Сестры ночи

— Не нужно болтать с посетителями, — пробурчал отец. — Иногда нужно уметь держать дистанцию, Эстер. — Но она была такой потерянной, — выдохнула она. — Как и многие другие, — отец пожал плечами. — Нельзя все принимать слишком близко к сердцу, иначе это ничем окончится для тебя. У тебя будет время на всех, но не будет на самых близких, — он дотронулся до моей щеки. — Понимаешь меня? — Да, понимаю, — прошептала я. Хотя ощущала, что снова сделаю все не так, как он просил. Я не могла бросить человека в беде, правда в чем-то папа прав, не все были готовы помогать мне. Мой отец был потомственным булочником. Прошло уже сотню лет, а мы до сих пор держали в этом помещение булочную. Сначала предприятие было не для тех, кто мог позволить себе немного хлеба. Он был дешевым, может быть, не таким ароматным и качественным, но за то его могли позволить себе люди, жившие в бедности. Времена менялись, и спустя каких-то сорок лет, булочная превратилась в кофейню для среднего класса. Теперь уже сюда заходили служащие, ведь наш район менялся и с каждым годом становился все лучше и лучше. Теперь же у нас была красивая стеклянная витрина, изящная вывеска, как у многих других подобных заведений на респектабельных улицах. Я стала трудится в «Кофейне у Говарда» с десяти лет. Отец считал, что к семейному делу нужно приобщаться с юности. Я любила запах кофе и свежеиспеченного хлеба, и, наверное, поэтому возвращалась каждый день. Я не мыслила свою жизнь без работы, и никогда не думала, что все в моей жизни сложится иначе. До прошлого года. Прошлым летом я встретила одного парня. Он был американцем, приехавшим в Лондон, дабы посмотреть на наш город. Однажды летним вечером, когда шел сильный дождь, я услышала, как зазвенел колокольчик. Было позднее время, но мы еще не закрылись, словно ожидали, что последний посетитель, нуждающийся в чашке крепкого чая зайдет к нам в кофейню. Я вытирала тогда посуду, аккуратно складывая ее на столе, чтобы потом убрать в буфет. Он сел за столик у прилавка, как сделала сегодня дама с поникшим взглядом. Я отложила в сторону полотенце. Поправила фартук и косынку, скрывающую светлые волосы. Парень был красивым, ну или мне тогда показалось. Высокий, темноволосый, с красивыми зелеными глазами. Он, наверное, свел много девчонок с ума, и все они пали перед его обаянием. Я знала, что мне боятся нечего. Вроде у меня был жених, клер из банка. Для моей семьи такой брак был очень выгодным. Мне вот только так не казалось, я не хотела замуж, считая, в мире есть столько всего прекрасно, что брак может вполне подождать. — Что желаете? — спросила я, затаив почему-то дыхание. — Горячего чаю, и какого-нибудь пирога. На улице такая отвратительная погода, — ответил он, и я поняла судя по его говору он не местный. — Вот правда говорят, что в Лондоне вечные туманы и дожди. — Вообще-то это миф, — зачем-то сказала я. — А вот и нет. Я тут вторую неделю и лишь только три дня были солнечными, — я улыбнулась на это, ведь прошлая неделя была теплой и без дождей, и все устремились в Бат или Бристоль. У нас не было почти посетителей, кроме тех, кто каждый день покупал хлеб. — Вам просто не повезло, потому что совсем недавно тут было такое теплое солнце, что город почти опустел, — я подала ему чаю. — В Америке только и говорят о туманах в Лондоне, как и о том, что здесь постоянно идут дожди, — от его взгляда мне становилось не по себе. Это было совсем не обычное чувство, но я быстро одернула себя, внушив, что у меня есть уже жених, и я не должна подаваться всяким соблазнам. — Так вы из Америки! — удивилась я. Это все проясняло. — О, так было до того, как город стал переходить на электричество. Сейчас туман — это очень редкое явления, но еще лет пятнадцать назад часто стоял смог, но это от того, что жители пользуются углем. — Все понятно, — он тихо засмеялся. — Надеюсь, что погода будет в ближайшие дни хорошей, и я смогу пригласить на прогулку. Вы же хорошо знаете город, а мне нужно найти самые необычные места. — А вы?.. — я почти замолчала, хотя было так просто задать вопрос. — Я художник, и приехал сюда за очередным вдохновением. Не зря Генри Джеймс находил здесь нечто необычное, раз так много времени проводил здесь, — я снова улыбнулась ему. Парень откинулся на спинку стула, внимательно смотря на меня. — Не думаю, что это будет уместно, — прошептала я, ощущая, как во мне начинают бороться желание и мораль. — Я помолвлена, и вряд ли мой жених будет рад всему этому. — Ничего страшного, — ответил он, но в его голосе слушалось разочарование. — Вы можете ничего ему не говорить, а мы можем просто прогуляться по городу. Днем при свете солнца, а не луны. — Никогда не видела ночной город, — зачем-то сказала я, и это явно было моей ошибкой. — Думаю, что мы придумаем, что сделать, — он подмигнул мне. Мне надо бы сказать ему, что я не буду принимать его предложение. Но мне так хотелось вырваться из своего тесного мирка. Так хотелось увидеть что-то больше, пройтись дальше района, в котором я жила. За свою короткую жизнь я даже не уезжала ни разу из Лондона. Все закрутилось слишком быстро. Настолько быстро, я не поняла, что на самом деле произошло со мной. Мне казалось все это таким естественным, что не было нисколько сомнений в происходящем. Я не отталкивала от себя Томаса Брайта. Нет, я позволяла ему все, чтобы он не пожелал. Мы были любовниками всего лишь две недели, а после он уехал… Только потом я поняла, что беременна. Я не знала, что делать, не знала, как мне быть. И только спустя время ко мне пришло решение, уехать загород к тетушке Мейзи, чтобы там я смогла родить ребенка и отдать его в какую-нибудь семью. Папа и мама ничего не поняли, и спокойно восприняли моему просьбу, ну, если не считать того, что маме пришлось немного уговорить папу. Тетушку Мейзи легко было взять в сообщники. Наверное, ей приходилось сталкиваться с такими несчастными девушками, как я. Может быть, мой случай напоминал ей что-то, ведь она так и не вышла замуж, а детей у нее не было. У меня родилась красивая девочка, но оставить ее себе я не могла. Мне пришлось отдать ее одной добропорядочной семье. После этого я вернулась домой и даже не вспоминала о дочери, словно отказалась от этой части своей жизни. Мне было так проще. Мне было так легче жить, забыв обо всем, словно ничего не было со мной. И вот сейчас увидев девушку в кофейне, я вспомнила все. Все ожило, как картинки, которые показывали нам в театрах и это называлось кинематографом. Ее горящие, но такие грустные глаза заставили меня заплакать. Папа не видел мои слезы, я быстро стерла их. После того, как я помогла ему, то вернулась в зал. Я не думала, что незнакомка еще там. Но она все так же сидела за столиком, все так же потерянно смотря на меня. — О, вы вернулись, — воскликнула она. — Я думала, что вы ушли уже, — ответила я. — Пойдемте со мной, — с мольбой сказала она, взяв меня за руку. — Зачем? — я хотела вырваться, но она мне не давала. — Мне так одиноко, я хочу, чтобы хоть кто-то мне составил компанию, — попросила она. — Хорошо, — я сняла свой фартук, положив на стул. — Пойдемте. Я не знала, куда она вела меня, и что на задумала на самом деле. Но почему-то все это казалось очень странным. — Я так и не представилась, — вдруг начала она. — Меня зовут Эдисон Кингсли. — Эстер Говард, — ответила я. — Почему вы позвали меня с собой? — Если я тебе скажу, то ты не поверишь, — она не смотрела на меня. — Вы скажите, — пролепетала я. — Тебя ищут… — прошептала она, словно это была большая тайна. — Ты нужна кому-то. — Кому? — К одному мистеру Веббстеру, — она замолчала, явно стараясь подобрать слова. — Он ищет не только меня, но и еще остальных ведьм Макбет… — Что? — я совсем не понимала, о чем она сейчас говорит, что она хочет от меня. — Вы издеваетесь? — Нет, пойдем со мной и ты все узнаешь, — она взяла меня за руку, и в первые меня кольнуло легким током. Вероятно, стоило бы остаться на месте, но я не смогла пересилить Эдисон. Холеная аристократка, или кем она еще была, умела убеждать других. Один ее взгляд, и я пошла за ней, не задавая ей вопросов. Мы недолго блуждали в вечерних сумерках. Я все думала, что скажет папа, хотя, скорее всего, он подумает, что я пошла домой спать. Когда он сам закроет пекарню, то не будет дома искать меня, потому что слишком устал за этот день. Обо мне вспомнят лишь только утром, когда надо будет встречать первых посетителей. До этого времени я могу быть спокойна и ни о чем не думать. Ну, кроме того, что меня ведут в какое-то странное и подозрительное место. Мы остановились у дома. Тех самых красивых домов, в каких я мечтала жить. Я бы многое отдала, чтобы поселиться в таком тихом районе, где рядом парк, можно гулять с друзьями по вечерам, по выходным их звать к себе на ужин, поскольку столовые в этом доме очень большие. Чтобы заполучить свою заветную мечту надо сделать немногое: стать женой какого-нибудь богача, что всегда представлялось мне самым сложным, или стать содержанкой. Последнее мне казалось самым ужасным, хотя может быть и самым верным путем. Мне всегда говорили, что я могла бы соблазнить любого мужчину. Могла его увести с собой туда, куда хочу. Но я никогда не верила в это, даже после прошлого лета. — Это дом мистера Веббстера? — спросила я, затаив дыхание. — Именно, — Эдисон взялась за молоток. Два стука в дверь, а мне казалось, мое сердце выпрыгивает из грудной клетки. Я волновалась, не знала, что меня ждет дальше. Кто окажется за этой красивой дверью, выкрашенной в темно-синию краску? Кто этот таинственный мистер Веббстер, искавший меня? Что ему нужно от меня? Я уже подумала: его нет дома, и я смогу вернуться домой. Но Эдисон сжала мою руку, словно угадывая мои мысли. Мы ждали недолго. Мистер Веббстер открыл дверь. Не знаю, но я сразу же поняла, что это именно он. Такой красивый мужчина. Наверное, это любовник Эдисон и сейчас они в поиске новой жертвы, чтобы она помогла им развлечься. Я бросила пугливый взгляд на Эдисон. Сама виновата, что еще можно сказать? Но Эдисон просто улыбнулась мне так, что я растаяла от этой улыбки. — Не стоит бояться, дитя мое, — услышала я бархатный голос. — Все будет хорошо. С юным будущем всегда нужно быть острожным. Оно, словно взмах крыла бабочки. Одно неверное движение и она уже не принадлежит тебе. — Что вы сказали? — я совсем не понимала, что сейчас происходит. — Пойдем со мной, — он протянул мне руку, и я последовала за ним, несмотря на свои страхи. В темном холле большого дома я поняла, что Эдисон нас оставила. Я настолько была увлечена своими чувствами, что даже не заметила, как она даже не переступила порог этого странного дома. Без Эдисон мой страх стал еще сильней. У меня вспотели руки, мне стало нечем дышать. Я остановилась посреди лестницы, осматриваясь по сторонам. Стены были завешаны странными гобеленами, кажется, с библейскими мотивами. Как жаль, что я не была образована, как Эдисон, наверное, она смогла бы мне рассказать, что точно на них изображено. Только из-за моей глупости мне никогда не жить в таком доме. — Идем со мной, — мистер Веббстер взял меня за руку. Он повел меня с собой. Перед нами распахнулась дверь. Это была огромная библиотека. Я любила читать, но в своей жизни я столько в жизни не прочла бы. В основном мне удавалось брать в городской библиотеке романы о любви, ведь именно такие книги меня привлекали большего всего. Как говорила мама, у меня была тонкая романтическая душа, требующая красивых историй. — Это все ваше? — запинаясь, задала вопрос. — Конечно. В этом веке я честный горожанин. За свою долгую жизнь, какие только маски я на себя не примерял, дитя мое. Кем я только не был. — Вы много путешествуете, — у меня пересохло во рту. — Именно, — он нехорошо улыбнулся. — Я постоянно путешествую. Появляюсь то там, то тут. Смотрю за тем, как люди рушат свои жизни, как мир летит в пропасть, и снова возрождается. Он подошел к окну. Тусклый свет от лампы освещал его. Иногда бывает посмотришь на человека и он похож на ангела, такой безмятежный, такой спокойный. А иногда бывает бросишь взгляд, и он кажется настоящим демоном во плоти. Именно таким и казался мистер Веббстер. Темным ангелом, ищущим покой и пристанище. Я боролась с желанием подойти к нему. Мне так хотелось утешить его, сказать, что все темное обязательно уйдет из его жизни. Но я поборола себя, подумав, что вряд ли ему нужно мое утешение. Мистер Веббстер искал меня вряд ли именно для этого. Ему нужно было совершенно иное. — Я видел слишком много, дитя мое, — вдруг снова начал он. — Видел, как Римская империя пала и от нее ничего не осталось. Видел, как на ее обломках стал возрождаться новый мир. Этот мир тоже однажды дрогнул. Церковники всегда так боялись, что тьма захватит их мир, но они совсем не понимали, что тьма стала частью нашей жизни. Она никуда не девалась. — Вы… — я сбилась совсем не зная, что именно хотела сказать. — Тот, о ком когда-то писал Данте, — просто сказал он. — Думаю, что ты читала «Божественную комедию». — Да… — Он был не прав. Зло никогда не бывает страшным. Оно всегда так прекрасно. Никогда не задумывалась, почему во все времена именно красивые женщины вызывали подозрения в колдовстве? Почему именно их отправляли на костер? — Потому что красота губительна… — повторила я слова моей матери. — Она подобна химере. — Да, так и со злом. Эти ханжи всегда знали, что красота и есть зло. Они знали это, но ничего не могли с этим поделать. Я всегда был там, где они меня не ждали. Я сею хаос в этом мире, — он подошел ко мне. — Вы… Вы Дьявол… — сорвалось с моего языка. — Да, а ты моя ведьма. Та, что поможет мне посеять ненадолго хаос, и насладиться всем происходящем на свете, — торжественно заявил он. Я ничего все равно не понимала.