Скучно жить

Вряд ли вымученную победу над борющейся за выживание в ФНЛ командой можно назвать выдающимся достижением, но в их ситуации выбирать особо не из чего. Тем более что именно в этом сезоне команды Премьер-Лиги с чего-то дружно решили отнестись к Кубку серьёзно, так что вылететь сразу же они тупо не имели права. Но какие нужны рациональные доводы, когда кровь кипит от долгожданной и такой нужной — плевать на Кубок, просто нужной — победы. Когда удача, наконец, на их стороне, когда смогли вытянуть на волевых, когда они наконец-то отыграли весь матч втроём, как и мечталось, когда забили и Лёша, и Антоша! К слову о них: близнецы, явно в эйфории от матча, не отлипают от Эдера и называют себя священной троицей Локомотива. В отсутствие Гарика, Гили и Чарли привести их в чувство попросту некому, остальные лишь забавляются и даже подначивают. — Эй, а как же Федя? — Очевидно, лучшее, на что способен Тарасов. Спасибо большое, лучше бы и не лез. — У нас теперь новый Федя! — восклицает Лёша и тут же фальшиво затягивает: — Я забиваю гол, пиф-фаф! В девятку снова! Эдер! — Федя Смолов! — Эдер! — Федя Смолов! Братья шутовски кланяются и, переглянувшись, целуют с двух сторон смеющегося от их выходки Эдера. Федя, может, и посмеялся бы вместе со всеми, но ключица и плечи противно ноют, а ещё на него давят бездарно проёбанные моменты, которые могли покончить со всем в основное время. Будь он чуть поудачливее — или просто чуть лучше. Лёша и Антон всё же замечают, что с ним что-то не так, но меньше всего Феде хочется портить их праздник, так что он отмахивается от обеспокоенных взглядов, цепляет усталую улыбку и отговаривается тем, что «всё до дома, я в порядке, честно». Нихрена не в порядке, конечно, его мальчики это видят и чувствуют, но всё же позволяют сохранить за ним иллюзию контроля, ловят прикосновения, пока Палыч не видит, и возвращаются к празднующим. Федя думает, что перелёта до Москвы и дороги до квартиры Миранчуков, в которую он практически переехал, хватит, чтобы перестать грызть себя, но непонятно откуда взявшееся раздражение никуда не девается. Они молча готовятся ко сну, вымотанные дальней дорогой, но, уже выключив свет и привычно оказавшись под боком, Антон всё же не выдерживает. — Федь, прости нас. Мы не думали, что тебя это так заденет. — Мы бы даже подходить к нему не стали, если бы знали, что ты расстроишься, — подхватывает Лёша и бодает лбом в плечо. Федя и рад бы сказать, что он не расстроен, вот только это не совсем так. Совсем не так, если быть точнее, но как выразить причину, он не знает. Но Антон невольно сам приходит на помощь: — Федь, ну что нам сделать, чтобы ты перестал дуться? — Во-первых, я не дуюсь. А во-вторых, — Федя тянется за ещё одной подушкой, чтобы немного снизить давление на плечо, — ответь-ка мне на один вопрос. — Это на какой? — Это на тот, от которого ты уже месяц уходишь. Уличного света от фонарей достаточно, чтобы заметить вспыхнувшие щёки и уши Антона, который тут же попытался спрятаться под одеялом. Федя не был ханжой или моралистом, упаси господь, но ему правда было интересно, с кем его мальчики встречались раньше. Про девушек он и так знал, но даже после первой ночи стало ясно, что опыт с парнями у них тоже был. Лёша довольно быстро признался, что немного экспериментировал ещё в молодёжной сборной, а вот Тоша каждый раз ловко переводил тему, хотя как раз у него опыт явно был побольше. Лёша тайну брата раскрывать отказался, искренность самого Феди о прошлом тоже не помогла — разве что привела к косым взглядам после матча с Зенитом. — Ты же ведь не отстанешь, да? Тихонов. Доволен? Федя быстро вспоминает юного паренька, на страничку которого подписался, когда увидел, что Миранчуки оба на него подписаны — ну так, на всякий случай. Они виделись несколько раз в Краснодаре, но толком не общались, как-то повода не было, в общем, будь у него другой отец — и не обратил бы внимания. Сказать по правде, он не особо похож на опытного и заботливого партнёра, но Федя точно не собирается оскорблять воспоминания Антоши своими комментариями, тем более, когда тот наконец-то ему доверился. — Ну видишь, ничего страшного не случилось. Его же Миша зовут, я правильно помню? Лёша как-то странно всхлипывает, но Федя не обращает на это внимания, потому что весь мир, кажется, погружается в тишину, когда Антон сдавленно признаётся подушке: — Андрей. Молчание затягивается, и Лёше приходится толкнуть его, чтобы привести в чувство. — Я просто уточню. Андрей Валерьевич Тихонов? — Ты других знаешь? — огрызается Антон, выбираясь из-под одеяла. Выглядит он так, будто сейчас бросится, так что Федя прикусывает язык, удерживая готовое сорваться «Но он же старик!» Он себя-то периодически считает староватым для близнецов, всё-таки шесть лет ощущались, а тут… Да они же сорок пять отмечали, ещё когда Тихонов в Краснодаре был! А Антону ведь тогда было… — А тебе тогда… В смысле, а как вы вообще, ну, познакомились? — Я был совершеннолетним, если это тебя волнует, — Федя даже в темноте видит вызов в глазах Антона и примирительно вскидывает руки. Тоша неожиданно теряет весь свой запал и уже спокойнее продолжает. — Хреново всё тогда было. Из Локо отослали, я впервые был так далеко от дома и от Лёшки. И я не мог понять, скучаю по брату или это что-то другое, что-то… Странное. Неправильное. Даже не то что брат, а вообще — парень же. Я тогда нехило загрузился из-за этого всего, не мог самого себя понять, боялся всего. Домой ненадолго приехал, случайно с ним столкнулись, я уже и не помню, как разговорились вообще. Помню только, как он сказал, что клуб сглупил, отдав нас в Локо, что они там локти должны кусать, я ещё посмеялся. Не знаю, какого чёрта тогда вывалил на него это всё, сейчас-то понимаю, какой дурак был, это же скажи не тому — и пизда карьере. Наверное, хорошо, что это именно Андрей был, — Антон ненадолго замолк, прижав к себе одеяло. — В общем, договорились ещё раз встретиться, обсудить всё не на бегу. Ну и как-то оно всё закрутилось. Не отношения, но он помог мне разобраться в себе, научил многому. Потом в Красноярск уехал. Мы потом ещё прошлым летом виделись, он меня с детьми познакомил, отдыхали вместе. Но это уже так. Антон скомкано заканчивает и мнёт в руках это несчастное одеяло, непонятно чего ожидая. Больше всего Феде хочется посмотреть Тихонову в глаза и спросить «какого хуя», когда у них разница в возрасте больше самого Антоши, но вместо этого он притягивает Тошу к себе и целует в вихрастую макушку. А потом сдавленно шипит, потому что Лёша перелезает прямо через него, чтобы тоже обнять брата. — Я рад, что ты поделился со мной. Я очень это ценю. — Просто пообещай, что не убьёшь его, когда мы будем в следующий раз играть с Крыльями. — С чего бы мне… — Федя. Даже Лёша закатывает глаза, показывая, что Феде стоит врать получше. — Господи! Ладно. Обещаю. Может и не придётся, дела у них не очень, я слышал, его уволить хотят. Вернётся в свою ФНЛ, и… — Федя! — Да не трону я твоего Андрея! — Ну же, Феденька, не ты ли не так давно говорил, что ревность к прошлому контрпродуктивна? — елейно интересуется Лёша. — И вы тогда прогнали меня спать на диван! — И тут же пришли туда сами, — добавляет Тоша и наконец-то улыбается. — Не ревнуй, ты же знаешь, мне кроме вас двоих никто не нужен. Он тянется за примирительным поцелуем, но как-то неудачно опирается о плечо, так что Федя ругается от прошившей грудь боли. — Так, дорогой наш ревнивец, утром же идёшь в лазарет, пусть тебе рентген сделают. — Да всё со мной в порядке, просто растяжение. — Просто растяжение бы уже давно прошло, а ты с конца второго тайма плечи разминаешь. Это не обсуждается. — И сегодня спишь с краю, чтобы мы снова случайно ничего не задели. С такими Миранчуками спорить бесполезно, они могут быть невероятно упорными и серьёзными, когда дело того стоит. — Вы уже задели. Мои светлые чувства.

***

— Феденька, как ты там? Нам сказали, что операция хорошо прошла, но ты сам как? — Я чудесно. А как там Эдер? — Причём тут Эдер? — Ну как же, он гол практически в одиночку создал. Разве не он ваш новый… — Смолов, в твоих же интересах заткнуться и как можно скорее притащить свою задницу в Москву. И лучше бы тебе это сделать до Лиги Чемпионов, потому что ты должен быть тут, ясно? — Разве могу я такое пропустить?