Эквилибриум

      Резкий звон вырвал из состояния полудрёмы. Я подскочила, опуская ноги на пол, да так и замерла, удерживая в руках угол махровой простыни. Сквозняк трепал тонкий тюль, рвал закреплённые на раме колокольчики. Кто-то стоял на пороге комнаты, придерживая дверь. За окном тихо зашуршало, луч света скользнул по фигуре гостя, выхватив из темноты часть лица и оголённое плечо. По бледной коже пробежала волна радужных отблесков, и я окончательно проснулась, опознав вошедшего. Вернее — вошедшую.       — … звонил дважды, — визг автомобильных покрышек заглушил половину фразы, но суть была ясна.       Я кивнула женщине, нырнула рукой под простынь и почти моментально нащупала корпус телефона. Взглянула на экран. Всё верно, будильник два раза старался достучаться до меня, но был отложен в сторону. Скорее всего, я обещала себе, что просто полежу и не усну. Очень опрометчиво.       — Спасибо, — поблагодарила за побудку и полностью выбралась из постели. Глаза неистово зудели, слезились и пекли так, словно туда песка швырнули.       — Я заварю чай, а ты пока умойся. — Это была просто невиданная щедрость, и я отплатила за неё искренней улыбкой. — Смотри, не усни повторно, — голос женщины зазвучал бодрее, и она упорхнула, тихо прикрыв за собой дверь. Колокольчики на окне вновь бодро звякнули.       Шинджу Симидзу поселилась в доме дяди чуть более месяца назад, и приняла я её довольно холодно. Не то чтобы меня волновало, с кем решил связать свою жизнь мой родственник, или приревновала его. Нет. Просто я не доверяла. Всё ещё не верила, что человек, всего полгода как слезший с лёгких наркотиков, мог так быстро разорвать преступные связи, сменить привычки и решиться создать семью. Но Шинджу в его жизни появилась задолго до таких позитивных изменений, и, судя по всему, верила в него больше моего. Смею предположить, она видела не все отрицательные стороны, которые этот человек осмеливался проявлять лишь в пределах стен своего дома.       Потому я держалась отстранённо, опасаясь привязаться и дать женщине надежду на создание подобия семьи. Я всё ещё боялась, что Мичийо Косатэн, как всегда всё испортит, и в этот раз будет в два раза больнее привычного.       Но вчера они с Шинджу объявили помолвку, и в дом слетелись гости — поздравить будущих молодожёнов. Много незнакомых лиц — родственников и друзей невесты — стремились познакомиться, радостно сверкали глазами, узнав, что я учусь на героя, желали успехов. Не менее довольными были и товарищи дяди. К моему удивлению, ряды их за последние месяцы значительно поредели, и некоторых неприятных лиц на празднике не было.       Засиделись допоздна, а разъехались, судя по всему, совсем недавно. Вот Шинджу и пришла будить — этой ночью она глаз так и не сомкнула.       Убрав постель и закрыв окно, подхватила ютившуюся у выхода дорожную сумку и подготовленную заранее стопку одежды. Прошмыгнув в ванную, ополоснулась и переоделась, кое-что доложила в сумку, и поспешила на первый этаж.       Свет горел только на кухне, но, даже погружённый в темноту, дом более не казался полупустым. Я не стремилась создавать уют и обживала в основном свою комнату, разместив необходимые вещи в других помещениях по минимуму, но Шинджу вошла сюда на правах будущей хозяйки, и постаралась на славу. Палисадник под окнами больше не пустовал — цветы женщина любила и умела за ними ухаживать, так что теперь они появились даже в доме. Ещё она просто обожала керамических кошек, и на полках у нас поселился целый выводок разноцветных зверушек. Благо, живых котов пока не планировалось, но на днях что-то говорили о попугайчике. Я тешила себя мыслью, что научу его говорить «Ко-сан придурок», и тогда даже смогу полюбить вероятного питомца, наслаждаясь недовольной миной дяди после подобных «приветствий».       К моему приходу чай уже был готов, и стоило занять излюбленное место у окна, Шинджу наполнила чашку, подтолкнув блюдце с мелким печеньем, покрытым цветной глазурью. Я вопросительно вскинула бровь:       — А на ночь можно?       — Уже ранее утро.       Подмигнув мне, женщина крутанувшись на пятках и поспешила к плите. Изящная, лёгкая и какая-то воздушная, Шинджу владела пусть и простенькой, но очень подходящей к её образу и выбранному роду деятельности причудой. Перламутровая кожа и волосы при правильном освещении завораживали переливами красок. Фотографы особенно любили её глаза — насыщенного синего цвета в обрамлении жемчужных ресниц.       В модельном бизнесе она крутилась с подросткового возраста, но с агентством дяди начала работать два года назад. Как у них всё закрутилось, ума не приложу. Но вот она здесь, на нашей кухне. Счастливая миниатюрная невеста. И за что дядюшке такое счастье привалило?       Наблюдая за ней, прихватила манящее лакомство — по опыту знала, что в летнем лагере из нас не то что лишние калории, всю душу вытрясут. Шинджу подтянула ногой небольшую подставку, ловко вскочила на неё и достала с верхней полки пачку макарон. Привыкшая к отказам, помощь я ей уже не предлагала, хотя в свои семнадцать была на голову выше. Сказывались славянские корни. И не только в росте, но и телосложении в общем.       Родом я была из Нитры, это в Словакии, но когда из близких никого, кроме старшего брата, не осталось, внезапно нашёлся дядя из далёкой Японии. Как оказалось, в своё время, служа в военно-морских силах, дедуля по материнской линии знатно гульнул в порту Наха, оставив на берегах Окинавы аж двоих своих отпрысков. Кровная связь проявилась самым занятным образом: дедовы фиалковые глаза перешли по наследству и матери, и мне, и дядюшке Косатэну. Зелёные кудряшки я ухватила от бабули по отцу, но и в этом у нас с внезапно приобретённым дядей обнаружилось сходство. В нашей семье вообще комбинации зелёного и фиалкового наблюдались с тех пор, как в мире появились причуды. Когда я ещё на четвереньках ползала под стол, хватая брата за голые пятки, эта тема была нашей фамильной шуткой. А потом от семьи остался огрызок: я, горе-дядюшка да старший брат. И где носит последнего, остаётся огромной тайной.       Допивая чай, поглядывала на часы. Двадцать пять минут четвёртого. Пора было двигаться в путь. Поблагодарив за еду и всполоснув чашку, уже собиралась уходить, но Шинджу внезапно окликнула, задержав у самой двери:       — Не спеши, Косатэн тебя подвезёт.       Я закинула сумку на плечо, криво усмехаясь.       — Он пил. За рулём ему не место.       Женщина решительно утёрла руки полотенцем и спрыгнула с подставки, сразу растеряв половину напускной воинственности. Ссориться с ней желания не было. Хотелось погладить по головке и посоветовать не тратить жизнь на бывшего наркомана, пусть модельер он весьма талантливый и зарабатывать умел, даже уходя в запои, покуривая в процессе травку.       — Ко-сан пил безалкогольные напитки. Он очень старается, Лето, и нам бы стоило его поддержать.       А ей бы не стоило так усердно стараться. Не так сильно разочаруется, когда настанет момент просветления.       И всё же, не признать того, что последние пару месяцев дядя, и правда, держится и ведёт себя прилично, я не могла. Но подвозить он меня не будет. Точка.       Распрощавшись и попросив меня не провожать, поспешила в коридор. Шинджу тихо кралась по пятам. Стоило мне обуться, женщина хлопнула ладонью по выключателю, и яркий свет залил прихожую и зал. Дядя сидел на диване и, судя по склоненной к груди голове, сладко и крепко спал. Даже костюм не сменил, только пиджак закинул на спинку.       — Ко-сан, время!       Мужчина дёрнулся, подскочил, задев коленкой угол журнального столика, охнул и рухнул обратно, неистово растирая место ушиба. Ну вот, теперь он точно проснулся.       — Да, минуту, — пошатываясь, он поспешил в расположенную на первом этаже ванную.       Спустя обещанное время он вернулся уже посвежевший, но с залитой водой рубашкой. Серебристый ворот стал тёмно-графитовым. Дядя вообще любил серый и его оттенки — они отлично сочетались как с цветом его волос, так и глаз. Естественно, этих цветов я в одежде избегала.       — Ну что, поехали? — накинув пиджак, он проверил карманы на наличие ключей с документами и поспешил обуться.       Я так и замерла на пороге, сердитая на весь белый свет. Тут идти-то два квартала. Патрульные машины ездят каждые полчаса. И это не говоря о том, что я уже на втором курсе ЮЭй.       Во дворе тихо зарокотал мотор дядиного ниссана, и Шинджу торжествующе улыбнулась. Надо было бежать как только зашнуровала кроссовки, но момент был безвозвратно упущен.       Чёрт подери.       — Хорошего отдыха, Лето, — улыбнулась мне женщина.       — Вам тоже, — буркнула в ответ. — Следи за ним, и если что…       — Мы будем в порядке. Мы справимся, — она вскинула руку вверх и добавила: — Плюс Ультра!       Чёрт подери! Дважды.       На улице оказалось прохладно, но до машины было два шага, так что мастерку достать из сумки поленилась. Закинув вещи на заднее сидение, села возле водителя, сразу закрепляя ремни безопасности. Глянув на меня краем глаза, дядя понуро повторил мои действия. Потянулся к бардачку, но так и замер, не решаясь его открыть. Я подозрительно нахмурилась.       — Я закурю. Ты не против?       Что-то бросать всегда сложно и одна вредная привычка частенько замещается другой. Но долго ли дядюшка будет довольствоваться электронной сигаретой? Когда он решит, что это скучно, что больше нет прежнего кутежа, и начнёт сдавать позиции?       Но, прежде чем закурить, он решился спросить моего мнения. А было время, когда оно его особо не волновало. Если он делает прогресс, то и мне отставать не стоит. И нет, это не потому, что Шинджу меня попросила.       — Не против.       Это адское устройство дымило не хуже паровоза, но пахло приятно. Вроде, манго, или что-то похожее. Ароматный дымок вытекал в приоткрытые окна, пока дядя поправлял зеркала и кресло, тщетно тыкая в пульт от ворот, батарейки в котором уже пару недель как стоило бы сменить. Пришлось идти и открывать вручную.       Большая часть пути прошла в тишине. Радио Косатэн слушать не любил, хотя в ночное время музыка почти не прерывалась на рекламу. Становилось уже совсем неуютно, но тут дядя чуть сбавил скорость, перестроился в первый ряд и поинтересовался:       — Это, случайно, не твой одноклассник?       Я чуть подалась вперёд, рассматривая улицу со стороны водителя. Вдоль дороги трусцой семенила высокая фигура, немного сгорбленная под весом крупного ранца. Лицо бегуна было скрыто капюшоном, но звериные лапы и пятнистый хвост моментально позволили признать в нём Хиену Агеру — одного из моих одноклассников.       Заметив манёвр автомобиля, парень замедлился и обернулся — глаза, поймав свет фонаря, блеснули самоцветами. С дружелюбным оскалом на гиеньей морде смотрелось это впечатляюще. Я махнула ему, и Агеру тут же перестал выделываться.       — О, Лукас! — он помахал в ответ, а затем вежливо кивнул дяде: — Здравствуйте, господин Мичийо.       — Доброе утро. Подвезти? — мы как раз поравнялись с парнем на перекрёстке, и дядя мог припарковаться чуть дальше, чтобы подобрать попутчика.       Тот глянул на светофор — пешеходам горел зелёный, нам же нужно было уходить влево, пропустив его.       — Нет, спасибо. Ногами быстрее, — и он сорвался на бег, пересекая дорогу уже на мигающий жёлтый.       Я понуро сползла по креслу. Пешком, и правда, было бы быстрее — из-за объездов путь становился почти в два раза дольше. А выйди я раньше, шла бы с Агеру вместе.       Дядя кинул на меня косой взгляд, но промолчал. Так до места назначения и доехали — в немом недовольстве друг другом. Но на сегодня запас уступок у меня закончился, а общих тем для светской беседы мы почти не имели.       Припарковавшись прямо за ожидавшим студентов автобусом, дядя уже планировал выходить, но заметив, как из транспорта ловко выскочил наш классный руководитель, решил задержаться и привести себя в порядок. Быстро проведя ладонями по рукавам и лацканам пиджака, он избавился от складок на одежде, затем провернул те же манипуляции и с брюками. А когда привстал, завёл левую руку за спину на уровень поясницы и шустро огладил ткань и там.       Глядя на эти нехитрые манипуляции, думала, подпадает ли подобное под нарушение правил применения причуд в общественных местах. Никто же, кроме меня, не видит. Мужчина тем временем пропустил через плотно сжатые пальцы длинную чёлку, и та легла на лоб и виски ровными прядями. В салоне запахло свежей глажкой и совсем немного — духами дяди. Зато выглядел родственник теперь весьма представительно. Хоть на обложку модного журнала помещай.       Обернувшись ко мне, дядя выставил перед собой руки, взглядом предлагая и мне пригладить шевелюру. Узора на его ладонях почти не было, только складки на местах сгибов суставов. Истинный кошмар для хироманта.       — Спереди можно уложить, слегка завив на кончиках, на затылке всё равно слишком кор…       — Нет уж.       Спасая своё боб-каре от посягательств человека- утюга, ловко отстегнула ремень и выскочила на улицу. Дядя издал довольный смешок.       Один — ноль. Но это было нечестно. Косатэн знал, как сильно я не люблю тесный с ним контакт. Понимал, что я просто сбегу. Да уж, мелочность у нас черта семейная.       Классрук, всё это время терпеливо дожидавшийся меня, подошёл поздороваться. Всё же, Косатэн не зря прихорашивался — грех выглядеть помятым, когда Сущий Мик даже в такую рань уложил свою гриву. Интересно, сколько банок лака уходит на то, чтобы этот огромный хохолок держал свою форму?       Я закатила глаза. Мне вот неплохо растрёпанной и в спортивках.       Короткий обмен любезностями завершился неожиданным вопросом со стороны дяди:       — Надеюсь, как в прошлый раз, вы со связи не пропадёте?       — Как и говорилось на собрании, сможете пообщаться с детьми утром и ближе к закату… если они ещё будут в состоянии что-либо говорить.       Ох и не хорошо же эти зелённые очи сверкнули. Я уже ощущала, как подо мной разверзается бездна. В первые дни нашей учёбы в ЮЭй казалось, что учитель Хизаши Ямада, он же про-герой Сущий Мик, тот ещё весельчак и душка. Но в вопросах подготовки своего класса к героической деятельности он оказался настоящим тираном. Прошлогодний летний лагерь без содрогания и не вспомнишь. Да и сейчас нехороший холодок по спине прошёлся.       Забрав из машины сумку, заметила, что под сидением что-то поблескивает, отражая свет фонарей. Нырнув туда рукой, достала заинтересовавший меня предмет. Ничего криминального в бесцветном чае не было, но я всё равно решила конфисковать бутылку.       — Я возьму? — махнув добычей, хитро улыбнулась.       — Ну, раз ты так просишь…       — Ох, и прохладное утро выдалось, — Мик всегда отлично улавливал атмосферу. А так же мастерски уводил разговоры в нужное ему русло: — Что-то Хиена задерживается.       — Мы виделись с ним пару минут назад, — опередил меня с ответом дядя. — Юноша предпочёл дойти…       Судя по грохоту, оборвавшему мужчину на полуслове, Агеру, наконец-то, дошёл. Вернее, вылетел из-за угла, едва не опрокинув мусорный бак и, прижимая что-то к груди, с неимоверной скоростью преодолел оставшееся расстояние, даже не запыхавшись при этом. При ближайшем рассмотрении ноша его оказалась упитанным белым котярой с рыжим ухом и безумными глазищами.       Поздоровавшись и извинившись, парень, заметив всеобщий интерес к животному, приподнял то на вытянутых руках и заявил:       — Я спас его с дерева, учитель! Давайте возьмём этого малыша с собой. — И, прижав офанаревшего кота к щеке, потёрся о его бок, добавив: — Он так напуган.       Думаю, учитель бы напомнил нашему любителю зверушек и о правилах ЮЭй относительно домашних животных, и о том, что у кое-кого из нас в классе аллергия на кошек, но зверь решил всё сам. Издав нечто среднее между мяуканьем и шипением, усатый толстяк прошёлся когтистой лапой Агеру по щеке и, воспользовавшись шоком, вырвался из хватки, моментально помчавшись обратно в подворотню.       Плотный слой шерсти защитил одноклассника от травмы, но не спас от огорчения.       — Эй, не расстраивайся, — хлопнул его по плечу Мик. — Такова участь героя. Не всегда спасённые даруют нам благодарность.       Парень потёр пострадавшую щёку, и пробурчал:       — Хорошо хоть общество дарует нам хорошую зарплату.       — И пенсию, — поддакнула я.       Учитель печально вздохнул. Тяжело ему с нами, меркантильными. Ко второму году обучения многие из нас поняли, что мечты мечтами, а карьерная лестница героя круче подъёма на Канченджангу. И то, самую опасную гору с причудой можно покорить за минуты, а вот пробиться в про-герои в наше время — та ещё задачка. Слишком много ярких и сильных ребят нынче пошло. Первый курс в этом году на Спортивном Фестивале всех в этом убедил. Среди нас тоже много талантов, но временную лицензию героя получил только один. Потому мы больше не мечтали — мы впахивали в два раза усерднее, надеясь на то, что после выпуска будем способны себя прокормить.       Махнув дядюшке на прощание, перехватила сумку так, чтобы закинуть на плечо, но тут же лишилась поклажи. Агеру на мой возмущённый оклик даже не отреагировал — добавил мои вещи к своей заплечной ноше и поспешил к автобусу.       Поздоровавшись с водителем, тихо прошли в салон. Половина ребят посапывала в своих креслах, но те, кто бодрствовал, собрался дружной кучкой на задних сидениях, общаясь полушёпотом. Мы с Хиеной поспешили присоединиться к ним. Стоило занять место, автобус тронулся в путь.       Ведомая любопытством, посмотрела в окно. Отыскать дядю не составило труда — мужчина стоял, прислонившись спиной к автомобилю, и быстро набирал на телефоне сообщение; электронная сигарета была зажата меж губ и мерно исходила дымком.       Даже не знаю, что хуже: то, что он так нагло нарушает закон, стоит отвернуться, или то, что я догадываюсь, кому он пишет, но подтвердить свои догадки пока ничем не могла?       Решив отложить эти вопросы до возвращения из лагеря, прислонилась щекой к окну и прикрыла глаза, внимательно прислушиваясь к одноклассникам и даже периодически вклиниваясь в разговор. Вскоре мы подобрали последнего из нас и постепенно беседа свернулась. Нас убаюкивала лёгкая качка и мерный шорох покрышек. Из колонок у водительского сидения лилась приятная мелодия. Сущий Мик был подозрительно тих и спокоен.       Я периодически погружалась в глубокий сон, но когда в очередной раз проснулась, ощутив, как замёрз правый бок, даже не удивилась. Перевернувшись на спину, стукнулась локтём обо что-то твёрдое и влажное, плавно съехав немного вниз. Вскочив на ноги, внимательно осмотрелась. Солнце было уже довольно высоко, пробивалось лучами сквозь тесные ряды бамбуковых ветвей, ложась росчерками на землю и валуны, на одном из которых я и проснулась. Вокруг тихо, лишь изредка вдали трещали неведомые мелкие пташки.       Летнее тепло пробралось и в эту рощицу, но бок, на котором лежала, промок от росы и был измазан грязью и мхом, так что тёплый ветерок не особо мне помог. Я глянула вниз — обувь влажная, подошва облеплена травинками и мелкими веточками. Меня начало потряхивать, потому поспешила размяться, не забыв растереть открытые участки тела. Вот зря поленилась достать ночью мастерку.        И как меня угораздило? Хотя…       Я попыталась вспомнить, кто в этот раз был нашим водителем. В ЮЭй их немного в штате, все с хорошей подготовкой и большим опытом, двое, так вообще — отставные герои. А у господина Хидео, в этом году уже возившего наш класс на экскурсии, довольно занятная причуда, пусть и действующая в ограниченном пространстве и далеко не на всех. В пути нас укачало. Все расслабились. Звучала музыка. Что ещё нужно, чтобы ввести человека в транс?       Наивно было надеяться, что и в этом году нас без приключений довезут до лагеря. Планка растёт — Плюс Ультра, все дела.       Быстро обшарив карманы, нашла телефон и маленький круглый передатчик, подобный тому, что пришёл по почте с результатами тестирования на вступление в ЮЭй. Уложив его на камень, нажала на кнопку и отступила на шаг.       — Доброе утро, Лукас! Что, удивлена? Как тебе окружение? Знаю-знаю, я сам не любитель прогулок по лесу, но что делать? Работа героя полна неожиданностей и тягот…       Какой же учитель, всё-таки, громкий и раздражающе бодрый.       Оставив голограмму Мика разглагольствовать и активно жестикулировать, заглянула под камни, к своей радости обнаружив бутылку чая. Вероятно, как уснула с ней в руках, так и сюда пришла, не выпуская ноши до последнего. Если найду родник, будет куда набрать чистой воды.       — … И потому, — продолжал вещать классрук, — вот вам задача: найти друг друга и дружной компанией добраться до лагеря. Ваши тренировки начались, лентяи. Но радуйтесь, в округе нет ядовитых букашек. Чао!       Учитель махнул на прощание, изображение мигнуло и погасло.       Я в растерянности уставилась на отключившийся гаджет. Эй, а идти-то куда?       На бамбук, как на сосну, не вскарабкаться так легко, чтобы осмотреться. Правда, у нас есть Митсуко — она допрыгнет, куда надо. Остаётся найти друг друга. Не самая простая задача.       Сунув передатчик обратно в карман, устало вздохнула. Типичные каникулы будущего героя.       — Чёрт подери.       Бамбуковый лес отозвался бодрым перестукиванием стволов и лёгким шорохом листьев.