Я твоя, Эдвард Каллен

       Выехать заранее было правильным решением. По крайней мере, на парковке я не столкнулась с Эдвардом и благополучно добралась до кабинета английского, где меня уже ждала Анжела. Она приходила в школу рано, так как выполняла очень много административной работы и входила в школьный совет. Девушка похлопала по месту рядом, привлекая моё внимание и кивнула на небольшой стаканчик кофе, тонкой струйкой дымящийся на столе. Я издала усталый стон; кофе — лучшее начало дня, особенно, когда всю ночь снятся кошмары.        Не то, чтобы это был полноценный кошмар, но он был жутким. Мне снилось, как я без конца роюсь в сети, выискивая малейшие сходства с Эдвардом по тэгу «вампир». Информации много, но практически всё мусор. Я читаю статью за статьёй и не могу остановиться. Глаза болят, но я упрямо продолжаю читать.        «В тёмном мире, населённом демонами и призраками, нет никого ужаснее, страшнее и, как ни странно, обаятельнее вампиров. Они не относятся ни к призракам, ни к демонам, однако обладают не меньшей колдовской и дьявольской силой».        «Если чему-то в этом мире и существует достаточное количество доказательств, так это вампиризму. К вашим услугам официальные заключения, письменные показания знаменитостей, врачей, священников, судей… Но, покажите мне хоть одного человека, который верит в вампиров!»        Я кликала на каждый сайт уже несколько страниц подряд, пока прохладный поток воздуха не заставил кожу моей обнажённой спины покрыться мурашками. Я резко развернулась и едва не упала со стула — благо удержалась рукой. Это был Эдвард. Он стоял за моей спиной, в самом центре маленькой комнаты. Вид его был грозным, устрашающим, но я не боялась его. Глупо бояться того, кто так нежно и трепетно относится ко мне, с такой любовью и заботой… и так волнующе целует. Я неотрывно смотрела на его губы, не заметив, как начинаю кусать свои. Я хотела подойти и обнять его, насладиться его чудесным запахом, поцеловать холодные губы, но отстранённый вид Эдварда заставил меня застыть на месте. Я протянула к нему руку, он покачал головой. Тогда я встала со стула и шагнула к нему, но как только моя рука коснулась его одежды, он тут же растаял.        И теперь, сидя на уроке английского, я совсем не слушаю лекцию мистера Мейсона о величии Шекспира — наполовину сплю, наполовину витаю в чертогах моих снов, надеясь, что меня не спросят.        «… те, что пришли семьдесят лет назад, были другими. Они не охотились на людей и питались животными…»        Эдвард никак не выглядит убийцей, а также милая Элис, или добрейшая Эсме, или Карлайл. Да, спорить не стану, на людей Каллены мало, чем походят… но опасности я от них не ощущаю. Они пьют кровь животных — это походит на правду. Чарли никогда не говорил о массовых резнях в черте города. Если бы такая большая семья регулярно питалась человеческой кровью, не думаю, что это осталось бы незамеченным. Да и потом… я жива, хоть и общаюсь с Калленами постоянно, а значит, есть вероятность, что они не наносят вреда людям.        Звенит звонок, и все ребята тут же подрываются собирать вещи. Я вместе с ними. Хоть я и вижу и слышу всё, что происходит вокруг меня, но все ещё не отпускаю образ Эдварда из головы — во сне он был так реален.        «Интересно, а увижу ли я его на перемене? Например, по пути в шестой корпус или же прямо здесь, за углом?» — мысли о встрече настолько достоверно выстроились в четкую картинку, что я ёжусь и увеличиваю темп сборов в два раза. Хочется убраться отсюда подальше, вдруг он перехватит меня на пол пути?! Врать не стану — я хочу его увидеть. Я очень соскучилась по нему за эту ночь, но не знаю, смогу ли посмотреть ему в глаза? Смогу ли сказать хоть слово?..        Остается пережить политологию, тригонометрию, и во время ланча я увижу его.       — Иззи, ты меня слышишь? — обращается ко мне Анжела.       — Да-да, ты права, — невпопад отвечаю я, сгребая учебник и тетрадь в рюкзак.       — То есть, поедешь?       — Куда?        Повторять явно не в ее стиле, щеки Анжелы тут же залила краска, а сама девушка заметно стушевалась.       — В Порт-Анджелес, — робко повторяет она, протягивая мне мою ручку, так как свои вещи, она уже собрала.       — Зачем? — тупо спрашиваю, понимая, что ранее, она уж точно всё объяснила мне, — прости, я задумалась.        Анжела указывает на выход, и мы торопливо покидаем корпус, на ходу натягивая куртки. Сегодня я ограничилась кожаной чёрной курткой с заклепками на байкерский манер.       — За платьями… — поясняет девушка с энтузиазмом, указывая на кого-то позади меня, — а вот и они!        «Каллены!» — лихорадочно предполагаю я и резко оборачиваюсь.       Но в нашу сторону идут Лорен и Джессика. Наша подруга выглядит очень счастливой, в особенности, если учитывать, что Майк уделял ей чуть больше внимания, наконец поняв, что лучше синица в руках, ведь Джессика так обожает его. Зато Лорен при виде нас кривит нос и закатывает глаза. Я медленно выдыхаю. Может идея съездить с девочками на шоппинг не так уж и плоха? По крайней мере, я отвлекусь от мыслей о… вампирах.       — Привет, девчонки! — радостно здоровается Джессика, когда они останавливаются возле нас.       — Привет! — Лорен даже не смотрит в мою сторону, обращаясь только к Анжеле.       — Иззи, ты уже выбрала платье на выпускной? — интересуется Джессика с неподдельным энтузиазмом, присущим только ей.       Анжела пытается, что-то возразить, но подруга прерывает ее, давая право ответить только мне. Я прокручиваю вопрос в голове ещё раз, мне необходимо дать связный ответ.       — Я… я думаю, что закажу онлайн. — Все вытягивают лица так, словно я говорю им слово «синхрофазотрон». Я еле сдерживаю смешок. — Элис должна мне в этом помочь.       От Анжелы вновь слышится писк начала фразы, но Джессика ещё раз перебивает:       — А мы хотели съездить в Порт-Анджелес.       — Отличная идея! — поддерживаю я. Хотя, на самом деле, мысль о местных магазинах меня не прельщает.       Холодный пронизывающий ветер заставляет всех заерзать на месте. Я, нетерпеливо переступаю с ноги на ногу и дрожащей рукой застегиваю куртку, сохраняя то тепло, что накопилось под косухой за эти несколько минут. А вот девочки практически не замечают холода, лишь убирают с лиц разметавшиеся волосы.       — Не хочешь с нами? У тебя отменный вкус! — наконец вываливает Анжела, уже отчаявшись объяснить Стэнли, что пригласила меня ещё на паре.       — Согласна, — киваю я, убежденная что это и вправду поможет мне отвлечься. Анжела радостно хлопает в ладоши, поддерживает меня, — и правда, мне нужно отсюда убраться, и чем скорее, тем лучше.       Джессика делает шаг в сторону шестого корпуса, и за ней следуем и мы. Я обхожу всех — жажду, как можно скорее оказаться в тепле и практически бегу через лужайку мелкими шажками, пока не умудряюсь поскользнуться.       — А почему бы и вам не заказать онлайн? — я останавливаюсь на полпути, давая девочкам догнать себя.       — Но это же дорого! — Воскликнули они в один голос.       — Да, и к тому же, мы ни разу не делали этого.       — Ну же, поехали! — подбадривает меня Анжела с счастливой улыбкой, — твой совет будет очень кстати!       Только Лорен не выглядит такой уж радостной. Она недовольно фыркает, откидывая за плечи свои белокурые волосы и обращает внимание всех на свои часы.       — Опаздываем!       Мы преодолели оставшийся путь к шестому корпусу. Всю дорогу я озираюсь по сторонам в поисках кого-то из Калленов, но их и близко нет, хотя серебряный вольво стоит на своём привычном месте.       У входа нам встречается Коннор и Бен, любезно открывшие для нас дверь. Лорен задерживается, сообщая, что забыла в машине домашку. Девчонки идут прямо в кабинет, дабы занять места на последних рядах. Мы обоюдно не любим политологию и всегда пользуемся возможностью немного поболтать.       — Когда едем? — спрашиваю я, усевшись на место у окна.       Джессика расписывает план поездки и место, где мы найдём самый большой ассортимент нарядов и обуви, а также ресторанчик итальянской кухни, где сможем поужинать. Все и вправду выглядит довольно мило, правда странная пустота в районе желудка все не покидает меня, как и мысли об Эдварде.       — Последний урок у нас физкультура. Я планировала сослаться, что мы выполняем проект по испанскому и попросить тренера отпустить нас.       И как Джессике удаётся с такой лёгкостью врать, да ещё и глядя в глаза преподавателю?       — Тогда у нас будет больше времени, и мы сможем вернуться до девяти. — Джессика открывает бутылку содовой, отводя руку в сторону, чтобы не забрызгать парту и делает несколько крупных глотков. От долгого рассказа у неё пересыхает в горле.       — Едем прямо отсюда?       — Да. — Отвечает Анжела. — перекусим уже там.       — После того, как выберем платья, — предостерегающе уточняет Джессика.       Я киваю. Не думаю, что уехав из Форкса перестану загоняться, но я надеюсь, что смогу отвлечься.       — Дак, ты с нами?       — Да, да, — я выдавливаю из себя улыбку, — думаю, это прекрасная идея.       — Здорово! Заодно и тебе там что-нибудь подберем!        «И тебе там что-нибудь подберем!» — звучит эхом в голове.       — Мне? — я сглатываю ком в горле.       Обе девочки вполне серьёзно смотрят на меня, несколько раз кивнув.       — Может быть и тебе найдётся приличное платье, — пожимает плечами Анжела, привстав, чтобы пропустить за парту Эмилию, свою напарницу по докладу. — Если что перешьем здесь, у портнихи.       — Почему бы не съездить в Сиэтл или Портленд? — предлагаю я с надеждой, что девочки загорятся идеей.       — Родители не пустят нас, — говорит Джесс, тряхнув кудрявой головой.       — Так что, либо Порт-Анджелес, — с сожалением подводит итог Анжела, — либо Форкс.       Было грустно осознавать настолько ограниченно и уединенно живут здесь люди. Двадцать первый век — цивилизация, а все, что есть у этих девочек — секонд-хэнд или ширпотреб.       — А зачем покупать так рано?       Звонок уже прозвенел, но мистер Джефферсон задерживается где-то, поэтому мы улучаем ещё минутку для разговора. Лорен, кстати, так и не возвращается. Видимо застряла в машине, или забыла по пути куда шла. Тупая овца.       — Пока деньги есть, — говорит Джессика. — Мне подарили заранее на день рождения!       — А у меня отложены с подарка на рождество, но я ждала Джесс.       Весь следующий урок я рисую на задней странице тетради, тупо от безделья. Может мне стоило ещё утром найти Эдварда и остальных, ну, хотя бы Элис, и проверить подозрения, бередившие душу? Стало бы мне спокойнее? Нет, не думаю.       Так проходит и следующий урок. Подходит время ланча. Девчонки тут же несутся в столовую. Джессика сидит на какой-то новой изнуряющей диете для выпускного и ей все время требуется еда. Я же плетусь следом на ватных ногах. «Вот, сейчас, я увижу его!» — я иду и отсчитываю секунды в обратном порядке. Пустота в животе и мелкая холодная дрожь напоминают утро перед экзаменами — ощущение похожее. Смотрю на свой вид в отражение от стеклянной двери — ничего необычного, разве что слишком явный румянец.       Пальцы накрывают ручку двери, я с силой дергаю на себя и шагаю в пропасть. Ничего необычного. Столовая, как столовая. Но именно сегодня, как и в первый день в школе, мне кажется, что все взоры направлены в мою сторону. Я оглядываю зал: Джессика и Анжела уже стоят с подносами в очереди, поглядывая за наш стол, где сидит Лорен, Тайлер и Эрик. Остальные неспешно едят и болтают. Я медленно иду к раздаточной, понимая, что у меня отсутствует какое-либо желание есть. Незамеченный мной остаётся только дальний столик, у окна.        «Соберись, Из, в этом нет ничего необычного! — командую я себе, — давай! три, два, один!»       Я поворачиваю голову, заранее приготовив непринужденную маску. Но она не срабатывает. В первую же секунду встречаюсь с тёплым сияющим взглядом Эдварда и замираю. Он с улыбкой смотрит на меня, не сдерживаясь и не пряча взгляд. Я стараюсь улыбнуться в ответ и оглядываю остальных Калленов.       Да, все именно так и есть: бледная кожа, неестественная красота, грация, и они ничего не едят, как всегда. Не хочется признавать, но червь сомнения вгрызается мне в душу. Эдвард в тот день остановил фургон голыми руками и остался невредим. Такая чудовищная сила несоизмерима с человеческой.       Обогнув стол, ко мне подбегает Элис, раскрывая объятия. Я моргаю несколько раз, фокусируя взгляд на ней и обнимаю в ответ, надеясь, что движения мои легки и не заторможены. Мне стоит быть аккуратней со своим выражением лица и голосом.       — Привет, Белла! — мурчит мне на ушко Элис, заключая в холодные объятия.        «Холодные… — вторит голос Джейкоба у меня в голове. — … мы храним их секрет… их инстинкты всегда могут подвести… их мучает жажда, и всегда есть риск срыва».       Я вглядываюсь в прекрасное кукольное лицо Элис. Быть не может, что кто-то настолько милый и добрый — убийца!       — Привет, — говорю, слегка охрипши.       — Ты прекрасно выглядишь!       — Твоя заслуга, и кстати… ты ещё должна схлопотать за кое-что, — я искоса с прищуром смотрю на подругу.       — Это не я! — Тут же восклицает Элис и оборачивается на своих, — это все он!       Сама того не осознавая, я снова обращая внимание на Эдварда. Он пристально следит за нашим разговором. Неужели он нас слышит?! Через все помещение и гул ребят? Но… у вампиров должен быть прекрасный слух.       Вампиры! О, Господи!       — Элис, я обещала девочкам, что сяду с ними… — слегка виновато говорю я, махнув рукой в сторону своего стола.       — Да, конечно! — она ничуть не смущается. Чмокнув меня в щеку, она плывет обратно к семье.       Я по-быстрому кидаю на поднос какую-то ерунду из сэндвича непонятно с чем и чашки нарезанных фруктов, добавляя ко всему банку «доктор Пеппер» и спешу за свой стол. Меня не покидает чувство, что Эдвард все это время смотрит на меня и ждет, пока я отвечу. Но я боюсь повернуть голову. Глядя прямо перед собой, я достигаю пункта назначения и сажусь к ребятам.       — Нет, Лорен, белый — не мой цвет, а твой, а я хочу яркое, розовое или лучше цвета спелой фуксии, — мечтательно произносит Джессика. Надо придумать что-то с грудью… она у меня такая большая!       — А у меня ее совсем нет, — отзывается Анжела, и все за столом смеются, но не обидно.       — Ой, я пойду в туалет сгоняю, — вскакивает со своего места Джесс, указывает на запачканные жиром от крылышек руки.       — Лучше уж примерить…       Но узнать мнение Лорен по этому поводу мы так и не успеваем. Внезапно я понимаю, что отъезжаю назад вместе со стулом. Кто-то резко разворачивает меня спиной к столу и ребятам. Майк. Он наклоняется к моему лицу, уперев ладони на подлокотники, закрывая тем самым выход, да и доступ кислорода, впрочем, тоже.       — Что ты делала вчера в резервации? — брызжа слюной, шипит мне в лицо Майк.       Я хмурюсь до конца не осознавая эмоциональный порыв Ньютона, направленный в мою сторону.       — Ездила за отцом, — уверенно отвечаю я, ведь отчасти это правда.       — Ты виделась с этим индейцем?        «Джейк?.. Да, но… какого черта?!»       — Ты что, следил за мной?       — Отвечай! — требует Майк.       Краем глаза я замечаю движение справа от нас. Эдвард поднялся на ноги, но обратив внимание на своих, стоит на месте. Мне кажется, они что-то говорят ему, именно поэтому он со злостью садится обратно.       — Майк… — необходимо свести этот допрос на нет, но Ньютон снова дергает стул на себя — это уже порядком выбешивает, — Майк, не тупи, ему пятнадцать!       — И что? Выглядит он не как подросток!       — Он — мой друг! И да, и я была у него!       — И? Зачем ты к нему ездила? — он прищуривает взгляд.       Злость берет верх над разумом! Мне хочется заткнуть его, поставить на место. Его ревность переходит все границы, и я не в состоянии дальше терпеть его выходки. Если бы это спросил у меня Эдвард — да, но Майк?! Он не может позволить себе подобный тон. Не заботясь о последствиях, даже не подумав о том, что Эдвард, находится от нас всего в десяти метрах и вот-вот взорвется и накинется на Майка, я выпрямляю спину, отвечая на решительный взгляд Ньютона и с ухмылкой тихо говорю:       — Мне захотелось ещё… я же говорила тебе, чем мы занимались с ним у него в гараже?       Медленно злость сползает с лица парня, пока не сменяется на мертвенно-бледную маску. Я дьявольски улыбаюсь. Он резко поддаётся вперёд. Кажется, хочет схватить меня, и мои инстинкты срабатывают раньше. Отталкиваюсь спиной о спинку стула и толкаю Майка от себя со всей силы. По кафетерию проносится удивленный гул, некоторые, как и Каллены, встают со своих мест. Хорошо сложенный парень отлетел на метр. Я никак не ожидала от себя такой силы, но удар определенно принёс мне удовольствие. Делая выпад вперёд, я рассчитывала, лишь оттеснить от себя Майка, позволив себе тем самым подняться на ноги. С удивлением и неким сомнением я смотрю на свои руки, покручивая их перед собой. Вот, что делает с людьми злость.       Позади Майка, открывается дверь, и в столовую заходит Джесс. Видя своего бойфренда, она предпринимает попытку приблизиться к нему — урвать легкий чмок в щеку или объятие, но общая картина настораживает ее.       — Что происходит?       — Ничего. Я объясняла Майку, что не могу дать ему списать тригонометрию, но он злится.       — Конечно! — Джесс издаёт смешок, занимая свой стул, — Иззи же тупит в математике.       Беззаботная и легкомысленная девушка, сообщает всем вполне очевидную вещь, и с удовольствием принимается за еду, но неприятный осадок не покидает меня ещё несколько секунд. Я злюсь, но эта злость ни в какое сравнение не идёт со злостью на Майка.       — Ну, спасибо.       — Извини, подруга, но факт есть факт, — Джессика накалывает на вилку порцию пасты и отправляет в рот.       Ситуация медленно сходит на нет. Выдохнув, я бросаю взгляд в сторону Эдварда. Он все ещё смотрит на меня обеспокоено, но остальные удивленно. Стоило замять эту тему поскорее, и я, кивнув Эдварду, даю ему понять, что я в порядке. Он возвращается за стол, я следую его примеру. Тут раздается треск дерева. Майк со всей силы ударил кулаком в дверь. Стекло разбилось, как и деревянная рама двери. Все взоры обращаются в его сторону, но он смотрит в упор на меня. Я сглатываю, почувствовав, как в желудке резко опустело. От кулака до локтя, по руке Майка течёт хорошая струя ярко-красной жидкости.        «Кровь!»       Ужас проникает в мои вены, сковав все тело. Рану Майка замечают все. Джессика вопит, вскакивая со стула — это выводит меня из ступора. Я поворачиваю голову в сторону стола у окна. Каллены взволнованы, но хуже всех выглядит Джаспер. Он неподвижен, но я замечаю, как желваки его скул подёргиваются, так крепко он сжимает челюсти. Элис едва не плачет, держа его за руку, а Розали обращает взгляд, полный злости, на меня. Эммет, стараясь действовать непринуждённо, подходит к брату и кладёт ему руки на плечи, удерживая Джаспера на месте. Эдвард в этот момент сжимает руку брата под столом, но сам обеспокоено следит за присутствующими. Все это происходит очень быстро, буквально за пару секунд. Джаспер выглядит очень плохо: его глаза едва ли не налились кровью, руки вцепились в край стола. Он смотрит только на руку Майка, следит за тем, как кровь стекает по куртке и капает на кафельный пол.        «Нужно срочно что-то предпринять, нужно отвлечь всех!»       — О, Господи, — кричу я, указывая всем на Майка, — помогите ему!       Казалось только сейчас все реально оценили ситуацию и бросились к двери.       — Сделайте же что-нибудь! —  нагоняю я панику на всех, — Майк!       Больше всего меня сейчас занимают Каллены, но я бросаюсь в сторону Ньютона, зовя всех за собой. Подействовало. Периферийным зрением я проверяю не смотрит ли кто на дальний столик у окна, но Каллены предоставлены сами себе. Я облегченно выдыхаю и снова играю на публику.       — Майк, Майк, как ты?       Рядом со мной истерически захлебываясь, ревет Джессика, стараясь пробиться сквозь толпу ребят к своему бойфренду, но он протягивает руку ко мне.       — Иззи! Иди сюда.       Я повинуюсь, зная, что абсолютно все сейчас смотрят на меня. Ньютон обнимает меня нераненной рукой, и я утыкаюсь лицом ему в грудь. Ощущение не из приятных, сейчас меня раздражает даже запах одеколона Майка, материал его спортивной куртки и легкая щетина, касающаяся моего лба. Я не на своём месте. Я смотрю на Майка, он улыбается мне в ответ, подняв вторую руку выше головы, в попытке остановить кровь.       — Прости, — шепчет он мне в волосы.       Я выворачиваюсь, чтобы иметь возможность смотреть, что творится в данный момент с Джаспером. Он выглядит спокойнее, его взгляд обращён на Элис. Эммет все ещё удерживает его на месте, но уже без помощи Эдварда, который сейчас смотрит только на нас. Я отрицательно качаю головой, в надежде, что он поймёт, что мои действия не спровоцированы какими-то чувствами к Ньютону, но к Эдварду. Я хотела защитить любимого.       Хватка Майка слабеет, и я отхожу на шаг, ожидая, что Ньютон попробует меня остановить, но он кивает:       — Да, отойди, я могу запачкать тебя.       — Тебе нужно в медпункт, — я стараясь говорить мягче, нежнее, но на деле лишь пытаюсь выгнать его из столовой.       Меня мало волнует рана Майка. Он сам виноват — нечего строить тут из себя супермена. Но оставить его, истекающего кровью, перед пятью вампирами неразумно. Теперь я осознаю — Каллены жаждут крови человеческой, но до этого случая, у них получалось это скрывать.       — Да, Иззи права, — всхлипывает, занявшая мое место Джессика, — Майки, давай я провожу тебя.       Я ловлю полный огорчения взгляд Ньютона. Он хочет, чтобы это была я, но у меня свои планы. Нужно удостовериться, что ситуация с Джаспером утихла.       — Ты пойдёшь с нами? — спрашивает Майк, и все взгляды тут же обращаются в мою сторону. Мне ничего не остаётся, как ответить:       — Да, идите, я только возьму рюкзак.       Толпа двигается к выходу, сопроводить капитана в медпункт желают все. Я разворачиваюсь к столику, стараясь не смотреть на Калленов, но чувствую взгляд Эдварда. Сейчас не время говорить об этом. Схватив сумку, я направляюсь к выходу, как мягкий низкий голос зовёт меня:       — Белла, — я чувствую боль в его голосе, но отвечаю чуть резче, чем он заслуживает.       — Сейчас не время, Эдвард!       Я проверяю Элис: она обнимает застывшего на месте Джаспера, и мне вспоминается Эдвард в первый мой день в школе. Он так же весь урок, сидит, сжимая край парты. Тот же хищный взгляд, те же сжатые с силой челюсти. Элис кивает мне, и в этом кивке столько печали и одновременно… благодарности. Я отвечаю ей сочувственной улыбкой, и, подхваченная оставшейся толпой, выхожу из кафетерия вдогонку к своим.       Руку Майка обработали сразу же, остановили кровь, наложили шину и отправили в госпиталь. Миссис Коуп сообщила нам, что у него перелом двух пальцев и глубокие порезы. Отвезти Майка до больницы вызывается тренер Таннер, предварительно отменив урок физкультуры, с которого мы итак хотели отпроситься. Нет худа без добра.       Мне хочется, как можно скорее убраться отсюда, но зарёванная Джессика ждет появления своего бойфренда. Я бы могла ее успокоить, обнять, утешить, но я до жути не выношу чужие слёзы и сопли. С раннего детства я учила себя держать подобные эмоции в себе, и с годами очерствела. Перед тем как сесть в машину, Ньютон подходит к нам.       — Майки, — всхлипывает Джесс, — можно я поеду с тобой?       Он качает головой, и я прекрасно понимаю его в этот момент. Джесс, как всегда, раздувает из мухи слона. Я закатываю глаза.       — Это всего лишь перелом, — протянув здоровую руку, он гладит девушку по голове, словно поощряет собаку за примерное поведение, — да и потом, разве вы с Анжелой не собирались сегодня с Порт-Анджелес?       Она поднимает на Майка полные любви и преданности глаза и шмыгает носом.       — Да, но мы можем поехать завтра, сейчас я хочу быть с тобой!       — Я в порядке. Если вы вернётесь не поздно, то мы можем увидеться.       Девушка просияла, едва ли не запрыгав от радости. Точно, как собачонка, виляя хвостом.       — Конечно! Мы…мы поедем прямо сейчас! Иззи, ты готова? — она вопросительно смотрит на меня.       Впрочем, а что мне ещё было необходимо? Рюкзак и куртка при мне. Остается лишь вопрос с жуком. Джессика говорит, что мы поедем на ее машине.       — Мне придётся оставить жука здесь?       — Ничего, я могу подкинуть тебя завтра в школу, — заверяет меня подруга.       На том и решили. Мы одновременно машем Майку, садящемуся на пассажирское сиденье грузовика Таннера. Сзади слышится гул нашей футбольной команды, подбадривающий капитана, а затем звонок на урок. Все потихоньку расходятся.       — Может прогуляем и биологию? — предлагает Джесс, глядя на экран телефона, — Лорен пишет, что не едет с нами. У неё какие-то дела.       — Ещё лучше, — не удержалась я от комментария по поводу отсутствия блондинки.       — Нет, нам и так повезло, что Таннер отменил последний урок. Не будем искушать судьбу.       Я согласна с Анжелой, как ни крути, а руководство могло позвонить родителям, сообщить о нашем прогуле, и тогда отец точно запрет меня дома, а я ненавижу сидеть в четырёх стенах. В конечном итоге Джессика сдается, и мы все же отправляемся на урок. Эдвард уже там. Он сидит за партой и ждет меня. Стоило мне переступить порог, как мы тут же встречаемся взглядами. Как и бывает всегда: я млею перед его взглядом, наполненным любовью и обожанием.       — Девушки, поторапливайтесь, — делает нам замечание мистер Мейсон.       Мы ловко проходим по рядам и занимаем свои места. Я опускаюсь на стул, снимаю с плеч рюкзак, достаю рабочую тетрадь и ручку. У меня дрожат колени, но я убеждаю себя смотреть только на доску.       — Ты не поехала с ним? — тихо спрашивает Эдвард.       Я качаю головой.       — Мы с девочками едем в Порт-Анджелес после этого урока, — сообщаю я ему, не понимая зачем вообще отчитываюсь о своих планах.       — Зачем?       — Прогуляться, да и девочки хотят выбрать платья на выпускной, — последовала долгая пауза. Эдвард молчал, а я чувствовала, что снова должна отчитаться, — мы туда и обратно, не задержимся долго.       Боковым зрением, я замечаю, как сильно Эдвард сжимает в руках карандаш, но все ещё молчит. Это убивает. И почему я чувствую себя виноватой? Я же не должна спрашивать у него разрешение!       — Может вас подвезти? — наконец спрашивает он.       — Нет, спасибо, это как бы… девичник.       Я почти не дышу, только молча смотрю вперёд, на доску, где мистер Мейсон рисует внутреннее строение плоского червя. Не самая интересная тема.       Весь оставшийся урок, я остро чувствую взгляд Эдварда на своём лице, но все так же предпочитаю смотреть либо прямо перед собой, либо в конспект. Меня то и дело подмывает коснуться его, заговорить с ним. Сидя на уроке, я все вспоминаю его голос и интонацию, когда он говорит мое имя: «Белла». Я жмурюсь, сжав кулаки. Все тело покалывает от нетерпения, но я все повторяю и повторяю себе, что не могу позволить себе посмотреть на него. Меня пугает мысль о том, что он начнёт задавать мне вопросы, хотя самой очень хочется узнать, как себя чувствует Джаспер, но на вопросы Эдварда, я не была в состоянии отвечать. По крайней мере не сейчас и не на уроке.       Вместо этого я все размышляла. А мог ли у нас с Эдвардом быть реальный шанс? После увиденного в кафетерии, я приняла, как факт — Каллены вампиры. Если ещё утром, я могла бы списать все на разыгравшуюся фантазию, стресс и мерзкий городишко Форкс, то сейчас… нет, я же ещё жива! Эдвард не стал бы убивать меня. Ну, не убил же до сих пор? Да и остальных ребят тоже.       Он любит меня. Он очень любит меня. Это не подлежит сомнению. Его чувства сильны и искренни, но как долго я могу быть в безопасности? Этот вопрос не дает мне покоя. Жаль, что мне не с кем посоветоваться… но к разговору с самим Эдвардом я ещё не готова.       — Белла, — шепчет Эдвард так близко к моему лицу, что я теряю рассудок, — мы можем поговорить?       — Мы на уроке, Эдвард, — строго, но тихо отвечаю я, изо всех сил стараясь не оборачиваться. Попади я в плен тигриных глаз и все — я продам ему душу.       Спустя пару минут звенит звонок, все встают, собирают вещи. Джессика делает это настолько поспешно, что ее тканевый рюкзак сейчас походит на мешок строительного мусора, куда свален весь хлам. Она уже схватила бедную Анжелу и тащила к нам, желая ускорить процесс сборов и отъезда, как я все же решила немного смягчить своё поведение, дав понять Эдварду, что не настроена враждебно.       — Эдвард.       Он тут же вскидывает голову, бросив свое занятие и смотрит на меня, а затем переводит взгляд на девочек, подошедших сзади. Я слышу нетерпение Джесс, но мне необходимо сказать Эдварду ещё пару слов.       — Я обещаю, мы поговорим с тобой, но вечером, когда я буду дома.       Я протягиваю руку и провожу кончиками пальцев по его руке, облаченной в льняную рубашку темно-синего цвета. Выглядит она на нем чертовски привлекательно. Проследив за моими действиями, Эдвард нахмурился.       — Белла…       — Можешь заехать ко мне домой, — говорю я ему, подхватывая рюкзак, — вечером.       Оставив Эдварда в кабинете, я спешу за девчонками на парковку, к старому «фордику» Джессики. Оказавшись за пределами Форкса, я чувствую, как расслабляется каждая клеточка тела. Каким бы чистым и прохладным не был бы воздух этого тихого города, приближаясь к более цивилизованной местности, я чувствую себя в «своей тарелке». Порт-Анджелес был больше, чем Форкс, и по площади и по населению. Не Сиэтл, конечно, да и не Финикс, но все же, подъехав к границе города, я сразу воодушевляюсь.       К четырём часам, мы припарковываемся у крыльца большого магазина вечерних платьев, буквально в двух шагах от бухты. С витрин на меня смотрит ряд скучных однообразных манекенов, облачённых в безвкусные наряды. Приличными их можно было назвать лишь отодрав все блестки и рюши и основательно поработав с портнихой, при условии, что она не из числа этих «великий дизайнеров».       — Приехали, — визжит от радости Джессика, открывая дверцу машины.       Оказавшись на земле, Джесс пару раз подпрыгивает на месте, разминая, затёкшие от долгого сидения ноги. Мы выползаем следом, щурясь и зевая. Едва дождавшись нас, Джесс вприпрыжку бежит к стеклянной двери, одновременно нажимая кнопку автомобильного пульта.       Выпускной в Форксе не отличался пышностью и помпезностью привычного мне выпускного школы Финикса. В приглашениях значатся полуформальные туалеты. А это означает, что подойдёт что угодно. Можно прийти хоть в брючном костюме, если выбрать правильный фасон. Мне хватило и пяти минут, чтобы понять, что в этом магазине большее, что мы найдём, это пару коктейльных платьев. Но у девочек свои планы на этот счёт. Набрав за считанные минуты каждая по дюжине нарядов в пол, они еле помещаются в узкие примерочные, скрывшись от меня за выцветшими бархатными шторками.       В бессилии я плюхаюсь на маленький диванчик у окна и жалею, что здесь мне не предложат бокал прохладного игристого, как это было в Сиэтле с Элис. Элис… смогу ли я теперь общаться с ней, как раньше? Дружить и не думать о ней, как о совершенном убийце?       — Какой шикарный цвет!       Звук резко отодвинутой шторки, заставляет меня посмотреть на примерочные. С первой кабинки дефилирует Джессика в ярко-розовом платье с огромным глубоким декольте. Явно не по возрасту, да и размер маловат, но восторгу подруги не было предела.       — Джесс, ты прекрасна, — говорит Анжела, представ перед нами в атласном платье цвета сирени. Оно ещё больше вытягивало худую девушку, открывая всем ее маленькую грудь.       — Иззи, как тебе? — обе девочки кружатся передо мной, параллельно следя за своими отражениями в одном единственном в зале зеркале.       Я медленно вздыхаю, размышляя, что сказать. Соврать, что мне безумно нравится и по-быстрому свалить уже из этого пропахшего плесенью магазина или же постараться помочь девочкам. Поговорив со своей совестью ещё несколько секунд, я прихожу ко второму варианту.       — Померьте сперва остальное, а затем и решим, — подбадривающее говорю я, и нехотя встаю на ноги.       У меня всего несколько минут, чтобы постараться найти среди большого количества «винтажных» вещей нечто отдаленное напоминающее полуформальное платье. И совсем скоро в моих руках оказывается иссиня-чёрное платье с узкими рукавами, длиной до щиколотки и квадратным вырезом. Лиф плотно обтягивает, но внизу идёт невесомая легкая юбка, она должна подчеркнуть талию и спрятать пышные формы Джесс. Правда меня смущают красные маки по подолу, но благодаря многослойности низа, все это легко можно отпороть. С выбором платья для Анжелы дело обстояло хуже. Все те, кто думают, что худым проще, чем полным, абсолютно не правы. Но вскоре я замечаю миленькое платье глубокого фиолетового цвета. Длина закроет ее худые острые колени, но покажет изящные ноги. Кружевные рукава и верх придадут объём. Картину портит длинный куцый шлейф, но и это можно исправить.       — Иззи, ты где? — зовут меня девочки.       — Иди посмотри на эти платья!       — Минутку, — я хватаю подходящие туфли и выхожу из-за переносной вешалки.       Девочки выглядят, мягко говоря: «это фиаско!», не зря я с таким скепсисом отнеслась к их, полным восторга, воплям.       — Примерьте вот это, — предлагаю я им свои варианты.       Они обмениваются удивленными взглядами. Мой скромный выбор не шёл ни в какое сравнение с их ультракороткими серебряными платьями, обшитыми блестками. Они крутятся и так и эдак перед зеркалом. И если Анжела выглядит смущенной (оба платья, как мне кажется, выбор Джесс), то последняя в восторге от того, что ее грудь едва ли не вываливается.       — Эй!       За окликом следует свист и громкий стук в окно. Мы оборачиваемся на источник звука. Перед нами, по ту сторону витрины, стоят четверо парней. Скорее даже мужчин.       — Девчонки! — пьяный развязанный голос второго, заставляет меня отойти на шаг и сморщится.       — Да ладно тебе, красавица, — третий обращается ко мне. Подойдя к витрине вплотную, он посылает ряд воздушных поцелуев.       Это так мерзко, что я практически чувствую зловонный запах, исходивший от них. У каждого из четверки в руках бумажный пакет, с торчащей из него бутылкой. Парни рассыпаются комплиментами в сторону откровенно одетых девочек, и попутно прикладываются к алкоголю. Одежда безразмерная, потрепанная и замасленная, возможно они работают в порту или на городской свалке. Парни пошатываются, еле стоят на ногах, а лица их грязны и блестят от пота. Клянусь, я даже замечаю стекающие по щетине слюни.       Я протягиваю девочкам платья и, как можно скорее, отправляю в примерочную. С глаз долой. Наши зрители недовольны. Я подхожу к примерочным и жестами и криком стараюсь прогнать мужиков, но они только хохочут. Смех их грудной, громкий. Как же они меня бесят. Я с вызовом смотрю на нарушителей спокойствия и показываю им два средних пальца.       Все удивленно воззрились на меня. По всей видимости их оскорбил мой жест, но мне было плевать. Я вперила на всех высокомерный взгляд, не сдавая позиции. Один из них махнул рукой, потянув за собой остальных. Я слышу отдаленное: «сука!», но главное — они ушли.       Настроение мое подметает полы. Я то и дело вспоминаю тупые пьяные рожи. Вишенка ко всему прочему — отказ девочек одеть выбранные мной платья. «Старушечий вариант!» — критикует Джессика и, не долго думая, отговаривает и Анжелу от правильного выбора. В итоге, они идут мерить следующее.       Усталость взяла верх надо мной, ноги и спина затекли, да и торчать в этом чертовом магазине и смотреть на скучные платья мне надоело. Я беру сумку и куртку и иду к примерочным.       — Я пойду пройдусь, — сообщаю я девчонкам.       — Потеряешься, — Джессика высунула из-за шторки голову, Анжела соглашается с ней.       — Да я только пару домов влево, пару домов вправо, — заверяю я, — встретимся у ресторана.        «Господи, зачем из всего делать проблему?!» — устало подумала я.       — Мне все равно нужен кофе! — бросаю я перед уходом и, не дожидаясь ответа, выхожу.       Народ снуёт по улицам, торопливо возвращаясь домой, но магазины ещё не открыты. Передо мной стоит выбор — идти влево или вправо. Сам проспект идёт под наклон к причалу.        «У берега должны быть кафе, » — приходит мне в голову идея, и я сворачиваю на восток.       Стараясь разглядеть обстановку, я все время шагаю по прямой, пока мне не приходится остановиться у перекрёстка и подождать зеленого сигнала. Улицы пустынны, хотя ещё нет и семи, но сумерки окутывают город с каждой минутой все плотнее. Справа от меня загорается ярким светом вывеска ювелирного магазина. Я вспоминаю, что давно уже хочу купить себе новые серьги-протяжки, но никак не могу найти подходящую модель.       Не дождавшись сигнала светофора, я сворачиваю направо и заскакиваю в ювелирный. Лишь на минутку. Подходящих серёжек я не нахожу, но мне на глаза бросается браслет. Тонкая цепочка и один небольшой кристалл в огранке. Вроде бы ничего не обычного, но милее и изящнее вещи я не встречала. Мне захотелось купить его, но не для себя. Мне очень хотелось подарить его Элис.       Продавец оформляет покупку и подбирает подходящую квадратную коробочку, обитую темно-синим бархатом. Выйдя из магазина, я держу в руках покупку, все ещё любуясь ей и представляя, как обрадуется Элис, когда я завтра вручу ей браслет. Она сможет добавить на него кулончики, если пожелает или скомбинировать его с часами или другими браслетами.       Внезапно я запинаюсь, как от подножки и, благодаря этому, перевожу взгляд на улицу. Пустынно, темно, незнакомо. Выйдя из магазина, я свернула произвольно, не удосужившись проверить правильно ли иду. Отчаяние захлестнуло меня черными волнами. Я пробую вернуться, но не нахожу ювелирный, сколько ни крутись. Оглядевшись по сторонам, я хочу спросить помощи, но рядом нет никого ни души. Снимаю с плеч рюкзак и достаю оттуда свой сотовый. Телефон замерз и вырубился.        «Проклятье!» — думаю я, оглядываясь по сторонам в поисках кого-нибудь, у кого смогу спросить дорогу, но улицы уже пусты.       Я следую в южном направлении к магазинам с большими витринами. Однако, подойдя поближе, понимаю, что это ремонтная мастерская, а соседнее помещение и вовсе пустое. Машинально пригладив волосы, я выдыхаю полной грудью и скрещиваю руки на груди. Потихоньку я начинаю замерзать, правда температура ещё не опустилась и на градус. Мне немного страшно. Повинуясь инстинкту, я прибавила шаг и завернула за угол. Место магазинов заняли склады. Решаю повернуть в обратном направлении и найти улицу, которая приведет меня к пристани. Но навстречу мне попадаются четверо мужчин, слишком грязных, чтобы быть туристами. Они громко смеются, толкая друг друга в бока. По спине бегут мурашки, даже в темноте я узнаю их. Это те мужланы, что толпились у витрины магазина с платьями.       — Эй, ты! — кричит один из них, проходя мимо, привлекая внимание остальных. — Мы тебя уже заждались.       Я делаю медленный вдох и поднимаю глаза. Не хочется показывать страх, но и успокоить трепещущее сердце никак не получается. Волна странной пустоты накрывает меня, проникая в каждую клеточку до кончиков пальцев.       Двое останавливаются рядом, а еще двое поодаль. Ближе всех ко мне крепко сбитый темноволосый мужик лет тридцати, одетый в грязную футболку, затертую фланелевую рубаху и рваные джинсы. Он делает шаг ко мне.       — Вот ты и попалась! — Грубый хохот вторит ему, разносясь по переулку эхом.       Ничего не ответив и сохраняя твёрдость во взгляде, я пытаюсь обойти его, но сильная рука обхватывает мое запястье.       — Не так быстро, цыпа! — он дергает меня к себе. Я непроизвольно морщусь, ощущая близость отвратительного запаха алкоголя, пота и грязи.       Привычный зуд раздражения зарождается в моих ладонях. Обычно в такие моменты я срываюсь с катушек. Холод перестаёт меня волновать, жар тихой волной разрастается в груди. Как и утром, в случае с Майком, я рванула не подумав. Рука моя оказалась на свободе, и я двинула парню в метре от меня. Он пошатнулся, удивленно оглядывая остальных.       — А она не робкого десятка, — ухмыльнулся тот, что справа от меня. Медленно, вразвалочку, он шёл ко мне.       — Остра не только на язык, — соглашается коренастый слева. Он ужасен. Белки его глаз практически неразличимы за краснотой лопнувших капилляров.       — Ничего, — раздается низкий голос одного из преследователей, что позади, — мы найдём для ее рта иное применение.       Все четверо хрипло смеются, обступая меня. Что делать, я не представляю. Меня жутко колотит, и это мешает соображать быстрее. Наличку с собой я не ношу, предпочитая расплачиваться картой. Хотя навряд ли этим мужикам нужны деньги. Они медленно подступают со всех сторон, загоняя меня в плотное кольцо. Пьяные улыбки не сходят с их лиц, они переглядываются и подмигивают друг другу.       «Дыши глубже и соображай, Из! — успокаиваю я себя, оглядываясь по сторонам. — Безвыходных ситуаций не бывает!»       Бежать я могу только вперёд; позади глухая стена — тупик. Слева и справа высокие здания. Старый фонарь, освещавший переулок, мерцает, издавая жуткий звук, а затем и вовсе гаснет. Теперь я различаю лишь силуэты и слышу тяжелые шаги.       Ноги отяжелели, едва ли я могу пошевелится, но собрав волю в кулак, я начинаю вспоминать краткие уроки самообороны от отца. Стоящий впереди отвлекается на лающую собаку, всего на секунду, но я резко бросаюсь вперёд, понадеявшись на эффект неожиданности. Это срабатывает. Мой кулак с силой врезается в нос парня, и он отступает назад, застонав и приложив ладони к лицу. Я бегу к единственному свободному пространству, приготовившись закричать, но вдруг понимаю, что в горло пересохло и вместо крика получается сдавленный писк.       Чья-то рука перехватывает меня за рюкзак и дергает на себя, одна из лямок лопается. Я пытаюсь развернуться и ударить нападавшего, но один из парней достает из-за пазухи пистолет и направляет на меня.       — Стоять, — приказывает он,  — веди себя хорошо.       — Не будь несговорчивой, крошка, — сюсюкает здоровяк, а дружки мерзко ржут.        «Соберись! — командую я себе, не желая поддаваться панике. — Нет, просто так я не сдамся!»       Визг шин, я слышу ещё до того, как ослепительно вспыхивают позади меня фары. Все обратили свои взгляды в сторону подъехавшей машины, а я пользуюсь моментом и отбегаю назад, увеличивая расстояние между группой нападавших и собой.       Передо мной стоит серебряный «вольво», а на переднем сиденье Эдвард Каллен. Мой Эдвард.       Он поддаётся вперёд и сбивает коренастого с ног, а затем отъезжает назад. Пьяные разозлённые мужики бросаются к своему товарищу, позабыв обо мне.       — Садись! — приказывает раздраженный голос, и в эту секунду передо мной открывается пассажирская дверь.       Поразительно, как только я села на переднее сиденье и захлопнула дверцу, паника тут же отпустила. Нет, волна спокойствия разлилась по телу даже раньше — как только я увидела его лицо. С этой секунды я поняла, что со мной все будет хорошо.       Эдвард сидит неподвижно, следя за действиями группы нападавших, но они всецело заняты товарищем, пока тот, что с пистолетом, не встаёт и не вытягивает руку вперёд, целясь в нас. Эдвард оживает, втапливает педаль газа, и очередь выстрелов раздается вдалеке.       В машине темно, но я никак не могу оторвать взгляда от знакомого лица, едва различимого в свете приборной панели.       — Пристегнись! — снова командует Эдвард, но я не шевелюсь, а все так же заворожённо смотрю на любимого, не веря своим глазам, что это всё-таки он.       Эдвард, тем временем, стремительно мчится вперёд, не обращая внимание на светофоры и знаки. В это мгновение, рядом с ним, мне так хорошо и спокойно, что думать о том, куда мы едем, совершенно не хочется. Эдвард — мой родной и любимый человек… Даже если и не человек, но… как я могла убеждать себя, что быть вдали от него, каким-то образом посильно для меня? Нет, такого испытания я не выдержу. В конце концов, даже если он… злой, то пока он не сделал мне ничего плохого. Фургон Тайлера превратил бы меня в лепешку, если бы не его реакция. Возможно, он сделал это машинально, однако если существо машинально спасает чужую жизнь, оно не может быть злым.       — Белла, отвлеки меня! — сдавленно просит Каллен.       Но я не отвечаю, все ещё молча наблюдаю за бледным лицом и пылающими глазами. Подобное, столь эмоциональное амплуа Эдварда открывается передо мной впервые.       — Белла, почему ты так смотришь на меня?       — Эдвард… — начала я, но мой взгляд цепляется за спидометр, — ты едешь слишком быстро, здесь полно машин!       Вместо того, чтобы послушать, он прибавляет газу, переведя взгляд на дорогу.       — Иначе мне не отвлечься! — рявкает он в мою сторону.       — Ты злишься на меня?! — мне становится не по себе от мысли об этом.       — Нет!.. да, — уже мягче, но стиснув зубы, говорит Эдвард, — да, но не только. Я злюсь на себя, что отпустил тебя в Порт-Анджелес и злюсь на этих мерзавцев!.. Ты даже не представляешь о каких гнусностях они думали!       — Могу себе представить, они озвучили парочку.       Я всего лишь хотела пошутить, но это только сильнее разозлило Эдварда. Он вжал педаль газа в пол, не обращая внимания на то, что я крепко вцепилась в сиденье.       — Нет, надо вернуться и головы им поотрывать! — решительно заявляет он, разворачивая «вольво». — Ты милая, добрая, честная, самая лучшая и заслуживаешь только обожания, а эти ублюдки… Нет, я все же разделаюсь с ними!       — Эдвард, стой! — практически приказываю я, все ещё ошарашенная речью Каллена. Стрелка спидометра медленно сползает до ста двадцати. — Остановись.       И машина вдруг останавливается. За окном темно и, оглядевшись по сторонам, я не различаю ничего, кроме темных силуэтов растущих вдоль дороги деревьев. Мы уже не в городе.       Так много рассуждая о том, кто такой Эдвард, я совсем не думала, а чего хотела я сама?! Медленно в моем сознании формируется ответ. Я знаю… у меня просто нет выбора — так сильно я завязла. Истина предстала передо мной легко и просто, будто я всегда знала это, но не желала принимать. Я хочу Эдварда. Хочу ощущать его рядом и любить. Пусть он и вампир, но если бы он хотел убить меня — он бы уже сделал это.        «Я люблю его — это единственное, что важно… мне… мне все равно кто он».       Приподнявшись, я перелезаю через отделяющую нас панель с рычагом переключения передач и оказываюсь на коленях Эдварда. Меня мало волновало тесное пространство и неудобство. Вдруг стало так легко и свободно, меня больше ничего не тяготило и не сдерживало. Я знала только одно — я делаю все правильно. Все, что я сейчас хочу — прикоснуться к Эдварду, напиться его запахом и целовать, пока не потеряю рассудок. Он замешкался, но я уже все решила, наши губы сливаются в поцелуе, жарком, неистовом, долгожданном. Мне нечего скрывать, да и сам Эдвард, я думаю, все понял. Я прижимаюсь к нему всем телом, как можно теснее, но ощутить его полностью мешает куртка. Я яростно стягиваю ее, не прерывая поцелуя и кидаю на заднее сиденье. Судя по звуку — я промахнулась и она упала на пол. Плевать. Зато теперь я могу чувствовать его. Даже через тонкий джемпер, я ощущаю, как каменные мышцы играют под моими, ласкающими его тело ладонями. Губы немеют, но я продолжаю поцелуй, пока руки Эдварда не проводят по моим рукам снизу вверх. Сперва я подумала, что он хочет снять мой свитер и подняла руки, обняв его за шею, чтобы Эдварду было удобнее. Меня не особо волнует место и время, я очень хочу, чтобы это случилось и, как мне казалось, я готова. Наконец-то это свершится, мое тело и разум успокоятся. Но Эдвард не спешит, он осторожно играет с моими губами. Я зарываюсь пальцами в его волосы, он издаёт протяжный стон, но схватив меня за плечи, отстраняет от себя, насколько это позволяет тесное пространство.       — Белла, умоляю тебя, остановись.       И я повинуюсь ему. Так сложно было вырваться из этой пелены своих желаний, но я делаю, как он говорит. Со свистом выдохнув, я запрокидываю голову и тихо признаюсь:       — Не могу… я устала Эдвард, устала сопротивляться. — Мои губы дрожат, я без остановки истязаю их снова и снова, зажимая зубами, — ты говорил, что тебе сложно договориться с собой? Сложно избегать меня?       Я в упор смотрю на него, ожидая ответ. Эдвард коротко кивает. Я замечаю, что мои ладони все ещё лежат на его холодной груди. Он не дышит, винить его нельзя, в тесной запертой машине нечем дышать. Стоит открыть окна и впустить в маленький темный салон хоть немного кислорода, но на это нет времени. Я должна сказать это. Должна признаться прямо сейчас.       — Мне было ещё сложнее, — выдыхаю я, — отрицать это уже нет смысла, ведь я по уши завязла в тебе…⠀⠀       Внезапное признание заставляет Эдварда пошевелиться. Он вздрагивает и впивается жадным взглядом в мое лицо. Его взгляд изменился. Открылась одна правда, оставалось обнажить ещё одну, и пока я не произнесу это вслух, я не поверю сама.       — Белла, мы… — Эдвард пытается снять меня с колен, но я цепляюсь за его джемпер со всей силы и выпаливаю взволнованно:       — Я знаю кто ты… Я знаю, кто вы все…       Его не удивляют мои слова, скорее огорчают. Губы сжимаются в тонкую линию, он опускает глаза.       — Пожалуйста, пересядь.       Я не совсем понимаю его реакцию, но делаю, как он просит. Заняв обратно сиденье пассажира, я поворачиваюсь к окну, желая спрятаться от него. И главное, не расплакаться при нем.       Украдкой, я все же слежу за действиями Эдварда, да и он не утруждается закрыть за собой дверь. Расхаживая взад-вперёд, он все теребит свои и без того спутанные волосы. Я же стараюсь успокоится, но навязчивый грубый тон Эдварда все звучит в голове:        «Белла, остановись… Белла, пересядь…»       Я снова отворачиваюсь не желая смотреть на Эдварда, но вскоре чувствую, как он возвращается. Тихий щелчок двери, и мы трогаемся с места.       — Ты все знаешь и…? Ты боишься? — негромко спрашивает он.       Я не могу видеть его лицо, так как все ещё сижу, отвернувшись к окну, но голос Эдварда очень серьезный, это настораживает ещё сильнее.       — Нет, что за чушь…       — Одного твоего слова достаточно, и мы уедем из Форкса.       — Эдвард, — меня смущает фраза про отъезд, я до конца не понимаю ее смысл, но возражаю, — для начала мне нужно закончить школу.       Он как-то странно смотрит на меня, виновато что ли.       — Я говорил о себе и… своей семье.       — Ааа, — отзываюсь я, а затем внимательно вглядываюсь в дорогу, мы выезжаем на автостраду, а не едем в город. — Эдвард, нам нужно обратно, Джесс и Анжела будут волноваться!       — Это обязательно?       — Да, — говорю я строже.       Не сказав больше ни слова, Эдвард разворачиваться, и мы мчимся обратно в город. Понадобилось всего несколько минут, чтобы мы выехали к пристани и запетляли среди машин, а вскоре показался и сам ресторанчик, где меня должны были ждать девочки. Стоянка переполнена, но мы отыскали крошечное местечко, и Эдвард аккуратно припарковался. Я бы так точно не смогла. Думаю, для Эдварда, по его заводским настройкам, не было ничего невозможного, как и узнать место, где мы с девочками договаривались поужинать.       — Как ты… — хочу спросить я, но тут же замолкаю, заметив Джессику и Анжелу, выходящих из ресторана. Эдвард не обращая внимания на мой вопрос, выходит из машины и, обойдя ее, открывает мне дверь.       — Позволь, пригласить тебя на ужин, — улыбается он, а как только я выбираюсь, сильно хлопает дверцей, привлекая к нам внимание всех прохожих.       Девчонки тоже замечают нас и тут же бросаются ко мне. Я машу рукой, идя навстречу. Облегчение на их лицах уступает место шоку. Конечно же, они не ожидали увидеть меня с Эдвардом. Девочки останавливаются в полуметре от нас.       — Где ты была? — бросается в атаку Джессика.       — Я… — мне хочется поделиться с девочками всем, что произошло час назад, что я потерялась, а потом едва избежала контакта с насильниками, а возможно и убийцами, но не могу подобрать слов.       — Это моя вина, мы случайно встретились с Изабеллой в рядах магазинов и заболтались, — мягко, словно извиняясь вступает в разговор Эдвард и, расправив грудь, выходит вперёд, сокращая расстояние. — Насколько я понял, вы собираетесь поужинать, не возражаете, если я к вам присоединюсь?        По ошеломленным лицам подруг я догадываюсь, что они никогда раньше не испытывали на себе силу его обаяния, считая его тихим скромным, забитым мальчиком, но уж я то знаю, что может творить с моим телом и душой один только его голос и улыбка.        «Интересно, как бы Джессика отреагировала, скажи я ей, что Эдвард и вся его семья — вампиры? Ха! Наверняка, упала б в обморок!» — я настолько чётко представила эту ситуацию, что едва удержалась от злобного смешка.       Девочки обменялись друг с другом стыдливыми взглядами.       — Вообще-то мы… поели, пока ждали тебя, Иззи.       Я неопределенно пожимаю плечами, я очень голодна, но не хочу, чтобы Джессика и Анжела истратили мое время впустую. Можно легко представить, как девочки весь вечер занимают все внимание Эдварда, пока я сижу и набиваю рот едой. Уж лучше поехать домой, как можно скорее и остаться с Эдвардом наедине.       Мой прекрасный принц переводит взгляд на Джессику и улыбается так обольстительно, что я еле сдерживаюсь, чтоб не дернуть его за рукав.       — Уже поздно, вам скорее всего стоит возвращаться, но мой долг накормить Изабеллу. В конце концов именно я задержал ее. — Он ловит мой недоумевающий взгляд и поясняет, — потом я бы с удовольствием отвёз ее домой, и тогда вам с Анжелой не придется задерживаться. Родители наверняка беспокоятся.       — Да, мы припозднились… — кусает губу подруга и, подняв руку, показывает Анжеле время на ручных часах.       Странное смешанное чувство охватывает меня. Я очень хочу остаться наедине с Эдвардом, но все ещё ощущаю его мрачный холод. Не хотелось вновь слышать фразы, подобные: «мы не можем быть вместе, Белла…», тогда я точно расплачусь.       — Да, нам пора, — на выручку пришла тактичная Анжела — как всегда вовремя. — Увидимся завтра, ребят!       Она хватает Джессику за руку и тащит к машине, которая виднеется в некотором отдалении. Очевидно, они не торопятся уходить, а Джесс и вовсе, во все глаза таращится на Эдварда, но это наш вечер и, как бы там ни было, нам и правда стоит проговорить.       — Только после тебя, — Эдвард открывает передо мной дверь.       Спорить нет сил, я жутко голодна, а из ресторанчика доносится чудесный запах чеснока и жареного мяса. В животе урчит, краем глаза я замечаю ухмылку Эдварда, провожающего меня до стойки администратора.       Зал лишь наполовину заполнен, и это радует — со столиком проблем не возникнет. Нам улыбается опрятно одетая ухоженная женщина средних лет. Правда, на мне она едва задерживает взгляд, но Эдварда разглядывает долго и с интересом. Я беру его под руку.       — Столик на двоих? — сладко нараспев интересуется администратор, выходя из-за стойки с меню в руках.       Мы следуем за ней в центр зала, где женщина предлагает нам столики, но Эдвард качает головой, вежливо разъясняя ей, что мы бы хотели уединиться. В итоге, выбор останавливается на отдаленной части зала, за перегородкой. Почти, как закрытая кабинка. Мне понравилось.       — Никак не привыкну к тому, что все женщины этого мира смотрят на тебя с благоговением, — ворчу я, усаживаясь на предварительно отодвинутый Эдвардом стул.        — Тебе не о чем беспокоиться, мои глаза замечают только тебя.       Я ощущаю его губы практически у моей шеи. Холодное дыхание жжёт кожу подобно огню.       — Если бы это было правдой…       — О чем ты? — он обходит меня и занимает второй стул.       — Ни о чем, — я пытаюсь спрятаться за открытым меню, но длинные бледные пальцы Эдварда перехватывают из моих рук папку.       — Я очень внимательно слушаю.       Я тушуюсь, но меня так и гнёт выпалить ему всю правду в лицо. Только теперь я чувствую не раздражение и обиду, а стыд.       — Не очень то красиво спихивать девушку со своих колен, — говорю я, стараясь не смотреть на него, — в особенности, когда она раскрывает перед тобой душу.       Лицо Эдварда, как застывшая маска. Здесь нет ничего удивительного; мужчины редко понимают женское восприятие ситуаций и мира в целом. Он уже приготовился ответить, как к нам подошла официантка. Девушка чуть старше нас, может лет девятнадцать-двадцать, но ее платье больше подходит пятнадцатилетке. Слишком короткое, слишком обтягивающее, слишком много бантиков.       — Привет, меня зовут Эмбер. Принести чего-нибудь выпить? — смотрит она исключительно на моего мужчину, но Эдвард не прерывает наш зрительный контакт.       — Мне кофе, — прошу я, исследуя глубину золотистых глаз.       — Тогда два кофе, чёрных.       Девица скрылась, пообещав нам, что кофе сделают всего за пять минут.       —  А теперь ещё раз, — требует он, когда официантка уходит. — Тебя обидело это?       — Да, — мне кажется это таким очевидным, почему ему нет?       — Ты так и не осознаешь до конца, что для тебя я опаснее, чем для кого бы то ни было?  — голос его звучит как-то сдавленно и напряженно, но я не отвечаю.       — Поясни, — после секундного молчания прошу я.       — Для тебя не тайна, что я схожу по тебе с ума, — задумчиво говорит он, взяв меня за руку и лукаво улыбается, — и не тайна, чем питаются мне подобные.       Я киваю, а Эдвард смотрит куда-то сквозь меня, несколько секунд собираясь с мыслями.       — Эм… у каждого свои вкусы, кому-то нравится шоколадное мороженое, кому-то клубничное… Прости за аналогию с едой, лучшего объяснения не подобрать.       Я улыбаюсь, подбадривая его, осторожно сжимаю мраморную ладонь в руках.       — То же самое с обонянием. Если запереть алкоголика в комнате со стаканом коллекционного виски или коньяка, то он не устоит и тут же выпьет все без остатка. Он мог бы устоять, если бы захотел или обладал силой воли. — Я ещё раз киваю, понимая к чему он клонит, — или лучше заменить алкоголика на подсевшего на героин наркомана.       Во мне все вспыхивает от его слов. Быть не может, что все настолько серьезно.       — Хочешь сказать, что я и есть твой героин? — ёрничаю я, в попытке разрядить обстановку.       Оценив шутку, Эдвард тут же отвечает улыбкой, следя за тем, как мои щёки заливает краска.       — Да, мой любимый сорт!       — Я думала, что когда вы… ну, утолите голод, то жажда пропадает.       Он качает головой.       — Жажду не утолить… никогда, тем более, когда попадается кто-то, перед кем невозможно устоять.       — Но вы же живете с людьми и общаетесь с ними ежедневно, — отчаянно возражаю я.       — Да, но, как я уже говорил, иногда бывают особые случаи.       Я сглатываю, вспоминая слова Джейкоба, что всегда есть возможность срыва.       — Джасперу в этом плане и легче и сложнее. Он сравнительно недавно присоединился к нам и с трудом приспосабливается к нашим правилам. Он пока не чувствует разницы во вкусе и запахе. — Эдвард внезапно замолкает и сконфуженно на меня смотрит. — Прости!       — Сегодня он едва не слетел с катушек?       — Да, но ты спасла положение, — он протягивает руку и проводит кончиками пальцев по моей щеке. От холодного прикосновения я едва ли не мурлычу от удовольствия.       — Спасибо, тебе.       — Всегда пожалуйста, — до этого момента, я и не осознаю, что мои глаза прикрыты.       Глубоко вздохнув, Эдвард оглядывается: к нам уже подходит официантка с подносом, на котором дымятся две чашки чёрного кофе.       — Готовы заказать? — спрашивает она у Эдварда, повернувшись ко мне спиной.       — Белла?       Девица нехотя переводит взгляд на меня. Я одариваю ее холодным взглядом, а затем открываю меню на первой странице. Это перечень закусок, я быстро пробегаюсь по нему взглядом и называю первое, что более-менее приходится мне по нраву:       — Хм… грибные равиоли.       — А молодой человек? — елейным голоском, но с настойчивостью интересуется Эмбер.       — Спасибо, я не голоден, — он подмигивает мне. Ощущение покалывания по всему телу, заставляет мое нутро сжаться.       — Ну, дайте мне знать, если передумаете, — кокетливо улыбается девица, но Эдвард и в этот раз не награждает ее вниманием.       — Кофе! — указывает он на чашку.       Я послушно расцепляю наши руки и, осторожно берусь за горячую чашку. Кофе все ещё обжигающ, но я делаю маленький глоток.       — А остальные? С остальными было такое? — напоминаю я нить разговора.       — Эммет, — сдавленно рассказывает он, — у Эмметта было две подобные встречи.       — А с тобой такое случалось?       — Никогда.       Глупо было с моей стороны получать удовольствие, осознавая, что только я вызывала у Эдварда подобную зависимость.       — И как же поступил Эмметт? — интересуюсь я, делая очередной глоток.       Проявлять любопытство, очевидно, не стоило. Лицо Эдварда потемнело, руки сжались в кулаки.       — Он не раздумывал и минуты…       — Почему же ты замешкался?       Если бы мне кто сказал, что вампиры могут так смущаться, то я ни за чтобы не поверила, но сейчас я вижу перед собой именно это.       — Я был очарован тобой, — признается он, словно в чём-то постыдном, — едва я увидел тебя тем утром, я не мог оторвать от тебя глаз. Твой смех, твоя улыбка, взгляд… Но карма обрушилась на меня на уроке биологии, когда ты оказалась так близко, что я почувствовал аромат твоей крови… — закрыв глаза, он качает головой, отгоняя непрошенные болезненные воспоминания, — титанических усилий мне стоило в тот час не перерезать весь класс, лишь бы получить желаемое.       На секунду, лишь на секунду я позволила себе представить, что по моей вине все мои одноклассники стали жертвой пагубного влечения. Я поежилась и сделала глоток остывающего кофе, занимая руки. Эдвард мрачен, он легко догадался, о чем я думаю.       — Ты наверняка подумала, что я ненормальный!       — Именно так и было, — я не удерживаюсь от усмешки, — я просто не поняла почему ты так ненавидишь меня!       — Ненавидел, лишь потому, что страстно желал… мне казалось, что ты демон, явившийся из ада, чтобы меня уничтожить. А запах! Он сводил меня с ума!       Мое сердце бешено колотится, Эдвард легко замечает это. Он с любопытством наблюдает, как я пытаюсь осмыслить услышанное.       — Я попробовал изменить расписание, чтобы не пересекаться с тобой. Но ты и тогда прервала мои попытки держаться от тебя подальше… Я не мог подвести семью и сорваться. И тогда я сбежал на Аляску. Два дня провел в снегах, пытаясь осознать все произошедшее. Страшно не хотелось огорчать родителей, они так верили в меня. Я убедил себя, что смогу сохранить тебе жизнь, ведь ничего я не хотел в тот момент сильнее, чем ещё раз увидеть тебя, — грустно улыбается он, — мне показалось, что я справлюсь, да и чистый горный воздух выветрил последние воспоминания о твоем запахе.       — То есть, все, что тебя привлекло во мне — моя кровь?       — Ты сейчас повторяешь ту же ошибку, что и в машине, — делает мне замечание Эдвард. Я могла бы и обидеться на него, но он слишком мило и пленительно смотрит на меня.       Рядом материализовалась Эмбер с равиоли в руках. Она поставила тарелку передо мной и тут же повернулась к Эдварду.       — Не передумали? — с надеждой спрашивает она. — Я могу вам чем-нибудь помочь?        «Я сейчас воткну вилку этой овце в глаз».       Эдвард предугадывает мои мысли, следя за тем, как я перебираю прибор между пальцами, и холодно отвечает девушке:       — Нет, спасибо! Впрочем, принесите, пожалуйста, стакан колы.        На радостях, получив возможность ещё раз подойти к нашему столику, Эмбер летит к бару, виляя бёдрами. Мы с Эдвардом молчим ещё некоторое время, а потом он хмуро произносит следующее:       — Пойми, Белла, никакая сила в этом мире не сможет оторвать меня от тебя, но мы совершаем большую ошибку… наша связь — это опасно. Я с ума сходил все эти недели, понимая, что не могу быть с тобой… Я убеждал себя и убеждаю сейчас, что недостоин тебя.       Он закрывает глаза и зажимает переносицу двумя пальцами. Сейчас меня начинает подташнивать от запаха еды. Странный узел образовывается внутри, распространяя дрожь во всем теле. Эдвард наконец открывает глаза, пристально глядя на меня.       — Ты вся дрожишь, тебе холодно?       — Эта не та дрожь, Эдвард.       Несколько секунд он молчит, сосредоточившись на моем лице, но потом понимает о чем я.       — Вот, в этом то и проблема, я даже поцеловать не могу тебя без риска, не говоря уже о…       Молчаливая на этот раз Эмбер приносит нам два стакана холодной колы и удаляется. Позабыв о еде, я тут же накидываюсь на газировку. Она была очень холодная, но меня мучает жажда. Выкинув дурацкую трубочку на стол, я припадаю к стакану, а потом принимаюсь за равиоли.       За едой я выпытываю у Эдварда, каким образом он оказался в Порт-Анджелесе. Сперва он не желал говорить, но все же сдался. Оказывается, что у представителей его расы иногда встречаются паранормальные способности. Элис, к примеру, видит будущее, а Джаспер эмпат. Ну, а Эдвард, Эдвард читает мысли. Эта новость немного пугает меня, но видя мое замешательство, Эдвард поясняет, что я единственная, из всех, кто ему встречался за его жизнь, чьи мысли для него заблокированы. Это просто невероятная шутка судьбы, но мне становится гораздо легче. Таким образом, как только группа тех ублюдков решила подстеречь нас с девочками возле магазина, Элис тут же увидела это и сообщила Эдварду. Он же бросился спасать нас, пока она вновь не сообщила ему, уже в дороге, что мне хватило ума одной выйти и заблудиться. Эдвард гнал, как сумасшедший, пытаясь успеть вовремя, а как только попал в город, то стал читать мысли всех прохожих в радиусе поиска и примерных координат Элис, и искать меня, так как девочки в это время только заказывали еду. Из их же мыслей он и узнал, где мы договаривались поужинать.       Всю эту правду мне пришлось буквально вытягивать из Эдварда, так как каждое признание давалось ему с трудом, но именно благодаря его откровенности я все больше и больше проникалась к нему тёплыми чувствами.       Ужин закончен. Я настолько была поглощена рассказом Эдварда, что даже не заметила, как он оплатил счёт и взял мои вещи. Пришла в себя я, когда увидела его протянутую руку. Выйдя в открытую передо мной дверь, я дотрагиваюсь до руки Эдварда и переплетаю наши пальцы. Разогретую в тепле кожу покалывает от холодной мраморной кожи Эдварда, но приятные ощущения от его близости перекрывают все. Сегодняшний день перевернул мой мир с ног на голову. Я едва не умерла, но это было лучшее свидание в моей жизни, и теперь Эдвард рядом. Мне вдруг жутко хочется вновь ощутить вкус его губ, понежится в его сильных объятиях. Подойдя к машине, я маню Каллена к себе и приподнимаюсь на цыпочки для поцелуя. Едва наши губы соприкасаются, голова тут же идёт кругом, а ноги подкашиваются. Эдвард подхватывает меня за талию, давая мне возможность обнять его за шею, и отвечает на поцелуй. Если бы у меня были крылья, в этот момент, я бы точно взлетела.       — Спасибо, что спас меня уже во второй раз, — шепчу я, оторвавшись от него.       — Третьего пусть лучше не будет, ладно?       Мне стоит обидеться на такие слова, но крылья за моей спиной не позволяют мне злиться. Я прячу лицо у Эдварда на груди и говорю негромко, зная, что он услышит:       — До сих пор не могу поверить, что сделала это…       — Ты не сделала ничего такого, что могло бы удивить меня, — слыша в его голосе смех, я поднимаю на него глаза, и он поясняет, — ты стала собой, сделала то, что желает твоё сердце. В конце концов сколько бы я ещё ждал пока ты уже наконец-то поймёшь.       — Пойму что?       — Что ты предназначена для меня, — он наклоняется и шепчет мне на ухо, — ты только моя.       Едва отойдя от шока, через минуту я устраиваюсь на переднем сиденье «вольво». Эдвард захлопывает за мной дверцу, обходит машину и садится рядом. Весь процесс я жадно слежу за каждым его движением. Он даже элементарные вещи делает так идеально, пластично, практически, как танец.       Рычит мотор, и мы несёмся к выезду из города. В салоне все так же пахнет Эдвардом. Я включаю печку, желая усилить этот запах и немного согреться; на улице уже заметно похолодало.       — Пристегнись, пожалуйста, — просит Эдвард, и я, оторванная от собственных мыслей, механически выполняю его просьбу. — О чем думаешь?       — Пытаюсь переварить всю информацию, — честно отвечаю я.       Эдвард целую минуту смотрит на трассу. Считать его эмоции очень сложно, но его лицо напряженно и сердито. Дурной знак.       — Откуда ты вообще узнала?         Я перевожу взгляд на свои руки, и не спешу с ответом. Джейк вроде как сказал, что это тайна, вдруг у него будут неприятности?       — Белла, вроде бы ты говорила мне о честности.       Я тяжело вздыхаю. Эдвард все ждет, а я, не поднимая глаз, разглядываю свои руки.       — Рассказывай.       — Не знаю, с чего начать!       — Начни с начала, — советует он. — Ты самостоятельно догадалась или тебе кто помог?       — Все началось ещё в субботу на пляже. Я встретила старого знакомого. Наши семьи дружат с незапамятных времён. — Вспоминаются слова Майка в столовой и мои, в тот вечер, когда я со злости ляпнула Ньютону, что спала с Джейкобом. Черт! А ведь Эдвард наверняка прочитал мысли Майка.       — Дальше, — мягко просит Эдвард.       — Наши вдруг вспомнили, что я приглашала вас с нами, но вы отказались. Лорен болтанула, а Блэк решив развлечь меня, стал рассказывать старые индейские легенды. Я сначала толком не поняла, да и рассказ ему пришлось прервать, но зерно уже было посеяно.       — Продолжай.       — Потом я начала замечать некоторые ваши странности и сопоставлять с рассказами Блэка. А тут ещё и ты нагнетаешь обстановку своим поведением,  — это звучало почти обвиняющее, но я лишь пыталась оправдаться. Я украдкой посмотрела на Эдварда и заметила, как побледнели сжимающие руль пальцы. — Блэк считает это глупым суеверием. Он просто хотел меня напугать. Я сама виновата — заставила его рассказывать страшилки.       — То есть я сам сподвиг тебя копаться во всем этом?       — Да. Вчера, после нашего разговора в машине, я пришла к выводу, что хочу быть с тобой, но все эти тайны не дают мне покоя! Я поехала в резервацию.       Искоса, я слежу за реакцией Эдварда. Продолжая гнать под сто шестьдесят, он ведёт машину так, словно родился в ней. Внезапно тепло в салоне стало раздражать и я резко сменила его на прохладный воздух.        «Просто покончим с этим!» — решаю я и выпаливаю остаток.       — В разговоре, я вытянула из него историю семидесятилетней давности, а вместе с ней и правду.       — Как же ты ее вытянула?       — Пару раз улыбнулась, похлопала ресницами, что сложного? — беззаботно говорю я, в надежде, что моя легкомысленность спасёт ситуацию.       — И все?       — И все, — твёрдость в моем голосе я утрирую, понимая к чему он клонит, — Эдвард, никогда ещё ни к кому я не испытывала таких чувств, как к тебе. Я знаю, любовь и желание не всегда ходят рука об руку, но для меня, это очень важно. Именно в таком сочетании они для меня и существуют.       Он заметно ослабляет хватку, но лишь на секунду, а затем снова спрашивает очень серьёзно.       — Что потом?       — Все утро я пыталась переварить эту правду, никак не могла поверить.       — После урока биологии ты сказала, что мы поговорим вечером, — с нотками страха говорит он.       — Да, потому как решила, что мне все равно!       — Все равно? — Вопрос звучит настолько удивленно, что я невольно поднимаю голову.       Я ещё раз кивнула, глядя ему прямо в глаза.       — Мне все равно.       — Тебя не волнует, что я монстр? Что я не человек?       — Не волнует.       Между нами повисло странное молчание. Краем глаза я заметила, как мы пролетели приветственную табличку города. Темнота слегка рассеялась обилием фонарей и городских вывесок. Эдвард сбавил скорость.       — Ей все равно! — потрясённо усмехается Эдвард, но тон его голоса жесткий, даже зловещий.       — Ты злишься… Зря я все тебе рассказала.       — Нет.       — Зря! — упрямо повторяю я.       — Ты боишься? — с той же тревогой, как и в прошлый раз спрашивает у меня Эдвард.       — Я же сказала — нет!       — А любой нормальный человек испугался бы, а тебе все нипочем. — Его грусть сменилась странной веселостью и мне захотелось сказать что-нибудь хорошее.       — Мне очень спокойно, когда ты рядом.       Машина останавливается как раз у моего дома. Эдвард глушит мотор, отстегивает ремень и поворачивается ко мне, я же, очень надеюсь, что Чарли уже спит и не смотрит в окно, потому как собираюсь снова поцеловать Эдварда.       — Ох, Белла, раньше у меня был повод держаться от тебя подальше, но теперь я никуда тебя не отпущу, ты ведь понимаешь это?       Он проводит большим пальцем по моей щеке, пристально изучая мои губы. Кончики пальцев застывают в районе моих губ. Прикосновения холодной кожи вызывают у меня необыкновенное ощущение облегчения, словно я испытывала боль и она вдруг исчезла. Как же мне хорошо, когда он рядом.       —  Уйти от тебя не в моей власти… я твоя, Эдвард Каллен и ничего уже не изменит этого…       Его поражают мои слова. Изогнув бровь, Эдвард спрашивает с лёгкой издёвкой, но глаза его светятся теплотой.       — Все? На этом твои причуды закончились?       — Спроси меня об этом утром, хорошо?       Он отстраняется и, к моему удивлению, хохочет, да так громко, что я оглядываюсь по сторонам, боясь, что мы перебудили все дома в округе.       — Я и не надеялся, что ты дашь нормальный односложный ответ!       Я закатываю глаза, отстегивая ремень безопасности и беру в руки рюкзак.       — Ой, ты сначала свои причуды реши, ок?       Веселость сменилась непроницаемостью. С присущей только ему кошачьей грацией, он двигается ближе ко мне и я таю, ощущая холод его губ; так близко они находятся от меня.       — Все будет хорошо, Белла, я справлюсь, я обещаю.       Я закрываю глаза и на ощупь нахожу губами его губы. Весь мир перестаёт существовать для меня. Я верю ему и знаю — со мной не произойдёт ничего плохого.       — Дыши, — смеётся он, почти разорвав наш поцелуй.       Меня злит, что он так остро чувствует мое тело. Я берусь за ручку двери и открываю ее.       — Пока, Эдвард.       — Сладких снов, любимая.       Идя к дому, я смакую в памяти сказанное им на прощание: «Сладких снов, любимая!» и очень надеюсь, что действительно увижу его во сне.       Открыв дверь, я сразу же снимаю ботинки, чтобы не разбудить Чарли и, держа их в руках, заглядываю в гостиную. Папа спит перед телевизором. Компанию в этот вечер ему составил бейсбольный матч, закуски и пара бутылок пива. Отец тихо сопит, обняв подушку. Беру тонкий шерстяной плед, висевший на подлокотнике кресла и осторожно укрываю его, а затем, на цыпочках бреду наверх.       Принять горячий душ после всех этих приключений — самое верное решение. Но мне было ужасно лень идти брать чистые вещи в спальню, когда в ванной у меня всегда висело чистое полотенце. На ходу снимая обувь и одежду, я прошлась по длинному коридору до ванной. Стоя под горячими струями воды, я все размышляла, стараясь оценить прошедший день с разных ракурсов. В голове не укладывалось, как я могла вляпаться во всю эту историю, и что было бы если бы Эдвард не поспел вовремя. Наверное, мое истерзанное и бездыханное тело уже валялось в куче мусора несчастное и замученное. Я бы испускала последний вздох, если бы они не пристрелили меня сразу. Козлы! Как же я ненавижу их!       Эдвард…       Все эти недели он проявлял очень странный интерес к моей персоне. Я никак не могла понять, что все-таки у него на уме и столько раз убеждала себя, что он ничего не испытывает ко мне… но теперь я знаю, он любит меня и что самое главное — я люблю его. Принять это было так сложно, но теперь я могу быть уверенной в этом — признание открыло мне глаза.       Обернувшись полотенцем, я ещё долго вытирала волосы и чистила зубы, пока не решила, что на сегодня хватит. Я смертельно устала, у меня не было сил даже спуститься за стаканом воды. Я решила потерпеть до утра. Растрепав влажные волосы пальцами, я кинула грязную одежду в стирку, подхватила обувь и рюкзак и босыми ногами посеменила к своей комнате. Открыв дверь в спальню, я не сразу заметила, что была не одна. Поставив ботинки у двери, я кинула рюкзак на кресло и подошла к шкафу, и только тогда, в зеркале, на дверце, заметила моих гостей: Эмметт и Джаспер. Парни стояли у окна, скрестив руки на груди и смотрели в мою сторону. На их лицах читалось замешательство — они явно не ожидали увидеть меня в подобном одеянии, но как только наши взгляды пересекаются, их стеснение сменяется суровостью.       — Нет, ну никакой личной жизни! Может вы зайдёте позже? — с издевкой, говорю я, делая акцент на полотенце, — я одета не по случаю.       Меня удивило их присутствие в моей комнате, и дело даже не в том каким образом они оказались здесь, меня больше волновал вопрос — зачем?       — Думаю, мне стоит запастись парочкой кольев, — я включаю ночную лампу на столе. В полной темноте я не могу хорошенько разглядеть их лица.       — Не поможет, — усмехается Эммет.       — Что ж, спасибо, — благодарю я и с беззаботным видом, открываю шкаф в поисках пижамы.       Легкий шорох, заставляет меня вновь обернуться. Рядом с мальчиками уже стоит Эдвард и… он очень зол. Каждая клеточка его тела трепещет от гнева. Он смотрит на братьев в упор, не моргая.       — Что вы здесь делаете? — грозно рычит он, не обращая на меня внимания.       — Устраняем проблему.        «Проблему? О чем они? В моем доме кто-то был? — пугаюсь я, рой вопросов заставляет меня оглянуться по сторонам, оценивая ситуацию. В голове мелькает сотня картинок: от воров, до урагана. Тут до меня доходит. Враждебность братьев, направленная в мою сторону, и я вдруг понимаю, — я их проблема, я узнала секрет Калленов!»       — Это я то проблема?! — вспыхиваю я злостью, Эдвард же качает головой, указывая пальцем на нижний этаж — Чарли спит внизу — проклятье! Я снижаю голос до громкого шепота. — Какого черта?       Джаспер пристально следит за мной, по всей видимости, считывает эмоции. Я стараюсь успокоить разбушевавшиеся нервы, но он замечает. Все его царственное величие направлено на меня. Если Эммет и обращает внимание на Эдварда, то Джаспера заботит только одно:       — Ты знаешь. — Он не спрашивает, а утверждает.       Значит дело только в этом. Я немного успокаиваюсь, зная, что Эдвард ни за что не даст меня в обиду. Поправив полотенце, я осторожно кладу пижаму на стол — переодеться пока возможности нет, но мне вдруг становится интересно, как теперь будут разворачиваться события. Отбросив все эмоции, я достаю из шкафчика любимый флакончик с маслом и киваю Джасперу, дав ему положительный ответ.       — И? — в разговор вступает Эммет, стоя горой рядом с парнями, все ещё скрестив руки на груди. — Что ты собираешься делать с этим знанием?       Эдвард делает шаг ко мне, им движет желание заслонить меня от братьев, они вполне могут убить меня. Если дело действительно примет такой оборот, не думаю, что Эдвард справится с обоими, особенно, если учитывать силу Эммета. Не знаю, что ж там он прочёл в их мыслях, но его вид, полный ярости, все ещё держал братьев на расстоянии от меня.       Как я должна поступить? Расплакаться и броситься Эдварду на грудь? Состроив из себя невинную овечку, получится ли отвести их намерения от меня? Или пойти в атаку и устроить скандал? Мы разбудим Чарли и тогда… станут ли они оставлять его в живых? Эта мысль заставила меня вздрогнуть, Чарли нельзя вмешивать. Эдвард в таком случае поругается со своей семьёй. Из-за меня.       Флакон с маслом все ещё в моих руках. Я решаю присесть, но стул, кресло и кровать слишком далеко, ближе к братьям. На полу будет неудобно. Остаётся только стол. Перекинув волосы на одно плечо, я привлекаю внимание троицы. Осторожно, стараясь сделать все так, чтобы не потерять полотенце, я сажусь на край стола и кладу ногу на ногу.        «Что ты собираешься делать с этим знанием?» — спрашивал у меня Эммет минуту назад.       Остаётся только один вариант мирного разрешения событий — перевести все в шутку, показать им, что я не настроена против.       — А что? — я выдавливаю немного масла на ладонь и, отложив бутылку в сторону, растираю жидкость по рукам и предплечьям. — Пойти растрезвонить всем?       Большим пальцем, я показываю в сторону, на дверь, изгибая бровь дугой. Эдвард внимательно следит взглядом за каждым моим движением. Масло придаёт моей коже более тёплый оттенок и красиво мерцает в приглушенном свете лампы, а запах макадамии и арганы отрезвляет мысли.       Братья переглянулись друг с другом. Они и правда ожидали от меня подобного?       — Но… мы же вампиры!       Изречение Эммета вызывает на моем лице улыбку. Закончив с руками, я наклоняюсь к ногам, распределяя масло так, чтобы не наклоняться сильно и не задирать ноги. Моя кожа полностью высохла, я стала слегка замерзать.       — Ну, убей меня, — предлагаю я, спрыгнув со стола и убираю масло обратно в шкафчик.       — Н…нет.       — Вот, и я о том же, — рассуждаю я таким тоном, словно мы с Эмметом обсуждаем список продуктов и планы на ужин.       Джаспер же все ещё следит за мной, с прищуром вглядываясь в мое лицо.       — То, есть? — с сомнением спрашивает он. — Ты будешь молчать? Ты хоть понимаешь, что мы… убийцы.       — А мне-то какое дело? Что-то я не вижу в полицейских сводках отца ежедневных сообщений о жертвах с разодранным горлом.       Разведя руки в стороны, я оглядываю присутствующих. Эдвард заметно смягчился и Эммет принял непринуждённую, не такую закрытую позу. В его взгляде заметен интерес к моим словам.       — Значит есть безопасный способ… — рассуждаю я, беря в руки шелковую пижаму, — донорская кровь?       — Животные, — разъясняет Джаспер сквозь зубы.       — Что ж… мне очень жалко белок.       Эммет разражается диким хохотом. Мы втроём в один голос шикаем на здоровяка, напоминая, что Чарли спит внизу и может все услышать. Эммет закрывает рот ладонью, давясь от приступа смеха, а затем вздыхает, пытаясь успокоиться. Я поправляю полотенце, надеясь, что на этом все закончится, но они не уходят. Подойдя к прикроватной тумбочке, я беру в руку расческу, придумывая на ходу ещё что-нибудь, что может развеять их сомнения.       — В любом случае, член Эдварда меня интересует больше, чем завтрашние заголовки газет: «Вампиры в Форксе!» — я отворачиваюсь к шкафу, чтобы иметь возможность смотреть в зеркало и застываю с расческой в руках, — а теперь, пожалуйста, освободите помещение или мне переодеваться при вас?       Джаспер хмурится, его раздирают противоречия, но, по всей видимости, здравый смысл берет верх. Он отступает на шаг, к окну и манит за собой Эммета, здоровяк не спешит. Он стоит перед всеми с самодовольной улыбкой на губах. Эдвард злобно рычит, но Эммет отшучивается:       — Да, брат, теперь я очень надеюсь, что у вас все получится, — весело говорит он и спрыгивает в окно.       Я оборачиваюсь сама не знаю зачем. Может сказать всем «пока» или пожелать «доброй ночи»? Мы встречаемся взглядом с Джаспером. Он смотрит на меня, но не с тем веселым интересом, как Эммет, это скорее хмурая озадаченность. Наш зрительный контакт затягивается, и Джаспер все же говорит перед тем, как спрыгнуть за братом:       — Да, Белла… спасибо.       — Всегда, пожалуйста, — бормочу я вслед ему, не зная, услышал он меня или нет.       В комнате остаётся только Эдвард. Хоть я и зла на него за произошедшее, но присутствие его здесь, его близость рождает совсем не детские мысли. Я вновь отворачиваюсь к зеркалу и начинаю расчёсывать волосы, перекинув их на один бок. Эдвард оказывается совсем близко ко мне, его холодные губы нежно касаются моей шеи:       — Прости, — шепчет он, — я не знал.       Я смотрю на него в отражение. Такой расстроенный и несчастный, что хочется обнять его, приласкать и убедить, что все это сущие пустяки, но он замечает, как дрожат мои пальцы.       — Ты в порядке? Ну, после всего случившегося, — спрашивает Эдвард, и я понимаю, что этим вопросом он захватывает события в Порт-Анджелесе.       — Шока не испытываю, — спокойно говорю я, убирая расческу на стол и беру пижаму.       — Я знаю, после всего тебе захочется побыть одной, но теперь мне ещё сложнее быть вдали от тебя…       Он кладёт руки на мои плечи, следя за моей реакцией. Я прикрываю глаза от удовольствия и льну к нему. Мне очень важно ощутить его присутствие рядом, путь и через одежду.       — Мы виделись всего полчаса назад, — я тихо смеюсь, отклоняя голову назад с той стороны, где стоит Эдвард, он поджимает губы, жадно разглядывая мою шею, — ты уже соскучился?       — Я ждал тебя сотню лет…       Я пропускаю мимо ушей новость о том, что Эдвард настолько стар. Как бы я хотела скинуть это полотенце и в полной мере ощутить ласки Эдварда, но он говорил, что один только мой запах заставляет его сходить с ума от жажды. Мне становится грустно. А сможем ли мы когда-либо перейти эту черту и узнать близость друг друга? Нет, я не стану мучить его.       — Иди, — развернувшись, я кладу ладони на его грудь и толкаю Эдварда к окну, — тебя братья ждут.       — Я бы остался, — шепчет он мне на ухо, а затем проводит дорожку поцелуев от моей щеки к ключице.       Я прерывисто вздыхаю, стараясь взять себя в руки и не потерять сознание.       — Уверен, что справишься? — мои ладони, ласкают его грудь и плечи. Интересно, если я попрошу его снять джемпер, он согласится?       — Ты боишься?       — Конечно же нет.       Я осторожно касаюсь губами той части ключицы, которая виднеется в треугольном разрезе ворота. Эдвард прикрывает глаза. Я расцениваю такой жест, как согласие и повторяю свой поцелуй. Мои ладони спускаются по его рукам, и я переплетаю наши пальцы, ещё теснее прильнув к Эдварду.       — Белла, я…       — Тшш… Ты сказал, что ты справишься, — заверяю я его, и приподнимаюсь на носочках.       Мне так хотелось верить его словам, потому что это означало, что мы могли бы существовать рядом, быть нормальной парой и делать абсолютно все, что захочется.       Я подвела одну его руку к своему обнаженному бедру и провела холодными пальцами по тёплой коже. Эдвард пробормотал что-то похожее на тихое ругательство и обхватил ладонью мое бедро. Моя душа ликовала. Я поцеловала подбородок Эдварда, его холодную скулу, пока он не наклонил голову и не запечатал поцелуй на моих губах. Сперва осторожный, но затем более настойчивый, страстный, волнующий. Свободная рука Эдварда обвила меня за талию и прижала к мускулистой груди. Делая очередной вдох, наши губы на секунду приоткрылись и языки коснулись друг друга. Я приоткрыла глаза и увидела, как лицо Эдварда перекосило, как от резкой боли.       — Стой, — я глубоко вздохнула, все ещё находясь в его объятиях, — я не могу так с тобой поступить, тебе больно.       — Ты ходишь по лезвию ножа, но интересуешься только мной?  — уголки его губ дрогнули в улыбке.       — Конечно, я ведь люблю тебя.       Он согласно кивает и отстраняется. Ему, в отличии от меня, не приходится целую минуту восстанавливать дыхание. Меня всю колотит, а голова ходит кругом. Медленно, с присущей ему кошачьей грацией, Эдвард подходит ко мне и двумя пальцами берет за подбородок, приподнимая так, чтобы видеть мое лицо целиком. В его взгляде больше не было боли, появился просвет, губы тронула улыбка.       — Ты — моя единственная.       Мое сердце едва ли могло сделать в этот момент хотя бы удар. Я таяла от нежных прикосновений его губ по моей щеке, а потом все закончилось. Открыв глаза, я увидела Эдварда у открытого окна.       — Не уходи, — попросила я.       Я видела насколько ему тяжело дался это последний шаг, но он все же сделал его.       — Мне нужно идти, а тебе отдохнуть, — его ласковый бархатный голос холил мой слух.       — Смогу ли я уснуть?       — Я приду к тебе, обещаю. Запомни, ты теперь вся моя жизнь.       С этими словами он выпрыгнул в окно и бесшумно приземлился на лужайку, а я отправилась в постель, надеясь, что сон придёт мгновенно. Но все сегодняшние события теснились в голове, не давая уснуть. Столько всего случилось! Образы кружили в бешеном калейдоскопе, но, проваливаясь в забытье, я успела подвести итог уходящему дню.       Я влюбилась в вампира.