спустя четыре года
the GazettE — Kagefumi
Академия мафии давно погрузилась в темноту ночи. Воспитанники и преподаватели уже спали или хотя бы сидели в своих комнатах, пока охрана молчаливо патрулировала территорию, четко следя за тем, чтобы никто из посторонних не проник сюда. Подобных самоубийц находилось совсем немного, но периодически кто-то пытался посетить учебное заведение, чтобы умыкнуть какого-то наследника-наследницу и причинить головную и материальную боль их родителям. Или что-то из этого списка. Но такое пресекалось. Быстро и жестко, но молча и тихо. Так, что ученикам академии и в голову не могло прийти, что на их жизни мог кто-то покуситься. На самом деле, за период работы многих сотрудников крупный прокол был допущен лишь единожды. Пять лет назад, когда из своих апартаментов была похищена дочь Лауры и Амато ди Клементе, представителей мафиозной семьи Орфано. Правда, с учетом того, что директор застал и обучение матери девочки, и ее дяди, относившегося к той семье на позиции советника, думал, что проблем они не оберутся. И хорошо, если их жизням ничего не будет угрожать. На счастье, Адриано Розетти за все время не появлялся, а вопросы решались непосредственно с боссом, которая казалась на удивление спокойной для женщины, чьего ребенка похитили и пока не выдвигали никаких требований. И как только донна Орфано вышла из директорского кабинета, что на самом деле случилось с Эмилией ди Клементе сокрылось темным занавесом из тайн семьи. Просто девочка в новом учебном году вернулась в академию и продолжила свое обучение. А руководство академии усилило охрану. Скандала не хотелось никому. Сейчас же все было тихо и спокойно. Никаких таких внезапных облав на восьмилетних девочек не было, и все надеялись, что не планировалось. И все же спали не все ученики. Пусть стрелка часов и почти перевалила отметку в час ночи, Джулия Марино сидела на кровати по-турецки и умостив массивный ноутбук на коленях. Увидь ее старшая сестра, точно бы сказала, что с таким сиденьем с аппаратурой компьютер долго не прослужит. Но Лилиана была в Генуе, Джулия — в Палаццо-Пиньяно. Перед ней — Samsung X10 за две тысячи третий год с подсоединенным в боковую выемку модемом. На экране — открытое окно электронной почты. - Я думала, одна не сплю в такое время, — услышав чужой голос, Джулия оторвала взгляд от монитора. - Слишком разные с Японией часовые пояса, — она зевнула и отставила компьютер в сторону. — Снова почувствовала, что я не сплю или что там? - Можно сказать и так. Перед генуэзкой стояла низкая девушка с длинными платиново-белыми волосами и голубыми глазами, которые больше напоминали по своему цвету два чистых озера. Эмилия ди Клементе из-за особенностей своего организма могла уснуть только в период с двух часов ночи до четырех часов утра. Проморгаешь этот момент — и ходи как зомби ближайшие сутки. Но до двух еще времени хватало, ее комната была через стенку от комнаты кузины, поэтому могла спокойно переместиться при помощи силы своего пламени, не рискуя напороться на кого-то из надсмотрщиков, патрулирующих коридоры. Девушка присела на край кровати, глядя на родственницу и подругу, что закрывала ноутбук. Не очень-то вежливо в чужом присутствии заниматься посторонним делом, особенно, если с тобой хотят поговорить. Эмилия была младше Джулии на месяц, относилась к мафиозной семье в другой части Италии, зато их связывали узы родства — приходились друг другу троюродными сестрами. И, несмотря на частое мнение, что родственникам не стоит быть друзьями, они ими были. Причем, достаточно хорошими. По крайней мере, синьорина ди Клементе раскрывалась перед Марино значительно больше, чем перед остальными погодками и представителями молодого слоя мафии. Они вместе поступили в Академию мафии по желанию родителей и учились там достаточно успешно. Разве что, подход к учебе несколько разнился. И навыки тоже. Эмилия была плоха в стрельбе из пистолета, зато быстро бегала и умела применять перемещения при помощи пламени Тумана, перешедшему ей от родителей. У нее нашлось место и для материнского пламени Неба, и с таким раскладом всем казалось, что юный талант Орфано забрал излишки сил, не отданных другому. А все потому, что ее старший брат Микеле оказался безэлементником. Жизнь не всегда справедливо раздает свои подарки, а от родителей с разными атрибутами можно ожидать, чего угодно. У Джулии же, как и прогнозировал Верде, расположенность к пламени Грозы выросла в возможность его использования. Произошло это, правда, совсем недавно, а потому и думалось, как это можно совместить. Лилиана нашла способ в создании специальных стрел для своего арбалета и попыток вывести возможности своего пламени на совершенно другой уровень. Ее младшая сестра пока не очень хотела рисковать и получать удар электричеством. Поэтому уделяла больше внимания занятиям по развитию другого атрибута. В отличие от кузины, Джули старалась одинаково хорошо учиться во всем, а не в том, что обязательно ей пригодится, руководствуясь принципом, что на остальное можно забить. Пусть и такая учеба становилась несколько сложнее. Все-таки, до гениальности Лилианы ей несколько не хватало. Подобное рвение к учебе у Марино объяснялось просто. Она — наследница семьи Ламенто, которая понимала всю сложность и важность этого звания, пусть пока точно оно не было утверждено. И в мир мафии в таком положении ее не выводили. Габриэле Марино не хотел рисковать раньше времени. Заяви сейчас — и опасности внезапного нападения или попыток похищения с целью повлиять на мафиозную семью может быть намного больше. Поэтому о решении лигурийского дона знали только приближенные и близкие семьи. Как Марино, так и Ламенто. Конечно, в их число входили глава Триады и наследник клана Хибари. Без этого никуда. - Тебя что-то беспокоит? — спросила Джулия, поправляя майку для сна, сползшую с одного плеча. - Да не особо. Просто решила, что тебе скучно не спать в одиночестве, — Эмилия беспардонно завалилась спиной на чужую кровать. Другая итальянка чуть улыбнулась. - Ну конечно. Просто признайся, что стало скучно одной. - Не надейся. Что, снова со своим японцем переписываешься? В мужья еще не пророчат? - Милая, если ты помолвлена, не значит, что так будет у каждого. Да и если вдруг это так, то какая разница? Эмилия хмыкнула. Да, это действительно было так. Она уже, как, наверное, с двух лет была помолвлена с теперешним главой семьи Каваллоне. Пусть у нее с Дино и была разница в возрасте почти в восемь лет, Лауру ди Клементе это не останавливало. Сотрудничество с этой семьей в таком роде подразумевало под собой заключение многих выгодных контрактов. В том числе и территориальных. Это могло бы произойти значительно раньше — на лет этак двадцать, даже больше, когда третьей по значимости в Альянсе семьей управлял отец Дробящего Мустанга, который должен был вступить в брак с наследницей Орфано. Но Лаура однажды очень хорошо отожгла в клубе с молодым мафиози по фамилии ди Клементе и забеременела от него. Избавиться от ребенка не позволила ни религия, ни родители, узнавшие о таком казусе, а помолвка с доном Каваллоне оказалась разорвана. Зато в семью Орфано вошел Амато ди Клементе, от которого у бывшей некогда Орфано родились сын и дочь. Терять возможность выгодного сотрудничества женщина не хотела, поэтому и живенько сосватала младшую доченьку за ее ненаглядную Лошадку. Эмилия тогда была не против. Дино же никто не спрашивал. У этих двоих были хорошие отношения, но молодой мафиози явно не хотел себя так рано связывать узами брака, особенно с девочкой, которая по ощущениям больше походила на сестру. Синьорина ди Клементе, несмотря на свое поведение и отношение к этому парню в детстве, сейчас относилась ко всей ситуации достаточно просто. Браки по расчету в их мире — не редкость, а этот радужных пони внешне был достаточно привлекательным мужчиной, да и, кто знает, вдруг детская влюбленность проявится и в более зрелом возрасте? Джулия же подобное немного не принимала. Пожалуй, она относилась к тому типу людей, которые если и не совсем верили в большую любовь и на века, то хотя бы выбор супруга или супруги оставляли себе. Девушка не знала, что ее отец с радостью бы принял брак дочери с ее лучшим другом, но мужчина и не говорил об этом, надеявшись на то, что всему придет свое время. Ведь часто хорошие друзья в итоге становятся парой? А если рассказать дочери сейчас про свои планы, то тут грозила угроза срыва и дружеских отношений между детьми. Тогда у Хибари Кёи рисковал исчезнуть один из немногих поводов не ненавидеть хотя бы часть человечества. Даже если оно и заключалось в одной итальянской девчонке. - В таком случае, я бы посмотрела на тебя в Японии в заснеженное время. Джулия поежилась. - К черту. Я весной все туда попасть не могу, а ты про зиму что-то говоришь, — девушка очень хорошо вспомнила свою высокую восприимчивость к холоду и ненависть зимы. Одна из причин, почему она никогда не посетила бы родина своей прабабки — чаще всего холодную Швецию. - Если бы ты хотела, то давно бы съездила, — ди Клементе прикрыла глаза. - Особенно с нашей учебной нагрузкой. Смысла в поездке на выходные, когда один полет занимает восемь часов, нет, а так на неделе без повода родители явно не поддержат. - Адриано? Джулия усмехнулась, подпирая щеку кулаком и локтем упираясь в согнутое колено. - Боюсь, в таком случае культурный отдых будет обречен на провал. - Тоже верно. Да и Японию он не особенно жалует. - Мне до сих пор интересно, что же такого произошло, что он так не любит туда ездить, даже когда ему приходится это делать. - Бывает, знаешь ли, периодически такое — не нравится тебе страна. Ты и от Швеции не в восторге, хотя она для тебя ближе, чем любая азиатская. Марино снова вздрогнула. - Зато там бывает очень холодно. - Ужасно, — сарказм в голосе был бы не слышен только глухому. Да и тот бы все понял благодаря красноречивому взгляду. — И как же только люди там живут? А в Сибири? Наверное, укутавшись в несколько шуб или одеял и сжигая большую часть лесов, чтобы погреться пару минут. - Злюка ты. - Уж к погоде и климату я более ровно отношусь чем ты. - Это не бзики. Я ненавижу холод и ты прекрасно это знаешь. - И это мы тоже проходили. Что собираешься делать на этих выходных? — Эмилия повернулась набок. - Как обычно — поеду домой. Завтра утром приедет машина. Нужные занятия я посетила, завтра не намечается ничего важного, да и отец договорился. Поэтому никаких проблем не будет. А ты? Ди Клементе сделала попытку пожать плечами. - Не знаю. Может, тоже поеду домой. Или же в Сиену и буду доставать Дино и его прикроватных дам. - Я надеюсь, ты к нему в спальню не заваливаешься с таким же желанием? - Я его невеста, поэтому почему бы нет? Но если бы делала это слишком часто, мне бы достался жених-импотент, а я этого не хочу. Поэтому чередую. Ее кузина рассмеялась. - Эмилия, ты ужасна! - Я всего лишь развлекаюсь, — на губах девушки появилась едва уловимая улыбка. - Наверное, я бы не смогла так спокойно относиться к этому. - К тому, что кто-то заходит в твою комнату прямо посреди секса, в котором ты и участвуешь? - Ты поняла, о чем я. Даже если брак по расчету... существует ведь омерта. - Которая в этом случае действует на замужних. А мы связаны только помолвкой. Ее никто не разорвет, но пока я не сказала свое «да» у алтаря — могу встречаться с кем хочу. Другой вопрос, что этого я как раз таки пока не хочу. - Нечасто у нас заходит речь о парнях, — Джулия мягко улыбнулась. — И нам ведь почти тринадцать. Рановато о таком задумываться. - Скажи это большей части нашего класса. Что девушкам, что парням. Вместе с Адри на смех поднимут. - Говорю же — злюка, — девушка задумчиво перевела взгляд на зашторенное окно. - А ты — мечтатель. - Не такой уж я мечтатель. Просто надеюсь на что-то хорошее и светлое в этой жизни. Эмилия скептично изогнула бровь, хмыкнув. - Вот как. Ну как скажете, синьорина, — ди Клементе встала с кровати, чуть потягиваясь. — Пойду я. - Ты же посидела совсем немного. - Буду поджидать сон в своей кровати. Спокойной ночи, Джу. - Спокойной, Эмилия. Младшая снова не воспользовалась дверью. Только кинула взгляд на стену — и уже через мгновение на ее месте остался лишь легкий туманный флер. Джулии было интересно — ее кузина не боялась как-нибудь застрять в самой стене, чуть-чуть не рассчитав расстояние? Вряд ли это было бы забавно, конечно, но ответа на вопрос хотелось. И все же одна из учениц академии лишь вздохнула и снова открыла ноутбук. На экране мелькал значок непрочитанного сообщения. Когда Марино кликнула на него мышкой, в голове только крутились мысли, что, наверное, не будь она с Эмилией родственницами, сдружиться поначалу им было бы не очень просто. Пусть она и выглядела милым белокурым ангелом, а в детстве за взгляд этих небесно-голубых глаз ей были готовы простить все грехи даже самые отпетые и отбитые мафиози, на деле все обстояло не так. Под этой маской скрывался человек, который ни за что так просто не откроется незнакомцу. Но при этом принцесса Орфано, любимая дочь Лауры и Амато ди Клементе, была слишком привязана к своей семье. Если быть точнее — к матери. Была готова выполнить любую ее просьбу, слушаться во всем, лишь бы получить ее одобрение. Эмилия была действительно талантлива. Пламя Тумана развивал для нее не отец, а человек, которого иначе как «наставник» при Джулии и ни при ком другом не называла. Будущая донна Ламенто знала, что он был из Японии, только и всего. Небом занималась Лаура. Неудивительно, что ей заинтересовалась Вонгола и была готова с радостью принять в свои ряды талантливого подростка, который, как и его родители, ответа пока не дал. Еще ди Клементе зачастую делала то, что сама хотела. Приходила, как сейчас, уходила, едва перебросившись парой слов. Раньше могла некоторых учителей, которые ей не нравились, попробовать вывести из себя, но у тех скоро выработался иммунитет. Да и делала это принцесса Орфано не так часто — вряд ли бы мама в полной мере оценила ее поступки. Эта девушка была слишком необычной. Но Джулию часто и тянуло именно к таким людям. Ничего не поделаешь. Она кинула взгляд на пришедшие иероглифы.«Разве у тебя уже не ночь?»
Марино улыбнулась.«Ночь. Уже второй час идет»
Разница по времени в восемь часов часто оказывалась неудобной. Когда она могла бодрствовать и только освободиться от многочисленных уроков, у Кёи уже была глубокая ночь, почти всегда подразумевавшая его сон. Когда же в Японии было утро и все начинало входить в привычную колею, в Италии большинство подростков видели сладкие сны. Но, несмотря на это, друзьям получалось вырвать несколько часов без вреда своим сновидениям. Или же игнорировать поход спать, лишь бы побольше времени провести с другим. Чаще всего это делала Джулия. Но даже при всей своей нелюбви к людям этой девушке Хибари был всегда готов уделить свое время. Этот факт очень льстил. А еще итальянка была очень рада, что наследник японского клана считал ее своим другом. Это было не просто ее домыслом. За почти четыре года их отношения в этом ключе только больше развивались и укреплялись. И даже когда парень начал всех поголовно называть травоядными, а не больше за глаза, как в десять лет, дочь Габриэле Марино и тут вошла в особый сегмент, не имевший ничего общего с оскорбительным в понимании Кёи званием. Кроме как «Джури» он ее называл зверьком. Нечасто, но периодически бывало. Это очень умиляло Джулию. Может, не понимай она порывы и состояние парня, настолько сильно сблизиться с ним было бы проблемно. Это казалось и вправду удивительным, если учесть, что во время начала своего переходного возраста ее друг даже от отца своего в какой-то степени отстранился. А рядом с ней остался. Может, потому что девушка была готова быть рядом даже на расстоянии и через часовые пояса. Может, потому что знала, как подступиться к этому нелюдимому японцу и совсем не злилась на мрачный вид или периодическое молчание при встречах вживую или нахождении наедине. А они случались за эти года чаще всего в летний период, когда каникулы в академии пересекались с каникулами в японских школах. Не всегда, но и вправду чаще всего. Вот только поездки эти были на неделю-две и с обязательным присутствием кого-то из взрослых. Мама, папа, дядя Адриано — основной список. Правда, в случае с последним приходилось слушать много возмущений насчет того, почему ему пришлось ехать и каким именно чудесным образом советника Орфано уговорили сопровождать юную синьорину в страну Восходящего Солнца. Будто бы у Адриано Розетти были какие-то счеты с самой Японией. Зная своего дядю, Джулия ничему не удивлялась. Совсем.«И ты не спишь» «У меня слишком интересный собеседник, который только начал рассказывать про то, как ходил смотреть на цветение сакуры» «Твоя любимая тема, пусть ты и не была ни разу на ханами. Это странно»
Японские иероглифы казались теперь едва ли не привычнее родного итальянского языка. Неудивительно, что теперь младшая из девочек семьи Ламенто могла в чем-то и обойти свою старшую сестру. К тому же, Лилиана в последнее время все меньше внимания уделяла языкам и больше отдавалась изобретательской ветви и компьютерным технологиям. В сентябре планировала полететь в Нью-Йорк на международную конкурс и даже оформила заявку, а синьор Розетти предложил выступить ее спутником. Поэтому эта парочка, даже не получив ответа на отправленный запрос, уже планировала свою поездку. Просто знали, что Лилиане, успевшей выделиться не только в своей стране, в таком случае не откажут. Не было повода для этого. А пока старшая Марино увлекалась своими интересами, Джулия обучалась в Академии, а не в специальном лицее, и стремилась получать самые высокие баллы, чтобы держать планку так высоко, как ей поставили окружающие. Ей учеба не всегда давалась так просто, как Лилиане. Пожалуй, это был единственный повод для зависти в адрес старшей сестры. В остальном же даже злиться на нее было невозможно. Вот только с Кёей Лилиана даже не попыталась еще сблизиться, пусть он один раз еще прилетал в Италию, а они все вчетвером как-то посещали и Фонга с его сыном. Джулия снова вернулась к ноутбуку.«Я бы хотела, но каждый раз не выходит. Будто меня этот факт не расстраивает» «Разве у тебя не было каникул?» «Судя по моей занятости, их у меня не было»
Джулия не лукавила. До третьего апреля у нее и вправду было слишком много дел и занятий, будто ее учебное заведение и на каникулах решило доконать своих учеников, а пустить все на самотек она не могла — не в ее правилах. От этого становилось немного грустно. Даже дома не получилось никакого отдыха, пусть ее дядя и предлагал все кинуть и угнать. Не в Намимори, конечно. В Реджо-нель-Эмилию или во Флоренцию, потому что Адри стало скучно, а работа в Орфано достала. Казалось, такой пустяк, но именно он заставил наследницу Ламенто остаться безвылазно в Италии. Это было грустно. Даже очень. Как минимум, она успела соскучиться по своему другу, даже несмотря на его постоянную хмурость. Рядом с ней он ведь не был таким постоянно. Интересно, получится ли уговорить отца отпустить ее летом в Японию без сопровождения? Было бы просто прекрасно. Кёя не отвечал так долго, что Джулия начала даже переживать. Но вместо привычного текста на компьютер пришло изображение. Щелкнув на него, девушка увидела запечатленные на фото цветки сакуры, росшей рядом с воротами школы Намимори. Фотография была сделана явно из кабинета и больше представляла собой розовое облако лепестков, но все равно казалось очень красивым. Марино хорошо понимала нацию друга, которая была едва ли не помешана на созерцании подобной красоты каждую весну.«Мне казалось, что на вашей территории сакура уже отцвела. Все же 11 апреля, как-никак»
Улыбка не сходила с лица девушки даже тогда, когда она набирала сообщение.«Эта еще цветет. Но не думаю, что она простоит в таком виде очень долго. Два дня, не больше» «Не очень большой срок ты ей отмерил» «Как есть» «Но это безумно красиво. Ты сейчас в школе?» «Где же мне еще быть в такое время? «Кто знает. Сколько же травоядных попали под твою руку сегодня?»
То, что у Кёи открылись новые крайности и итоги вздорного характера, тоже не оказалось для итальянки большим секретом или какой-то неожиданностью. Нетерпимости к людям она насмотрелась и в большей степени, а ее друг просто не был человеком, обожающим толпы и допускающим в свою зону комфорта большое количество окружающих. Если по его мнению их становилось слишком много, в помощь шли тонфа. А к своим почти четырнадцати годам — день рождение должен был состояться пятого мая — этот парень уже имел четкий и огромный по силе удар. И плевать ему было, младше или старше его соперник. Умел уложить с пары движений и с помощью стального оружия в руках. Честно говоря, Джулия подобной силой Хибари даже восхищалась, пусть и молча. У них был один атрибут, вот только в ее арсенал входила цепь, с которой подросток научилась обращаться достаточно хорошо. Но до уровня друга все равно чего-то не доставало. Так и получалось, что Джулия считала себя слабее собственного друга, пусть это только подстегивало ее все сильнее совершенствоваться. А еще она вполне понимала реакцию парня и не осуждала его за избиение неугодных. Сама бы с радостью этим занялась, если бы не имела несколько сдерживающих факторов.«Точное количество вряд ли подсчитаю — не обращал внимания. Но раздражать начали еще сильнее» «Видимо, отвык за каникулы. Или у них весеннее обострение началось»
То, что обострение могло начаться у кое-кого другого, Джулия даже не думала. Была у нее привычка не замечать в близких для нее людях негативные черты, если они не были направлены непосредственно на нее.«Может быть, и так» «Как хорошо, что я не отношусь к этим травоядным, верно?» «Если бы ты к ним относилась, думаю, и разговор у нас был бы другим» «А он у нас вообще бы был?» «Правильный вопрос. Но ты к ним не относишься. Мне пора. А тебе стоит поспать» «Какая забота»
Девушка набирала это, и вправду чувствуя, что начинает зевать и чувствовать еще более сильную усталость. Поэтому вдогонку отправленному сообщению добавила еще следующее:«Но ты прав. Удачи тебе, Кёя»
Открывая пришедший ей ответ, Марино уже в который раз не сдержала улыбки.«Хороших снов тебе» «Спасибо. Сильно не бей свой зверинец, а то потом для твоей карающей длани никого не останется» «У меня не длань, а тонфа» «И им тоже ничего не достанется. Все. Я ушла. Спишемся потом»
Джулия закрыла вкладку с почтой, извлекла модем и выключила ноутбук, отставляя его на тумбочку. Наконец-то заползла под одеяло, задирая его едва ли не до подбородка и сворачиваясь под ним клубочком. После каждых таких вечерних или ночных переписок на душе становилось тепло. К всеобщему удивлению, для нее Хибари Кёя стал действительно хорошим другом, несмотря на их действительно кардинальные различия. Но ведь было что-то, что связывало этих двоих, не так ли? Завтра начнется новый день. Едва ли не с самого утра она отправится в Геную, чтобы провести время с семьей, которая за эти годы увеличилась на одного человека. Малышу Эннио в прошлом месяце исполнилось два года. Первый и, возможно, единственный мальчик в семье Марино, чьему появлению родители были безумно рады. Он всегда бегал довольный и счастливый, когда Джулия приезжала домой. Поэтому и сейчас девушка представляла, как проведет эти выходные, и что в этот раз ей будет браться рассказывать младший братик. Чудесное создание. И снова больше похожее по цвету волос и глаз на маму. То, что в остальном мальчик был копией отца в детстве, не сразу казалось заметным. Закрывая глаза, итальянка представила, как ее будут встречать дома. И решила, что заранее знает себе подарок на день рождения. Следующего утра она ждала с нетерпением.***
Three Days Grace — I'm Machine
Хибари Кёя сидел в кабинете комитета Дисциплины, постукивая пальцами по деревянной поверхности, на которой лежал его телефон. Он всегда приходил в это место раньше всех, проводил какое-то время в тишине, пока не начинали стягиваться его подчиненные, а затем шел патрулировать школьные ворота и отбирать неугодных учеников. В мае ему исполнится четырнадцать. Но теперь никто из учеников и даже учителей не возникал насчет того, что какой-то малолетний подросток занял такой пост, терроризируя не только своих сверстников, но и учеников постарше. Все доказательства были приведены при помощи тонфа, а позиция главного в этой школе ушла от директора к ученику второго класса средней школы. Не только ученики — даже их наставники побаивались этого мальчишку с холодными серыми глазами. Если в младшей школе и можно было попытаться как-то найти на него управу или хоть какой-то подход, то сейчас этот ученик стал неуправляемым. Благо хоть в плане обучения на всех проверочных показывал высокие результаты, что спасало преподавателей от проведения воспитательных бесед. А еще связь с якудза подпитывала этот страх и заставляла даже директора школы относиться уважительно к парню, который младше его как минимум на несколько десятков лет. Кёя поднялся, поправляя свой пиджак с неизменной красной повязкой главы дисциплинарного комитета. Проверил свое оружие и направился к выходу из кабинета. Те, кто видел его сегодня, замечали, что страх всея Намимори еще более задумчив и мрачен, чем обычно. Может, его чуть отпустило после общения со своей европейской подругой, но подчиненные все равно предпочли не маячить и не раздражать своего главаря лишний раз. Но парень даже своей Джури не рассказал о собственных волнениях. Может, потому что и вправду для девушки было достаточно поздно, может, потому что в это не хотел ее втягивать. Причин можно было найти множество. Суть оставалась одна. В клане Хибари происходило что-то совсем из рук выходящее. И волновало его наследника именно это. Отец уже слишком долгое время находился в Шанхае, но Кёя давно понял, что в делах якудза главным окажется именно он, а не Фонг, поэтому стоило бы постепенно перенимать бразды правления. Даже несмотря на достаточно юный для этого дела возраст. Парень себя считал достаточно подкованным в делах семьи и мафиозных перипетиях. А еще он был очень силен и мог положить на лопатки не только одного вполне взрослого человека в кратчайшие сроки. Тренировки даром не прошли, как и жажда избивать неугодных. И этот Хищник мог бы подождать своего совершеннолетия и получить такой важный пост, как полагается и по законам, и по завещанию, если бы не одна маленькая деталь в виде Хибари Ичиро. Только глупец бы не заметил, насколько этому человеку понравилось быть даже подставным боссом. Ни он, ни Фонг не скрывали настоящего отношения друг к другу. Другой вопрос — сам Кёя. Его дяде по какой-то там линии приходилось считаться с этим мальчишкой, хотя больше всего его хотелось убрать с собственного пути. Этому бы обрадовался не только Ичиро, но и многие другие приближенные к этому клану якудза. Совершили бы переворот, но только это дело не одного дня, а фигура аркобалено Урагана хоть немного сдерживала недовольных. Этот на первый взгляд доброжелательный человек даже в обличии младенца мог уничтожить их с все той же мягкой улыбкой на губах. И все же это не мешало за его спиной проводить некоторые операции таким образом, чтобы китайский мафиози не прознал раньше времени, да и не будет же один из Хибари действовать во вред своей семьи? Это, скорее, делалось для того, чтобы хоть как-то почувствовать собственную власть без чужих ограничений. Это безумно пьянило. Пьянило и заставляло желать убрать помехи как можно быстрее. А пока такой помехой в первую очередь являлся Хибари Кёя. Под «считаться с ним» Ичиро подразумевал то, что этот мальчишка не так глуп и что у него и вправду есть что-то вроде интуиции или животного чутья. Будто не зря этот подросток считает себя хищником, а остальных — травоядными. Вот только в качестве серьезного соперника «босс» клана своего племянника не воспринимал. Слишком взрывной, не продумывающий свои действия и рвущийся в драку без холодного расчета. Да и, в конце концов, он сам достаточно силен. Уж против этого самодовольного сопляка выстоять и победить его сможет. И в последнее время у мужчины и вправду все активнее крутилась мысль избавления себя от этого балласта. Для других мафиози именно он глава. Не представитель китайской мафии. Если с наследником клана что-то произойдет, как официальный представитель сможет на более выгодных условиях занимать свое место. И даже без опаски, что как только племяннику исполнится даже не двадцать лет, говорящие о совершеннолетии, а те же восемнадцать, его жестко спихнут с насиженного пьедестала. Этого всего сам Кёя не знал, но понимал, что вполне может произойти, а внутреннее чутье прямо кричало об этом. Хибари не боялся этого. Его очень сильно раздражало, что какой-то червяк, даже не травоядное, смеет пытаться заявлять хоть какие-то права на то, что ему не принадлежит. Сильнее раздражали только его натянутые улыбки и мнимое уважение. Пожалуй, Хибари Ичиро был первым, кого парень хотел забить до смерти своими тонфа. Такие мысли тоже его не пугали. Он давно принял их и подпитывал собственной злостью. Сейчас же свою злость и раздражение глава дисциплинарного комитета был готов вылить на опоздавших учеников или тех, кто по его скромному мнению выглядел неприемлемым образом. Судя по создавшемуся настроению, таких будет очень и очень много. Остановившись под сакурой, которую он не так давно фотографировал из окна, Кёя все же подумал, что бы на все мысли, которые проносились в его голове, сказала бы Джури. Вряд ли она сама знала больше его, к тому же, были замешаны дела другой семьи. Но чужой взгляд в теории мог заметить что-то скрытое, а сам человек — подсказать, как найти выход или не закопаться еще глубже, чем есть сейчас. Пожалуй, было бы здорово, приедь этот Зверек весной. Но, видимо, увидеться снова получится, как обычно, или в июле, или в августе. Правда, в сложившейся ситуации Кёя не думал, что ее приезд окажется хорошей идеей. Приятным и расслабляющим событием, но это если смотреть слишком узко и не рассчитывать последствия. И молодой Хибари не знал, хочет он их рассчитывать или нет.