Я твоя, Эдвард Каллен

       Понравился ли ей мой подарок?       Что она решила насчёт нас?       Сможет ли она отпустить все свои вопросы и подарить мне возможность любить её?       Смогу ли я удержаться и дальше держать жажду в тисках?       Сколько ещё будет продолжаться эта наша словесная битва?       Я вновь провёл всю ночь у её постели. Спала Белла очень беспокойно. Дважды произносила моё имя, большую часть ночи ворочалась и скидывала с себя одеяло. Каждый раз я заботливо укрывал ее и снова занимал позу каменного стража, прислушиваясь к каждому вздоху. Диск она распаковала и даже послушала. Скорей всего так и уснула, с наушниками в ушах. Я осторожно убрал плеер на тумбочку, чтобы она нечаянно не разбила его во время сна. Так же на диск я записал ещё несколько любимых композиций, этюд посвящённый Эсме и ещё немного из раннего. Но судя по зажатой кнопке повтора, слушала она только первую композицию — свою колыбельную. Через пару часов я узнаю ее мнение. «Колыбельная» стала моим любимым произведением, я очень старался перенести все свои чувства в музыку, чтобы она услышала и поняла, как сильно я люблю ее.       Тихий стук в мою дверь, отрывает меня от мыслей о завтрашнем дне. Я кладу перо на подставку и поворачиваю голову к двери. Это Элис. Она пришла поговорить о недавнем своём видении, в котором Белла с самого утра будет избегать меня всеми силами.       — Ты как? — робко спрашивает она, стоя в дверях.       — Не знаю. Я попросил её быть со мной, не выясняя всех моих тайн.       — Это очень эгоистично с твоей стороны.       — Знаю.       — В любом случае, решение теперь только за ней. Ты дал ей выбор и она поступит именно так, — сестра напоминает о видении, заставив тем самым меня поморщится.       Несомненно, Белла видела меня с достаточно темной стороны, чтобы распознать опасность на уровне интуиции, которой она, видимо, не обладала, но в тоже время, ей фантастически легко удаётся заметить мелкие детали, которые и вводят её в заблуждение и заставляют копаться во всем этом.       — Почему ей недостаточно просто быть рядом, принимая меня таким, какой я есть? — пробормотал я больше сам себе, но Элис тут же представила образ красноглазой бледнокожей Беллы.       — У тебя всегда есть план «Б».       — Нет, — в этот раз я даже не повысил тона и не взорвался, как это бывало в подобных случаях. Я видел, что Элис хочет, как лучше, решить проблемы и мои и Беллы, — я не стану этого делать.       Оттолкнувшись плечом от дверного косяка, сестра на носочках прошлась до меня и обняла крепко-крепко, как умеет только она. Я всегда дорожил этой смешной, наивной, до невозможности доброй девчонкой. Элис моя настоящая младшая сестренка. Я люблю ее, прислушиваюсь к ней и доверяю.       — Спасибо.       — Мне? — по-детски наивно удивляется она, — за что?       В её голове мелькнуло воспоминание о будущем видении Беллы. Мне нравилось то, что я видел. В этом видении Белла оставалась человеком, но была рядом со мной. Мы оба улыбнулись. Ее вера в нас с Беллой сравнима лишь с моей и верой Эсми, но мама всегда и во все хорошее верила с утроенной силой, а Элис заставляла верить меня самого.       — Я надеюсь на это, — прошептала она и поцеловала меня в щеку.        Уважая решение Беллы, я жду, пока она сама подойдёт ко мне и стоически выдерживаю все три урока до ланча. Следя за ней по мыслям Анжелы и Джессики, я узнал, что девочки собираются за платьями. Мне не нравится эта идея, но я не могу подойти и просто запретить Белле ехать, да и станет ли она меня слушать?       Беру железную банку «доктор Пеппер» вишнево-ванильный, такой любит она и яблочное парфе. Элис не изменяет себе, заказав чёрный кофе, и когда все расселись, мы, как и всегда, предаёмся старому доброму представлению — делаем вид, что мы обычные люди.       — Когда уже начнутся грозы? — скучающе жалуется Эмметт, — сто лет не играли в бейсбол!       — Было бы не плохо, — соглашается Роуз, поправляя помаду, смотрясь в маленькое зеркало пудреницы.       — В ближайшее время не вижу, — огорчает всех Элис. — Возможно в следующем месяце.       — Что такое месяц для бессмертных, — шутит Джаспер, доставая из кармана пачку жевательной резинки.       Все мы стараемся походить на людей: дышать, двигаться, сутулиться, дополнять все мелкими действиями — создаём видимость. Я оглядываю окружающих, читаю их мысли, ища упоминание о Белле или нас, но все тихо. Мы так и продолжаем слыть аутсайдерами, не вызывающими ни у кого желания общаться с нами. Все эти люди, наполняющие кафетерий, просто сборище обезьян с одними и теми же скучными мыслями. Они даже толком не представляют своего будущего, но убеждены каким путём должны идти, не видя своей конечной цели. Забавно.       Я вновь впадаю в привычное для данной ситуации инертное состояние, напоминая себе изредка моргать. Когда же она уже придёт и я смогу тайком издали наблюдать за её улыбкой, за её жестами, мимикой, ждать, когда она посмотрит в мою сторону. Обожаю момент, когда наши взгляды встречаются и появляется та самая химия, о которой пишут в книгах.       Девочки не разговаривали, обе думали о еде, не упоминая имени Беллы, наверное, поэтому я заметил их лишь в момент, когда троица подошла к двери. Первыми вошли Джессика и Анжела и тут же накинулись на раздаточную. Белла все ещё стоит у двери, держит пальцы на ручке. Я не понимаю, что её останавливает и обращаюсь единственному, кто сейчас может помочь мне — Джасперу, но он увлечён ресницами Элис, на кончиках которых люминесцентный свет от ламп переливался всеми цветами радуги. Пинаю его под столом, указав на Беллу, заходящую в зал, привлекая внимание всей семьи. Девушка медленно идёт к подругам, её взгляд блуждает по полу.       — Сейчас посмотрит, — шепчет Элис всем.       В следующую секунду я ловлю её взгляд. Мое равнодушие к этому миру сменяется нетерпеливым счастьем. Джаспер усмехается, следя за нами. Он поражён, насколько сильными эмоциями сопровождается наше столкновение. Она чувствует это. Я растворяюсь в удовольствии. Её взгляд скользит по остальным членам моей семьи и замирает на мне.        «Сомнение… немного страха, недоверие… её что-то гложет…»       Меня разрывает от желания подойти и коснуться её. За всем этим ожиданием я и не сразу почувствовал, как проклятое жжение в горле мешает дышать. Любовь к Белле помогает мне заглушить все то, что я ненавижу в себе, но от жажды мне не убежать. Я — чертов урод!       Элис прерывает странное видение со мной и Беллой и вскакивает со стула, хочет первой подойти к ней. Я не успеваю посмотреть, что было в видении, но уверен, что покопаюсь в её голове позже.        «Странно, почему она старается так тщательно спрятать свои чувства? Эд, ты слышишь её сердцебиение?» — обращается ко мне Джаспер, следя за Элис и Беллой.       Я закрываю глаза и стараюсь отсеять все ненужные, мешающие мне голоса. Ловлю этот звук. Джаспер прав, её сердцебиение учащенное, нестабильное. Голос надломлен.        «Она старается успокоить себя».       — Что-то странно эта Белла ведёт себя сегодня, — говорит Розали, искоса глядя на Элис возвращающуюся за стол ни с чем.       — Вовсе нет, — возражает ей Элис, грациозно опускаясь на стул, — её просто смущает присутствие Эдварда. Все мы помним, чем вчера все закончилось.       Элис все ещё злится на меня, но самую капельку. Роуз выдохнула, успокоив сомнения, но Джаспер не согласен с ними, он так же, как и я ощущает неладное.       — Дай ей время, Эдвард, — шепчет он мне, поддерживая.       Но тревога наполнила моё сердце. Такая же, как и вчера вечером, когда я оборвал телефон Беллы, недожавшись ответа на своё сообщение. Я с ума сходил снова и снова набирая её номер, но попадал на голосовую почту. Отправился к её дому, нашёл только Чарли. Он тоже переживал и без конца искал дочь. Мне хотелось попросить его позвонить Белле, но Чарли словно забыл, что у него есть сотовая связь. Я брал след и искал ее по лесу, соседним улочкам, но её запах был повсюду. Я уже стоял на пороге, решаясь зайти в дом и спросить Беллу, под предлогом забытого у неё конспекта, но услышал приближение жука. Белла была слишком задумчива, чтобы разглядеть в темноте мою фигуру. Я решил спрятаться и послушать. Оказалось она ездила в резервацию. В тот момент окружающий мир вернулся ко мне. Она жива и здорова, это главное.        «Сейчас она мне на все ответит!» — в голове Майка вспыхнул образ Беллы, спешно садящейся в жука вчера вечером.       Он сидел в машине у её дома и ждал, пока Белла вернётся из Сиэтла, в надежде поговорить и попробовать вернуть ее, но Белла не заметила ни его самого, ни следящей за ней машины. Майк проехал за жуком до самой резервации и только когда увидел маленький одноэтажный красный дом, он с силой ударил по рулю и развернул машину. А теперь он нёсся прямо к Белле, полный решимости устроить разборки. Джаспер почувствовал его эмоции, как и мои. Я начал подниматься на ноги, чтобы перехватить подонка, но был остановлен братом.       — Устроишь драку перед всеми? — разумно заметил он.       Я слежу за Беллой, она не понимает причины, по которой Майк ведёт себя так грубо, но держится уверенно. Моя рука дергается, мне хочется научить парня хорошим манерам, но я должен следить за собой, или, в конце концов, все закончится тем, что я его убью и тогда подведу всех.       — Эдвард, сядь, — шипит Розали.       — Она сама справится, — убеждает меня Джаспер, направляя поток энергии на меня. Я сопротивляюсь ему, но все же опускаюсь на стул.       — Майк, не тупи, ему пятнадцать!       В мыслях Майка передо мной предстаёт высокий, плечистый юноша-индеец. Он и правда молод, не особенно красив, как и все представители его расы, но я вижу в воспоминаниях Ньютона, с каким обожанием он смотрит на мою возлюбленную.       — Он — мой друг! И да, и я была у него!       — И? Зачем ты к нему ездила?       Белла украдкой смотрит на меня. Её щеки краснеют, но взгляд становится более решительным. Дьявольская улыбка рождается на ее лице, когда она поворачивает лицо к бывшему.       — Мне захотелось ещё… я же говорила тебе, чем мы занимались с ним у него в гараже?        «Трахалась с Джейкобом в его автомастерской!» — вспоминает Майк слова девушки в день поездки в Ла-Пуш.       Родные переглядываются, не зная о чем подумал бледнеющий Ньютон. Я отвожу взгляд. Я уже привык полагаться на свой дар и за сотню лет стал воспринимать его, как должное, но бывают моменты, когда я готов провалится сквозь землю, лишь бы не слышать мыслей. Таким моментом явилось нынешная картина. Я не должен был представлять Беллу в объятиях другого, как он целует её, как его руки ласкают ее тело. Сжав кулак, я с силой опускаю его на стол, оставив небольшую вмятину. Мне остаётся лишь смотреть и ждать, пока все закончится.         — Розали, нет! — рявкнул я, но сестра уже хлопнула дверцей моей машины и устремилась к отцу, который ничего не подозревая, спокойно работал в своём кабинете.        «Эгоистичный безответственный дурак!» — бросила она мне мысленно, а вслух громко окликнула отца, поднимаясь по лестнице:       — Карлайл!       Я с шумом выдохнул, выходя из «вольво». За мной вышли все остальные, и секунду спустя мы все были наверху. Розали, во всем своём злостном великолепии, стояла в центре в воинственной позе: ноги на ширине плеч, руки скрещены на груди. Отец не умел читать мысли, но сразу понял — что-то случилось. Он внимательно оценил выражения лиц каждого своего ребёнка, а когда я прошёлся и встал позади него, то сразу же спросил у зачинщика сего действа:       — Что с Беллой?       — Она все знает! — со злостью выплеснула Розали.       В кабинете показалась мама. Приложив переплетенные пальцы «в замок» к груди, Эсми подошла ко мне. Глубокие, золотые, полные беспокойства глаза были направлены на меня. Я печально посмотрел на неё, а затем на Карлайла. Плечи отца напряглись, он слегка повернул голову в мою сторону.       — Эдвард? — в его тоне не было осуждения, я знал, что он не стал бы ругать, но тревогу за семью никуда не деть. Мы — все, что у него есть.       — Это не он! — вступилась за меня Элис, пройдя мимо всех так же ко мне и встала по другую руку. — Честно говоря, я понятия не имею, как это произошло, я бы увидела, но…       — У меня есть подозрения, что это квилеты.       — Квилеты? — переспросил Эмметт, играя мышцами, — дак, пройдёмся, наваляем им.       Брат занимал нейтральную позицию. С одной стороны он понимал меня и в какой-то мере поддерживал, но его сердце и разум принадлежали всецело Розали. Для него она никогда не была стопроцентной эгоистичной стервой, но любовью всей его жизни, его ангелом-спасителем. Если вопрос встанет ребром, он будет за жену.       — Нельзя, — тихо предупредил Карлайл. Он вытянул руки на столе, сложив пальцы «домиком», — мы сохраняем мир уже больше семидесяти лет, да и потом, там давно не осталось волков. Не выяснять же отношения с мирными жителями!       — Если бы вы только сразу дали б мне ее убить… — яростно зашипела Розали, но я прервал ее рычанием:       — И тогда, я тебя…       — Хватит, — Карлайл едва повысил голос, но этого достаточно, чтобы мы замолчали разом все, продолжив сверлить друг друга взглядами. Розали сдерживала себя, скрипя зубами, проклинала меня без слов, — Роуз, хладнокровное убийство невинной девушки — это не выход! Дорога каждая жизнь, помнишь? Ты не должна поступать настолько бессердечно.       — Я беспокоюсь, о семье, а Эдвард же думает не тем местом! — сетуя, она театрально насупилась, — Ему стоило бы заглушить это ещё в самом начале и тогда, у нас бы не было сейчас проблем!       — Я согласен с Розали, — подал голос Джаспер.       Первый раз в жизни я почувствовал настолько сильную злость к членам моей семьи. Я читал мысли Джаспера и Розали — они решительно настроили себя против. Они считали, что убив Беллу, они обезопасят и себя и своих любимых, и мы сможем жить дальше, но это не так. Я не смогу жить без неё. Рядом со мной ахнула Элис. Безусловно, она увидела мои намерения совершить суицид, на случай, если с Беллой случится беда. Она ужаснулась картине, что открылась ей: я стоял перед троицей Вольтури и молил о смерти, опустившись на колени.       — Эдвард, нет!       — Что, нет? — в один голос спросили родители.       — Это не выход! Вольтури не убьют тебя лишь потому что ты попросишь их!       Я усмехнулся. Сестра не знала насколько я изобретателен, если мне очень надо. Я легко мог бы заставить их принять правильное решение. Поохотится в Вольтерре или же показаться днём среди людей под палящим солнцем.       — Мы теряем время! Пока мы сидим и болтаем, она сейчас пойдёт и расскажет любому и потом Аро…       — Эдвард, — Карлайл прервал поток бранной речи дочери, — насколько это опасно?       Я выдохнул, задумавшись. Белла не так предсказуема, как обычные люди, но я мог доверять ей. В конце концов, если бы ей было так необходимо выдать нас, она бы сделала это раньше, в день нашей встречи или же аварии с фургоном Тайлера. Да и сегодня утром, стоило ли ей спасать Джаспера?       — Я не знаю, я поговорю с ней.       — Хорошо, — кивнул он и повернулся к Розали и Джасперу, — мы не будем трогать девушку.       — Может нам уехать? — с тревогой спросила Эсми у мужа.       — Это разобьёт сердце Эдварда, — печально объяснил отец. — И сердце Элис.       — И Беллы. Она любит Эдварда, — тихо проговорила мама, положа руку на мое плечо. Ей хотелось поддержать меня и утешить, но я был слишком взвинчен мыслями Джаспера. Роуз просто хотела устранить проблему, но брат — он строил план.        «Дайте мне только один шанс… Лет десять и он забудет о девчонке…»       — Она вообще-то спасла тебя сегодня! — крикнул я в гневе, ткнув в него пальцем. — И всех нас.       Все испуганно посмотрели на меня — я нарушил обещание. Ещё у школы, когда нам маломальски удалось успокоить Джаспера, мы договорились, что не станем рассказывать отцу, чтобы не тревожить ни его, ни маму и не спровоцировать лишние волнения в семье. Ведь в подобных случаях, ранее, родители моментально собирали вещи, боясь подвергнуть кого-то из семьи ещё большему искушению.       — О чем говорит Эдвард?       Мы переглянулись, не зная что ответить отцу. Мне стало стыдно, даже не смотря на всю злость на брата и сестру, я поступил очень некрасиво. На меня кричали несколько голосов, одновременно, окутывая плотной сферой негодования. Я позволил эмоциям взять верх и теперь, когда все расскажу отцу и сам могу попасть под обстрел — если мы уедем, я лишусь единственного важного для меня — Беллы.        Тревогу сестры я чувствую ещё за милю от дома. Бросив своё занятие, я прыгаю в окно, пересекаю бурную речку, и стремлюсь навстречу Джасперу и Элис, возвращавшимся с охоты. Сестра, завидела меня издали, метнулась вперёд, не дав внятного объяснения недоумевающему Джасперу.       — Белла в опасности, — волнительно кричит она, показывая пришедшее минуту назад видение.       Четверо ублюдков, работающих недалёко в порту решили подстеречь девочек у магазина, где они примеряли платья, но попадётся им только Белла… и тогда они… картина напомнила мне рассказ Розали.       Я сжимаю кулаки.       — Сколько у меня времени?       — Немного, тебе стоит поторопиться, — она жалобно хнычет, — Белла уже приняла решение выйти отдельно от девочек, а эти… люди, ждут их в одном квартале от бутика.       Возвращаюсь в комнату за ключами от машины. Насколько я помнил, я оставлял их на столе, но сейчас кипа бумаг заполонила поверхность, мешая мне. Разозлившись, я смахиваю содержимое рабочего места и слышу звон металла. Чувствую приближение и поднимаю глаза.       — Опять спасать? А может не стоит? — из коридора, сквозь открытую дверь на меня смотрит Розали.       Она беспокоится о семье и о себе, в первую очередь. Ей немного неудобно за свои слова и мысли, но она бесперебойно успокаивает себя, скрывая за своим поведением глупую ревность и зависть.       — Ты соображаешь, что говоришь? — рявкаю я на сестру, поднимая ключи с пола.       — Ты сам слышал слова твоей девушки утром. Она сказала, что ей нужно убраться отсюда. Она хочет убраться от тебя, Эдвард.        «Если судьба сделает все за нас, не будет ли это выходом?» — думает Джаспер и тут же жалеет о своих словах, понимает, что я могу все слышать.       Я кидаюсь к стеллажу, хватаю бумажник и, под умоляющим взглядом Элис поторопиться, выпрыгиваю на улицу.       — Ты не нужен ей, — кидает мне вслед со второго этажа Розали. — Она приняла своё решение и уехала, от тебя подальше.       Элис уже в гараже, открыла водительскую дверцу «вольво». Мысленно упрашивает меня все делать быстрее. Успеть. Я забираюсь в машину, включаю зажигание.       — Успеваю?       Она мотает головой. Пока Белла не пересеклась с ублюдками, есть вероятность, что она спасётся.       — Эдвард, — зовет меня Джаспер, — возможно, стоит…       Страх за любимую вымещает злость на родных. Даже в словах Розали отчасти есть разумные вещи. Вдруг Белла действительно испугалась правды до такой степени, что теперь станет держаться от меня подальше? Неужели она отвергнет меня? Ну и пусть! Все равно я должен поступить правильно.       — Я не могу бросить ее. Она там одна в опасности, мне плевать даже если я ей не нужен, я должен защитить ее.       Элис сказала, что Белла направилась в сторону набережной. В тот момент в ее сознании крутился образ магазинов и лавочек, а затем заброшенного здания, темного переулка, где пахло рыбой и отходами. Через мысли Джессики, я нашёл тот самый магазин платьев, девочки уже покинули его, но я понадеялся, что Белла решит вернуться. Мне пришлось взять след. Я поехал очень медленно, проклиная себя за то, что не взял с собой Элис. Поведение Джаспера было нестабильным, Карлайл и Эсме ушли на охоту в горы, за Джаспером некому было присмотреть, но сестра пообещала, что позвонит, как только видения сменятся.       Вскоре след Беллы потерялся, я покружил по району ещё немного, пока не наткнулся на беспокойные мысли Анжелы и Джесс — они заняли места в местном итальянском ресторанчике и оттягивали момент заказа, все ещё ожидая, что Белла вот-вот зайдёт к ним. Но Белла так и не появилась. Я развернулся и подъехал к месту, где оборвался ее запах. Мне необходимо было быть более внимательным. Я прислушался к усталым тихим мыслям прохожих, выискивая в них упоминание о интересующей меня девушке, но нет, никто из них не видел семнадцатилетнюю красавицу в светлом свитере и кожаной юбке.       Тени сгустились, народ редел, температура воздуха упала. По мере того, но как я проезжал через центр, мое волнение нарастало. Я не мог найти точного определения своему состоянию — Белла сейчас была предоставлена сама себе — и я понятия не имел, где её искать. Но я должен был найти.       В Порт-Анжелесе я ориентировался достаточно свободно; для начала я съездил прямо к набережной, просмотрел все кафешки. Анжела в своих мыслях подсказала мне, что Белла хотела выпить кофе, но все пустовало. Ни малейшего признака ее присутствия. В этот момент я чувствовал полнейшее бессилие. С каждой минутой моих поисков волнение все возрастало. До этого я даже и не задумывался, насколько непросто будет ее найти.       И снова много посторонних мыслей. Очень много примитивных мыслей…        «… думаю, что у малыша какая-то другая ушная инфекция …»        «… молоко, хлеб, яйца… что же я ещё забыл?..»        «Опять опоздала. Я должна сказать ему…»        «А вот и она! Ага!»       Есть! Я увидел ее лицо. Наконец, хоть кто-то заметил ее!       Облегчение было секундным, потому что я прочитал в полном объеме мысли того, кто злорадствовал, глядя на нее из тени. Разум незнакомца был чужим, но что-то в нем было мне знакомо. Когда-то я вел охоту именно за такими.       — НЕТ! — рычание вырвалось из моего горла.       Я притопил педаль акселератора до пола, стараясь сократить расстояние до носителя мысли, хотя толком не понимал куда еду. Человек не видел самой улицы, знаков или же зданий. Он смотрел на Беллу, а она находилась в непроглядной тени. Его взгляд сосредотачивался только на ее напуганном лице — он наслаждался ее страхом. Белла явно не была его первой жертвой.       Мой автомобиль завизжал на повороте, уходя в сторону от встречного автомобиля. Хотел бы я думать, что интуиция меня не подведет и я выбрал правильный маршрут.        «Сейчас мы с ней позабавимся! — человек заливался смехом в предвкушении. Для него страх был ничем — всего лишь, доставляющий ему удовольствие атрибут. — Возьму ее первый, а потом уже переброшу ребятам!»       — А она не робкого десятка, — слышу голос через мысли первого.       — Остра не только на язык.        «Оказывается их там больше троих! Только бы не опоздать! Зачем ты только сунулась туда, Белла!»       — Ничего, мы найдём для ее рта иное применение. — Человек, за мыслями которого я следил, заметил, как Белла вздрогнула от резкого смешка, раздавшегося с другой стороны. Это взволновало его. Он начал воображать как она его умоляет, все способы, которыми она попросит…       Мысли, блуждавшие в головах у остальных, не были настолько омерзительны, как его. Все они были слегка навеселе, ни один из них и подумать не мог, как далеко человек, которого они звали Лонни, собирался зайти. Все окружающие, подобно слепым, безоговорочно принимали лидерство Лонни. Ведь он пообещал им небольшое развлечение…       Пролетев на красный свет, я еле проскользнул между двумя автомобилями в движущимся потоке. Позади меня сигналили машины.       Белла выступила вперед на мерзавца и с кулака сломала ему нос, тем самым отвлекла всех от себя.       Сейчас я был на расстоянии квартала от них. Они должны были уже расслышать рев двигателя моего автомобиля.        «Иди сюда, мелкая сучка!» — один из них попытался схватить Беллу, перехватил лишь рюкзак, но второй достал пистолет.       — Стоять, веди себя хорошо. — это был тот самый Лонни.       Скоро этот садист превратится из охотника в жертву. Уголком моего сознания я перебирал разнообразные пытки, которым мог его подвергнуть, пытаясь найти те, которые доставят ему больше боли. Остальная компания умерла бы довольно быстро, но монстр по имени Лонни умолял бы о смерти ещё очень долго, прежде, чем я сделал бы ему такой подарок.       Я резко завернул за поворот, свет фар осветил всю эту сцену, ослепив ее участников. Я сбил одного, выпрыгнувшего на дорогу, давая Белле возможность подбежать ко мне. Протянув руку, я рывком открыл пассажирскую дверь.       — Садись! — командую я, желая, как можно быстрее увезти свою девочку подальше от этого ужаса.       Череда нецензурной брани вперемешку с пулями летит нам вслед. Я стремительно выруливаю из переулка на дорогу и все стихает, остаётся лишь гул машин. Закрываю глаза и ощущаю на себе ее взгляд.        «Она в безопасности».       Прошу Беллу пристегнуться, но мой внутренний зверь доносит просьбу, как приказ. Белла не двигается. Поворачиваю голову, чтобы извиниться за свой неподобающий тон, но вижу, как она пристально меня разглядывает. Ее прекрасное лицо всего минуту назад было искажено маской ужаса, а сейчас она смотрит на меня таким доверчивым и благодарным выражением, какого я никогда не встречал ни у одного человека. Белла кажется, какой-то совершенно расслабленной. Ее состояние совершенно мне не понятно — особенно учитывая то, что она только что пережила. Вспоминаются мысли Лонни и образы его растерзанных жертв, Белла могла стать одной из них. Снова злюсь. Масла в огонь подливает так же и жажда, возникшая от близкого присутствия моего сладостного наркотика.       — Белла, отвлеки меня! — умоляю я, но она не отвечает. Мельком оцениваю ее внешний вид, обеспокоившись, что у девушки мог возникнуть шок. — Белла, почему ты так смотришь на меня?       — Эдвард… ты едешь слишком быстро, здесь полно машин!       — Иначе мне не отвлечься! — объясняю я, но это опять звучит слишком резко. Я стараюсь успокоиться, взять жажду и гнев под контроль.       — Ты злишься на меня?!       Смешно. Она думает, что я злюсь на неё! Да, черт возьми! Злюсь! Но я рад, что с ней все в порядке. Я в ярости на самого себя. Белла отшучивается, но это не помогает. Лица нападавших на неё никак не выходят у меня из головы. Не думаю, что Лонни на этом успокоится и не накинется на первую попавшуюся девчонку в переулке, чью-то дочь, сестру, возлюбленную. Он утешит своего зверя ценой жизни невинной души.        «Я должен его остановить!» — решаю вернуться, оставить Беллу в машине за пару кварталов и найти ублюдков. Много лет назад, я уже убивал таких и сейчас лишь сделаю одолжение судьбе, упокоив нескольких мерзавцев. Я даже не стану пить их кровь, не прикоснусь к ней, мне бы совсем не хотелось очернять себя, принимая другую сторону существа, живущего во мне. Я вернусь и лишь придушу каждого.       — Эдвард, стой! — резкость ее тона заставляет меня сбавить скорость, но Беллу это не устраивает, она все ещё пристально смотрит на меня и я послушно останавливаюсь у обочины.       «Она, должно быть, очень напугана, » — думаю я, а иначе, зачем ещё она попросила меня остановиться.       Жаль, что я сейчас не в том состоянии, чтоб успокоить ее, при том, что я знаю как, но не делаю этого. Но Белла снова удивляет меня. Она отстёгивает ремень и тянется ко мне. Узкая юбка задирается до середины бедра, когда она оказывается лицом к лицу, на моих коленях. Я подхватываю ее за талию и прижимаю к себе, боясь, как бы она не стукнулась головой о потолок или спиной о руль, обнимаю бережно, осторожно. Мучающий меня запах крови врывается в сознание вытесняя все мысли. Я перекладываю руки на руль и крепко сжимаю его, держа огонь, сжигающий меня взаперти. Сейчас я могу думать только о сладком вкусе бурого напитка, струящегося по ее венам. Белла смотрит на меня решительно, дыхание рваное, прерывистое. Сердце бешено колотится и этот стук сбивает меня с толку. Она облизывает губы кончиком языка и приближает своё лицо к моему. Закрываю глаза и отдаюсь этому чувству. Белла поддаётся вперёд, теснее прижимается ко мне. Желание захватывает меня. Я ясно представляю перед собой ее лицо, ее улыбку, жажда немного притупляется, и я могу сделать вздох.       Что было бы, если б я не успел и никогда больше не почувствовал ее поцелуев? Нет! Не хочу даже думать об этом! С ней все хорошо — вот что для меня важнее всего, а возмездие вторично.       Что-то заставляет Беллу отстраниться, но не прервать поцелуй. Она жаждет ласк и не в силах оторваться от меня. Удовольствие распирает меня изнутри, позволяя запереть монстра ещё глубже, в самый дальний угол моего сознания. Белла стаскивает куртку и тепло ее тела заставляет меня глухо зарычать. Все планы возмездия моментально рушатся. Не потребовалось и секунды, чтобы понять — я не смогу оставить ее одну в автомобиле, даже для того, чтоб проучить четырех проходимцев с улицы. Как бы я попросил Беллу не смотреть на то, что с ними будет происходить? Ха! Когда это она делала то, о чем я ее просил?       Такая маленькая, хрупкая, страстная, моя… Поверить не могу, что она настолько сильно нуждается во мне. Мое сознание заполнено ей, но я изо всех сил стараюсь держать себя в руках. Каждый мускул напряжен и сокращается, в необходимости утолить эту потребность.       Воздух в салоне стал более влажным, терпким, насквозь пропитанный ее ароматом и страстью, которую мы не стесняясь показывали друг другу. Её дыхание заполнило мои легкие, это напомнило мне, почему я совершенно не заслуживаю ее. После всего этого, даже не смотря на то, как сильно я любил ее…она все еще заставляла мой рот наполняться ядом. Лишь на секунду я расслабился и монстр сковал мое горло. Вместо кислорода я глотнул расплавленный свинец. В глазах потемнело. Мне нужно остановить это. Я чувствую, как терпение мое подходит к концу. Я фиксирую ее образ сквозь закрытые глаза, чтобы контролировать монстра, сосредотачиваюсь только на ее лице. Изящное строение её тела и тонкие покровы ее бледной кожи — как шелк, натянутый вокруг стеклянного стакана, невероятно мягкая и так легко разбиваемая вдребезги. Она слишком уязвима для моего мира. Я боюсь напугать ее, монстр подходит совсем близко. Мне нужно двигаться плавно. Медленно я отпускаю руль, вымеряя каждое движение, хочу взять ее за запястья и отстранить от себя, но боюсь навредить, поэтому почти не касаясь провожу ладонями по ее рукам.       — Белла, умоляю тебя, остановись.       Вместо того, чтоб отстраниться, она обнимает меня за шею, и я утыкаюсь лицом ей в плечо. Перекрываю дыхание и напоминаю себе, что не должен действовать резко. Завершаю наш долгий поцелуй, но Белле этого мало, она хочет ещё, и все ее тело кричит об этом. Если бы я мог взять ее за бёдра, приподнять и пересадить на соседнее кресло, но не могу позволить себе прикасаться к ней подобным образом, когда ее ноги так обнажены. Это недопустимо, неблагопристойно и слишком возбуждающе.       И тут она одновременно делает меня самым счастливым и ранит в самое сердце. Она признается. Говорит, что любит меня и знает что я такое.

***

       — Джаспер! Эмметт! — кричу я в темноту леса, когда полностью скрываюсь за хвойными лапами.       — Уже все? — со смешком отзывается Эмметт, показываясь мне.       Кровь моя все ещё кипит, пусть и фигурально, но ощущаю себя я именно так. Я очень зол на братьев. В большей степени на Джаспера — идея была его. Эмметт пошёл за ним следом, чтобы не пошла Розали. И ещё он хотел остановить Джаспера на случай, если он слетит с катушек и захочет перерезать весь город.       — Это настоящее предательство! — кричу я, сжав кулаки, и рык мой эхом разносится по лесу.       — Позволь все объяснить, — спокойно говорит Джаспер, вытягивая руки перед собой. — У Элис было видение. Я не мог допустить этого.       Он сознательно насылает на меня спокойствие и равнодушие, но я отмахиваюсь от него всеми силами и глухо рычу, не взирая на близость города.       — Да мне плевать! Чтобы она не сделала! Она — моя!        «Спокойней, Эд!» — советует мне Эмметт.       Я стреляю взглядом не предвещающим ничего хорошего в брата и качаю головой, предупреждая, что ему сейчас лучше не высказываться.       — Давайте все обсудим дома, нас могут услышать, — предлагает Джаспер и не дожидаясь ответа, делает пару шагов вглубь леса.       Я тяжело дышу, все ещё стоя на месте, Эмметт хлопает меня по плечу, я огрызаюсь, но он припускает за Джаспером, вынуждая и меня бежать следом. Я слышу через мысли братьев, что они сожалеют о содеянном и очень хотят избежать скандала, но я так же видел ранее, что намерения Джаспера были очень даже реальны.       Во дворе нас встречает Карлайл. Его лицо белее, чем обычно, взгляд печален.        «Все? Все в порядке? Белла жива?» — спрашивает он меня, следя за выражениями наших лиц.       Они с Эсми были на охоте, не подозревая о планах Джаспера и Розали. Обо всем этом им рассказала Элис, которая сейчас, свернувшись клубочком, лежит на диване в гостиной и зажимает голову руками, прячась от внешнего мира. Изо всех сил она старалась увидеть будущее, но не могла, ведь Розали и Джаспер все ещё решительно против того чтобы оставить эту ситуацию нетронутой. Они все ещё верят, что смогут сделать это.       Джас занимает место за столом. Медленно плывя по воздуху, белой лебедью, к нему присоединяется Розали.        «Интересно, он покончил с девчонкой?» — думает она, но сразу соображает, что я ее слышу и стыдливо отворачивается.       Меня люто раздражает беспокойство всех вокруг. Выглядит лицемерно, в недостаточной мере сильно, как мне бы хотелось. В своих мыслях я рвал и метал, разнося в пух и прах все вокруг. Как можно было так спокойно реагировать, когда мой брат едва ли не убил мою любимую? Девушку, что была для меня важней всего на свете?        «Эдвард!» — встрепенулась Эсми и тут же оказалась рядом, бросившись обнимать меня.       — Прости, сынок, прости… — всхлипывает она, как если б была в состоянии плакать, — жива? Она жива?       Я кивнул, коротко и сухо. Только перед прекрасными глазами матери я не мог долго оставаться холодным. Я знал, что ее сердце просто не выдержит этого. Я попробую успокоиться, но это так сложно. Ярость сжигает мое сердце.       — Джаспер, Эмметт! Вы поступили отвратительно! — в сердцах бросает мама.       — Я же говорила, что они не причинят ей вреда, — пищит Элис, поднимаясь на ноги, — я бы увидела.       — Ты и так увидела нечто, что спровоцировало все это, — рявкаю я, отпуская мать. Подойдя к столу, занимаю место напротив Джаспера, и все остальные следуют моему примеру, определяясь со стороной.       Овальный стол на восемь персон заполнился людьми, и только одно место пустует. Один стул ожидает своего хозяина. На миг я представил сидящую на нем Беллу. Как бы она поступила в данной ситуации и как бы повела себя? Вряд ли она вообще бы заняла его, отдав предпочтение краю стола. Она бы улыбнулась, подмигнула б мне и непременно успокаивала б всех, говоря, что с ней все хорошо. Ох, Белла!       — Элис, расскажи ещё раз, как все было, — мягко просит отец.       Сестра выглядит так, словно отработала три смены грузчиком. Она вымотана, измучена и ей стоит поохотиться. Пока я был в Порт-Анджелесе, она одна отстаивала мои интересы. Одна против всех, даже против любимого. Укол совести заставил меня переоценить своё поведение.       — Я увидела, что Белла завтра подойдёт к Джессике и расскажет ей про Эдварда. Она смеялась и было очень веселой, когда наблюдала за реакцией Стэнли. Джессика ей не поверит сразу, но начнёт об этом думать, — Элис виновато посмотрела на меня, — видение быстро сменилось, но убедить Джаспера и… Розали у меня не получалось. Они сказали, что уйдут на охоту и до последнего не меняли своё решение, пока вы не доехали до дома Беллы, и Эдвард не отправился домой.       — А если бы я не услышал их мысли? Если бы ехал чуть-чуть быстрее и пересёк границу своих возможностей? — Я выдохнул, убеждая себя не вымещать злость на сестре. — Они бы просто убили бы ее!       — Мы просто хотели поговорить, — выделяя каждое слово, сказал Джаспер. Он старался отвлечь меня от Элис. Она же боялась, что весь мой гнев обрушится на неё.       — Все равно, надо было дождаться меня, — сквозь стиснутые зубы, проговорил я.       — Эдвард, брат, ты тоже нас пойми, — Эмметт заерзал на стуле, подыскивая слова.       — Ты не дал бы нам ничего предпринять! — подхватил слова Эммета Джаспер, а мысленно добавил, не сдержавшись: «тоже мне, любовь, ты ее даже не знаешь!»       — Насколько бы тебе было больно, — тихо проговорил я, глядя на свои ладони, покоящиеся на столе, — если бы я отнял у тебя Элис? Представь хоть на секунду жизнь без неё?       — Не сравнивай, — бросился на меня Джаспер, перегнувшись через стол и оскалившись.       Розали громко ударила ладонью по столу.       — Хватит! Что бы там ни было, мы не можем позволить человеку что-либо сказать. Карлайл, ты должен понимать это. Даже если мы все решим исчезнуть, небезопасно оставлять за собой слухи. Угроза все равно остаётся.       — Она ничего не скажет, — перебиваю я, но Роуз в одном шаге от взрыва.       — Ты не знаешь, о чем она думает, — напоминает мне Карлайл.       — Мы узнали достаточно, о чем она думает! — усмехнулся Эмметт, вспоминая колкие изречения Беллы.       Все поворачивают головы на Эммета, но тот выразительно смотрит на меня, делает жест, скрепляющий рот на замок и выкидывает невидимый ключ, уверяя меня, что никогда и ни при каких условиях не станет говорить этого вслух и тем более при родителях.       — В любом случае, наша семья в безопасности, договор нарушили волки, — говорю я всем, — квилеты рассказывали Белле легенды, остальное она уже додумала сама.       Эмметт сжимает в ладони кулак и хрустит суставами так громко, что все морщатся.       — Точно пора этим волкам головы поотрывать.       Карлайл не согласен, а так же и Эсми. Я знаю, они не допустят войны, скорее заставят всех собрать вещи и уехать, я же, ни за что теперь не покину этот город.       — В резервации не осталось волков. Старейшины преподносят людям лишь пересказы, а молодняк воспринимает все, как сказки и относится ко всему легкомысленно. — Отец одобрительно кивает мне, — главное сейчас не это, а то, что Белла ничего никому не расскажет, а значит и угрозы нет.       Все молчат, ожидая слов отца, хотя и подозревают, что именно он скажет. Мама берет меня за руку и нежно сжимает мои пальцы. Она верит, что у нас с Беллой есть шанс, а значит до последнего будет против переезда. Карлайл встаёт, бросает взгляд на настенные часы, поправляет узел галстука.       — Я считаю, что риск, который представляет девушка, независимо от того — расскажет ли она или нет, — он делает акцент на этом, оглядывая сыновей и Роуз, — незначителен. Если мы сделаем хоть одно исключение ради нашего спасения, мы пожертвуем кое-чем гораздо более важным. Мы отличаемся от нам подобных и убив невинного человека, рискуем потерять свою суть, потерять тех, кто мы есть на самом деле. — Отцу пора на дежурство в больницу. Он даёт знак Эсми, и та приносит ему портфель из кабинета, захватив по дороге пальто, — никто не тронет девушку Эдварда, чтобы ни случилось. Она важна для Эдварда, а значит — часть нашей семьи.       Камень, висящий на моей груди, медленно тает, словно айсберг под тропическим солнцем. Каждый из присутствующих вздрогнул, услышав последние слова отца. Кому-то не понравился его строгий тон, кто-то, как и я, отметил фразу «девушка Эдварда». Отец всегда умел «читать» людей и самый первый понял, насколько я влюблён в Беллу. Он верил — будем мы вместе или нет — это лишь вопрос времени.        Автомобиль казался очень тесным для нас двоих. Ее аромат циркулировал по салону с потоком воздуха от нагревателя, заполняя все пространство и становясь все более насыщенным. Он усиливался, щекоча мои нервы; я воспламенялся. И, честно говоря, этот огонь я мог стерпеть. Это так странно. Сегодня вечером мне дали слишком много. Белла была рядом, и что самое главное, по собственному желанию. Я ликовал. Больше мне не надо было бояться, что она узнает, кто я есть. Она знала. И это не имело для нее значения. Не смотря на то, что для нее в этом не было ничего хорошего, мне это приносило удивительное облегчение.       Она медленно выдохнула, голова ее была повёрнута в мою сторону и нежное тепло волнами коснулось моей кожи. Яд вновь заполнил мой рот, и мои мускулы напряглись, словно я охотился.       Из головы никак не выходит, что всего несколько часов назад, она могла покинуть меня. Такая милая, смешная, порой странная. Ее реакции удивляют и поражают меня. Даже сегодня, она могла спокойно уехать с подругами, но предпочла остаться со мной… с вампиром.        «А потом я решила, что мне все равно кто ты…»       Как нормальный человек мог реагировать на подобное? С ней явно что-то не так, инстинкты не могут так подводить.       До сих пор не могу поверить, что она — моя. Естественно, в той мере, в которой я представлял это слово — это было совсем не так. «Моей» она стала бы только после того, как я одену кольцо ей на палец и дам свою фамилию, превратив Иззи Свон в Миссис Изабеллу Каллен.       Миссис Каллен — словосочетание ласкает слух.       Первая любовь незабываема, так много о ней написано и так мало мы можем понять, пока не вляпаемся в это дело по уши.       Хочется танцевать, петь, говорить часами. Целоваться так отчаянно, пока не надоест, а не надоест никогда.        «Счастливые часов не наблюдают», — так говорил один классик.       И теперь она моя.       Мне всегда будет мало…       — Зря ты остановился, — сообщила мне Элис, проходя мимо моей комнаты к себе, — я видела, что все закончится хорошо.       Не сразу поняв о чем именно говорит сестра, я воспроизвёл в памяти куски вечера, пока не наткнулся на эпизод с Беллой, который состоялся после ухода братьев. Был ли я готов к этому? Конечно нет. Хотел ли я ее? Безусловно. Но это было невозможно для нас. Мучительно больно для меня, для неё — недопустимо. Рисковать ее жизнью? Никогда!       Но все же, даже если бы у нас был малейший шанс пережить близость, я предпочел бы сделать все правильно, как было в мое время и у моих родителей, как и должно было быть у меня. Сперва я бы ухаживал за Беллой, долго и старательно завоевывая ее сердце. Потом сделал бы ей предложение, предварительно поговорив с ее родителями. Мы бы сыграли свадьбу…        «Я видела, что все закончится хорошо…» — сообщила мне сестра.       — Ты прям смотрела от начала и до конца?       — Нет, — обиженно сказала сестра, все ещё стоя за дверью, — я просто видела, что ты справишься с собой.       Внизу донёсся смешок братьев. Мы уже давно привыкли, что наши разговоры не конфиденциальны, тем более, что я читал их мысли, хоть и старательно блокировал свою силу дома, но сейчас, когда у меня появилась личная жизнь, в такие моменты я чувствовал себя голым.       — Розали, — окликнул я достаточно громко, — займись, пожалуйста, машиной, надо вынуть пули и заделать дыры.       Слышу недовольное ворчание, но все же она идёт в гараж. Копаться в машинах ей нравиться, это успокаивает ее, помогает почувствовать себя обычной. Я откладываю ручку в сторону и захлопнув книжку в красной обложке, убираю ее в ящик стола. Мне тоже некоторые вещи помогают чувствовать себя человечнее: чтение книг, игра на фортепиано. Сейчас я собирался сходить в душ. Не то, чтобы мы потели и нуждались в мыле. Чаще всего мы шли под воду, когда случайно испачкаемся на охоте, по той же причине мы часто обновляли гардероб и стирали одежду, но мне подобные занятия просто приносили удовольствие.       Белла уже должна была уснуть и мне стоило поторопится и не терять драгоценные минуты ее сна. Я обожаю смотреть, как она спит.