Eruri Week 2018

      — Эй, мужик!..              Эрвин слышал незнакомый голос будто издалека, открывать глаза совершенно не хотелось. Звуки леса странно убаюкивали, и даже ночная прохлада обволакивала приятной свежестью.              — Мужик, очнись, замёрзнешь же, — всё никак не унимался голос.              Из руки Эрвина вытащили меч.              — Моя рана смертельна. Оставь меня здесь умирать, возьми мою армию и приведи наш народ к победе, — отозвался Эрвин, поворачиваясь на бок.              Кто-то над ним громко чертыхнулся, после чего Эрвин уже ничего не помнил, так как сон сморил его окончательно.              

===

      

      Проснулся Эрвин, когда было темно. Сквозь сон ему мерещилось, что его куда-то тащат, а потом — холодные пальцы на шее. Несмотря на это, ещё даже не открыв глаза, Эрвин чувствовал себя удивительно отдохнувшим. Его рыцарское бутафорское одеяние всё ещё было на нём, и он неуклюже потянулся.              Он наконец заподозрил неладное, когда почувствовал, как под ним прогнулась кровать.              Эрвин помнил, как проиграл битву, не увернувшись от фальшивого меча Найла, стянул с себя шлем и заснул в лесу, прямо на лужайке. Было только начало осени, ночи ещё не были холодными, так что он не переживал, что замёрзнет.              И всё-таки. Откуда кровать?              Эрвин открыл глаза. В комнате и правда было темно, за окном с тяжёлыми плотными шторами разливались предзакатные сумерки. Осторожно перевернувшись на спину, Эрвин оглядел комнату, в которой, казалось, смешалось слишком много эпох: здесь стоял явно древний комод из тёмного дерева, более-менее современное зеркало с подсветкой, утюг, ноутбук, электрогитара, скрипка, на стене висела пара плакатов старых рок-групп, там же была антикварная карта звёздного неба с потрёпанными краями, тут и там стояли канделябры, один из которых освещал комнату мягким светом зажжённых свечей. Лежал Эрвин на широкой кровати с балдахином, и мягкие подушки, которыми он был обложен со всех сторон, прогибались от каждого его движения. На шее всё ещё ощущался фантомный след холодных пальцев.              Сплю ещё, решил Эрвин. Он повернулся дальше, на другой бок, и взгляд его упал на человека. Тот сидел в кресле и неотрывно смотрел на Эрвина.              И Эрвину наверняка стало бы не по себе, если бы не осознание того, что это был всего лишь сон. Он окинул взглядом человека в кресле. До чего же тот был странный! Наряд под старину — с запонками в манжетах рубашки и причудливым красным шейным платком. Но основная странность была не в одежде: из головы человека торчали небольшие крылья, как у летучей мыши. Сначала Эрвин подумал, что ему кажется, и это всего лишь игра света, но потом крылья шевельнулись, и Эрвин непроизвольно прыснул.              — Приснится же.              — А ты, я смотрю, очуметь какой бодрый, — отозвался странный человек.              — Где я? — спросил Эрвин. Он попытался приподняться на локте, подушки и матрас под ним прогнулись, но его тут же остановили.              — Эй, а ну лежи, не трепыхайся. Я так и не нашёл твою рану, — странный человек — человек ли? — вскочил с места и навис над Эрвином, принудительно укладывая того обратно на кровать. Эрвин лишь успел заметить, что он был невысокого роста.              — Рану? — удивился Эрвин.              — Когда я тебя нашёл, ты всё болтал про смертельную рану, а потом отключился, — ответил человек. Он ослабил хватку на плечах Эрвина и опустился на край кровати. — Но ты вроде помирать сразу не собирался, поэтому я решил, что легче будет снять доспех, когда ты очнёшься, — он постучал по доспеху Эрвина с глухим звуком. — Не знаю, где ты такой хлам купил, он же тебя не защитит вообще ни от чего, — добавил человек, его лицо при этом исказила гримаса отвращения. — Думал, все рыцари померли давно. Но если остались только такие, как ты, то это вызывает лишь жалость.              Эрвин моргнул. Потом ещё раз. И ещё раз. Всё-таки забавный был сон.              — Я не умираю, — сообщил он.              Человек воззрился на него.              — Как так? — спросил он.              — Как я могу к тебе обращаться? — уточнил Эрвин в ответ.              — Леви.              — Леви, я не умираю, потому что раны нет, — сказал Эрвин. — Это был постановочный бой.              — Так ты из тех бесчестных?.. — Леви отшатнулся. Крылья на голове поднялись выше, будто стали в оборонительную позицию.              — Я не рыцарь, Леви, — Эрвин всё-таки сел на кровати. — Я ролевик. Мы разыгрывали этот бой. Но я не рыцарь, поэтому и доспех ненастоящий.              — Разыгрывали?.. Но ты вырубился.              — Я заснул, — признался Эрвин. — Два дня не спал из-за завала на работе.              Эрвин почти видел, как у Леви задёргался глаз.              — Я Эрвин, кстати, — представился Эрвин и протянул руку.              Леви руку проигнорировал.              — И что мне теперь с тобой делать? — мрачно уточнил он.              — Ну, — Эрвин опустил руку и вновь оглядел комнату. Солнце уже совсем скрылось за горизонтом, поэтому свет исходил только от зажжённых свечей. — Можем так посидеть, пока я не проснусь.              — Ты что, думаешь, что это всё сон? — Леви склонил голову и теперь смотрел на Эрвина исподлобья. Взгляд его был тяжёлым, выразительным, и Эрвин непроизвольно сглотнул.              Не дожидаясь ответа, Леви потянулся в сторону и ущипнул Эрвина за ногу, в участок чуть выше икры, который не был закрыт бронёй.              Эрвин взвыл.              — Ну что, уверен, что это твои сонные фантазии? — спросил Леви, и Эрвин мог поклясться, что в его голосе впервые за время их разговора послышались нотки самодовольства.              — Но… — Эрвин ничего не понимал. До этого момента он был уверен, что происходящее было лишь сном. В игре такой поворот предусмотрен не был. Кто был этот человек — Леви? Где они находились?              — Что? — резким тоном спросил Леви, вклиниваясь в мысли Эрвина.              — А?.. — Эрвин сделал жест рукой, указывая себе на макушку, а потом изобразил что-то наподобие крыльев. Обычно Эрвин не испытывал трудности в подборе слов, но сейчас он даже не знал, с чего начать формулировать тот миллион вопросов, что пронёсся у него в голове.              Крылья на голове Леви сложились так, что казалось, будто они нахохлились.                     Дверь в комнату открылась. На пороге появилась моложавая женщина средних лет с подносом в руках. На её голове были такие же крылья, как у Леви.              Женщина посмотрела на Эрвина и улыбнулась, потом бросила быстрый взгляд на Леви и вновь вернулась к Эрвину.              — Я слышала, твой гость проснулся, Леви, — сказала она, однако, всё так же с интересом разглядывая Эрвина. — Сделала вам твой любимый чай, ты же не против? — игнорируя любые попытки Леви вставить хоть слово, женщина продолжала говорить. — Надеюсь, наш замок не слишком холодный для живых людей. Меня Кушель зовут.              — Эрвин.              — Мам… — потянул Леви.              Кушель поставила поднос с двумя кружками чая на комод.              — Ты мне не говорил, что у нас будут гости. Как проведёшь экскурсию, спускайтесь на ужин, я что-нибудь приготовлю, — всё так же продолжала Кушель. — Эрвин, ты какое вино предпочитаешь — красное или белое?              — Белое, — машинально ответил Эрвин.              — Отлично, — вновь улыбнулась женщина. Крылья у неё на голове мягко колыхнулись. — Подберите что-нибудь в винном погребе в правом крыле замка, — Кушель на мгновение замолчала. — Эрвин, это… хорошо, что ты проснулся. Леви уже лет сто меня ни с кем не знакомил, — в этот момент её улыбка показалась Эрвину немного грустной. — Будет здорово узнать тебя ещё при жизни.              — Откуда ты вообще узнала, что он проснулся? — пробурчал Леви себе под нос.              Крылья на голове Кушель слегка опустились, почти виновато.              — Я не подслушивала. Просто мимо проходила, — отозвалась она и тут же двинулась к двери. — Ладно, не буду вам мешать. Увидимся за ужином.              Дверь в комнату вновь закрылась, и Леви с Эрвином уставились друг на друга.              — У тебя хорошая мать, очень милая женщина, — сказал Эрвин первое, что пришло в голову и не показалось ему грубым.              Леви сжал губы.              — У тебя по-любому есть вопросы. Лучше задай их сейчас, — мрачно сказал он.              — А что будет, если я узнаю на них ответы? — уточнил Эрвин. У него были свои предположения насчёт происходящего, но выглядели они уж совсем невероятными. Ситуация просто не укладывалась у него в голове.              — Ничего не будет, — фыркнул Леви, но тут же добавил: — Если не будешь потом болтать.              — Хорошо, — перед этим на пару секунд задумавшись, всё же согласился Эрвин. — Это… всё какой-то розыгрыш? Вы актёры?              — Нет.              — Вы… люди?              — Были ими, — Леви склонил голову набок и шевельнул крыльями. Эрвин внимательно проследил за этим движением и наконец спросил то, что давно крутилось у него на языке:              — Вы вампиры?              — Думал, ты так и будешь топтаться вокруг да около, как миша перед ка́кой, — буркнул Леви. — Да, вампиры.              Эрвин громко выдохнул и пару раз моргнул. Страшно почему-то не было, зато преследовало неприятное чувство, будто над ним издеваются. Впрочем, это могло появиться и от нереальности происходящего.              — А у всех вампиров есть?.. — он указал себе на макушку.              — Крылья? — спросил Леви. Эрвин кивнул. — Нет, не у всех.              — Но у вас есть?              — У нас есть, — Леви постукивал ногой о край кровати, и Эрвин подумал, что он, наверно, теряет терпение.              — Ты меня покусаешь? — задал следующий вопрос Эрвин.              — Только если у тебя нет болезней крови и если ты сам этого захочешь, — Леви поднялся на ноги и взял кружку с чаем. От неё всё ещё шёл слабый пар, и Эрвин почувствовал, как, на самом деле, пересохло у него в горле.              — Могу я попробовать твой любимый чай? — спросил он.              Леви бросил на него недовольный взгляд, но кружку всё-таки передал.              Эрвин осторожно понюхал содержимое, а потом сделал маленький пробный глоток. Чай оказался ароматным и вкусным. Вроде бы ничего необычного — просто сладкий чёрный чай безо всяких добавок, но с каждым глотком он будто разливался по телу порцией тепла и уюта, приятно согревая внутренности.              — Мне нравится, у тебя хороший вкус, — Эрвин поднял взгляд от чашки в своих руках и заметил, как Леви облизывает губы. На какую-то долю секунды стали видны аккуратные белые клыки.              — Вы… едите обычную еду? — продолжил задавать вопросы Эрвин, хоть и чувствовал, как сердце вдруг заколотилось от волнения.              — Жидкости — легко. Обычную еду тоже, но тогда нужно выпить больше крови, чтобы была энергия эту еду переварить, — ответил Леви. Он с тихим стуком опустил чашку обратно на поднос.              — Сколько тебе лет? Почему я здесь? Где именно это — здесь? — прорвало наконец Эрвина.              Леви окинул его тяжёлым взглядом.              — Всё, задолбали меня твои вопросы. Моя очередь, — сообщил он. — Тебе в твоём панцире удобно?              Эрвин опустил взгляд и понял, что до сих пор лежит в своих игровых доспехах. Накидка, ремни и тканевая часть с эмблемой “его” королевства на последней игре были сорваны. Видимо, Леви снял их, когда пытался найти его рану.              — Нормально, если не двигаться, — признался Эрвин. Он попытался подняться, но быстро понял, что с чашкой в руках и на мягких подушках кровати это будет сделать непросто.              — Э, чай-то не переводи. Расплескаешь — сам сушить будешь, — Леви подскочил к Эрвину и забрал из его рук чашку с чаем. Пальцы Леви были холодными, впрочем, Эрвин и без того догадался, что именно их фантомные прикосновения он чувствовал ранее.              Эрвин поднялся и, повозившись с нехитрыми застёжками, стянул с себя бутафорский доспех, а затем и псевдокольчугу, отложил всё на кровать и остался стоять в довольно плотно прилегающих спортивных штанах и тонком обтягивающем свитере.              Леви на него воззрился и вновь на мгновение выпустил клыки. Тихо заворчал.              — В таком виде тебе за стол нельзя, — подытожил он, ещё раз для верности окидывая взглядом Эрвина. — Жди меня здесь, — сказал он и быстрыми шагами покинул комнату.              Когда дверь закрылась, Эрвин ещё раз осмотрел комнату, но в свете свечей сложно было рассмотреть какие-либо детали. Потом он подумал о том, что сказал Леви, и подошёл к зеркалу. Оно было будто из театральной гримёрки, как их обычно показывают фильмах, — с лампочками по всему периметру светлой рамы.              Эрвин посмотрел на себя. Лицо было в порядке. Волосы, правда, растрёпаннее обычного, но тут уж сложно было что-то поделать. Эрвин пригладил их, укладывая на привычное место, насколько это позволяло отсутствие специального средства. Штаны на нём хоть и были довольно узкими, но всё же сидели не совсем в облипку, а вот свитер… Эрвин недовольно оттянул его от тела, но стоило ему его отпустить, как ткань тут же вернулась на исходную позицию. Пусть Эрвин и находился в хорошей физической форме, Леви был прав, на ужин с вином и к незнакомым людям… вампирам так идти не стоило, нужно было чем-то прикрыться.              На полу был расстелен мягкий ковёр, и Эрвин только сейчас обратил внимание, что обуви на его ногах не было.              Сапоги нашлись тут же, на полу возле кровати, и Эрвин поспешил их надеть. Он как раз заканчивал со шнуровкой, когда в комнату вернулся Леви.              — На, — не церемонясь, Леви протянул ему рубашку, — закрой эту порнографию от глаз моей матери.              Эрвин взял рубашку в руки и немного помедлил. Размером она была явно не на Леви.              — А это?.. — начал было он.              Леви фыркнул.              — Хочешь допытаться, с кого я её снял?              Эрвин медленно, но отчётливо кивнул.              — С бывшего любовника, который много знать хотел. Ещё вопросы? — не меняя интонации голоса и выражения лица, сообщил Леви.              Эрвин вновь перевёл взгляд на рубашку.              — Это рубашка Кенни, — будто это всё объясняло, сказал Леви. — Если тебе очень сильно не повезёт, то мы с ним сегодня встретимся.              — А Кенни — это?.. — спросил Эрвин, однако, накидывая на себя рубашку.              Леви сложил руки на груди.              — Любовник твой? — уточнил Эрвин.              Лицо Леви исказила такая гримаса отвращения, что Эрвину впору было испугаться за свою жизнь.              — Мерзость, — выплюнул Леви, будто и правда увидел нечто чрезвычайно гадкое. — Этот старый хрен — мой дядя. При нём только такой чуши не болтай, он мне её потом пару веков вспоминать будет.              — Ладно, — кивнул Эрвин и вновь подошёл к зеркалу. Рубашка ему была немного великовата, спускалась ниже обычного, хоть и попадала в размер в плечах. Учитывая обстоятельства, это было только на руку.              — Неладно, — пробурчал Леви.              Он задул свечи, и в комнате стало темно.              — А? — вырвалось у Эрвина, прежде чем дверь в комнату отворилась, и за ней он увидел, вероятно, коридор в тусклом настенном освещении.                     Освещение, к удивлению Эрвина, оказалось электрическим. Впрочем, в комнате Леви было достаточно вещей, указывавших на наличие электричества в замке. Иначе бы как тот заряжал ноутбук или играл на электрогитаре?              Замок был большим. Пока Леви вёл их по запутанным коридорам, Эрвин всё время оглядывался по сторонам. Здесь не было тысячи портретов предыдущих жильцов, но было чисто и ухоженно.              — В центральной части замка живёт Кушель, ты с ней уже знаком, в правой — Кенни, в левой — я, — сказал Леви, будто между делом.              — Как получилось, что я ни разу не видел ничего подобного на карте местности? Замок должен занимать много места, — спросил Эрвин.              — Если чего-то нет на карте, это не значит, что его не существует, — ответил Леви.              Они спускались по длинной лестнице к, как подозревал Эрвин, центральному входу. Здесь освещение было ярче, а потолки — выше. Откуда-то из глубины замка шёл слабый аромат готовящейся еды. Эрвин почувствовал, что на самом деле очень голоден.              Леви развернул голову, тоже принюхиваясь, и шевельнул крыльями.              — Ужин почти готов, — сообщил он. — Мать расстаралась, было бы из-за чего, — без обиняков добавил он, и Эрвин едва не рассмеялся.              Леви воззрился на него снизу вверх непроницаемым взглядом.              — Вино, — сказал он. — Иди за мной.              На этот раз Леви повёл Эрвина в другое крыло, а затем и вовсе завёл в просторное подвальное помещение.              Стоило им включить свет и подойти к одному из стеллажей со старыми тёмными бутылками, как на пороге материализовалась долговязая тень человека в широкой шляпе.              — Кенни, — прошипел Леви.              — А, это ты, мелкий, здесь крысятничаешь, — сказал Кенни. Он прошёл внутрь, стуча по полу тяжёлыми сапогами. — А это что за хрен? И какого хрена на нём моя рубашка? — спросил Кенни, указывая на Эрвина.              Леви скрестил руки на груди и исподлобья смотрел на новоприбывшего, напряженность в помещении становилась больше с каждой секундой.              — Я… — Эрвин прочистил горло и начал заново: — Я Эрвин, — он протянул руку для рукопожатия, но натолкнулся на прищуренный, изучающий взгляд Кенни и понял — руку ему опять не пожмут. Кажется, в этом доме подобное было не принято.              — Занятно, — отозвался Кенни. — Очень занятно. Давно мелкий в дом никого не тащил. И что вы здесь забыли?              — Мать сказала выбрать бутылку вина к ужину, — сказал Леви. — Путь не загораживай.              — Так вот чего Кушель с ужином завелась, — Кенни почесал подбородок, продолжая разглядывать Эрвина. Тому стало совсем не по себе. — Белое или красное?              — Белое, — Леви старательно разглядывал этикетки бутылок.              — Не там ищешь, мелкий, — Кенни перевёл взгляд на Леви, по лицу расползся широкий оскал. — Да ты не дрейфь, сейчас найдём твоему хахалю бутылку.              — Кенни, — рыкнул Леви.              Кенни поднял руки вверх, застыв рядом со стеллажом.              — А что я такого сказал? Неужто не потешишь дядьку на старости лет? А чай скоро копыта отброшу?              — От тебя дождёшься, — буркнул Леви.              — Злой ты, — ответил Кенни. Он пробежался пальцами по ряду бутылок и выудил одну. — На вот, держи.              Леви взял бутылку и потянул Эрвина к выходу.              — А спасибо сказать? — донёсся вдогонку голос Кенни.              Но Леви не остановился, а продолжал держать Эрвина за руку, утягивая подальше из этой части замка, назад к центральным дверям. Рука его была холодной, но не неприятной, с очень крепкой хваткой, несмотря на довольно миниатюрную величину ладони.              Леви весь был таким, думал в этот момент Эрвин, — некрупным и упрямым, но чувствовалось в нём что-то, что завораживало. Он не был похож на принятый в обществе шаблон красоты, но было в нём много красивого. Мозг Эрвина настойчиво подкидывал ему старую мудрость, что красота — в глазах смотрящего, заодно напоминая, что Леви вампир, и что заглядываться на вампира… Эрвин точно сошёл с ума, чтобы таким заниматься.              Но Эрвин и так мог вынести лишь определённое количество странных событий за такой короткий промежуток времени. До сих пор немного казалось, что это не реальность, а всё-таки сон, но рука в ладони Эрвина была холодной и очень настоящей, Леви уводил их куда-то вперёд, в глубину замка, откуда вкусно пахло и слышались тихие разговоры.              Они остановились перед самой кухней. Запах еды стал сильнее, а из-за двери пробивался яркий свет. Было слышно, как негромко смеётся Кушель, отвечая кому-то, кто говорил негромким, мягким голосом.              Леви поправил свою одежду, мотнул головой, отчего крылья заколыхались, и придирчиво осмотрел Эрвина. Сдул невидимые пылинки с рубашки и запахнул её на груди Эрвина, пока тот поправлял рукава.              — Пойдём, — удовлетворившись увиденным, позвал Леви.                     На кухне было уютно. Она была разделена на две зоны: для приготовления еды и для трапезы.              Немолодой на вид мужчина стоял у плиты и помешивал что-то в тёмном, широком казане. Был этот мужчина невысокого роста, даже ниже Леви, светловолосый и худой. Кушель же расставляла приборы на массивном деревянном столе неподалёку. Она переоделась в тёмное платье со шнуровкой на талии и теперь чем-то напоминала Эрвину Мортицию Аддамс из известной истории.              — Мам, — Леви подошёл к матери и передал ей бутылку с вином.              — Уже пришли, — Кушель обернулась и посмотрела на сына, а потом на Эрвина. — Присаживайтесь за стол. Эрвин, ты наверное голоден. Нечасто у нас такие гости, да, Ури?              Мужчина у плиты обернулся.              — Это приятные гости, — сказал он.                            Еду положили только Эрвину. Только ему же налили принесённое вино.              Все вокруг двигались, что-то делали, и это было неловко.              В разгар происходящего на кухню ввалился Кенни, удивительно осторожно погладил Ури по волосам, перебросившись со всеми, кроме Эрвина, парой-другой слов, и принялся разливать по бокалам что-то из большой металлической фляги из холодильника. Было оно красного цвета, и Эрвин благоразумно решил не интересоваться, что именно это было.              Леви уселся рядом с Эрвином. Напротив них сидели Кенни и Ури, Кушель же заняла место во главе стола.              Беседа шла оживлённо и легко, насколько это было возможно с Кенни и Леви за одним столом, Эрвин отвечал на множество вопросов…              — Леви, а когда ты планируешь его укусить? — вопрос Кушель был как гроза среди ясного неба. Эрвин опустил вилку с едой и нервно сглотнул, периферическим зрением наблюдая за Леви.              Тот сжал губы и поставил бокал на стол.              — Мам.              Кушель по-доброму улыбнулась своему сыну.              — Вы ещё не планировали, — отозвалась она. — Это ничего. Эрвин ещё молод, я понимаю, если вы не хотите спешить.              Эрвин теперь открыто смотрел на Леви. Тот, казалось, чувствовал себя неловко, крылья его были слегка опущены, возможно, будь он живым, на щеках его играл бы румянец. Эрвин не был уверен, что Леви был бы к лицу румянец.              — Это серьёзный шаг, — заговорил Ури. Кенни, до этого развалившийся на стуле в показательно скучающей позе, сел ровнее. — Я долго болел, и Кенни всё равно ждал до последнего.              — А потом плевался от больной крови, — вставил Леви. Он откинулся на стуле и вновь скрестил руки на груди.              — Нарываешься, — гаркнул на него Кенни.              — Стойте, — голос Ури на обоих подействовал отрезвляюще. — Что я хочу сказать, так это что жизнь нужно ценить. Спешить тоже не стоит, — Ури мельком взглянул на Кенни и встретился с ним взглядом, — но и затягивать тоже не всегда хорошо. Вы сами разберётесь, когда будет правильный момент.              — За важность момента, — подняла тост Кушель.              Эрвин пил вино и думал, что, вероятно, именно так чувствовала бы себя Алиса, если бы была не сказочным персонажем, а настоящим человеком. Уж слишком сюрреалистичным было происходящее вокруг него, и голова Эрвин шла кругом от множества вопросов и всего того нового, что так внезапно обрушилось на его голову.              Он и не заметил, как выпал из реальности, пока голос справа от него не спросил:              — Всё в порядке?              Эрвин повернул голову и посмотрел на Леви.              — Да, просто задумался.              — Кхм-кхм, — привлекла их внимание Кушель. — Думаю, нам пора уже разбежаться по делам, — она послала Леви понимающий взгляд. Леви резко отодвинулся от Эрвина, будто их застали за чем-то постыдным. — Кроме того, сегодня суббота, а мой любимый сериал сам себя не посмотрит, — заявила она. — Кенни, ты в ответе за мытьё посуды.              Парой минут спустя, всё ещё слыша за спиной ворчание Кенни, Эрвин вышел в коридор. Рядом с ним шёл Леви.              И только сейчас он обратил внимание на слова Кушель.              — Суббота? — переспросил он у Леви.              — Да, — ответил тот.              — Но… — Эрвин для верности подсчитал в голове порядок дней. Они точно собиралась на игру в пятницу после работы. — А разве не пятница?              Леви бросил на него изучающий взгляд.              — Ты продрых сутки, — сказал он.              — Но меня же наверняка ищут, — Эрвин вспомнил, что оставил телефон и все свои вещи на базе. Довольно глупое решение для игры посреди леса.              — Здесь тебя не найдут, — заверил Леви.              — Нет, меня друзья ищут, — Эрвин подавил нарастающее волнение. В конце концов ничего страшного не случилось. Оставалось только надеяться, что о его пропаже ещё не заявили в полицию, чтобы не пришлось потом объясняться ещё и там.              — Я проведу тебя до выхода, — сказал Леви. — Сначала возьмём твои вещи.                            Они шли по тёмной тропинке, уходящей от центральной дороги, ведущей к замку. Ночь была тихой и безветренной.              Впереди показались густые заросли.              — Там дальше лес, где я тебя нашёл. Не потеряешься? — спросил Леви.              Эрвин покачал головой. На языке у него крутились вопросы, и он всё-таки решился.              — Леви, почему ты меня спас? Принёс к себе? — спросил он.              Леви пожал плечами.              — Ты умирал, — ответил он. — Точнее, ты сказал мне, что умираешь.              — Ты поступил бы так же с любым умирающим человеком? — уточнил Эрвин.              — Конечно нет, глупости городишь, — отшатнулся Леви. — Иди уже.              — Нет, стой. Пожалуйста, подожди, — Эрвин потянулся вперёд, но не осмелился прикоснуться к плечу Леви.              — Что ещё? — недовольно отозвался Леви.              — Когда я выйду в лес, я же не смогу найти дорогу обратно, верно? — спросил Эрвин.              — Нет, не сможешь, — ответил Леви. Он упрямо сжал кулаки и посмотрел на Эрвина. — А хотел бы? Или копов приведёшь?              Эрвин улыбнулся.              — Хотел бы конечно, — ответил он. — Я могу дать тебе свой адрес, чтобы и ты тоже смог меня найти.              — Я не смогу туда войти, — Леви скрестил руки и выглядел насуплено, разглядывал землю под ногами с отчётливой обидой во взгляде.              — Я дам разрешение, — заверил Эрвин.              — Да плевать я хотел, не люблю большие города, — Леви поднял голову и посмотрел Эрвину в лицо — с вызовом и ожиданием.              — А могу я тебя поцеловать? — решил пойти ва-банк Эрвин.              Он мог поспорить, что в этот момент на губах Леви появилась едва заметная улыбка, но рассмотреть ему не дали. Уже в следующий момент они целовались, и это было… странно. Холодные губы Леви были мягкими и приятными. Всего одно мгновение — и вот уже Эрвин почувствовал, как в его губу вонзаются острые клыки.              Леви отстранился. Его клыки всё ещё были видны, на губах была кровь Эрвина. Он облизнулся.              — Теперь я и правда смогу тебя найти, — сказал он.              — Где бы я ни был? — спросил Эрвин.              — Где бы ты ни был, — ответил Леви.              Губы Эрвина расплылись в улыбке.              — Знаешь, ты немного чокнутый, — сказал Леви.              — Что же, — Эрвин поправил доспехи, которые удерживал в руке, и повернулся к зарослям, — тогда до скорого?              — До скорого, — ответил Леви.              Эрвин продрался через зелёную изгородь и оказался в лесу. С этой стороны заросли казались неприступными, немудрено, что сюда никто не совался.              Где-то вдалеке послышался крик “Э-э-э-эрви-и-и-ин!”.              Эрвин ещё раз обернулся в сторону замка. Он готов был поклясться, что на вершине изгороди сидела летучая мышь. С удивительно знакомыми крыльями.