В логове льва

      — Он такой пухлый и маленький, — заметил Джейме, разглядывая мальчика. — Удивительно, какими же беззащитными выглядят дети в этом возрасте.       Кейтлин поудобнее взяла Тайсона. Он попытался схватить Джейме за нос, но не дотянулся всего пару дюймов.       — Ну, тогда хорошо, что он — самый защищенный ребенок в Семи Королевствах, — Тайсона оберегали наравне с королем Томменом, вот только сына десницы охраняла не Королевская Гвардия, а золотые плащи. Джейме искренне и слегка шутливо улыбнулся.       — Подумать только, и я когда-то был таким же… Не мог и пальца поднять, не то что меч. Боги, какой же он маленький. Кажется, даже Тирион был побольше.       Он замолчал, медленно моргнул и выпрямился. Джейме чаще других членов семьи говорил о Тирионе — Тайвин редко о нем упоминал, а Серсея намеренно делала вид, что у нее лишь один брат. Даже Томмен опасался спрашивать о дяде, но лишь потому, что не хотел никого расстраивать. Кейтлин вновь напомнили, что это дитя, ее дитя, в глазах Тайвина заменило Тириона. Тайсон успел прожить всего пару дней, но уже отнял то, что принадлежало старшему брату. Кейтлин вновь хотелось спросить Джейме, что же он об этом думает, но понимала, что он лишь отмахнется.       — Он вырастет сильным и смелым, — сказала она, укладывая Тайсона в колыбель. Она приложит для этого все усилия. Он будет эмоциональным, гордым, добросердечным и быстрым. Он доживет до седин, станет мудрым и даже на смертном одре не потеряет рассудка. Он переживет ее, и все будут помнить его, как великого ланнистерского льва.       — Не сомневаюсь, миледи, — ответил Джейме. — Если он пойдет в вас, то с его силой все будут считаться. А с таким отцом, как Тайвин Ланнистер…       Он мог и не договаривать. Кейтлин вздохнула и пробежалась ладонью по волосам.       — Но я все равно считаю, что проводить в его честь турнир немного абсурдно и экстравагантно. Он же даже ничего не запомнит.       — Возможно, он и не для Тайсона, — ответил Джейме и пожал плечами, слегка бренча доспехами. — Может, он больше для отца. Все-таки, это его первый ребенок за более чем двадцать лет. У него родился сын, новый наследник, и это, скорее всего, его величайшая победа за эти десятилетия.       — Помимо победы в Войне Пяти Королей?       Она равнодушно посмотрела на него, и он отвернулся. Кейтлин было плевать, насколько грубо или неуместно это прозвучало. Она больше года свыкалась со своим положением; потери и трудности были ошеломительными, но она смогла выжить. Она отпустила прошлое и отказывалась избегать этой темы с людьми, причинившими ей боль.       — Похоже, миледи, брак с моим отцом наточил ваши клыки, — сказал Джейме. Кейтлин изогнула бровь. Его слова ничуть не польстили ей. — Может, вы слишком долго были волчицей.       — Сир Джейме, вы забыли, что я — форель, — ответила она, улыбнувшись ему. — А у форели нет клыков.       — Я бы не был так уверен, — Джейме опять посмотрел на ребенка, словно смущаясь его. Это напомнило Кейтлин, как он общался с Томменом. Он словно не знал, что сделать или как вести себя с юным королем. Когда она предложила Джейме подержать Тайсона, тот отказался, сказав, что не брал на руки детей с младенчества Тириона. В этот момент она с грустью поняла, что Джейме потерял больше, чем многие знали. — Этот мальчик вырастет воином — особенно если пойдет характером в мать.       После этого он ушел, сказав, что должен вернуться к обязанностям лорда-командующего. Кейтлин заметила, как он слегка поджал губы и как скосил взгляд. Ему казалось, что он не заслужил это звание? Как-никак, он же Цареубийца. Или все дело в отрубленной руке? Прошло уже больше года, но он все равно порой пытался воспользоваться правой рукой и одергивал себя.       — Миледи?       Кейтлин подняла голову и увидела, что в комнату заглядывает лорд Варис. Хотя она прожила здесь уже целый год, они редко виделись друг с другом. Варис всегда был бесконечно вежлив с ней — и, хоть она и отказывалась доверять кому-то, кто носит звание мастера над шептунами, она не могла отрицать его вежливость и доброту. Это было так странно. Она ожидала, что именно Варис предал Неда, но теперь знала, что Петир был той самой змеей, которую она пригрела на груди.       — Лорд Варис, чем я заслужила такую честь? — сказала Кейтлин, присаживаясь на кресло. — Вы не часто приходите в Башню десницы.       — Должен признать — мои визиты сюда значительно сократились после смены десницы, но я посчитал, что будет неуважительно не прийти и не поздравить вас, — он виновато улыбнулся. Этот человек был несомненно опасен — куда опаснее, чем многие думали, но лишь потому, что он странным образом умел располагать к себе. Его доброта была одновременно и искренней, и подозрительной. — Иногда я думаю, что, возможно, стоило приходить сюда почаще. Я знаю, что вы, вероятно, не жаждете моего общества, но вам наверняка здесь так одиноко.       Хоть ей и не хотелось этого признавать, но он говорил правду.       — Прошел целый год, но некоторые придворные до сих пор считают, что я приношу несчастья, — Кейтлин улыбнулась, но не жалела об этом. Она ненавидела почти всех придворных и не любила их лживость. Ей больше нравилось сидеть в одиночестве, чем общаться с ними, прячущимися за фальшивыми улыбками и смешками. — Им еще предстоит узнать, что от меня не заразиться неудачей или болезнью.       — В вас действительно сохранилось больше величия, чем предполагалось, леди Кейтлин, — Варис сел в кресло напротив нее, не вынимая рук из широких рукавов. — И меня это восхищает. Честно говоря, не думаю, что многие пошли бы на то же, что и вы.       — И что же я такого сделала?       Варис понимающе посмотрел на нее, так и говоря, что он более чем знает, что она поняла его слова. Но он тем не менее решил ее развлечь:       — Буквально поделили постель с врагом, конечно же. Уверен, вы никогда не позволите себе забыть, что Ланнистеры сделали с вашей семьей, но сторонний, не знающий ни о чем человек, даже не заподозрит этого. Удивительно. Уже несколько месяцев по Красному Замку ходит один слух…       — Да? А я и не подозревала, что люди судачат обо мне за моей спиной.       Варис хмыкнул.       — Здесь же это дело привычное. Именно поэтому я постоянно занят. Я, знаете ли, очень любопытен. Ваш покойный муж, лорд Старк… Он был хорошим человеком, очень добродетельным, не склонным ко лжи и не предающим свои идеалы. Это меня в нем восхищало — но именно то и стало его проклятием. В Королевской Гавани таким людям не место.       — Да, — ответила Кейтлин, глядя в камин. — Да, точно. Этот город создан для таких, как лорд Тайвин.       — Именно, — согласился Варис. — И я задумался… О том, что же станет с вами. Я мало слышал о вас — только то, что знали все, и то, что, как я уверен, выдумал лорд Бейлиш. Я считал, что вы окажетесь такой же, как лорд Старк — преисполненной честью, верной и всепрощающей, — он вздохнул и странно посмотрел на нее. Она не знала, как описать его взгляд. Он казался почти что… Печальным. — Я ошибался.       — Ошибались?       — Не поймите неправильно, миледи, — продолжил Варис. — В вас больше чести, чем во многих рыцарях, и вы несомненно верны, но вы не склонны прощать. Люди считают, что вы все простили и забыли, но я знаю, что это не так. Вы никогда не сможете простить лорда Тайвина, как бы ни полюбите сына и как бы ни будете заботиться о муже.       «Заботиться о муже», мысленно повторила она. Как странно и неловко слышать это от кого-то. Еще страннее стало то, что она никак не стала на это отвечать. Прошел всего год, а я уже так изменилась.       — Но от вас этого никто и не ждет. То, что случилось с вами и вашей семьей, — поистине трагедия, — это еще мягко сказано, но она решила промолчать. — Но она восстала из пепла, и, подозреваю, вами двигала жажда мести. Ведь ничто не ранит охотника так, как брошенная на погибель жертва, — Варис скромно улыбнулся. — Но все становится куда сложнее, когда термин «охотник» начинает расплываться.       Теперь уже Кейтлин рассердилась.       — Прошу прощения, милорд?       Взгляд Вариса так и намекал, что он знает все ее тайны.       — Становится все сложнее и сложнее понять, когда кончается притворство и начинается правда, не так ли?       — Простите, но это не выглядит комплиментом, — сказала Кейтлин. — Скорее обвинением.       — Тогда прошу прощения, миледи, поскольку я не хотел вас обидеть. Я намеревался вас успокоить. Уверен, вам было неловко, сложно и одиноко, но вы выжили, и это заслуживает восхищения. Не у всех найдется столько же сил и воли. И всегда приятно найти не мелочного человека, — Варис встал с кресла и внезапно виновато посмотрел на нее. Только сейчас Кейтлин поняла, насколько он хорош в манипуляции. У Неда, раздираемого между Варисом и Петиром, не было никаких шансов. Ей стоило уговорить его остаться в Винтерфелле, а не уверять, что ему стоит отправиться в Королевскую Гавань. Он должен был выбрать ее, а не Роберта, как бы эгоистично это ни звучало. Также она знала, что Тайвина подобные уловки не сломят. Он был рожден для этой игры.       (И, что странно, как выяснилось, после всего случившегося, она тоже.)       Кейтлин не знала, что сказать. Возможно, она никогда прежде так долго не говорила с Варисом. Ее поражало, как он смог узнать то, что она сама только сейчас начала нехотя признавать.       — Тогда я сочту это за комплимент, — сказала она.       — Благодарю, — ответил Варис, слегка поклонившись ей. Он направился к двери, но вдруг остановился и повернулся к ней. — Уверен, ваша любовь к сыну даст вам прожить еще много лет. Материнская любовь и желание защитить своих детей — это волшебство, которым даже я восхищаюсь.       Оставшись одна, Кейтлин опять подошла к колыбели. Она очень часто приходила к Тайсону — просто чтобы увидеть его. Она наклонилась и коснулась его пальцев, поиграла с его ножками и погладила его щеки. Этот ребенок — ее ребенок — завораживал ее. Он был чудом, ее спасительной благодатью. Она потеряла все, но обрела его. Он смотрел на нее своими яркими синими глазами, и она видела в них блеск разума, так сильно напоминавший ей о Неде. Сын словно впитал в себя все то горе, что она несла в себе.       — Ты будешь счастлив, — шепотом пообещала она, держа его за маленький пальчик. — Ты будешь смеяться и веселиться. Клянусь в этом Старым богам и Новым.       Этой ночью она легла спать пораньше. Без колыбели Тайсона было так пусто и одиноко. В прежние времена они с Недом спали вместе с новорожденными детьми, пока те не начинали ползать. Тайвин же велел отнести Тайсона в отдельную спальню, чтобы только служанки или нянюшки слышали его крики по ночам. Он не хотел, чтобы мальчик слишком зависел от родителей, но Кейтлин, вынашивавшей сына целых девять месяцев, это казалось неправильным.       Когда Тайвин пришел в спальню, она продолжала бодрствовать. Он молча разделся; она слышала, как он шуршит одеждой и ходит из угла в угол, но не поворачивалась к нему. Затем она спиной почувствовала тепло его тела и услышала его дыхание. Они лежали молча, пока Кейтлин не спросила:       — Ходили проверять его, милорд?       Он долго молчал, но потом признался:       — Да, — он проворчал это так, словно не хотел признавать, что заходил к сыну перед сном. Он заходил к нему каждую ночь; это превратилось в какой-то ритуал, помогавший уснуть.       — Не нужно смущаться или стыдиться того, что ты о нем беспокоишься, — сказала Кейтлин. — Это естественно.       — Я не беспокоюсь о нем, — ответил Тайвин. — Я просто наблюдаю за его развитием.       Пользуясь тем, что он не видит ее в темноте, Кейтлин улыбнулась.       — Наблюдаешь за развитием, ага, — она перекатилась и легла на правом боку, чтобы видеть его. — Должно быть, странно спустя столько лет вновь иметь ребенка, — он ничего не сказал и не сделал, просто смотря в потолок. — Мне тоже странно это ощущать.       — Я убил одного из твоих сыновей и подарил тебе другого, — очень отстраненно заметил Тайвин.       Кейтлин отодвинулась от него, задетая его словами. Но они были правдой. Всю прошлую неделю она только и думала об этом, но сейчас он впервые сказал это сам — по крайней мере, ей. Она не знала, говорил ли он с кем-то еще на настолько личные темы. Она хотя бы могла выговориться сиру Бродерику — а Тайвин? Он уже не раз говорил, что не доверят никому в Королевской Гавани.       — Иногда меня поражает, что ты до сих пор не попыталась убить меня во сне, — пробормотал он.       — Я думала об этом, — тихо призналась она.       Тайвин наконец-то посмотрел на нее.       — Ты была очень добра и верна мне, Кейтлин, хоть и не должна была. Я считал, что наш брак будет формальным и безрадостным, но ты… Ты оказалась куда лучшим человеком, чем я предполагал.       Кейтлин не знала, что на это ответить. Ей хотелось спросить, как же до этого дошло, но при этом она уже знала ответ. Он спал в соседней комнате.