***
Три часа ранее. Корускант. Храм Джедаев. Русс усмехнулся в очередной раз. Они и правда думали, что всесильны и контролируют Республику? А ведь эта самая Республика немногим меньше Империума, не миллион миров, но что-то близкое к этому, и так-же как Терра основательно контролировала лишь Сегментум Солар, Республика гарантированно контролируют миры ядра и внутреннего кольца. Если что-то происходит в среднем кольце – то информация достигает Корусканта уже со значительным опозданием, и тут ведь дело не в технике, а в каналах связей – люди и кадры, вот что является первопричиной. Лобби и личные интересы, власть и амбиции все портят, рушат привычную и структурированная картину мира, ломают основу государства – разводят коррупцию и преступность. Продажность – вот главная опасность. Но системы разные. Империум – это диктат, военный религиозный диктат Высших Лордов Терры, и они держали в руках лишь миры в их поле постоянных интересов из-за жажды власти и утешения эго, они хотели бы вообще всю Галактику – но силенок бы не хватило, они не Император, а лишь кучка жадных эгоистов. В то время как Республика – это… Да даже не понятно, что это. Это бардак. Сенаторы все погрязли в коррупции в масштабах, которых Империуму и не снились. Если в Республике из-за своего, когда-то капиталистического и демократического светлого прошлого любили финансы, то в Империуме из-за странной смеси социализма и капитализма – обожали власть. Но и там и там, все впадало в крайности. Империум пал из-за ужасающего административного аппарата, отсталых технологий, предателей, внешних врагов и самое главное – Богов Хаоса, то Республику проказа сжирает изнутри, ее сердце – Корускант, противоположность Терре, которая была ядром, непоколебимой крепостью. Корускант – чума внутри. Два похожих снаружи как капля воды мира, но диаметрально противоположные внутри. И тут на сцену выходит Дарт Сидиус. Ой, как удобно - а тут и коррупция, и джедаи в упадке, почувствовавшие собственную неуязвимость, отсутствие армии, плохо функционирующий государственный аппарат, общественные недовольства. Можно легко перевернуть все вверх дном, и стать во главе всего этого хаоса. “Хаос – это лестница.” Дарт Сидиус вышел на сцену, начиная свое восхождение к верхам. Но… одной харизмы и политической воли мало. Чтобы развязать войну, нужны деньги. Огромные, колоссальные деньги. И тут за ним должен стоять добрый папочка, который протолкнет своего сынишку на сцену, оставаясь в тени. Армия клонов – как? Ну как можно быть такими глупцами? Неужели Йода и Совет просто поверили, что у Сайфо-Диаса, их коллеги-джедая был триллион кредитов? Это должно было быть поводом начать копать. Капать без перерывов, и выяснить, чья эта армия. “Цирк… Я не верю, что они могли быть так слепы…” Появляется две новые пешки. И так, есть темный кукловод с кучей денег. И не все эти деньги должны быть его… Не-е-е-т. Он должен их контролировать, чтобы не было подозрений. Есть кто-то, кто контролирует добрую часть всех денег Галактики, а ведь нужно именно столько, чтобы незаметно выводить миллиарды. Дальше, нужен недовольный джедай, но честный, мудрость и статус которого непоколебимы. Которого уважали. И нужен еще один, властный, со связями. Желательно легко контролируемый, который верил в свою идею… В империю, к примеру. Сайфо-Диас и Дуку идеально подошли на роли. Дуку ненавидел республику и Орден, он хотел большего, хотел совсем иного этому государству. Хотел власти. А дальше произошло то, что определило судьбу Галактики. План ситхов перешел в эндшпиль, деньги были уплачены, Сайфо-Диас сыграл свою роль и был убит Дуку. Сидиусу лишь оставалось дальше дестабилизировать ситуацию в государстве, а Дуку в нужный момент развязать марионеточную войну, в время которой, будет нанесен максимальный урон экономике и галактике в целом, чтобы люди ненавидели и джедаев, и республику. Чтобы люди хотели окончания затяжной войны, и вот… Добрый дядя, даст им стабильность и конец войны, под гром аплодисментов, получая абсолютную власть. Такое должно было-бы случится. Уже нет. Но назад к сути. Джедаи проморгали темного кукловода, который имел власть, что и не снилась им. Хего Дамаск, му’ун, контролирующий Банковский Клан, выводит огромную часть средств неизвестно куда, якобы на благотворительность, но вот как удобно, на той планете случается восстание, и деньги исчезают. Старший ситх не при делах. Начинается осада Набу, и там появляется Мол, очевидно, что Ганрей был под властью Сидиуса, не ясно какой именно, как он его контролировал, но это и не важно. Очередной раз Дамаск подается в меценатство, и вот снова, темное дело – денег нет. Через офшорные счета, заказывается армия клонов. И дальше происходит второе событие – Палпатин выбирается Канцлером. Уроженец Набу, каким-то образом повлиял на королеву Набу, что-то та выдвинула вотум недоверия тогдашнему канцлеру. Валорум был слабым политиком, и на его фоне молодой и волевой Шив Палпатин – идеальный вариант. Хего Дамаск и Палпатин часто посещали светские мероприятия и были замечены вместе. В конце концов, Дамаск исчез, предположительно пропал без вести, и последнее место, где его видели – Корускант, аккурат после избрания Палпатина канцлером. Сидиус, скорее всего, взял всю власть и все его счета, денежные потоки и сеть агентов в свои руки. Он стал Темным Лордом, убив учителя. Очевидно, ситх не хотел делить с кем-либо власть. Его мечта приближалась. “Картина складывается.” С другой стороны, доказать это невозможно. Все это складывается на словах, и на бумагах, но… Это не является аргументом для обвинений в суде и отстранения Палпатина. Джедаи могли подозревать, они относились к нему с настороженностью, но у них на него ничего не было. А если бы они все-же пришли его арестовывать без фактических серьезных аргументов и улик – то это измена Республике. “Мол. Его слова – это доказательство. Он может выдать его. Счета, агентов, видео, голоса. Что-то да найдется.” – Думал Русс, роясь в бумагах. – “Палпатин и Дарт Сидиус – с огромной вероятностью одно и тоже лицо. Не может это все быть случайностью. Таких совпадений не бывает.” Русс встал с кресла. Глянув в окно, он бросил задумчивый взгляд на здание Сената. Что-ж, о не джедай, и не скован рамками. Так-что пора действовать.***
Чуть позже. Здание Сената. Один из плюсов бытия примархом – все двери для тебя открыты. Вскарабкавшись на крышу здания, Русс через открытое окно проник в один из множества коридоров. Включив маскировку на броне, он направился к офису канцлера, предварительно изучив строение здания и охранные части. Что-ж, если все-же он не прав, и Палпатин не ситх, а Сидиус на самом деле лишь контролирует его – то все равно Русс уберет из рук ситхов их марионетку и изменит ход войны. С другой-же стороны, если он прав, хоть он и верил, что проанализировал данные верно, то все закончится здесь и сейчас, а затем Республика либо пойдет на мировую с КНС, либо додавит их числом. В Конфедерации что-то около трехсот или четырех сотен миров, а в республике – много сот тысяч, хоть и де-юре. Де-факто подконтрольных миров меньше, но все-равно на несколько десятков порядков больше, чем у КНС. Впереди была дверь, рядом находилось некое подобие фойе, в углу которого был ресепшн с секретаршей. Увидев Русса, который возвышался над ней, как взрослый над шестиклассницей, она проблеяла: – Вам назначено? – Нет. – Покачал головой Русс, – но поговорить с канцлером я должен. – Он сейчас тут, так что полагаю может вас принять, но я должна спросить у него… – Она взяла в руки планшет и собралась что-то напечатать, – как вас зовут, от какой организации, и по какому вы поводу? – Скажите, что я от Хего Дамаска, пришел за деньгами. – Сказал он. – Канцлер поймет. – А-а-а, – зависла девушка, затем медленно кивнула, – как скажете. И принялась что-то вводить на планшете. Русс огляделся. Все вокруг было в красно-коричневых тонах, обставлено минималистично, но со вкусом. А еще было тихо. Звуки снаружи не проникали сюда, создавая гнетущую давящую тишину, прерываемую лишь редкими звуками проезжающего лифта и звуками самой секретарши. Интересно, а она в доле от махинаций канцлера? – Господин Палпатин готов вас принять, – сказала она, оборвав мысли Русса, – и он крайне удивлен вашим визитом. Проходите. “Еще-бы” – Подумал он, но произнес – Благодарю. Пройдя через массивную двухстворчатую дверь, он вошел в сам офис канцлера. Скульптуры, картины, довольно темная и гнетущая атмосфера, приглушенный свет. Конечно, сейчас был вечер и солнце уже зашло… Но все-равно. Впереди за овальным столом сидел мужчина средних лет с уже седыми волосами. На нем были дорогие одежды, вышитые вручную, но не вычурные. “Дорого, со вкусом, без лишней показушности” – Пронеслась мысль в голове примарха. – “Что-ж, начнем игру.” Наконец Палпатин бросил удивленный взгляд на незнакомца. – Вы не му’yн, я в замешательстве… – Произнес канцлер, изучая гостя. Скинув плотную робу, он приставил свой меч к стенке, и произнес: – Я тут недолго. Но признаться честно, понял, что Республика — это путь в никуда. – Сказал Русс, осматривая статую рядом со входом. – Империя… Галактическая Империя, контролирующая все миры, огнем и мечом наводящая порядок и закон. Да, это я одобряю. Палпатин не сводил взгляд с незнакомца. – Я вырос в такой Империи. И я за нее воевал. – Закончил примарх, наконец поворачиваясь к Канцлеру. – Я думаю, вы догадались кто я, Канцлер? – О да-а, – он хищно улыбнулся, вставая, – вы, и еще двое человек, гости, о которых мне донесли. Польщен встретится с пленителен ситха и спасителем бедной герцогини лично. Вы умелый воин. “Он понял.” – Подумал Русс. Он достал из одного из шкафчиков под столом бутылку с синеватым напитком, а затем поставил еще два стакана рядом. – Выпьете…? – Произнес он. – Не откажусь. – Сказал примарх. Он откупорил крышку. – Так как вас зовут? – Задумчиво произнес Палпатин, разливая дорогой напиток по стаканам. – Леман Русс. – Что привело вас ко мне, господин Русс. – Хищно улыбнулся мужчина, протягивая ему стакан. – Сказать взаправду, ваши речи мне нравятся. Хоть я и люблю демократию всем сердцем, но в военное время необходимо сосредотачивать все в одних руках. Сенат… Слишком непостоянен… “Смешно.” – Усмехнулся про себя Русс. – Да, коррупция, подковерные игры, а тем временем миллиарды невинных страдают во внешних мирах, лелея себя надеждами когда-нибудь обрести счастье и спасение. – Произнес Русс, осушив стакан. – Республика когда-то была великой. Сейчас она лишь бледная исхудалая тень себя самой. Рабство, пираты, вечные мелкие войны… – Вы правы. – Прищурился Палпатин. – Эти чиновники, сенаторы, лишь кучка жадных воров и бюрократов. – Однако, скажите-же мне, – потянул Русс, – почему Империи Ситхов пали, вымерли чистокровные ситы, и Дромунд-Каас с Коррибаном сейчас руины, а напротив, загнивающая Республика – центр галактической жизни. – Вы ведете к тому, что ситхи не способны править? – О нет, править они как раз способны. – Усмехнулся примарх. – Они не способны управлять, Шив. – И почему-же? – Вскинул голову Палпатин. – Объясните мне, Русс, почему сильный должен жить ради слабого? Почему лев должен преклоняться перед оленем? – Потому-что в конце концов, лев один – а оленей миллиарды. – Произнес он. – Потому-что без оленей – лев никто, это не он их контролирует – а они его. И что бы стадо его не затоптало – он должен делать все, чтобы у них не появлялось подобного желания. Сильный должен защищать слабых, потому-что иначе никак. Великие дела свершаются и могучие государства строятся на сотрудничестве и взаимной работе, но не на страхе и тирании. – Вы ошибаетесь, страх может удерживать их, ведь у льва есть оружие, которые в миг остудит пыл любых заговорщиков. – Добавил канцлер. – Страх – это то, что создает порядок, страх создает мир и покой. Нет бунтов. Преступности. Коррупции. Тотальный. Контроль. – Вы на мой взгляд упускаете самое важное, Шив. – Усмехнулся Русс. – И что-же? – Вскинул он плечами, наливая еще полстакана. – Просветите-же меня. – Вы один. И ваши идеи не будут разделять все. В конце концов, союзники, увидев ужасы, что вы творите – сами принесут свое возмездие. – Так было бы, да. – Кивнул он, смакуя напиток, откинувшись на спинку своего кресла. – Если бы лев не окружил себя гиенами, что зависят от него и без которого они умрут с голоду. Не будет льва – карточный домик развалится, и никто не удержит оленей выместить злость на гиенах. Это пирамида, вверх который – ее основание. – И такой правитель обречет государство на развал и новые войны. – Вздохнул Русс. – Государство не достойно существовать без правителя, воздвигшего его. – Твердо произнес канцлер. – И что-же вы понимаете под этим термином? – Государство – триумф сильнейшего. Иерархическая пирамида, живой организм, работающий на сильнейших, где винтик снизу, работает на винтик сверху. Слабые там, где им самое место – внизу, а сильные - вверху. Естественный отбор. – Когда-то… Давным-давно, я бы охотно согласился с такой точкой зрения. – Кивнул Русс, задумавшись. – Но не сейчас. – Что-же заставило поменять вас столь верные взгляды? – Канцлер бросил на него удивлённый взгляд. – Война и жизнь. – Ответил он. – Но вы правы, Шив, абсолютно правы. Страх будет держать в узде коррупционеров, террористов, пиратов и прочее отребье. Но это не государство, а коммерческое предприятие по обеспечению интересов одного или группы к нему приближенных лиц. Ложь, лицемерие, кровь и смерти. При пожаре они сбегут, оставив заживо гореть ни в чем неповинных людей. – Не вижу в этом ничего плохо. Сильные выживут, а слабые умрут. Ну а сейчас что, скажите Русс, лучше? – Усмехнулся канцлер. – Загнивающая Республика, где слабые командуют сильными и оба погибают, где на принятие необходимого решения уходят недели. Где нету порядка и закона. – А сильный, по-вашему, должен соблюдать законы, как и слабый? – Покачал головой примарх. – Нет, на то он и сильный, чтобы их диктовать, а слабый на то и слабый, чтобы им повиноваться. – Хищно улыбнулся Палпатин. – А что-же тогда государство должно давать взамен? – Оно оставляет слабого в живых и обеспечивает работой, а также всем необходимым для жизни. – Ответил канцлер. – Хочет большего – пусть поднимаете в иерархии. – Так почему пали предыдущие Империи? – Почему это для вас проблема? – Усмехнулся Палпатин. – Вишейт построил две великие империи и прожил полторы тысячи лет, Реван за какие-то двадцать лет поставил на колени всю Республику. Государства пали, но сильнейшие навсегда остались в истории. Для них – каждое живое существо, лишь устройство, средство, для их собственного возвышения. К достижению их цели. К их триумфу. Слабые забыты – сильные навсегда в истории. – До моей Империи, в которой я вырос, было когда-то государство, много-много тысяч лет назад. – Начал Русс, вздохнув. – Федерация Человечества. Не империя, не республика. Не было монархов, и не было правителей. Коммунизм, но праведный. Истинная демократия. Не нужно было работать – все делали роботы. Не нужны были деньги – были атомные репликаторы, делающие все-что угодно из воздуха. Не нужна была энергия – были сингулярные реакторы. Не было богатых, не было бедных. Не было сильных и слабых. Все были равны. Все делали то, что хотели. Посвящали жизнь кино, музыке, живописи, семье… Самореализовывались, делали то, для чего были рождены. Не для служения зажравшимся правителям и свихнувшимся монархам, но для себя и своих близких. Вот, что значит государство. Самоорганизация равных, для самореализации и познания мира. – И где-же сейчас это государство? – Оно просуществовало двадцать пять тысячелетий, – подался вперед Русс, – и пало в страшной катастрофе, которая стерла бы все живое с лица этой галактики. Ваша империя не просуществует и пары десятилетий, Сидиус. Они сверлили друг друга взглядами, как двое львов, готовящихся набросится друг на друга ради охраны своих владений. И Русс сейчас был на чужой территории. – Как вы узнали про Хего Дамаска, удовлетворите мое любопытство. – Вздохнул Палпатин, улыбнувшись. Разлив еще алкоголя по стаканам, он медленно пододвинул один Руссу, а второй взял сам. – Этого нету в голонете. – Он выдал вас тем, что вел себя не как банкир. – Произнес Русс. – Дело в том, что джедаи бы никогда не смогли ничего доказать, не было существенных улик и фактов. Но вам не повезло, Шив. Я не джедай и могу идти на риск. – Мой учитель был высокомерен, – усмехнулся он, задумавшись, уставившись на стакан в правой руке. – Его звали Дарт Плэгас Мудрый. Иронично. Он сделал столько открытый, победил смерть, мог жить вечно, но не углядел самого главного… – Ваших амбиций… – Кивнул Русс. – Верно. – Улыбнулся Шив, бросив короткий взгляд на примарха. – Он допустил ошибку. Он уснул, и я, отрезав его от Силы, воспользовался его-же приемом, и поглотил его душу. Ох, как это было приятно. Вбирать в себя силу такого могучего существа. – Умно. – Кивнул Леман. – Старик все продумал, кроме одного. – Вскинул бровь Палпатин. – Он думал, что я так и останусь в его тени. Хего Дамаск… Я ему благодарен. Все что у меня есть, дал мне он. Но это были его слова – каждое живое существо, лишь средство. Старик сослужил свою службу и больше был не нужен. – И что будет потом? – Немного подался вперед примарх. – Когда вы построите эту Империю, свершите задуманное. – Сделаю так, чтобы имя Сидиус стало значимее имен Вишейт, Реван и Нихилус. – Этого не произойдет. – Отрицательно покачал головой Русс. – У них были сотни лет и тысячи ситхов во служении. Вы один. Ваша империя не протянет и тридцати лет. – Очень хорошо, этого мне хватит и поверьте Русс, я проживу куда дольше. – Он увидел, как его зрачки словно стали светиться золотом, стали желтыми. – Сила привела нас в этот мир неравными не для того, чтобы вести дела с приматами и ксеносами. – Империя, в которой я родился, пала из-за подобных убеждений. – Все равно, что будет после. – Отчеканил Палпатин. – Империя не достойна существовать без своего создателя. Слабые не достойны жить, без сильного. – Тогда моим долгом будет защитить людей Республики от того кошмара, в который вы ввергните всю галактику, от невинных детей, которых вы обрекаете на жизнь в рабстве. – Русс взял клинок. – Ситхи может умелые убийцы, но отвратительные лидеры. – О нет-нет друг мой, – полелеял Палпатин, – ситх не ведет за собой. Страх умереть, ведет за ним. – Тогда не удивлен, что вы все передохли. – Выдохнул Русс. – Альянс, построенный на страхе и гневе – как минимум хрупок. – Сильнейший правит слабыми. – Поднялся с кресла канцлер, в его руке сверкнул золотом небольшой цилиндр. – Вы сильный, Русс. По крайней мере со слов. Нету смысла тратить такой ценный… Кадровый ресурс. – Я согласен с вами, что Империя в данный момент времени бы была эффективней, с последующим реформацией, разумеется. – Кивнул примарх, взяв меч в руку. – Но вот вас, в качестве монарха – я стерпеть не могу. – Жаль, – твердо отчеканил Палпатин. Красное лезвие светового клинка в мгновение ока осветило полутемное помещение, и Сидиус нанес удар, с дикой скоростью перепрыгнув через стол. Русс был на два с лишним головы выше, и вкупе с броней, его подвижность была гораздо меньше, тем более в замкнутом помещении. Но он примарх, а у Палпатина оказался лишь один меч, поэтому шансы в дуэли были пока равными. Русс был воином. Всегда. Будь тут Магнус или Лоргар в их лучшие годы, они бы, скорее всего, просто уничтожили его разум и разрушили души магией Варпа. Будь тут Коракс или Сангвиний, то они бы одолели его за пару секунд, из-за чудесной способности видеть будущее. Будь тут Вулкан или Пертурабо, они бы один ударом своего молота разрушили все здание. А будь тут Октавиан – он бы своим божественным интеллектом убедил Сидиуса спасать жизни, а не отнимать их. Но тут был Русс. И не важно в каком времени, в какой галактике, в каком государстве. Он праведный воин, что защищает слабых и несет волю своего Отца. Удар за ударом, Палпатин не останавливался ни на секунду, он был не слышим, удары были точные и выверенные, словно движения хирурга. Сидиус контролировал свое тело на предельном уровне. “Сила удивительная вещь.” – Подумал про себя примарх. – “С виду обычный человек, но сражается как тысячелетний кустодес.” Удар, клинок соскальзывает, и световой меч оставляет глубокую сияющую желтым оплавленную борозду на броне Русса. Не растерявшись, в тот-же миг примарх наносит молниеносный удар ногой, отправляя Палпатина в полет прямиком в стену. Встав, как ни в чем не, бывало, он бросил едкий взгляд. – С радостью изучу эту броню. – Прошипел ситх. – Ты силен, Русс. Я впечатлен, что кто-то не обладающий Силой может так сражаться. – Я только начал. – Ринулся вперед примарх. – А я закончил. – Произнес Палпатин, как все его тело окутали молнии, и в ту-же секунду, столб нестерпимого света и жара обрушился на примарха, сжигая все убранство офиса, разрывая в труху стены и статуи. Броня раскалилась, выдерживая такую мощь. Выставив свой магический клинок перед собой, тот перенял на себя часть молний ситха, поглощая энергию. Сквозь бесконечный белый свет в визоре шлема, он увидел, как лицо человека посерело, словно высохло, стало напоминать мумию с сияющими от гнева желтыми глазами с какой-то безумной безудержной улыбкой. “Должно быть так он выглядит на самом деле” – Подумал Русс. – “Пора заканчивать.” В миг, пересилив поток молний, примарх оказался над ситхом, и уже занес меч для финального удара, как Сидиус остановил лезвие голыми руками, используя свою Силу. Не замешкавшись, Русс нанес удар со всей силы по корпусу ситха, из-за чего тот пробил стену спиной и влетел в соседнее помещение. Красный клинок вспыхнул в его руке аккурат перед следующим ударом примарха, который мог бы оказаться смертельным. Леман пошел в наступление, выживая из себя все, словно его брат Феррус, мстящий всем Богам Хаоса в лице Фулгрима. Несколько десятков ударов в секунду для Палпатина не было чем-то серьезным. Там, где джедай бы не отразил и пары бластерных зарядов, ситх бы вернул их назад лишь силой мысли. Плэгас не учил его отражать их, он учил уворачиваться от них, манипулируя временем через Силу. Плэгас не учил его сражаться – он учил его убивать. Злость и гнев ситха практически ощущался в воздухе, а разбитые стекла вызывали страшные завывания ветра, несущегося на огромной скорости на такой высоте. Ночные звуки приглушали грохот от ударов, а крики ситха на непонятном древнем языке словно действовали на подсознание. Русс был защищен от подобного, но как кто-то из джедаев мог победить его, если даже примарх не может. Нанеся сильнейший силовой удар, ситх дезориентировал Лемана, рассекая в тот-же миг шлем, разрывая его на части и лишь чудом, примарх успел наклонить в бок голову. Но не оставшись в долгу, Русс подался вперед, наперекор ожиданиям Палпатина, и выставив вертикально клинок, пронесся, отсекая левую руку своего противника. – Впечатляет. – Раздался истерическим хохотом Палпатин, на глазах примарха регенерируя отсеченную по локоть конечность. – Но не более. Русс хотел было рвануть вперед на противника, как во все стороны от ситха разлетелись волны Силы, которые буквально разрывали все вокруг, все глубже вдалбливая с каждым ударом примарха в стену. – У меня всегда есть план, Русс. – Раздался усиленный Силой голос Палпатина. И в тот-же миг ситх выпустил поток алых молний прямо в примарха, который из-за сильнейшего воздействия Силой не мог пошевелится. – А если план проваливается, есть еще десяток запасных. – Послышался смех Сидиуса. – А сейчас, мой друг, я сделаю то, чего ждал всю жизнь. Достав коммуникатор, поток молний прервался, и тяжело дыша, сильно раненный Русс, в раскалённой броне, упал на пол. Ошибка. Палпатин относился к своему врагу как к обычному смертному. Он. Примарх. – Коммандер Коуди, – обманчиво елейно потянул Сидиус, – время пришло. Выполнить приказ… Не успел он закончить свои слова, как диким рывком Русс выставил перед собой меч и со всей силы ударил по его основанию ногой, запуская вперед словно снаряд. Сбитый с толку ситх не успел ничего сделать, как лезвие лазурного клинка снесло его голову, врезавшись в стену, и обагрив все за собой в алый цвет. Звуки ночного Корусканта стали единственным шумом в помещении. Оторвав голыми руками броню, которая уже после прожарки молниями пришла в полную негодность, он раздавил коммуникатор и бросил взгляд на труп ситха. План? Он и это мог предусмотреть. – Русс! – Прокричала Вейлин, с ужасом глядящая на разрушения и сильно раненного примарха в разорванной в клочья броней. – Я в порядке, раны затянутся быстро, – отмахнулся он. Следом зашел Октавиан, за ним Кеноби и Винду. Не став дожидаться, Русс произнес: – Палпатин был ситхом, которого вы искали. – Мы видим, – мрачным взглядом осмотрел помещение чернокожий магистр. – Но смерти мы не ощутили. – Он хотел отдать какой-то приказ клону… – Добавил Русс, выходя из обугленного дверного проема, вытащив клинок из стены.