Соня: «Алеша, у меня проблема. Кажется, я влюбилась в Антона.»
Власова вылезла из кровати с целью собраться, что, в принципе, она и сделала. Десять минут, и она застегнула пуговицу на шортах. Раз у нее выходной, то почему-бы и не походить в шортах, она ведь зачем-то их брала? Соня встряхнула волосами, распустив их, и взяв телефон, вышла из номера. — О, ты проснулась, — Денис улыбнулся и убрал телефон. — Я как раз шел к тебе. — Что-то случилось? — Не знаю почему, но мне названивает твой отец. Софья поджала губы, немного бледнея. — Сказал, что сегодня вечер, как я понял, посвященный твоему дню рождению. Он очень просил, чтобы я тебя отпустил сегодня. — Скорее моей сестры. — Власова тяжело вздохнула и поправила волосы. — Надеюсь, что ты сказал «нет»? — Ну почему же, я сказал «да». Поэтому, внизу уже стоит машина, чтобы отвезти тебя домой. Иначе ты не успеешь собраться. Сказать, что Соня хотела удариться головой об стену, а после разнести весь этаж, значит промолчать. — Давай, давай, тебя ждут. — блондин похлопал ее по плечу и улыбнулся. — После «вечеринки», возвращайся сюда. — Спасибо. — сухо сказала шатенка и вернулась в номер. Едва закрылась дверь, шатенка зло пнула диван, после чего болезненно зашипела. Начинало казаться, что вся вселенная против нее сегодня. Закинув некоторые нужны вещи в рюкзак, она вышла из номера, громко хлопнув дверью.Соня: «Отец дозвонился до Дениса и меня отправляют на пытку под названием “Давайте поздравим красавицу Маро с ее праздником”. Жди дома.»
Девушка заблокировала телефон и вызвала лифт, но даже он как будто был против нее, потому что мигом открыл дверь, запуская пассажирку внутрь. И доехал он слишком быстро, Соня даже не успела подумать, сколько раз за вечер будет играть любимая песня ее сестры «Everybody loves me» в исполнении группы One Republic. Вот группа же классная, а из-за этой песни портилось все впечатление. Алеша: «Мы с мороженым ждем тебя и подробности дома» Власова заставляла себя передвигать ногами в направлении машины, параллельно, ненавидя все и всех. Теплый воздух улицы не радовал, а наоборот портил настроение еще больше. Еще и эта машина стояла прям перед входом. — Эй, красотка, — Соня обернулась на голос. — Куда убегаешь? Дзюба остановился рядом и провел рукой по влажным волосам. За спиной мужчины шли остальные футболисты, которые приветственно махали девушке рукой. — Ты куда? — удивленный Миранчук резко вырос рядом, а там и остальная компания подтянулась. — К родственничкам. — хмуро отозвалась Соня, поправляя лямку рюкзак. — Что-то ты не особо довольна. — Черри пожал плечами и улыбнулся. Господи, этот человек хоть когда-нибудь не улыбается? — Просто не выспалась. — соврала фотограф, понимая, что мимо Миранчука это не прошло. На пару минут шатенка пожалела, что рассказала вчера всю правду, но быстро отмахнулась от этого. Она и так слишком долго никому не рассказывала, разве что Диме и Жене, но вот только это было слишком давно. А сейчас она хотела. Хотела рассказать Антону. Хотела увидеть и услышать его реакцию. И только сегодня до нее дошло, откуда это желание делиться правдой, которая никогда никому не нужна. Видимо, только этому Миранчуку она и нужна была, но и то, только от Сони. — А ты надолго? — Головин ставит руки в боки тяжело дыша после тренировки. — Вечером вернусь, не успеете и соскучиться. — Может мы уже соскучились. — пожимает плечами Артем, смахивая пот со лба. — Ребят! — Леша появляется рядом с братом и кладет ему руку на плечо. — Я расстался с девушкой. — Эээ… — Соня хмурится. — Мне жаль? Или поздравляю? Один из близнецов пожимает плечами: — Не знаю сам, просто… Один близкий человек, — шатен взглянул на брата. — Сказал, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на временное, особенно, когда ты нашел настоящее. — Антон гордо улыбнулся после слов брата. — Поэтому, я позвонил Соне и рассказал ей всю правду. — Какую правду? — Неважно. — Леша отмахнулся, а Власова заметила, что на лицах остальных расползлись улыбки. Девушка недовольно закатила глаза: — Ну и оставайтесь здесь со своими секретами, а я поехала. — А ты куда? — Леша удивленно вскинул брови. — Неважно. — передразнила парня шатенка и под смех футболистов села в машину, поздоровавшись с водителем. Прошло пять минут, как телефон в руке завибрировал. Миранчук: «Что случилось?»Соня: «Отец устраивает для Маро вечеринку. Зачем-то вытребовал меня у Дениса.»
Миранчук: «Разворачивайся обратно. Нечего тебе там делать.»Соня: «Если бы так можно было. Если не поеду, он устроить у РФС истерику и скандал. Не хочу, чтобы меня за это выгнали с работы.»
Миранчук: «:(» «Ладно» «Но обещай, что позвонишь, если что случится» «И просто держи меня в курсе» «Можешь звонить, даже если будет просто скучно» «Или писать» «И не пей там»Соня: «Боишься, что напьюсь, и тебе придется тащить мою пьяную тушку в номер?»
Миранчук: «Боюсь, что отравят и придется тащить твой гроб.» Власова закатила глаза и убрала телефон. Желание туда ехать так и не появилось. Чем ближе машина подъезжала к Москве, тем больше хотелось послушать Антона и развернуть ее обратно. Но отец бы тогда точно устроил истерику, особенно, когда Берлизов пообещал ему, что Соня приедет. В этом плане, отец и Маро были копиями друг друга, хотя они слишком много в чем были похожи. А вот в кого Соня характером пошла, оставалось открытым вопросом. Первый вопрос Жени, когда Соня перешла порог, был: «На кой черт ты им там нужна?», а второй «Что случилось между тобой и Антоном?». И если на первый вопрос у Сони не было ответа, то на второй тоже. Власова скинула рюкзак и легла на свою кровать, закрыла лицо подушкой и закричала. — И? Соня убрала подушку и взглянула на склонившуюся Женю. — Что? — Что разлеглась? Поднимай жопу, будем тебя готовить ко встречи с сучкой-сестрой. Шатенка недовольно простонала и, сев, отрицательно мотнула головой. — Не спорь давай. — Алексеева облокотилась на стол, на котором уже все было подготовлено к наведению красоты. — И расскажешь все. — Я не знаю, что тебе рассказать. — Соня села на стул и поджала губы. Телефон завибрировал. Маро: «В 19 часов. Усово 7, это усадебный поселок.» — Ну вот… Новая усадьба отца. — Власова нахмурилась и убрала телефон на стол, когда Женя накрутила половину пряди на утюжок. — Где? — Усово. Женя присвистнула, насколько могла это сделать, но, поскольку, делать она этого не умела, получился какой-то обрызгиватель из слюней. — Следующий раз просто протяни букву «у», она выразит твои эмоции. Алеша скривилась и дернула подругу за волосы. Соня надулась, но ничего не сказала. — Я подобрала тебе наряд. — Какой? — Вечерний костюм с шортами, помнишь его? — Ты про тот, который ты заставила меня купить на новый год? — рыжеволосая кивнула. — Да. — произнесла Женя, вспоминая, что подруга ее кивание не увидит. — Тогда не помню. — Ты че такая стерва стала? — Защитная реакция на Миранчука выработалась. Ты мне кудряшки делаешь? — Нет. — Алеша взяла следующую прядь. — Хочу сделать аккуратные локоны внизу, на другое нет времени. И кстати, что там с Миранчуком? Меня разбудила твоя смс. — Было двенадцать дня. — хмуро заметила Соня, чувствуя, как подруга наматывает прядь на плойку. — Я вчера сдала один из проектов. — Это который с футболистами на стенах?! Поздравляю! — Власова подставила ладошку под «пять». — Осталось все проконтролировать? — Ага. — Алеша, это же так круто! Скоро граффити по твоим эскизам будут в на улицах Москвы! — Надеюсь, — девушка слабо улыбнулась. — Последний этап не менее сложный. — Хочу тебя обнять, но если я дернусь, ты меня убьешь. — После обнимешь. — Женя усмехнулась. — Вот ты сучара, че тему переводишь? Соня поморщилась и вздохнула: — Не получилось… — Так что с Антоном? — Ну, я тебе уже написала. — Хорошо, а дальше что? — Леша расстался сегодня со своей девушкой. — Я знаю. — Женя дернулась и Власова пискнула. — Но не понимаю, почему? Соня пожала плечами: — Сказал, что зачем тратить время на что-то временное, извините за тавтологию, особенно, если нашел что-то постоянное. Не знаешь, о чем он? Женя молчала, но напряжение чувствовалось. Рыжеволосая нервно кусала губы, в голове проматывая все их переписки с парнем. — Не знаю. — выдохнула она. — Ничего такого не было в переписках. Я не флиртовала с ним, не намекала, да и он не говорил, что собирается с ней расставаться… судя по фоткам, что она выкладывала, они очень даже счастливы. — Алеша? — Да? — Ты вроде умная, так? — Ну, вроде. — А, позволь спросить, как она могла делать с ним фотки, в то время, как Миранчуки на базе вместе с остальными? Женя замерла и хлопнула себе ладошкой по лбу: — Я тупая. — Заметь, не я это сказала. — Я не хотела, чтобы они расставались. — девушка нахмурилась и поджала губы. — Слушай, ты этого хотела, потому что он тебе нравится, если, конечно, уже не что-то большее. Но ты не спала с ним, а просто общалась… Расстались и расстались, не бери на свой счет. Мы же не знаем, что именно случилось и какая у них атмосфера в отношениях. — Бывают не только физические измены. — Женя отпустила последнюю прядку и смахнула свои волосы с глаз. — Повернись, мне надо тебя накрасить.***
Соня вышла из такси и застыла, глядя на всю роскошь, в которой она неожиданно оказалась. Люди, далеко не в дешевой одежде, стояли на улице, разговаривая, кто-то только выходит из своей машины, а кто-то что-то бурно говорил по телефону, размахивая руками. Власова поправила рюкзак, который она хотела куда-нибудь скинуть, и направилась в сторону входа. — Здравствуйте, Софья. — молодая девушка, примерно возраста Сони, появилась около нее. — Здравствуйте. — шатенка кивнула и поджала губы. — Может быть, убрать ваш рюкзак? — Если не сложно… — Конечно. — девушка забрала с плеча Сони бекпак и ушла куда-то по коридору. — Спасибо. — чуть громче обычного сказала Власова и сжала в руках маленький клач. Зеркало в коридоре привлекло внимание шатенки и та оглядела себя с ног до головы: босоножки на высоком каблуке, вечерний костюм с шортами бордового цвета и аккуратные волосы, завивающиеся в легкие локоны. С макияжем Алеша не сильно напрягалась, легкий смоки-айс с небольшими аккуратными стрелками, бардовая матовая помада и, наконец-то, ровный тон лица без синяков (и все равно, что искусственно). — Маро! — какая-то девушка подскочила к Соне и обняла. — С днем рождения! — Спасибо, конечно. — поморщилась Власова, вылезая из объятий незнакомки. — Но я не Маро. — Ой, прости… — блондинка густо покраснела и скрылась в толпе незнакомых людей. Софья закатила глаза и направилась в сторону огромного зала, по пути захватив бокал с шампанским с подноса официанта. — Ну, конечно… — протянула девушка под нос, заметив в зале небольшую сцену, где прыгал известный на всю Россию блондин. Егор Крид. Ну куда же без него. Сюдя бы Машку, сестру Жени, так она, наверное, умерла бы от сердечного приступа. Власова облокотилась на стену, сделав первый глоток шампанского. Телефон в сумочке завибрировал. Соня поставила на ближайший маленький столик бокал и достала его. Миранчук: «Как обстановка?»Соня: «Тут ручной Крид, вкусное шампанское, Маро не видела. Может это ее похороны?»
Едва Соня убрала телефон обратно, как взгляд натолкнулся на что-то золотое, движущиеся к ней. — Ты похожа на золтой снитч. — после очередного глотка сказала шатенка, взглянув на свою копию. — Если бы я была снитчем, охотники ловили бы меня гораздо быстрее. — Маро мотнула прямыми волосами, слегка выпятив грудь с широким декольте. — Увеличила? — близняшка указала бокалом на выпячивающие достоинства сестры. — Нравится? — Нет. Соня пожимает плечами, зная, что сестра сейчас скажет. — Завидуешь. — констатирует факт Маро, гордо улыбаясь, а фотограф только закатывает глаза. — Один из подарков папы. — Один из? — А что тебе ничего не подарили? — Как и последнюю всю жизнь. — Неправда. — настала очередь более вульгарной сестры закатывать глаза. — Тебя всегда любили больше. Соня давится шампанским: — Серьезно? У тебя на празднике Егор Крид. — Мама оставила тебе квартиру, когда свалила к своему мужику. — Во-первых, не смей говорить так о маме. Во-вторых, она вышла замуж и уехала в счастливую жизнь, где ей не изменяют с каждой встречной юбкой. А в-третьих, к тому времени отец подарил тебе просторную четырёхкомнатную квартиру в центре. — Но квартиру то оставили тебе. — повторяет Маро, пропуская то, что говорила Соня. — Если тебе нравится выглядеть несчастной жертвой, то валяй. — Соня пожимает плечами, надеясь, что Мария увидит какую-нибудь такую же тупую подружку и свалит, оставив ее одну. — Как тебе футболисты? — Раздражают… Иногда. — девушка крутит в руках бокал с напитком. — Тебя все раздражают. — Но больше всех ты. — грубо, но зато правда. Маро обиженно поджимает губы, а в ее голове проносится тысяча мыслей, чтобы ответить обидного. Старшая, из сестер, может даже не смотреть на любительницу блестящего, слишком хорошо ее знает, гораздо лучше, чем себя. — Не ожидала тебя тут увидеть. — Не хотела неприятностей. И младшая замолкает, оглядывается и ищет поддержку, но все слишком увлечены друг другом, чтобы обратить на нее какое-либо внимание. — Я скажу папе, что ты тут. — Не стоит. — Все-равно скажу. — по-детски отвечает Маро и скрывается в толпе гостей, которые удивленно смотрят на уходящую девушку, а после на Соню, медленно попивающую шампанское. Еще час, еще бокалов пять и Соня уже собирается уходить, потому что делать нечего вообще. Единственное развлечение – переписка с Антоном, который уже прямым текстом говорит, что хватит на сегодня шампанского. — Минуточку внимания, — мужской голос, слишком знакомый с детства раздается через колонки. — Сегодняшний вечер посвящен моей прекрасной дочери. Маро, солнышко, поднимись на сцену. Соня убрала телефон в сумку и отставила пустой бокал на стол, переключая все внимание на сцену, на которую на своих высоченных шпильках поднялась Маро. — Но, мало кто знает, что у меня две прекрасные дочери. Соня, я знаю, что ты здесь, поднимись. Власова скрипит зубами, но идет к сцене. Поднимается и встает напротив Маро, с другой стороны отца. — Вчера у этих красавиц был день рождения. Я помню, как их, только что родившихся, медсестра отдала мне руки. Соня усмехается. Нет, не помнит, потому что в этот момент его не было. Ему захотелось отдохнуть и он улетел в Таиланд, отключив телефон на две недели. — Это были две одинаковые крошки. И в ту самую минуту. — мужчина улыбнулся. — Я поклялся защищать их всю свою жизнь. Соня опускает глаза, чтобы сдержаться и не закричать, что это ложь. Даже если, он такое когда-нибудь пообещал, то где он был все это время? Где был, когда наступили трудности? Когда нужна была родительская поддержка? С другими женщинами. Уводил их из таких же семей. Покупал и заманивал подарками. — И вот, рядом со мной стоят две взрослые и уверенные женщины, мои наследницы. Маро – будущий океанолог, а Соня – эколог. И тут девушка отворачивается, прикрывая рот рукой, чтобы не засмеяться в голос. И отец это замечает. Все это замечают. И Власова понимает, что проблемы настигнут ее уже этим вечером. — Маро, — продолжает отец, хмуро взглянув на Соню, а та лишь отрицательно мотнула головой. — Соня, — вовремя импровизирует Александр Александрович. — Пора вручить вам подарки. Две девушки выходят с двумя большими коробками. И та, кто забирала у Софьи ее рюкзак, протягивает ей эту самую коробищу, искренне улыбаясь. Шатенка слегка кивает и улыбается. Пустая? Он подарил ей пустую коробку? Смешок срывается с губ девушку и она тут же облизывает губы. Мужчина протягивает руки для объятий. — В моей кабинет. Живо. — тихо произносит он, как только прижимает обеих девушек к себе под аплодисменты гостей. Едва Соня отстраняется от человека, которого когда-то ласково и любя называла «папа», как тут же Маро заключает ее в показные обнимашки, весело наигранно смеясь. Власова старшая выпутывается из рук сестры, натянуто улыбаясь, после чего быстро покидает сцену. Слишком много внимания от неизвестных людей, которые тут же начинают ее поздравлять, обнимая. Слишком много прикосновений от неизвестных людей. Слишком много внимания и прикосновений от людей, которые когда-то были для нее семьей. Она хочет домой. Поскорее очутиться в своей комнате, где слышны смех и громкие разговоры футболистов. Где в любую минуту может ввалиться Миранчук со своими дурацкими историями и такой дурацкой, но очаровательной улыбкой. — Софья! — та самая незнакомая девушка слегка дотрагивается до плеча шатенки, привлекая к себе внимание. — Пойдемте, мне было велено проводить Вас до кабинета. Власова морщится, но послушно следует за работницей отца, слишком милой, чтобы работать на такого человека. Соня молча идет за девушкой по коридорам, оценивая, насколько серьезные проблемы ее ожидают. Работница останавливается около большой резной двери и открывает ее, пропуская Софью вперед. Едва Соня оказывается в помещении с нежеланными людьми, как дверь за ее спиной закрывается, вызывая неприятные мурашки. — Софья. — отец смотрит хмуро, скрестив руки на груди. Маро, сидящая на диване, взглянула на сестру поджав губы и отвернулась к окну. — Здравствуй. — сухо отвечает шатенка, пожимая плечами, пытаясь разогнать неприятное внутри чувство. Как быстро он меняется. Пять минут назад на сцене стоял любящий образ из детства, а сейчас тот самый, который приводил женщин в дом, угрожая маленьким дочерям и подкупая их за дорогие вещи. — У тебя что-то важное? — Власова старшая убирает волосы за ухо. — Я собираюсь еха… — Закрой рот и сядь. — рявкает Сан Саныч, а девушка дергается из-за детского страха, подступающего все ближе. Соня недовольно вскинула голову, но села в кресло, закинув ногу на ногу, положив коробку с подарком где-то на пол рядом с собой. — Как ты смеешь, ошибка природы, позорить меня перед партнерами? — отец медленно нависает над старшей из дочерей. — Я тебя позорю? Позорно не знать, чем занимаются твои дети. — усмешка расползается на ее лице. — Позорно не интересоваться жизнью детей,.. — Я прекрасно знаю, чем занимается твоя сестра. — рявкает отец перебивая. — А ты по-прежнему тратишь свое время в пустую на глупые фотографии. — Я успешный фотограф! — упрямо говорит шатенка, хмурясь. — Фотограф - это не профессия. — мужчина знакомо закатывает глаза и выпрямляется. — Твоя сестра получает хорошее образование. Зимой поедет на практику в Китай. А ты? — У меня отличное английское образование. — бубнит под нос Соня, перебирая пальцами, после переводит взгляд на сестру, которая с непоколебимым лицом сидит на диване, смотря вперед. А фотограф удивляется, как она до сих пор умудряется врать, живя с ним в одном доме. — Я столько для тебя сделал... — начинает мужчина. — Да ты ничерта не сделал. — рычит Соня, выпрямляясь. — Единственное, что ты сделал, это оставил шрамы и откупился за все деньгами. Спасибо, заплатил за мое обучение. Даже сейчас, на глазах у своих драгоценных партнеров и своих шлюх, ты просто вручил мне пустую, мать его, коробку! А ей ты что подарил? Кроме нового силикона на ее теле? Машину? Квартиру? — Дом в Испании. — подает гордый голос Маро. — Ну, конечно. — горькая усмешка расползается по лицу старшей. — Лучше бы ты ей книги дарил, может, хоть мозги бы появились. Маро что-то недовольно пищит на диване, в то время как лице отца появляется выражение полнейшей злости: — Не смей так говорить о своей сестре! Не благодарная. — Я благодарна только за то, что оплатил мое обучение. Тут я искренне тебе благодарна, но это единственное, что ты для меня сделал за столько лет. — Я купил тебе квартиру. — Нет, вообще-то это была квартира для Маро. — Машину. — Мимо. Твоя любимая дочь попадает каждую неделю в аварии и платит штрафы, угадай почему? Потому что права ты ей тоже подарил. — Все те подарки, что я тебе дарил! — Какие? — Соня вскочила на ноги. — Какие подарки, пап? Ты пять лет дарил мне одну и ту же книгу, пока мама тебе не подсказала. Господи, ты даже за обучение заплатил, потому что мама сказала, что если ты это не сделаешь, она попросит Олега. А ты не хотел показаться мудаком, которому нахуй не нужна дочь. Голова девушки дернулась в сторону. Власова приложила руку к горевшей от удара щеке, на которой ясно прорисовывалась ладонь мужчины. Широко раскрытыми глазами шатенка смотрела на трясущегося от злости отца. — Снимай пиджак. — Ну, нет. — решительно отрезала девушка, нахмурившись. — Я сказал живо! Соня еще больше нахмурилась и, развернувшись, направилась в сторону выхода. — Ты куда, дрянь, собралась?! — Александр схватил девушку за руку, разворачивая к себе и срывая пиджак. — Отпусти меня! — Костя! — рыкнул отец куда-то в сторону и через пару секунд заглянул мужчина. — Бери Виктора и сюда, живо! Соня пыталась вырваться из рук отца, но попытки были провальные. Через минуту в комнату вошли два человека, закрыв за собой дверь. — Держите ее. — отец грубо кинул девушку в руки охранникам, пока сам направился к своему столу. — Видимо, ты ничему не научилась за столько лет. Власова поморщилась, когда мужские руки грубо и больно обхватили ее за запястья. Попытки выбраться были обречены, мужчины только сильнее сжимали тонкие плечи. — Ничего, я тебя научу разговаривать со мной. — последняя фраза, после которой Соня услышала знакомый звук рассекающегося воздуха и почувствовала боль на спине. Девушка закусила губы и опустила голову, сдерживаясь от крика. Если кричишь, он будет бить сильнее. Она слишком хорошо знала этот звук и манеру отца. Мысленно девушка уже попрощалась с костюмом, ну с блузкой так точно. Мало того, что спина будет вся синяя из-за ударов, так еще и новые шрамы прибавятся. Власова кусала до крови губы, сдерживая крик и всхлипы, которые просились наружу. Слезы вовсю текли по щекам, хорошо хоть Женя накрасила водостойкой косметикой. Последней надеждой была Маро, которая в детстве всегда лезла защищать и получала так же. Хотя о чем она, последний год Маро перестала это делать, чтобы не портить свой внешний вид. Даже сейчас младшая из сестер лениво копалась в телефоне, не обращая внимания на то, что происходит. Кажется, что родительская порка длится вечно, но последний удар и руки девушки отпускают. Соня упирается ладошками в пол, сдерживая рыдания, и быстро смахивает слезы, чтобы он не видел. — Надеюсь, в этот раз ты запомнишь, как надо разговаривать с родным отцом. — тихо говорит бизнесмен, убирая волосы дочки за ухо. — А теперь собирайся и проваливай, чтобы я тебя не видел здесь без моего разрешения. — Да пошел ты. — шепчет Соня, поднимаясь на ноги и выпрямляя спину, чувствуя как боль проникает в каждую клеточку тела. Соня выхватывает пиджак у одного из громил и быстро надевает, чтобы закрыть последствия своего поведения. — Ты испортила мой день рождения! — пищит и цокает недовольно Маро. — Твой Крид тебя ждет, шлюшка. — рыкает Соня и поворачивается на отца. — Я прекрасно знаю, что вся твоя родительская любовь отдана Маро, но только мне жизнь не надо портить. Я живу отдельно, никак не касаясь тебя или Маро. Не трогай и ты меня. Сделай вид, что я умерла, как ты делал последние несколько лет. Соня поспешно направилась на выход, замерев у двери: — Маро, а ты так и не сказала, что тебя отчислили еще на первом курсе? Отец широко раскрыл глаза и повернулся на растерянную девушку. Власова вышла из кабинета, закрыв дверь. Работница отца, стояла недалеко от кабинете. — Софья, Вы в порядке? — глядя на побледневшую дочь хозяина дома, подскочила светловолосая. — Все в порядке. Можете, пожалуйста, мне принести мой рюкзак? Я буду на улице. Девушка закивала и направилась куда-то, пока Соня, переступая через боль, двигалась на улицу. Во рту чувствовался металлический вкус из-за искусанных губ. Шатенка вышла на улицу и облокотилась на перила лестницы, глубоко вдыхая воздух. Голова кружилась, а все тело болело. Власова достала телефон и заказала через приложение такси, оставляя без внимания смс-ки от Антона, который начал волноваться, что на его сообщения перестали отвечать. — Софья, ваш рюкзак. — Спасибо. — Соня забрала рюкзак и поморщилась. — С Вами все в порядке? — Да, просто не очень себя чувствую. — соврала шатенка, лишь бы от нее отстали с вопросами. — Позвать врача? — Нет, нет, спасибо. Я заказала такси, поеду домой. Девушка понимающе кивает и удаляется обратно к гостям, а Соня на время облегченно выдыхает. Шатенка дрожащими руками достает из сумочки пачку сигарет и, поднеся одну к губам, поджигает, делая глубокий вдох. Она собиралась бросить курить, но разве тут бросишь после таких «вечеринок»? Телефон вибрирует от звонка и тут же подъезжает машина. Власова сбрасывает и медленно подходит к машине, удивляясь, как быстро она тут оказалась. — Здравствуйте. — устало произносит шатенка, аккуратно усаживаясь на кресло. Водитель хмуро кивает и отъезжает от ненавистного для девушки особняка. Соня думает, как ей сесть, понимая, что если облокотиться, то ей, как минимум, будет больно, а если на спине есть кровь, которая уже, скорее всего, пропитала блузку и внутреннюю часть пиджака, то она может пропитать полностью пиджак и тогда она испачкает машину. Власова устало выдыхает и упирается локтями в коленки. По радио играет Монеточка - «Нимфоманка», единственное, что знала девушка это в припеве слово «нимфоманка». Пассажирка разблокировала телефон, открывая переписку с Антоном. Миранчук: «Вот ты издеваешься над сестрой, а вдруг она выйдет замуж за Крида, и что ты будешь делать?» «Ты задумалась над этим вопросом и теперь не отвечаешь?» «Соня?» «Ты жива?» «Вот говорил же, не пей алкоголь, отравить тебя хотят» «Нет, серьезно, ты жива?» «Соня?» «Мне позвонить Жене и спросить, куда ты поехала? «Ладно, у меня нет ее телефона, но я спрошу у Леши!» «Эй?» «Я реально начинаю думать, что ты там умерла» «Пойду спрашивать у Леши телефон Жене» «Я узнал у Жени все. Сейчас соберусь и выеду»Соня: «Я жива, параноик. В такси домой еду.»
Миранчук: «НУ НАКОНЕЦ-ТО!» «А я уже кнопку лифта нажал и почти такси вызвал» «Почему не отвечала?»Соня: «Была на разговоре с отцом.»
Миранчук: «Ты в порядке?»Соня:
Нет «Да»
Соня: «Ну нет, человек-паук мой любимый супер-герой, не смей его ассоциировать с тобой»
Миранчук: «Вообще-то это мой любимый герой!»Соня: «Не ври! Мое паучье чутье подсказывает, что твой любимый герой – Питер Квилл со своими песенками и танцульками»
Миранчук: «Его песенки и танцульки шикарны!»Соня: «Значит, я все-таки права!»
Яркий свет фар, осветивших салон машины и скрип тормозов, Власова вскидывает голову. Все проносится слишком быстро, последнее, что откладывает в голове – водитель выкручивает руль, пытаясь уйти от удара, а дальше темнота.