Ты же сейчас здесь, верно? Значит, ничего серьёзного не случилось. И после того, что произошло тогда на Рождество, я был бы полным придурком, если бы стал делать скоропалительные выводы. Так что лучше я сяду и выслушаю всё, что ты мне расскажешь, может быть даже нахмурюсь пару раз в тех местах, которые мне неприятно будет услышать. Но самое важное, что ты сейчас здесь, и я очень сильно скучал по тебе. Ну а теперь, могу я уже получить свой поцелуй?o~O~o
Я передумала. Услышав от него подобные высказывания, у меня пропало всякое желание делать с Гарри что-либо помимо того, чтобы целовать его до потери пульса. О, я так его люблю! Итак, мы встретились с ним в Хогсмиде, возле Визжащей Хижины, откуда я аппарировала его к себе домой (после начальной беседы и приветственного поцелуя, однако ещё до того, как я рассказала ему полную историю — это могло подождать до момента, когда мы уютно устроимся, прижавшись друг к другу, на софе у меня в гостиной). Он согласился со мной, что поездка вышла успешная, и достигнутый результат стоил усилий, а также, что я сделала, что смогла, в этой ситуации с Виктором Крамом. Впрочем это не удержало его от намерения прикончить Виктора собственными руками. К сожалению, Гарри в значительной мере утратил своё уважение по отношению к Краму. Я, в принципе, тоже, но я понимала, что Виктор делал то, что, в его понимании, было необходимо для того, чтобы я смогла попасть в библиотеку Дурмстранга. Гарри ещё спросил, не шутила ли я насчёт того заклинания, изученного у Флёр, однако я загадочно ответила ему, что, мол, данная информация останется между нами, ведьмами. Возвращаясь к более серьёзным темам, мы с Гарри оба согласились, что подготовились к тому, чтобы иметь дело с хоркруксами настолько хорошо, насколько вообще возможно. Теперь всё, что нам требовалась — это точная информация о хоркруксах Волдеморта, чем они являются и где находятся. Также мы решили, что он спросит у Дамблдора об эмблеме Гриндевальда, каким образом та связана с символом на кольце. На самом деле, нам ничего не было известно о взаимоотношения Дамблдора с Гриндевальдом, помимо того, что первый победил второго.o~O~o
Из дневника Гермионы Грейнджер — 30 марта 1997 г. Сегодня Пасха, так что мы с моими родителями с утра отправились в церковь. Пасхальные службы всегда такие праздничные, и сама атмосфера там делала нас лучше. Особенное внимание уделялось победе над злом и начале новой жизни — это заставило нас задуматься над нашим будущим, и как всё устроится после победы над Волдемортом. Не хочу развивать данную аналогию дальше, поскольку не хочу заострять внимание на том факте, что Гарри может погибнуть в процессе. Не думаю, что мне удастся найти для него какое-либо воскрешающее заклинание. Был там один гимн из тех, что мы пели, который показался мне частично отвечающим нашей ситуации. Первая строфа звучит так: «Окончена распря, закончен бой; И победитель получил свой триумф! Теперь мы начнём возносить хвалы, Аллилуйя!»** Это в точности соответствует тому, что происходило в последний раз, когда Волдеморт оказался побеждён после попытки атаковать младенца Гарри. И я определённо надеюсь, что история повторится. Во второй половине дня я достала наши зеркальца и наложила на них завершающие чары, нужные для активации. Они строго привязаны ко мне и Гарри, в отличие от того, что он когда-то получил от Сириуса, и которое могло быть использовано кем угодно. Мы с Гарри обсудили это и пришли к выводу, что так будет лучше всего, так как в этом случае никто не сможет использовать одно из пары зеркал, если что-то случится и оно будет отнято у нас. После активации мы протестировали зеркальца, разойдясь по разным комнатам и связавшись оттуда друг с другом. Я пошутила, что теперь он может дать Хедвиг отдохнуть, поскольку теперь, наверное, не будет больше мне писать, однако Гарри сказал, что Сьюзен по-прежнему сможет воспользоваться его совой (Может быть, и Рон тоже? Хотя он за весь этот год написал мне всего два письма.) Мы с Гарри условились об определённом времени для связи каждым вечером перед сном, но договорились, что и всё остальное время будем держать зеркала при себе — на случай, если другому срочно понадобится связаться. Теперь-то всё будет намного лучше! До возвращения Гарри обратно в Хогвартс мы с ним успели ещё обсудить Снейпа. Какая ирония в том, что именно он оказался Принцем-Полукровкой! Гарри больше преуспел в зельеварении, используя его старый учебник, чем за всё то время, когда его обучал непосредственно Снейп. По мне, это кое-что говорит о компетенции последнего, как преподавателя! Однако последнее показанное нам Дамблдором воспоминание определённо показывает, что Снейп достоин доверия — во всяком случае, пока дело касается Дамблдора. Должна, тем не менее, сказать, что он может быть лоялен Дамблдору, но мы не уверены, что он полностью поддерживает Гарри, либо его роль в сражении против Волдеморта. В конце концов, Снейп всё-таки несёт ответственность за гибель родителей Гарри, несмотря на тот факт, что у него имеется долг жизни перед Джеймсом Поттером, или то, что Снейп когда-то являлся другом Лили. В целом, это были замечательные два дня. Я так счастлива, что нам с Гарри удалось провести это время вместе. Осталось ещё всего лишь три месяца.o~O~o
Из дневника Гермионы Грейнджер — 12 апреля 1997 г. Гарри наконец-то получил шанс спросить у Дамблдора о этом символе на кольце Гонтов и Гриндевальде. Директор сказал, что он уверен в отсутствии какой-либо связи между Волдемортом и Гриндевальдом. Дамблдор указал, что Гриндевальд был повержен, когда Том Риддл ещё только учился в Хогвартсе, и у Тома не было никакой возможности встретиться с предыдущим Тёмным Лордом. Так что к тому времени, когда Риддл начал превращаться в Волдеморта, Гриндевальда уже не было. И последний не мог ничего знать о хоркруксе в кольце, или о любом другом хоркруксе, если уж на то пошло. Очевидно, данный символ имеет более давнюю историю, нежели просто эмблема на фамильном кольце Гонтов. Дамблдор, правда, пообещал, что проведёт необходимые изыскания по этой теме и представит нам результаты, однако напомнил, что основной его целью сейчас являются хоркруксы, так что это займёт некоторое время. Перенос на Добби основной роли в слежке за Малфоем начал приносить свои плоды. Он подтвердил, что Малфой действительно использует Комнату-По-Требованию, но самое примечательное в том, насколько часто он там пропадает. Он, должно быть, совершенно забросил свою учёбу. Разумеется, данная информация нам не слишком помогла, поскольку, пока Малфой в Комнате, никто другой не может туда войти. Примерно, как Амбридж не могла это сделать в прошлом году, потому что мы запрашивали «комнату, где можем тренироваться в тайне». Малфой вполне мог заказать что-нибудь в этом же духе. Гарри, впрочем, всё равно пытался, пробуя все возможные варианты условия «я хочу узнать, что скрывает Малфой», которые только могли ему на ум прийти. У Гарри возник план, как если не воспрепятствовать Малфою, то по меньшей мере притормозить его. Теперь каждый раз, когда Малфой направляется в Комнату-По-Требованию, Добби сообщает об этом Гарри, и тот с Роном перехватывают Малфоя по пути. От башни Гриффиндора туда идти ближе, чем от подземелий Слизерина, так что они попадают ко входу первым — и пока мальчики находятся в коридоре, Малфой не рискует заходить в Комнату . По моему предложению, Гарри привлёк к этому ещё и других членов АД. Поскольку он сам не мог караулить Малфоя круглые сутки, они составили расписание дежурств, так что на каждый момент времени имелось два-три человека, готовых к действиям. Гарри использовал оставшийся у него с прошлого года зачарованный галлеон, чтобы сигнализировать дежурным, чтобы те поспешили в коридор перед входом и успели туда раньше Малфоя. К тому же, таким образом они могли вызвать меньше подозрения тем фактом, что кто-то из них постоянно оказывается прогуливающимся в данном месте, так это каждый раз оказываются разные люди. Пока что в большинстве случаев такая тактика срабатывает, и Малфой уже начинает проявлять признаки раздражения. До прямых стычек с его стороны дело пока ещё не дошло, но, возможно, это только вопрос времени. Переходя к более весёлым вещам, вчера вечером, когда мы с Гарри беседовали посредством зеркал, Мишель подошла и заглянула мне через плечо (поскольку к тому моменту мы уже закончили с конфиденциальной частью нашего разговора, я не возражала). Тем не менее, учитывая то, как Мишель обычно одевается, находясь в своей комнате, в одних трусиках и лифчике, она устроила для Гарри неслабое зрелище. Сегодня, к тому же, на ней был надет весьма открытый бюстгальтер. Весьма забавно было наблюдать, как его взгляд постоянно соскальзывает с моего лица на её грудь, а потом нечеловеческим усилием воли возвращается обратно. Закончилось это тем, что Мишель, как будто это обычное дело, скинула с плеч лямки лифчика, вроде как она собирается его снять. Глаза у Гарри тут же чуть не выскочили из орбит. После чего мы с Мишель наконец дружно расхохотались и смилостивились над бедным мальчиком. Однако от Мишель так просто было не избавиться. Она начала громко высказывать предложения, что ещё можно делать с нашими зеркалами, помимо простого разговора. При одном из них, заключавшемся в совете взять мне зеркальце с собой в душ, Гарри сразу навострил ушки. Идея тут же развилась до группового принятия душа несколькими девушками из нашего общежития. Несчастный Гарри чуть в обморок не грохнулся. С другой стороны, данная дискуссия затронула интересную тему — а насколько далеко вообще можно увидеть при помощи этого зеркальца? Экспериментально было установлено — всё, что находится далее четырёх-пяти футов, становится слишком размытым, чтобы это рассмотреть. В общем, увы, но нет, никакого шоу «обнажённые ведьмочки в душе» для Гарри. Тем не менее остались открытыми кое-какие другие возможности. Но я не стану описывать какую-либо из них в этом дневнике. Скажем так, похоже, что общаться при помощи этих зеркал понравится нам ещё больше, чем мы ранее рассчитывали.o~O~o
Из дневника Гермионы Грейнджер — 27 апреля 1997 г. Это свершилось наконец, как мы и предполагали. Гарри с Малфоем вчера сразились друг с другом. Гарри в этот раз был один на посту, поскольку Рон с остальными отлучились в Хогсмид для сдачи экзамена по аппарации. Малфой заявился в сопровождении Кребба с Гойлом, которых он, полагаю, прихватил с собой для храбрости. Не то, чтобы ему это как-то помогло. Гарри тренировался в дуэлях в течение всего года, тогда как Малфой всё это время провёл в Комнате-По-Требованию, занимаясь своим «проектом», так что вряд ли мог представлять для него опасность. Гарри в точности следуя инструкциям Тонкс, атаковал в первую очередь самую опасную цель, затем позаботился о резервах противника, и в заключение окончательно обезвредил главную угрозу. Хотелось бы мне посмотреть воспоминание об этом бое в думосборе, но и так Гарри описал всё очень подробно.o~O~o
— Ну что, Поттер, — презрительно скривился Малфой, сопровождаемый по бокам Креббом с Гойлом, приблизившись к портрету Барнабуса Безумного. — Ты сегодня без друзей? Знаешь, в последнее время ты стал весьма раздражающим. Думаю, настала пора тебе исчезнуть с моего пути. Хорошее долгое пребывание в больнице вполне подойдёт. И Помфри наверняка по тебе соскучилась. — Я так не думаю, Малфой, — ответил Гарри, приказывая самому себе оставаться спокойным и сосредоточенным. Поттер позволил своей волшебной палочке соскользнуть в ладонь, руки он держал чуть отставленными от туловища, колени слегка согнуты, вес тела перенесён немного вперёд. — Тебе никогда не удавалось одержать надо мною верх раньше, и не думаю, что вам удастся сделать это сейчас, когда вас всего лишь трое. Ты забываешь, что я сражался с настоящими «пожирателями смерти», а не с кучкой детишек, которые ими только притворяются. Так что ты со своей парой дуболомов — это вряд ли то, что заставит меня поволноваться. Как Гарри и планировал, эта насмешка разъярила Малфоя, который больше всего в жизни ненавидел, когда на него просто не обращали внимания, будто бы он ничего особенного из себя не представляет. — Ты за это заплатишь, Шрамоголовый! — выкрикнул он, поднимая свою палочку. — Круц... Но Гарри Поттер успел раньше: — Редукто! Заклятье вылетело из конца его волшебной палочки ещё до того, как Малфой смог хотя бы закончить произносить словесную формулу непростительного, которое он собирался наслать, и застигнутый врасплох слизеринец вынужден был опустить свою палочку, чтобы отразить атаку. Разрушающее заклятье выбило кусок из стены позади Малфоя. Перехваченная инициатива позволила Гарри продолжить схватку невербальным Экспеллиармусом, который он отрабатывал до этого часами. Глаза у Малфоя расширились, когда его собственная палочка внезапно вырвалась из его руки и улетела прочь. Кребб с Гойлом вытаскивали свои палочки гораздо медленнее, и начали произносить свои заклинания только сейчас. Гарри непринуждённо поднырнул под их заклятья, и ответил собственными. — Ступефай!— дважды быстро воскликнул он, обезвреживая парочку громил перед тем, как вернуться к Малфою. — Левикорпус!— невербальное заклинание застало Малфоя как раз, когда тот добрался до своей палочки, и невидимая сила подняла его в воздух за коленку, его одежды задрались за голову и теперь трепались понизу. В этот момент в их схватку вмешались. — Поттер! — сначала, бросив быстрый взгляд, Гарри убедился, что все три его оппонента больше не представляют угрозы, после чего не спеша повернулся к своему самому нелюбимому профессору в Хогвартсе, который так быстро приближался по коридору, что его мантия развевалась за ним, как на ветру. — Освободи его! — приказал Снейп. Гарри небрежно кивнул и, повернувшись обратно к трём слизеринцам, ещё раз взмахнул палочкой, произнося про себя контрзаклинание, Либеракорпус. Неожиданное освобождение застало Малфоя врасплох, и тот приложился головой об пол с отчётливо слышным хрустом, как бы намекавшим, что именно Драко, а не Гарри Поттера, ожидает в скором будущем долгий отдых в больнице. Высокомерный блондин со Слизерина потерял сознание, а Снейп тем временем привёл в чувство Кребба с Гойлом. — Следуй за мной, — чуть не уничтожив Гарри яростным взглядом, Снейп поднял Малфоя в воздух левитационным заклинанием и, махнув Креббу с Гойлом, и не мешкая прошёл по коридору до пустого класса. — Жди здесь, — прошипел он Поттеру. — Я вернусь через десять минут и мы обсудим условия твоего наказания за драку в коридорах. Гарри удалось сохранить самообладание и подготовиться к грядущему противостоянию. Он послал при помощи специальных заклинаний несколько посланий и успел сбегать в свою комнату за школьной сумкой. У него даже осталась пара минут, чтобы внутренне собраться перед возвращением Снейпа. — Что ты можешь сказать в своё оправдание, Поттер?! — практически проорал черноглазый профессор, когда вернулся в скудно освещённую комнату. — Я занимался своими собственными делами в том коридоре, когда явился Малфой и потребовал, чтобы я уходил. Когда я отказался, они втроём напали на меня, — ответил Гарри, изо всех сил стараясь оставаться спокойным. — Ты лжёшь, Поттер, — прошипел Снейп. — Ты что, ждёшь, что я поверю в то, что ты был атакован сразу тремя учащимися, но тем не менее не только умудрился победить их, но при этом и самому остаться невредимым? Разумеется, ты напал на них первым. Так что к отработке за драку, прибавляется ещё одна — за враньё. — Если Вы собираетесь обвинить меня во лжи, я требую, чтобы мне позволили предоставить воспоминание об этой атаке в думосборе. Тогда директор сможет решить, на ком лежит вина. — Директор слишком занят, чтобы отвлекаться на ваши жалкие перепалки с Драко Малфоем, Потер. — выплюнул зельевар, раздражённый тем, что его жертва вывернулась. — Однако наказание за драку ты всё равно получишь. А теперь, признавайся, откуда тебе известно это заклинание? — Вы имеете в виду то левитационное заклинание? — невинно переспросил Гарри. — О, я, наверное, узнал о нём от своего отца. Он был в этом очень хорош, как Вам, без всякого сомнения, должно быть хорошо известно. — Игнорируя перекосившееся от ярости лицо Снейпа, он продолжил: — Ох, нет, я полагаю, я не смог бы это от него узнать, не так ли? Я же никогда не встречался со своим отцом, так как его убили, когда мне было всего год. Он же ничему не мог меня научить, ведь так? Нет, вместо этого я рос в доме, полном людей, которые ненавидели меня и издевались надо мной. Но мы же не могли знать об этом, правильно, профессор? Снейп шагнул вперёд и схватил Гарри за ворот. — Скажи мне, откуда ты узнал про это заклинание, Поттер! — Я прочёл о нём в книге! — крикнул Гарри, вырываясь из захвата. — Это, кстати, была очень полезная книга. Из неё я узнал больше, чем за всё время от Вас! — Дай её мне! — прорычал Снейп в холодном бешенстве. Гарри шагнул к брошенной сумке и, вытащив оттуда старый учебник зельеварения, протянул тот скривившемуся преподавателю. — Вот. Полагаю, она принадлежит Вам. Не беспокойтесь, я уже выучил все заклинания, которые там были. Снейп, не глядя, выхватил книгу из его руки — похоже, он уже разгадал секрет Гарри. В течение ещё целой долгой минуты профессор стоял, вперившись с собеседника ненавидящим взором, после чего процедил смертельно ледяным тоном: — Отработка со мной каждую субботу до конца семестра. Какая жалость, что Вы снова подведёте свою команду. Гриффиндорцам следовало бы выбрать себе более подходящего капитана. Снейп, торжествуя, развернулся и направился к выходу из комнаты, но Гарри с ним ещё не закончил: — Интересно, ненавидели бы Вы меня настолько сильно, если б я походил внешностью на свою маму, вместо папы? — Снейп резко повернулся обратно, посмотрев на него с изумлением. — Я знаю, что Вы были к ней неравнодушны. Скажите, Вы именно поэтому подстроили всё так, чтобы моего папу убили? — Игнорируя ярость в глазах Снейпа, Гарри настойчиво продолжил: — Как Вы думаете, пошла бы она за Вами после нашей с отцом смерти? Задыхаясь от злобы, Снейп выхватил свою волшебную палочку. — Обливиэйт!— проорал он, направив кончик прямо Гарри в лоб. — Протего!— Гарри оказался ничуть не медленнее и отразил атаку. — Экспеллиармус!— это заклинание раздалось совсем с другого направления, и произнесено было иным голосом. Оба соперника повернули головы в ту сторону, один из них в удивлении, второй — в ожидании. Из-за одного из столов вынырнула маленькая фигурка профессора Флитвика, и тот подошёл к Снейпу, протягивая ему обратно волшебную палочку. Последний смерил карлика взглядом, однако благоразумно решил не связываться с бывшим чемпионом по дуэлям, и развернулся, чтобы наконец покинуть помещение. — Отработка мистера Поттера будет проводиться у меня, как у нейтральной стороны, равно как и те, что назначены мистеру Малфою, мистеру Креббу и мистеру Гойлу. И они пройдут в выбранное мною время, — заявил Флитвик до того, как Снейп успел удалиться. Затем он повернулся к Гарри с лукавой улыбкой: — Несмотря на тот факт, что Вы будете играть против моего факультета, я с удовольствием посмотрю Вашу игру на следующем матче. А до тех пор, постарайтесь избегать новых неприятностей. Сказав это, Флитвик потянулся вверх и пожал Поттеру руку, а затем также направился к выходу вслед за коллегой-деканом. — Спасибо Вам, сэр! — крикнул Гарри вслед жизнерадостному профессору. В этот момент на сцене появился ещё один свидетель разыгравшейся драмы — из теней выступила полосатая кошка и трансформировалась в декана Гриффиндора, смотревшую на Гарри со строгим выражением лица. — Вы играете в опасную игру, мистер Поттер, — предостерегла она. — Я играл в опасные игры с тех пор, как пришёл в Хогвартс, профессор, — угрюмо ответил Гарри. — Но только недавно начал узнавать правила.o~O~o
Я была вся на нервах, читая его описание последней части, даже несмотря на то, что заранее знала, что всё окончилось нормально, поскольку Гарри всё ещё оставался там, целым и здоровым, чтобы рассказать мне об этом. Очень удачной идеей с его стороны было пригласить Флитвика, а ещё больше — МакГонагалл. Тем не менее, я так за него волнуюсь! По крайней мере, теперь ему не нужно волноваться, что Малфой снова на него нападёт, учитывая, насколько унизительно для него закончилась предыдущая попытка. Но есть и плохая новость. Снейп приказал Гарри больше не появляться в том коридоре до конца учебного года, и сказал, что если снова обнаружит его там, то всё-таки добьётся для него назначения отработки. Что касается экзамена по аппарации, Рон не сдал — промахнулся мимо мишени на несколько футов — однако не стал огорчаться по этому поводу, сказав, что его брат Чарли тоже не смог сдать с первого раза, и по крайней мере он не расщепился. Сьюзен сдала, а Невилл, как и Гарри, не сдавал, поскольку у них у обоих дни рождения в конце июля. Осталось ещё два месяца.o~O~o
Из дневника Гермионы Грейнджер — 10 мая 1997 г. Гарри победил — ну, то есть, я хочу сказать, Гриффиндор выиграл Кубок по квиддичу! Перед игрой Гарри активировал своё зеркальце и передал то Сьюзен, так что мне было слышно комментатора. Им наконец-то удалось вывести на поле всю команду целиком, единственный раз за год, и результат оказался сенсационным! Гарри весь матч играл с Чоу, как кошка с мышкой, и, по словам Сьюзен, та просто опустила руки, осознав, насколько уступает ему в классе. Кэти с Джинни составили неповторимую пару охотников, ну и третья, Демельза, тоже держалась неплохо. Но Кэти с Джинни просто вынесли вратаря Рэйвенкло без всякой пощады! Рон тоже играл хорошо и пропустил лишь пять мячей. Сьюзен сказала, что она видела Луну на трибуне Рэйвенкло, болеющую за Рона — она приветствовала каждый раз, когда тот спасал свои кольца, к раздражению других учащихся своего факультета. Но когда это подобная мелочь беспокоила Луну? Интересно, что Ханна (которая во время игры сидела рядом со Сьюзен), была несколько выбита из колеи. По её словам, Луна постоянно оказывается рядом с Роном, и тот всё время улыбается, когда Луна рядом. Я специально потом спросила об этом у Гарри, но он лишь пожал плечами и сообщил, что Рон считает Луну забавной. Он не думает, что там скрыто что-то большее. По мнению Гарри, Рон воспринимает Луну скорее просто, как человека, с которым интересно проводить время, нежели как девушку. Это почти напомнило мне, как эти двое воспринимали меня, как мозги нашего трио, а не как девочку, пока не увидели однажды в том платье на Святочном балу. Возможно, если Луна заинтересована в Роне в этом смысле, ей следует сделать что-нибудь подобное, дабы привлечь к себе его внимание. Гарри не стал разговаривать со мной слишком долго, так как хотел спуститься и присоединиться к пирушке в гостиной, и я велела ему отправляться туда. Так хорошо видеть его в хорошем настроении! Позже Гарри только что снова меня вызвал. Ох уж этот мальчишка! Вот вечно с ним что-то случается!o~O~o
Когда Гарри спустился по лестнице в гостиную, собравшаяся там толпа издала клич: «Победа! Победа! Победа!» Рон двинулся в его сторону с бутылкой сливочного пива в руке, но кое-кто его опередил. Хохоча, Джинни с разбегу бросилась Гарри в руки. А затем с целеустремлённым выражением лица обхватила его за шею и впилась в его губы глубоким поцелуем в засос. По окончании пары секунд, показавшихся вечностью — по крайней мере, для Гарри, испытавшего сильный дискомфорт, хотя сам по себе поцелуй оказался очень неплох — Джинни отстранилась и усмехнулась. — Я решила, что такого шанса мне в жизни больше не представится! — со смехом провозгласила она, увидев испуганное выражение на его физиономии. — Не беспокойся, больше такого не повторится. Гарри понял это, его и самого охватил аналогичный настрой. — Ты знаешь, — широко ухмыльнулся он, — тут, наверное, куча людей сейчас на нас пялятся. Джинни хихикнула. — Тогда, возможно, нам стоит сделать вид, будто ничего особенного и не случилось. Улыбка Гарри превратилась в озорную, когда в голову ему пришла одна идея. — Постой-ка, — с этими словами он крепко схватил девушку за талию и закружил её по кругу, та в свою очередь взвизгнула от восторга. Тогда Гарри отпустил её, что она даже немного оступилась, хохоча так сильно, что чуть не падала на месте, а он тем временем окинул комнату взором. Найдя следующую жертву, Гарри быстро пересёк комнату. Кэти едва успела поставить свой стакан на стол перед тем, как оказалась в его объятьях. После чего Гарри наградил её таким же поцелуем. К его изумлению, она вернула поцелуй с не меньшей страстью, чем Джинни. Её глаза сверкнули весельем в ответ на его вопрошающий взгляд. — Я годами мечтала это сделать, — шутливо призналась она. Гарри простонал. — Где же ты была, когда мне нужна была партнёрша на Святочный бал? Кэти рассмеялась. — Алисия с Анджелиной пытались уговорить меня спросить тебя, но я тогда струсила. Гарри лишь головой помотал с лукавой улыбкой, после чего схватил и её тоже за талию и также закружил. Добившись от Кэти взвизга, Гарри её освободил и продолжил осматриваться. Увидев, как капитан команды направляется к третьей участнице трио охотниц, её одноклассницы захихикали и раздались в стороны, в то время как у Демельзы глаза стали широкими, словно блюдца. Все присутствующие взревели в одобрении, и было видно, что лишь одна мысль заполняет сознание самой младшей охотницы команды: «Меня сейчас поцелует Гарри Поттер!» Ещё один, на этот раз сравнительно целомудренный поцелуй (хотя и о нём юная гриффиндорка, наверное, будет потом рассказывать внукам) и ещё одно кружение на руках. Отпустив Демельзу, чтобы она смогла убежать и скрыть свою отчаянно покрасневшую мордашку среди стайки хихикающих подружек, Гарри картинно встал на месте, пока не обратил на себя внимания собравшихся в комнате людей, сейчас утихнувших в ожидании. А потом с широкой улыбкой нашёл взглядом двух защитников, Пикса и Кута. — Извините ребята, но на этом я, пожалуй, остановлюсь. Гостиная буквально взорвалась от хохота. Рон с Джинни подошли поближе, и Рон наконец-то передал Гарри его сливочное пиво, хлопнув по спине. — Отлично придумано, приятель. Я даже на какую-то минуту подумал, что между вами что-то есть, — пошутил Рон, указав на свою сестру. Джинни на секунду приобняла Гарри одной рукой, одновременно наклонив голову в сторону и кивком одобрив продемонстрированный Поттером энтузиазм, сияя улыбкой, а затем быстро подмигнула, пока Рон смотрел в другую сторону. Хорошенько приложившись к своей бутылке сливочного пива, Гарри вздохнул про себя и решил, что лучше всего будет поговорить с Гермионой самому, пока сплетни не распространились слишком широко. Но сначала, стоит как следует насладиться оставшимся временем вечеринки.