lettera

Маркус остаток этого дня, ночь и утро следующего провел в раздумьях, что же делать со смертной, с этой особой, которая посмела его потревожить, но и благодаря которой он точно узнал, кто… Он устало опустился на стул в свой комнате, ощущая спутанность мыслей, понимая, что не может определиться, и это начинало раздражать его. Сейчас уже время близится к полудню, он резко почувствовал сильную жажду, которую давно не испытывал. Очень давно. Он захотел набраться сил. Аро приветливо кивнул ему, увидев брата, заходящем в тронный, ведь пару последних трапез тот пропустил. Маркус, крепко сцепив зубы от этой приторно-ласковой улыбки, кивнул в ответ. Ему захотелось увидеть лицо убийцы, который ни о чем не подозревал и которому он дал отсрочку, чтобы полюбоваться его незнанием, тем, что его ждет, а еще он сегодня должен прийти к ней и не испытывать жажды. Должен? Маркус нахмурился, не зная, что предпринять сегодня. Сейчас же его глаза бесстрастно наблюдали за очередной группой туристов, которые ошеломленно и с нарастающим испугом входили в огромный зал. Старейшины пили первыми, всегда. Высокие тяжелые двери захлопываются, темные тени выступают из-за стен, будто материализуясь из воздуха. Аро произносит приветствие своим шелковым донельзя голосом, Кай не спеша, почти лениво спускается с трона. Невесомая фигурка его жены пока что не трогается с места, застыв, будто диковинная мраморная статуя. Сульпиция стоит за спиной Аро, блуждающая полуулыбка на прекрасном холодном лице в предвкушении удовольствия. В толпе начинают разноситься одинокие нервные возгласы… заплакал ребенок на руках у матери…кто-то слабо вскрикнул… суматоха… началось… Маркус вместе с двумя братьями первый впивается зубами в нежное, податливое горло, будто зубы погружаются в сливочное масло, допивая ее до последнего глотка. Но одной сегодня жертвы ему мало. Владыка успевает обратить внимание, как его брат бросает на пол бездыханное тело и бросается на вторую, затем на третью и глаза его медленно расширяются от удивления. Правитель не помнил, чтобы за последние несколько веков аппетит Марка так разыгрался. Обычно он довольствовался по минимуму, одной жертвой, чтобы минимально поддерживать свои силы, не превратиться в камень, да и то далеко не каждый день, даже не каждую неделю. На мгновение Аро сам забыл про ужин, держа в руках ослабевшую от ужаса и жалобно пищащую жертву, смотря с некоторой растерянностью, как его сдержанный до крови брат жадно делает глоток за глотком… Тот будто оживился! Настала очередь стражников и слуг и Маркус, вытерев окровавленные губы белоснежным платком, заметив при этом что несколько капель попало на рубашку, вышел из зала под вопросительный взгляд Владыки и утихающие крики туристов. Он ощущал необыкновенный прилив сил, тепло от только что горячей выпитой крови волнами разливалось по телу. Когда настенные часы отбили семь вечера и апельсиновое солнце склонилось к закату, старейшина почти окончательно уверил себя в том, что вчера он совершил ошибку, сделав ей предложение не уезжать. Что он хотел от нее? Что она может дать ему? Ее мысли оказались верны — ничего. Вчера она пропустила рейс, а сегодня он даст ей деньги на билет, чтобы позволить ей уехать, отпустить ее. Вампир вспоминал ее обморок, ее побледневшее, без кровинки, лицо, ее говорящие взгляды, которые столько всего в себе таили, губы, которые о многом молчали, ведь он запретил ей говорить что-либо, да и сама она не посмела бы сказать ни слова. Человеческие губы, не смеющие произнести слово: «Люблю». Человеческие теплые женские руки, не смеющие дотронуться до него хотя бы украдкой. Она могла лишь смотреть и слушать, больше ничего. Вольтури ясно осознал, что ему стало жаль ее, жаль смертную, ведь она видела перед собой не только смертельно опасного хищника для нее — человека, она видела перед собой любимого мужчину, которому не смела и не должна была ничего говорить. Маркус не хотел этого, не желал ничего слышать, он не мог позволить себе, а травить ее душу… Зачем? Он слишком высоко оценил то, что она сделала для него, пошла на риск, чтобы он узнал правду, повиновалась своему любящему, такому слабому сердцу. Если бы дал им шанс… — Нет-нет! — Марк резко тряхнул головой, пытаясь отогнать невесть откуда взявшуюся мысль у него в голове, — если бы это и случилось, то очень не скоро, очень бы не скоро я поддался искушению, новым чувствам, новой женщине. Зачем? — в который раз спросил он холодные стены. — Зачем?.. — вопрос повис в воздухе, никто, кроме него самого, не мог дать ответа на него, он и сам не знал. Марк встал и подошел к окну, за которым горел закат. Очередной закат его невыносимо долгой жизни, которая не будет разбавлена ею. Он понимал, что в душе она мечтала, желала этого, но не смела даже заикнуться, преданно смотря ему в глаза. Он бы оценил это, возможно, в дальнейшем, но полюбил бы? Что было бы с нами? Сколько ей пришлось бы ждать? Захотела бы она стать вампиром, чтобы ждать дольше? Вечность? Странные мысли роились в его голове, когда он смотрел на очередной закат в его вечности… Небо все так же окрашивается теплыми тонами, все так же кожа его становится чуть теплее от лучей заходящего солнца. Смогла бы эта смертная подарить ему счастье когда-нибудь? Смог бы он принять его? — Дидима… Вновь это имя сорвалось с его тонких губ и растаяло. Оно все еще не отпускало его, даже спустя столько лет… «Возможно, она бы хотела мне счастья с кем-то другим, не желая мне мук, ведь я достаточно настрадался, с лихвой, но разве смог бы я поверить в счастье с кем-то? Как долго пришлось бы терпеть этой бедной девочке мою холодность и сомнения?» — Да о чем я вообще думаю! Я скажу ей, что ошибся вчера… нет, я вообще ничего не буду говорить, я просто отдам ей деньги… Деньги! — Маркус горько усмехнулся, лицо скривилось. Это слово смутило его. — Словно я плачу ей за то, что узнал правду, черт! Он метнулся к столу и достал небольшой прямоугольный пакет, завернутый в бежевую плотную бумагу. Этого хватит с лихвой. Она все поймет, она и так знала, чем все закончится. Ничего не могло быть, он просто был слишком поражен тем, что случилось, поражен ее чувствами, этим благоговейным трепетом перед ним, чтобы трезво мыслить, но сейчас он все сделает правильно. Он отпустит, и это будет самым верным решением. Чем быстрее все для нее закончится, тем лучше. от автора: Хочу знать мнения от читателей этого ФФ: если я закончу тем, что он ее отпустит и на этом все закончится, вы меня простите? Нет, если серьезно, ибо такой финал будет более реалистичный, к сожалению, ведь Маркус — особый вампир и ему очень тяжело было бы заводить отношения, в противном случае этот фик растянется на хрен знает сколько глав и лав-стори у них случится черт-де знает когда. Первый вариант был ужасен за исключением пары глав, все развивалось непозволительно быстро, неправильно, ведь Маркус — особый персонаж.