***
Мы приехали минут на двадцать раньше назначенного и уже сидели за столиком одного из кафе, где, конечно же, не продавали спиртное. Я не мог найти себе места и постоянно пересаживался со стула на стул, пытаясь выбрать, сидеть мне лицом ко входу или к окну. Капюшон надевался и снимался немереное количество раз, незнакомые люди, от которых я успел отвыкнуть, подозрительно на меня пялились, а я никак не мог скрыться от их взгляда. Внезапно меня охватило волнение, что кто-то из ребят не сможет прийти. Или что они вообще не хотят здесь быть в принципе. Приходилось постоянно оборачиваться, потому что каждый раз казалось, что я слышу их приближающиеся голоса. — Эрен, успокойся. Они скоро придут, — Моблит успокаивающе положил руку мне на плечо, заставив вздрогнуть от неожиданности, на что он только улыбнулся. — Я в порядке, в порядке, просто давно не был в таких многолюдных местах. Некомфортно. — Кажется, что все знают, чем ты занимался раньше, да? — Все пялятся на меня. — Это не так. Каждый здесь занят своим делом и, не обижайся, но им нет до тебя дела, — Моблит снова успокаивающе улыбнулся, и это меня немного приободрило. — Угадай, кто! — мои глаза накрыли чьи-то ладошки. Точнее, Армина, который сдал себя, когда подал голос. — Хммм, может быть, это… Кто же, кто же, кто же? Микаса? — Вообще-то, Армин, — он убрал ладони и уселся ко мне на колени. — Я первый. Ребята пока в пути. Армин вообще любил садиться ко всем друзьям, и даже к Микасе, на колени, что, в принципе, было ни для кого не напряжным, ведь он был достаточно легким. Он смотрел на меня своими огромными голубыми глазами, и в них я увидел только радость от встречи и бесконечную братскую любовь. Я обнял его, в попытках задушить, на что он рассмеялся, а потом закашлялся, забив меня ладошками. — Так и убить можно! — Армин пересел на стул напротив. Никто из нас не решался завести разговор. Или мы ждали опаздывающих, или между нами просто появилась неловкость. Еще и Моблит откланялся, сказав, что погуляет в соседнем торговом центре, полагаясь на то, что мне можно верить. — Как дела? — я решил, что задать этот вопрос будет вполне логичным. — Все хорошо, как твои? — я рассчитывал на более содержательный ответ, но получил то, что получил. — Хорошо, — и снова тишина. Армин делал вид, что вчитывается в меню, а я старался лишний раз не останавливать на нем свой взгляд. — Что-то ребята задерживаются, — я повернулся к часам, что висели прямо за моей спиной. — Скоро придут, не переживай, — Армин сжал своей ладошкой мою и тепло улыбнулся. — Хочешь, пока что-нибудь закажем? — я отрицательно помотал головой, потому что от любой еды меня в тот момент стошнило бы. Снова вернулся зуд, который навещал уже гораздо реже. Я начал чесать сгибы локтей сквозь толстовку, нервно поглядывая то на вход, то в окно. — Эрен, — друг перехватил мои руки, — все хорошо, они скоро придут, слышишь? Они просто задерживаются. О! Вот и они! Жан вез Микасу, которая сидела в инвалидном кресле. Они оба улыбались, а я все не мог прекратить волноваться, страшась, что все неправда. — Что за подозрительность, Эрен? Почему ты так смотришь? Ах, прости, что опоздали, Жан заплутал, — Микаса не оставила без внимания мою напряжённость, но попыталась немного разрядить обстановку. — Всё нормально. Рад, что вы пришли, — меня немного отпустило, и я уставился в меню. Тогда дома встреча с ребятами далась легче, а сейчас было странное чувство, что теперь мы чужие люди и у них своя жизнь, а я остался где-то в прошлом. — Не думаешь, что суховато для долгожданной встречи? — Жан пнул мой стул, отчего я едва не повалился на пол, и начал шумно возмущаться. — Просто рассчитывал на поцелуи и объятия, а ты даже руку мне пожать не собираешься? В замешательстве глянув сначала на друга, а потом на подругу, я понял, что облажался, и, слегка пнув Жана по ботинку, сгреб его в объятия, ощущая нереальное тепло. Затем подошёл к Микасе и крепко обнял её. Она же доверчиво прильнула, отказываясь выпускать мою шею из кольца своих рук, объяснив это тем, что обнимашки — это единственное, за чем она сюда приехала. Я позволил ей такую вольность и, невзирая на затекшие конечности, продолжил стоять согнутым в три погибели. Когда же меня все-таки отпустили и мы расположились за столом, началась обыкновенная светская беседа из разряда «как сегодня ярко светит солнце, даже ярче, чем обычно», но через несколько предложений тема себя исчерпала и разговор зашел в тупик. Меня это порядком подгрузило, и я вновь ушёл в себя, невольно сравнивая происходящее с тем, как мы проводили время вчетвером раньше. Внезапно прямо в лицо мне прилетела картошка, и я осуждающе взглянул на Армина, ведь еда была только у него — остальные ещё даже не сделали заказ. Он же в свою очередь сидел, едва сдерживая рвущийся наружу хохот. На грани сидела и Микаса, изо всех сил пытаясь делать вид, что выбирает напиток. — Попроще морду, Йегер, а то я закажу огромную порцию и высыплю тебе за шиворот, — и правда, только Жан был на такое способен. — Мы встретились, чтобы повеселиться с другом, по которому скучаем, а не с печальной трагической личностью, одинокой, загадочной и непонятой. — Отвали, Жан, — проворчал я, но было приятно. В этот момент подошел официант, и мы сделали заказ, а когда он ушел, продолжили беседу. — Я просто отвык от шума. Мне немного непривычно быть здесь с вами, словно последний раз мы выбирались куда-то вчетвером миллиард лет назад. И я не знаю, о чем говорить и как себя вести. Расскажите, что нового, что ли? — У нас с Жаном скоро начинается колледж, — Армин принялся посвящать меня в детали, — мы активно готовимся к учебному году. Оказывается, наши общежития будут совсем рядом, поэтому видеться будем часто, если учебой не завалят. Я надеюсь, что там будут все интересующие меня факультативы и дисциплины. Очень здорово, что, если учиться на отлично, есть возможность поехать по обмену в любой университет мира, поэтому я надеюсь утолить голод своих амбиций сполна, — мой друг, как всегда, переживал, что для него будет слишком мало нагрузки, на что Микаса понимающе кивнула. — Я планирую через пару лет попрактиковаться репортером в горячих точках — нахожу это мощным опытом, да и платят за это неплохо, — Жан принялся есть пончик, который ему принесли, запивая кофе. Армину, судя по всему, не нравились планы, который тот озвучивал. — В мире столько происходит, а мы не знаем. — Да ладно, серьезно? У нас в стране творится не меньше невероятного, а ты собрался куда-то мчаться и выяснять сенсационные новости, чтобы в итоге тебя пристрелили, и на главной полосе самой читаемой газеты красовалась твоя статья, а на последней странице — некролог с твоей фотографией? — Армин говорил об этом явно не впервые. Жан ответил ему тяжелым взглядом, дающим понять, что обсуждать свои решения он не намерен, и дальше разговор перерастет в брань. Армин решил смолчать и, скорее всего, перенести выяснение отношений на потом, чтобы не разрушать атмосферу долгожданной встречи. — Я делала первые шаги, — я резко повернулся к Микасе, шум вокруг стал как-то тише. Время вообще остановилось от этих слов. — Мне, конечно, пока что это тяжело дается, но в целом через полгода я надеюсь, что уже смогу свободно ходить самостоятельно. На данном этапе через три шага я уже валюсь от усталости, — подруга комкала салфетку и смотрела в тарелку с салатом, избегая столкновений взглядами. — Микаса! Это же отличная новость! — я восхищался этой новостью на все кафе, из-за чего некоторые посетители цокали языками и качали головой. — Она молодец, Эрен. Начнет разгуливать по улице раньше, чем ты выберешься из своей лечебницы, — и опять мне прилетело картошкой в лицо от Жана. — Когда ты уже воротишься назад? — новость насчет Микасы меня так обрадовала, что я потерял дар речи на некоторое время. — Я… мне там нравится. Там хорошо и меня не тянет на темную сторону, — неловко натянув капюшон, как будто он мог спрятать от непонимания друзей, я посмотрел в окно. — Ты всегда боялся, что тебя лишат свободы, а теперь не хочешь выходить из этой клетки? — Жан подпер подбородок кулаком, испытующе уставившись на меня. — Что-то тут нечисто. Мозги промыли? Или у тебя там кто-то есть? — я услышал, как сбоку хрустнула пластиковая вилка, которой Микаса ела свой цезарь. — Просто мне там спокойнее, — я обхватил себя руками, стараясь закрыться, насколько это возможно. — Да и что это за свобода, где я в любой момент могу сорваться? — меня начало раздражать это желание Жана всегда докопаться до правды, хоть я и знал, что на его месте расспрашивал бы точно так же, если не еще менее деликатно. — В том-то и ее суть, что ты сам выбираешь, нужно оно тебе или нет, а там уже все предопределено, разве это интересно? — Жан, прекрати! — Армин тоже заметил, что меня явно провоцируют, но никто не понимал, зачем. Микаса недоумевающе переводила взгляд с одного на другого, очевидно, шокированная происходящим. — Я говорю тебе все это не для того, чтобы расстроить или разозлить. Просто Эрен, которого я знал, никогда не убегал от проблем, а когда они возникали у его друзей, — Жан перевёл взгляд на Микасу, — то первым бросался, чтобы помочь их решить. Мне нужно покурить. Мне тоже страшно захотелось, но было нельзя. Я вылетел вслед за другом, чтобы прояснить с ним пару моментов. — Жан! — он обернулся, уже сворачивая за угол кафе. — Я хочу поговорить, — когда я добежал до него, он вытащил сигарету изо рта и положил её за ухом. — Эрен, все в норме. Я перегнул, — Жан явно был подавлен тем, что выкинул, прекрасно осознавая моё шаткое состояние равновесия. — Нет, ты был прав. Во всем. Во-первых, я действительно убегаю от проблем, а, во-вторых, у меня кое-кто там есть. Но не говори об этом пока Микасе. — Хм, и кто это? — мне хотелось поделиться с кем-нибудь, и удивительно, что подходящей кандидатурой стал именно Жан, а не, например, понимающий Армин. — Леви. Он был на ужине. Друг присвистнул, явно не ожидая, что моей парой окажется взрослый мужчина, который раньше являлся моим психотерапевтом. — Он тебя совратил, что ли? — ладно, явно ошибся в выборе доверенного лица. — Что? Нет! Он просто… Точнее, я его люблю. Очень сильно. И это я его пытаюсь совратить, что мне, к слову, плохо удаётся, — Жана определённо удивила моя откровенность. — Только, пожалуйста, никому. Если об этом узнает кто-то посторонний, то плохо будет и мне, и Леви. Особенно ему. — Ладно, хорошо, Йегер, я понял. Но советую тебе все же поделиться с Микасой. Не личностью твоей половины, конечно, но тем, что она у тебя теперь есть. Она должна пережить и смириться. И пока ты не будешь мелькать перед глазами, ей будет легче с этим справиться, — и все-таки я не прогадал. Согласно кивнув, все же решился задать вопрос. — Жан, между тобой и Армином что-нибудь есть? — М? О чем ты? — мой друг не умел врать и актер из него был тоже так себе, поэтому, похоже, он и правда не догонял, о чем я его спрашиваю. — Со стороны видно, что Армин немного неровно к тебе дышит, и переживает о тебе больше, чем следует. — Ах, ты об этом. Тоже заметил, да? — Жан достал новую сигарету из пачки, совсем забыв про ту, что за ухом, и неуверенно зажал фильтр меж губ. — Можно? — я пожал плечами. — Армина немного занесло после того случая, — запах табачного дыма почему-то доставлял удовольствие, и сейчас мне казалось, что так пахнет свобода. Очень хотелось отобрать сигарету у Жана и закурить самому, но я решил сконцентрироваться на рассказе друга. — В тот злополучный вечер мы все натворили дел, но казалось, что так и должно быть, когда таблетка подействовала. Я целовал Армина и правда хотел его, но не потому, что это он был в моих руках, а потому, что я представлял кое-кого другого, а наркотик позволил ловить глюк, что я целую не парня, а девушку, которая мне нравится, — к горлу подступил ком, потому что я догадывался, кем она являлась. — Да, это Микаса. Для Армина же моя шалость обернулась трагичнее. Он в меня влюбился. Возможно, потому, что я был первым человеком, с которым он целовался. В общем, мы решили остаться друзьями, — рассказ Жана скакал, он многое пропускал, что-то не договаривал. Но мне не нужно было знать больше. Я представлял, как больно всем. И главным образом опять из-за меня. Если бы меня не было, Микаса бы не ждала моей взаимности и ответила бы Жану, а он, в свою очередь, не полез бы целоваться к Армину, который в него безответно влюбился. — Прости, — я опустил глаза, пытаясь просверлить дыру в асфальте и провалиться к самому ядру, будучи уверенным, что моё исчезновение избавит кучу любимых мною людей от проблем. — Ты ни в чем не виноват, Эрен. Это жизнь. И каждый получает то, что получает. Просто не тяни с Микасой. Пустая надежда хуже смерти. Спроси у Армина, — он затушил бычок о стену, а затем выкинул его в открытый мусорный бак. — Скажи ребятам, что мне понадобилось срочно уехать. За Микасой заедут родители. Жан обнял меня на прощание, напомнив, чтобы я поскорее возвращался, и ушёл на парковку. Мне же ничего не оставалось, кроме как вернуться обратно к друзьям. — Он уехал, — я сел на стул, пытаясь унять сердце и ноющую боль в грудной клетке. — Я бы выпил воды. — Всё хорошо, Эрен? — как всегда милый, Армин обеспокоенно заглянул в мои глаза, а я попытался улыбнуться и убедить его, что в порядке. — Да, просто устал, — Армин кивнул, подозвал официанта, и попросил у него минералку со стаканом. — Кстати, у нас на базе клиники будет школа, так что я не сильно отстану, и надеюсь поступить через год, — разговоры о колледже натолкнули на мысль, что у меня тоже продолжится обучение. — Попробую определиться за год и подготовиться к экзаменам. Все никак не могу придумать, кем хочу себя видеть в будущем. — Ого, Эрен, здорово! Я помню, что у тебя лучше с гуманитарными науками, чем с точными, — Армин задумчиво постучал пальцами по подбородку, уставившись в потолок. — Думаю, тебе стоит сделать упор на языки, возможно, лингвистика. Ты вполне мог бы добиться успеха, став, например, переводчиком. — А я думаю, что Эрену больше подойдёт юриспруденция. Он стал бы отличным адвокатом, — Микаса тоже решила поделиться видением моего будущего, но Армин её не поддержал. — Если только прокурор, ты же знаешь, как легко ему завестись, — Микаса утвердительно кивнула. — Но я все-таки за лингвистику. В школе ты успешно усваивал два иностранных языка одновременно. Думаю, у тебя могло бы получиться. Я прислушивался к мнению друзей, ибо взгляд со стороны всегда даёт ещё одну оценку, выравнивающую общий рейтинг наиболее оптимального выбора будущей профессии. Пообсуждав ещё немного профориентацию, мы пришли к выводу, что для Микасы подходит роль программиста: минимум людей — максимум пользы. — Наше время, к сожалению, подходит к концу, — Микаса грустно посмотрела на настенные часы, которые отсчитали еще пару часов нашего здесь пребывания. Пора была прощаться, а я до сих пор не представлял, как ей все рассказать, чтобы не сильно расстроить. Она всегда меня любила, а я не знал, за что, но мы никогда не говорили об этом, да и она не признавалась. Это было чем-то негласным и всем известным. И теперь я совершенно не представлял, что делать. Раньше, когда не было Леви, и меня, и Микасу все устраивало, а теперь я боялся её ранить, особенно, когда хрупкая девушка только начала делать первые неуверенные шаги в своей новой жизни. Я очень хотел остаться с Армином наедине и выслушать какой-нибудь дельный совет от своего самого умного друга, но, с другой стороны, можно было попытаться объясниться с подругой. В принципе, наличие Армина было бы как нельзя кстати, ведь кто-то же должен был быть рядом, пока меня не увезли бы обратно. Тем более что я могу признаться им обоим, как друзьям, а не одной Микасе, как девушке, чувства которой я решил отвергнуть. — У меня кое-кто появился в клинике. Жан был прав, — огромные глаза Армина расширились и в страхе уставились на Микасу, которая держалась подозрительно спокойно и продолжала тянуть из трубочки свой молочный коктейль. Я же старался сохранять непринужденный вид и не покраснеть от стыда и угрызений совести. — Я хочу, чтобы вы об этом знали. Я ожидал чего угодно, но никак не затянувшегося молчания. Армин боялся открыть рот, а Микаса все продолжала пить. Мне становилось тяжело дышать и захотелось сбежать подальше от этого кафе, где атмосфера становилась осязаемо гнетущей. Я стучал по столу пальцами, по виску скатилась капля пота, а сгибы локтей вновь зачесались даже сильнее, чем когда мы ждали ребят. Микаса ударила по моей нервной руке и подняла на меня ясный взгляд, в котором я не угадал ни обиды, ни гнева, ни печали. — Я так понимаю, что ты переживал за мою реакцию, Эрен. Но все в порядке, — глубоко вздохнув, девушка продолжила. — Я уже давно смирилась с тем, что мои романтические чувства к тебе навсегда безответны. Мы — друзья, и поэтому я искренне рада, что ты больше не одинок. — Микаса… — Я позвоню родителям, меня заберут. Подожду на улице, — она выехала из-за стола на своём инвалидном кресле, и я хотел удавиться, ожидая, что она скроется за дверью, можно сказать, не попрощавшись, но она приблизилась к моему стулу и крепко обняла, прошептав: — Спасибо, что рассказал. Я видела, что ты сомневался, но теперь я свободна от вечного ожидания тебя. Я не говорю, что мне не больно, ты разбил мне сердце. И сейчас я легко приняла, но не обещаю, что завтра будет так же. — Микаса, прости, — я отстранился и заглянул в её глаза, схватив за запястья и крепко сжав. — Всё в порядке, Эрен, сердцу не прикажешь. Ведь я же не могу заставить себя разлюбить тебя, так и ты не можешь заставить себя полюбить меня. Мы выживали и при более худшем раскладе, — я не верил своим ушам и весь мой разум наполнило восхищение самой лучшей девушкой из всех. Она была мудрой и рациональной. Чем-то напоминала Леви, и я очень жалел, что не мог ответить ей взаимностью. — Микаса! О, Эрен, мы успели тебя застать! — Привет, как раз собиралась вам набрать, — Микаса чуть отъехала от меня, развернувшись лицом к родителям. — Здравствуйте, мистер и миссис Аккерман. Очень рад вас видеть, — я искренне улыбнулся и встал со стула, на что мама подруги бросилась меня обнимать и целовать, причитая о том, что, кажется, я снова похудел. Отец Микасы сдержанно пожал мне руку. Ещё какое-то время мы поговорили, а потом семья Аккерман нас покинула, оставив меня и Армина наедине дожидаться Моблита. Каждый думал о своём, разглядывая остальных посетителей. Здесь были и парочки, и компания студентов, и родители с детьми. Все выглядели достаточно жизнерадостными и весёлыми, кроме нашего дуэта. Армина, как и меня, поглотила светлая грусть от предстоящего расставания. — Жан рассказал мне, — друг поджал губы, понимая, что я имею ввиду. — Как ты, Армин? Все в порядке? Друг беспомощно заметался, избегая контакта глаза в глаза, а мне стало понятно, что за всеми своими проблемами я бы в жизни не разглядел, что ему может быть плохо. Он всегда спешил оказать нам поддержку, забывая, что сам в ней нуждается. — Я не знаю, Эрен, — он был удивлен, словно раньше об этом не задумывался. — Возможно, я запутался. Но я люблю его. И не представляю, что мне делать дальше. Мой друг впервые был подавлен и не видел абсолютно никакого выхода из ситуации. Я же прекрасно представлял каково ему, но у меня была хоть какая-то надежда на взаимность, Жан же ясно дал понять, что с Армином у них исключительно крепкие дружеские отношения. — Мы будем жить бок о бок, обязательно будем видеться, продолжим общаться. И это наводит меня на мысли, что я обречен смотреть, как он строит жизнь, где мне нет места. Только как другу. Но в то же время я надеюсь, что колледж даст мне возможность заполнить чертову пустоту внутри, которая хочет разорвать меня на части. Мы попробовали, понимаешь? — Армин уткнулся лицом в ладони, а я, подсев поближе, притянул его к себе в объятья. — Целую неделю он пытался почувствовать ко мне хоть что-то. Теперь я не представляю, что сможет заменить мне ту радость. Зато я прекрасно представлял, но озвучить не решился, ведь Армин в таком состоянии и с этой проблемой мог отнестись к шутке всерьез. Я покрепче прижал его, не зная, что еще можно сделать в данной ситуации, и не представляя, что посоветовать. Армин обнял меня в ответ и мы просидели так какое-то время. — Так кто это? — в районе моей грудной клетки раздалось невнятное бормотание, но я расслышал вопрос. — Леви. — Вау. Он взрослый, — я почувствовал, что Армин начал расслабляться. — И как это произошло? — Ммм… Так, в общем, я просто понял, что влюблен. И заставил его признать, что он ко мне тоже неравнодушен. Но это было правдой, он даже отказался от меня, как от пациента. Мы почти не виделись, но потом я все-таки добился взаимности. И да, после того ужина у нас дома, мы, вроде как, вместе. Армин скептично уставился на меня, а потом снисходительно помотал головой, мол «чего от тебя еще ждать». — Эрен, — мы повернулись к Моблиту, который только вошел в кафе. — Добрый день, Моблит Бернер, психотерапевт, — мой друг пожал протянутую руку. — Ты — Армин, я узнал тебя. Да, мне нужно срочно уехать, у моей племянницы обморок, а она сейчас в балетной школе, которая ближе всего к этому кафе. За тобой заедет Ханджи, хорошо? Надеюсь, твой друг составит тебе компанию, — я растерянно кивнул, Армин кинул «без проблем», но мужчина уже выбежал из кафе. Мы вышли на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, в ожидании машины. — Может, стоит как-нибудь выбраться вчетвером в мой загородный дом? Поиграем в настолки, пожарим барбекю. — Если Моблит и Ханджи позволят, я буду безумно рад! — Армин кивнул и улыбнулся. На протяжении получаса мы ждали Ханджи, но заехал за мной Леви. — Эта ненормальная женщина попросила забрать одного непоседливого ребёнка, который находится недалеко от моей второй работы, — он прищурил глаза, явно недовольный внезапной переменой всех планов. В отличие от Моблита, Леви не торопился здороваться с Армином. Он вообще не обращал на него внимания. — Тогда я пошел. Приятно было увидеться, — друг крепко меня обнял и побежал в сторону остановки. — Прошу, присаживайся, — почему-то мне открыли заднюю дверь, но спорить сейчас не хотелось, и я плюхнулся в просторный салон. Леви сел за руль и молча тронулся с места. Мне хотелось завести разговор, но я не знал, с чего начать. Вид у мужчины был замученный и даже немного раздраженный, что давало ещё одну причину быть ниже травы. Мы уже выехали из города, когда Леви все же обратил на меня свое внимание. — Знаешь, иногда мне кажется, что я подрабатываю на полставки твоим таксистом. — Прости, — я не мог понять, претензия это или шутка, поэтому извинился, а Леви, как и полагается, закатил глаза. — За что? Я уверен, что Ханджи, вспомнив, что у меня сегодня занято только полдня, решила, будто я по тебе соскучился, и дала мне великолепную возможность наслаждаться твоим обществом вместо сна. Так что ее вина. Это очень больно ударило, ведь я по-настоящему тосковал, а он оказался совсем не рад нашей встрече. Я уставился в окно, выбитый из колеи его словами, не зная, что ответить. Леви же, заметив в зеркале мою обиженную мордашку, свернул на ближайшую непопулярную дорогу, выбрался из машины и сел на заднее сидение рядом. — Я обидел тебя? — впервые как на кретина смотрел я на Леви, а не наоборот. В его же манере закатил глаза и отвернулся обратно, уперевшись лбом в стекло. — Прости, я немного устал, поэтому несу полную чушь. Он переплел наши пальцы, отчего моё сердце зашлось в сверхбыстром темпе и заныло. Для меня всегда было странным, что в такие моменты я ощущаю слишком явные скачки своих биоритмов. Но подавать вид я, конечно же, не собирался, из любопытства, что же ещё сделает Леви, чтобы я прекратил обижаться. Я дал себе слово, что если он просто прекратит попытки вернуть моё расположение, то я тут же перестану строить из себя обиженку, но было слишком интересно, будет ли взрослый мужчина что-то предпринимать по отношению к обычному подростку. — Эрен, посмотри на меня, — я пропустил мимо ушей его слова и продолжил разглядывать ярко-зеленые листья клена за окном. — Хочешь, чтобы я за тобой побегал, — сказано было явно сквозь улыбку, — как за девчонкой? Для человека не оскорбленного я слишком резко повернулся, а Леви выглядел абсолютно довольным моей реакцией. — Я не девчонка! — Конечно, нет. Просто ведешь себя так. Я тут же закипел, как чайник на углях, вспоминая все огрехи Леви, в мозгу слишком интенсивно генерируя, как кольнуть его в ответ. — Кто еще из нас девчонка? Сам убегал от меня, как от огня! Пришлось добиваться, как самую настоящую принцессу! — глаза напротив резко сузились, лицо приобрело нейтральное выражение. Я хихикнул от осознания того, что наговорил и неловко почесал затылок. — Я имел в виду, что скучал по тебе все это время, а ты, наверное, нет. Внезапно начался дождь, хотя ничего не предвещало — светило солнце, не было ни облачка, а теперь вдруг на крышу машины, в которой мы сидели, обрушился ливень, укрывший нас от целого мира. В тот момент я сравнил это с темнотой, ведь обстановка стала интимнее, а в салоне потемнело. Леви не сводил с меня взгляд, и я пододвинулся ближе, почти вплотную. — Я люблю тебя, — всю неделю я мечтал озвучить эту мысль, и сейчас было самое время. Стук капель о сталь очень приятно ласкал слух и расслаблял, запах кожи, как ни странно, создавал атмосферу уюта, а парфюм человека рядом успокаивал. Я прикрыл глаза и выбросил из головы все мысли. Момент здесь и сейчас, когда мы вдвоем, был важен, а остальное — совсем нет. Я слишком долго ждал, когда же наконец мы вновь останемся наедине — каждая минута без него тянулась, как год, а день — как столетие. — Хочешь, я опять украду тебя? — вопрос был слишком внезапным, но я просто пожал плечами, не открывая глаз. Кажется, я даже не понял, чего от меня хотели. Мне было слишком хорошо в этой машине посреди трассы, пролегающей через лес. — Ханджи, могу я забрать Эрена на ночь? Считаешь, что плохая идея? Как я считаю? На самом деле, худшая из всех, — я лениво улыбнулся, продолжая вдыхать запах кожи вперемешку с бергамотом и мускатным орехом. — Ну, так можно? Обещаю привезти к утру, — этот разговор был очень забавным. Меня словно отпрашивали у мамы на ночевку. — Хватит вспоминать прошлый раз. Я просто дал ему поспать, тем более мне завтра на работу. Обещаю подробно рассказать, чем мы занимались, — я открыл глаза и увидел, что Леви довольно ухмыляется. — Проще простого, — он перевел взгляд на меня. — Ко мне? — мужчина не дождался ответа и ловко перебрался на водительское сидение. — И почему эта мысль не пришла мне в голову сразу? Мы снова ехали молча, потому что Леви уже выговорил свой лимит, а я просто был в шоке, никак не ожидая, что не доберусь до клиники. Я ничего не видел за окном, потому что дождь не прекращался, но в какой-то момент лес кончился и мы въехали обратно в город. Леви перемещался в нем ловко и уверенно, и в кратчайшие сроки мы достигли уже знакомого мне дома, в который так хотелось вернуться. Стоило нам переступить порог, как я набросился на Леви, увлекая его в страстный поцелуй. Он ответил, но старался сбавить обороты, в то время как я наоборот наращивал темп. — Эрен, ты, похоже, не совсем правильно интерпретировал моё приглашение, — мой взгляд уже плыл, а в уши закатали вату. Моё возбуждение буквально можно было потрогать, но Леви не был бы собой, если бы не отстранился. Взяв меня за руку, он повёл на второй этаж, зашел в одну из комнат и вышел со стопкой вещей. — Вот тебе одежда, вот полотенце. Как всегда: сначала душ, потом все остальное. Буду ждать в гостиной, — и быстро сбежал по лестнице. Я постоял ещё какое-то время, отходя от наваждения и усваивая поступившие указания. Меня опять жестко продинамили. Я взлохматил волосы и обернулся со злобным взглядом в сторону проклятых ступеней. Мы никак не могли подстроиться друг под друга — для меня все было слишком медленно, а для него — по-прежнему быстро. Хотелось кричать от внезапно накатившего раздражения и биться головой об стену, дабы хоть немного отпустило, но я решил сегодня действовать радикально и уверенным шагом направился в душ. Быстро смыв с себя усталость и неуверенность, я переоделся и направился в гостиную. Леви там еще не было, отчего напрашивался вывод, что я слишком поторопился. В прошлый раз мне не особо удалось разглядеть комнату, поэтому я приступил к исследованию пространства. Я решил подойти к книжной полке, надеясь найти какие-нибудь фотографии в рамках или альбом, но ничего не обнаружилось, только предметы декора и несколько книг. Затем я подошел к окну, которое было завешено плотной голубой шторой, и отодвинул ее. Вид выходил на внутренний двор, где абсолютно ничего не происходило, поэтому я решил зашторить обратно. Затем я увидел ноутбук и открыл его, но он был заблокирован, а на экране был лишь черный фон с часами. — Господи, как же ты стараешься убедить всех в том, что нереально скучный, — я с досадой захлопнул ноут. У меня был шанс что-то разведать, но в комнате не было ничего, что выдало бы хоть малюсенький секрет хозяина. — Прости, я что-то застрял под водой, — Леви появился как раз тогда, когда я уже отошел от стола и направлялся к дивану. — Как насчет перекуса? — Окей, — мне есть не хотелось, но, скорее всего, мужчина был голоден после работы, поэтому я согласился, и мы проследовали в соседнюю комнату. — Чем-нибудь помочь? Леви отрицательно мотнул головой и указал мне на стул. В считанные минуты на столе появилось несколько бутербродов и уже закипал чайник. Как ни странно, сегодня он заваривал самый обыкновенный чай, который пили мы дома с родителями. — Не смотри на меня так, я не всегда пью элитный чай. У меня же попросту кончатся деньги. В тот день я понадеялся, что ты оценишь. Но уже понял, что угощать тебя — это просто переводить его, поэтому попьем что-то попроще. Я даже лимон тебе плюхну в кружку. Я насупился, но прекрасно понимал его правоту, ведь куда больше любил самый обычный чай из коробки за пару баксов, не требующий целой церемонии. Быстро разлив напиток по кружкам и протянув одну мне, Леви сел и принялся быстро поглощать бутерброды. — Вообще-то, вредно питаться бутербродами, — мне всегда говорила что-то подобное мама, поэтому я решил тоже позаботиться о человеке, которого люблю. — Да? Я знаю еще кучу других вредных вещей, но люди почему-то от них не отказываются. Тем более я редко так питаюсь, просто сейчас жутко голоден и очень лень готовить, — когда мы покончили с ужином, Леви начал носиться по кухне, как метеор, стараясь наспех прибрать ее, хотя я вообще оставил бы все на завтра. — Думаю, пора спать? Словив мой недоумевающий взгляд, Леви нахмурился. — Что? — То есть как спать? В смысле, и все? Ты меня сюда привез, чтобы я сходил в душ, поел и лег спать? — Эрен, — устало потерев глаза, он поднял их на меня, — почему у тебя всегда так много вопросов и ты никогда не можешь принять ситуацию такой, какая она есть? Прекрати ждать от меня чего-то, о чем я даже не думал, и нам обоим станет легче. Я знаю, что ты сейчас не о том, чтобы поиграть в монополию или посмотреть ситком на парамаунт камеди. Ты все всегда сводишь к сексу. — Может быть, потому, что мне восемнадцать и я хочу тебя? И, может быть, ещё мне важно знать, что ты тоже меня хочешь? — и снова меня начали покрывать шипы, которые я готов был выпустить, спуская все с тормозов, лишь бы добиться желаемого. — Хочу, Эрен, но поверь — ещё не время. И не советую тебе сейчас пытаться спровоцировать меня припасенными колкими фразочками вроде «ты импотент, быть может» или ещё что-то в этом духе. Это не сработает, а только испортит вечер, который я просто захотел провести с тобой, — мне было обидно. Он угадал, что я собирался наговорить всяких глупостей, что слегка остудило мой пыл. Я едва сдерживался, пытаясь все-таки удержать дурной характер в узде, и подошёл к крану за стаканом воды. Когда я утолил жажду, Леви подошёл и протянул мне руку, а я никак не смог свредничать и демонстративно отказаться. Он медленно поднимался по лестнице, а я шел следом, разрываясь от мысли, что слишком сильно люблю. Задумавшись, я не заметил, как мы переступили порог спальни. Леви включил свет, убрал и аккуратно сложил покрывало, дождался, пока я улягусь, и комната погрузилась в темноту. Я почувствовал, как рядом прогнулся матрас и повернулся на бок лицом к мужчине. — Я рассказал Армину и Жану о нас. Я не видел выражения лица Леви, но по молчанию понял, что он не рад. — Зачем? — прозвучало обманчиво спокойно, но напряжение било по своим клавишам. — Они — мои друзья, и никому не расскажут. — Хорошо. Было страшно, что сейчас Леви отвернется и расположится на приличной от меня дистанции, но он притянул меня к себе и опять начал перебирать пряди волос. — Всё нормально. Скрываться вечно ото всех не выйдет. Просто меня немного вводит в смятение тот факт, что я не готов к последствиям, к которым наши отношения могут привести. — Но ведь все можно преодолеть, если мы будем вместе? — прозвучало слишком пафосно, но я правда так считал. — Хотелось бы верить, но я не знаю, Эрен. Сейчас два парня, идущие за ручку и целующиеся в парке, это что-то вроде нормы, но есть ещё твои родители, мои коллеги, родители твоих друзей и ещё куча людей, которые, может, в целом толерантны, но в нашем случае могут сделать исключение, понимаешь? Да что уж далеко ходить, я и сам до сих пор считаю это в какой-то степени патологией, но учусь с ней жить. — Не понимаю, что в этом ненормального. — Природой заложено, что тот же секс должен приносить не только удовольствие, но и потомство. Это его главная функция. Всё живое в мире должно развиваться и оставлять после себя свой генетический код в маленьком ребенке. — Банк спермы? Можно оставить свой код там, — Леви рассмеялся моей находчивости, а я старался запомнить его смех, ведь он звучал крайне редко. — Да, ты прав, можно и так. Но, Эрен, я говорил, что не отпущу тебя, и тогда я ошибся. Если ты поймёшь, что детские забавы окончены, и встретишь кого-то, а именно, девушку, то я без вопросов дам тебе зелёный свет. В моей груди взорвалась атомная бомба, и я сел, осуждающе глядя на Леви. Меня добил вопрос, как ему вообще такое могло придти в голову. — Ты выжил из ума или что? — я чувствовал нереальную злость и бессилие, которое мешало побороть эти глупые взгляды Леви на наши отношения. — Я люблю тебя больше жизни и вообще дышать без тебя не могу спокойно, а ты выдаешь такие глупости и считаешь, что я играюсь? — Тебе всего лишь восемнадцать, как было сказано сегодня. И, возможно, ты сам не знаешь, чего хочешь. Я не говорю, что буду рад, если ты уйдёшь, и уж тем более не хочу этого, но если такое произойдёт, то я не стану препятствием. — Я не уйду даже под угрозой смерти. Ты мне нужен, а я нужен тебе. Мы со всем справимся, — я лёг рядом, вплотную прижавшись и обвив талию мужчины руками. — Хорошо, я все понял, — он поцеловал, словно в благодарность, затем, крепче обняв, закрыл глаза. — А теперь спи, — я понимал, что Леви устал, но никак не мог себя заставить, ведь стоило заснуть, как мы поехали бы в клинику, а мне хотелось побыть рядом подольше. — Можно ещё раз? Цокнув, Леви оставил лёгкий поцелуй на губах, и про себя я удивился, что с каждым разом становится только приятнее. Поплыв в облаках, я не заметил, как уснул, согреваемый теплом чужого тела.Часть 12. Дружба
7 октября 2018 г. в 12:11
Примечания:
Когда пишешь в полусне, происходит дичь вообще. Спасибо моей бэте, что направляет <3
На терапию к Моблиту я шел медленно, чтобы оттянуть момент нашей с ним встречи и сократить ее время хотя бы на минуту. В прошлую нашу беседу он явно заметил, что я чем-то подавлен, и сразу определил причину. Я ясно дал понять, что не намерен об этом рассказывать, а он так или иначе старался перевести разговор в сторону Леви, прекрасно понимая, насколько мое настроение зависит от него. Мужчина моей мечты был занят на другой работе, помогая другим людям, а я оставался здесь, ожидая его, как верная шавка. Почему-то всегда получается так, что за все хорошее приходится платить. Так и наши отношения: только начали идти в гору, как сразу же прилетело испытание временем. Кто-то скажет, что мы не увидимся всего лишь неделю, а мне это казалось непреодолимой вечностью — мое состояние слишком сильно зависело от присутствия Леви рядом, и сейчас я буквально страдал, как если бы у меня оторвали что-то. Что-то типа сердца. Опять-таки, кто-то скажет, что я преувеличиваю, возможно, даже будет прав, но по ощущениям все было именно так. За три дня я уже много чего себе надумал и раздумал обратно, не получалось нормально ни есть, ни спать, хотелось говорить только о Леви, но не смел, и поэтому большую часть времени молчал. Фарлан все время понимающе клал руку на плечо, намекая, что он рядом, если понадобится, но опять-таки в душу не лез, за что ему спасибо. Я снова стал серым и осунулся, словно смертельно больной, глаза не блестели, а сознание путалось. Ханджи сказала, что, скорее всего, я в депрессии, но лучше бы это диагностировать Моблиту. А в голове надрывалась пластинка с песней «Я Люблю Тебя, Леви». Иногда, когда я был в комнате один, то начинал плакать без причины. За три дня я превратился обратно в ломающегося наркомана, который боялся, что больше не получит дозу. Конечно, это было странно, ведь и раньше бывало, что мы с Леви не виделись по несколько дней, а потом, перекинувшись лишь парой фраз, он вновь исчезал с радаров, а я спокойно переживал нашу разлуку, но сейчас было по-другому: хотелось, чтобы меня либо пришили к Леви, либо стерли его из моей памяти.
— Заходи, Эрен, садись, в ногах правды нет, — я замер на пороге кабинета Моблита, а после того, как он меня заметил, неуверенно вошел и приземлился в кресло, где обычно сидел во время терапии. — Как дела? Как самочувствие? Что беспокоит?
— Все хорошо, спасибо, — я был вежлив, но ясно дал понять, что не очень настроен на беседу.
— Что-нибудь интересное происходило?
— Всё, как обычно.
Наши разговоры в последнее время протекали в дурацком русле — объёмный вопрос и односложный ответ. Моблит терпеливо ждал, что меня потянет на откровения, но я упорно продолжал избегать содержательного диалога. Перевернув блокнот на чистую страницу, он начал выводить какие-то бессмысленные узоры.
— Я так понимаю, что ты опять впал в хандру из-за Леви. Можешь не отвечать, ведь я не спрашиваю. Угнетает, что он исчез на целую неделю, хм? — Моблит помолчал, а затем продолжил. — Но вообще, ты должен быть готов, что так будет всегда. Его работа всегда будет отнимать много времени. Эта пара недель была, скорее, исключением, чем закономерностью. Вы могли даже не разговаривать, но ему было важно тебя видеть хотя бы мельком, а сейчас он, прошу прощения, получает по заслугам за свою влюблённость. Не затягивай его своими путами ещё больше, Эрен. Если он узнает, что ты тут страдаешь, то бросит все, чтобы быть рядом. Леви этого не покажет, но сделает себе в ущерб что угодно, лишь бы ты не чувствовал себя несчастным в отношениях. И если бы ты был обычным парнем, то он не дал бы собой манипулировать, но, к сожалению, у тебя есть разрушительные наклонности по отношению к себе, а его до ужаса пугает вероятность, что ты не справишься. И если это произойдет, он будет винить себя, — я хмуро посмотрел на Моблита, не понимая, к чему он ведёт. — Эрен, покажи ему, что ты сильный и справляешься. Что несколько дней наедине с собой ты выстоишь, и это — пустяк, ведь Леви должен помочь и другим людям тоже. Ваши отношения — это работа обоих, а не только потакание Леви твоим желаниям. Думаешь, ему никто не рассказывает, как ты тут меланхолично блуждаешь, игнорируя всех и всё вокруг? Да Ханджи уже бьёт тревогу, доказывая, что у тебя депрессия. И он хотел сорваться и приехать сюда, чтобы тебя вытащить.
— Он хотел все бросить и приехать ко мне?
— Нет, конечно. Леви никогда не оставит своих пациентов. Ну, кроме прошедших пары недель, где он, словно влюбленный мальчишка, был готов ходить за тобой по пятам. Он просто начал бы приезжать по ночам, игнорируя сон, которого ему и так не хватает, — Моблит расшатывал моё состояние и выплескивал мне в лицо чувство вины. Я, конечно, не стал меньше желать встречи со своим парнем(?), но по крайней мере это стало контролируемым. Я понимал, что должен постараться ради Леви, но обещать не мог. Мне нужно было чувствовать его рядом. — Дай ему немного свободы. Ты ведь помнишь, что ты тоже за него ответственен? Мне было тяжело убедить самого упертого из всех, что сейчас ему тут делать нечего и ты прекрасно справляешься. Это ведь так, Эрен?
Это было не так. Мне хотелось, чтобы Леви шел на поводу у моих капризов. Но озвучивать свои мысли после чрезмерно воспитательной речи я не решился.
— Да, так, — Моблит тоже понял, что я лгу, но тем не менее ответ его удовлетворил. И мы продолжили наше однобокое общение, пока не прозвучала мысль, действительно меня воодушевившая.
— Помню, ты просил меня устроить встречу с друзьями. Что думаешь?
— А? — я не поверил, что за такое плохое поведение Моблит так меня обрадует. — Правда?
— Отчего же нет? Думаю, что сейчас самое время. Я предлагаю назначить им встречу в каком-нибудь парке или семейном кафе, да?
— Да! Да, док! Это было бы прекрасно! — радость от предвкушения на секунду вытеснила мысли о Леви, и я заерзал на стуле, не веря своему счастью.
— Хорошо, тогда я свяжусь с ними и сообщу тебе детали встречи. Можешь идти, — мне хотелось подбежать и расцеловать Моблита, но я воздержался. Вместо этого я направился к выходу, но все же притормозил и обернулся к врачу:
— Спасибо, док. Всегда меня выручаешь, — мужчина подмигнул мне и недвусмысленно кивнул на дверь, прекрасно понимая, что мне не терпится покинуть его кабинет.
Наконец мое настроение было приподнятым, и я уже мечтал, как обо всем узнаю у ребят и как все расскажу сам. Я надеялся, что все смогут прийти и мы позависаем, как обычно. Хотя как обычно уже не будет.