Тео

Когда нас бьют без причины, мы должны отвечать ударом на удар, и притом с такой силой, чтобы навсегда отучить людей бить нас. Шарлотта Бронте — «Джейн Эйр»

После произошедшего в пещере Бишоп и Бенсон больше не цеплялись к Риддлу. Они его вообще больше не замечали и ходили по приюту словно пришибленные. Томпсон успел подслушать разговор мальчишек, что жили с Деннисом в одной комнате, они жаловались, что теперь Деннис по ночам писается в постель. Миссис Коул заметила, что с ними что-то не так и попыталась вызнать у них, что произошло. Так как во всех смертных грехах у миссис Коул всегда был виноват Том, то она спросила ребят, замешан ли он там как-то. На что оба сначала все неистово отрицали, но в итоге Эми дрожа пояснила, что они просто ходили с ним осматривать окрестности пляжа. Тео также был вызван к миссис Коул и подтвердил историю. Ей ничего не оставалось сделать кроме как махнуть на это рукой. Но это не убавило недоверия и нелюбви к Риддлу, в какой-то степени это перенеслось и на Томпсона. После этого случая та странная связь между ним и Риддлом немного укрепилась, и Том даже позволил увязаться за собой Тео в очередную его вылазку в город. Оказалось, что он знал весьма неплохие места в городе, где можно было с легкостью утащить одну другую буханку хлеба, так как хозяин лавки был слегка подслеповат. Том упоминал, что много раз пытался устроиться мальчиком на побегушках в какую-нибудь забегаловку или стать разносчиком газет, но как только выяснялось, что он приютский, отношение к вежливому мальчику сменялось отвращением, и его прогоняли, говоря, что будущий преступник им тут не нужен. Предвзятость людей бесила Тома, а ведь ему приходилось из кожи вон лезть, чтобы его змеиная сущность не вылезла наружу. Навык притворяться Риддл уже начал оттачивать в столь раннем возрасте, хотя ему все еще было трудно совладать с плохими эмоциями, гневом и раздражением, которые незамедлительно вспыхивали в нем, если что-то шло не по плану. Так он и болтался без дела по Лондону в поисках плохо лежащей еды или монетки. До краж Риддл не опускался, но Томпсон в глубине души понимал, что похоже придется пойти на это, чтобы попросту выжить в этом дерьмовом мире. Он сомневался, что стипендия для сирот, выдаваемая в Хогвартсе, сможет покрыть все их покупки. Поэтому Тео решил разработать план. Кроме того с наступлением осени сиротки ходили в местную школу, приуроченную к церкви, где проходили самые азы в чистописании, арифметике, латыни, естественных науках, истории, песнопении и изучению Библии. Том, что было не удивительно, был лучшим по всем этим предметам кроме последнего. Монашки его не любили, особенно с науськивания миссис Коул, и считали Тома порождением дьявола, все пытались изгнать из него бесов. Том же в свою очередь в пух и прах раскритиковал все сомнительные моменты, описанные в Библии, которые приводили его в недоумение или казались полнейшим бредом. Это приводило в еще больший ужас монашек, которые считали это святотатством. Тео также быстро стал одним из лучших в школе, так как все что им преподавали, он уже знал в какой-то мере, пусть и изучал давно и на русском. Да и к тому же было немного нечестно, так как в душе Тео был уже взрослым, а все остальные были лишь дети. В течение этого периода Тео пару раз наказывала миссис Коул за небольшие проступки. Казалось, она задалась целью сделать и его жизнь невыносимой и беспрестанно следила за ним и Риддлом. И если Риддл уже привык к ее закидонам, то для Томпсона это было в новинку, и поэтому не привыкший следить за всеми своими действиями Тео быстро схлопотал пару наказаний. Они не были каким-то уж слишком ужасными — пару раз его оставляли без ужина или заставляли на пару с Томом убирать подвалы. До розог не доходило и Тео надеялся, что так оно и будет, ведь для него это был бы какой-то сюр. Его взрослого мужика хотела отхлестать розгами дамочка чуть старше его как какого-то мальчишку, хотя тут Тео становился мрачным, ибо он и являлся мальчишкой. Правда такой момент все-таки настал, когда Томпсона начали задирать старшие ребята. Двое на одного не слишком честно, но кто будет думать о чести. Хоть Тео и поставил себе цель вернуть былой рельеф тела, но пока что особых успехов он в этом не добился. Помогало его умение драться. Том же научил его паре фокусов, а точнее тому, как стать незаметным, что было неплохим подспорьем, если у миссис Коул было плохое настроение. Поэтому в этот раз хоть он и не вышел победителем, по крайней мере ему досталось не так сильно как в прошлый раз, и одного пацана он даже смог нокаутировать. После их разняла миссис Коул, и хоть Тео явно досталось сильнее, и зачинщиком драки он не являлся, для нее это были не аргументы. Не дав даже оклематься, она грубо потащила его в подвал. Все его возмущенные вопли, что он не виноват, она пропускала мимо ушей. Приказав снять рубашку и встать лицом к стене, миссис Коул вытащила заготовленные специально для наказаний розги, смоченные в солевом растворе. — Будешь считать вслух. Думаю, пятнадцати раз тебе будет достаточно, — сухо заметила она, разминая руку. Томпсон едва стоял на ногах после драки и его переполнял гнев за то, что его даже не выслушали. Разве это справедливо?! Но он покорно выполнил указания Коул, все еще кипя от гнева. Он услышал свист прута, а затем почувствовал боль около поясницы. — Считай! — Один! — выплюнул Тео, у которого от боли все потемнело перед глазами. Свист прута и жуткая боль. Стараясь позорно не закричать, Тео прикусил губу, чуть позже почувствовав металлический вкус крови. — Два! Он не знал, как выдержит эти удары, и молился, чтобы эта пытка поскорее закончилась. Если у него и были какие-то хорошие мысли в отношении Коул, то теперь он ненавидел эту садистку. Вытерпеть еще пару ударов Тео смог, но он все яснее чувствовал, что скорее потеряет сознание, чем сможет вытерпеть до конца. Том его просветил, что если не выдержишь уготовленное количество ударов, то все начнется сначала. Стерпеть еще пятнадцать ударов Тео бы не смог, даже пожелав. Тело сотрясала крупная дрожь, в голове шумело, а перед глазами то и дело темнело, и при этом Тео еще как-то умудрялся считать, не сбиваясь. Еще семь! Еще пять! Осталось три! Один! — Пят…надать!.. — сползая по стенке на пол, Тео казалось, что все его нервы оголены, а со спины сняли кожу. Мир вдруг накренился, сжался до размеров точки и в следующий момент разжался словно пружина. И вместо серой заплесневелой стены подвала Тео увидел перед собой шокированного Риддла и их комнату. А потом его накрыла темнота. Пробуждение было отвратительным. Во рту сухо словно в пустыне, голова трещала, про спину и думать не хотелось. Он лежал на животе, укрытый по пояс одеялом. Повернув голову вправо, он увидел Риддла, привычно читающего какую-то книгу. Стон вырвался сам собой. — Так-так, ты наконец пришел в себя, Тедди, — довольно протянул Риддл, откладывая книгу в сторону. Тео закатил глаза, так как это единственное, что он мог сделать в этой ситуации.  — Коул чуть было не вызвала священника, чтобы начать обряд экзорцизма, когда ты взял и испарился из подвала и объявился на моей кровати. Но я смог уговорить ее, что обычного доктора будет достаточно. Ты провалялся два дня без сознания. Теперь ты похож на отбивную. Тех двух парней посадили в карцер на неделю. Скоро выйдут голубки, и тогда я бы тебе посоветовал разучить тот свой приемчик. Риддл был тем еще засранцем. Во всем его рассказе Томпсон зацепился за ту деталь, где он испарился. — Испарился из подвала? — голос был похож на карканье. — Ага, взял и исчез. Ее чуть инфаркт не хватил, — довольно хмыкнул Риддл. — Не знал, что ты так умеешь. — Я тоже не знал, — фыркнул Тео, поморщившись от боли. Покивав, будто поверил, Риддл поднял книгу и углубился в чтение. Ясно, помощи от него не дождешься. Хотя Тео сомневался, что после подобной экзекуции Тому кто-то помогал. Кое-как отлепив себя от кровати, Теодор доковылял до общей ванной, где слава богу никого не было, и заглянул в мутное треснутое зеркало. Мда. Могло быть и хуже. Тео казалось, что сейчас он увидит мясо и кровь, как казалось по ощущениям, но все выглядело куда лучше. Белая спина, на которой виднелись пятнадцать четких красноватых линий с засохшими корочками крови. Шрамы конечно останутся, но это Тео мог пережить. С тех пор Томпсон решительно стал избегать драк на территории приюта. Но за его пределами Теодор частенько влипал в подобные переплеты. По крайней мере он стал драться намного лучше. Также полностью уверовав в том, что он волшебник, Томпсон загорелся идеей научиться телекинезу как Риддл. У него был план — телекинезом вытянуть кошелек с деньгами. Увы, пока что Тео так и не понял, в чем там фишка. Семнадцатого октября настал день рождения Тео. Он не имел понятия, когда родилось его новое тело, поэтому решил оставить прежнюю дату рождения. Ему вроде как исполнилось одиннадцать, и это было значительной датой. Конечно никаких свечей и торта, а лишь суровая реальность в виде приюта и привычных бобов на ужин. Приближалась зима, и погода с каждым днем была все более мерзкой. Англия и так не славилась приятным климатом, а учитывая, что приют совсем не отапливался, то практически все поголовно ходили с кашлем и насморком и не все доживали до весны. Лекарств в распоряжении приюта было не так много, и выдавались они исключительно при самых тяжелых случаях. Экономили практически на всем. Иногда в приют приходили подозрительные мужчины, которые указывали на какого-нибудь ребенка, а затем уводили его на пару дней, и все это с молчаливого согласия Коул, приправленного толстым конвертом с деньгами. Томпсон догадывался с какой целью это делалось и ему становилось до того мерзко и противно, что подобное существует где-то рядом. Он пытался вызнать, брал ли кто-нибудь так Риддла, на что тот зло зашипел, что это не его собачье дело. Томпсон уверял себя, что даже если бы такое происходило Том бы не позволил кому-нибудь сделать с собой что-то ужасное. Ему хотелось в это верить. Если быть честным, выбирать старались именно симпатичных мальчишек и девчонок, а Риддл отличался весьма привлекательной внешностью, но что удивительно, каждый раз когда приходил такой господин, Риддла просто не замечали, будто он пустое место. Скорее всего он опять что-то мудрил с магией. Сначала Томпсон боялся, что однажды и его припрягут погулять с таким богатым дядей, но Риддл успокоил его, рожей он не особо вышел, да и его хмурый взгляд быстро отпугивал подобных личностей. Дети, что возвращались от них, навсегда замыкались в себе, хотя были и те, кто хвастался, как богатый господин подарил ему шоколадку и угостил ужином с настоящим стейком. Риддл смотрел на тех и других с долей презрения. Он ненавидел любые проявления слабости, как у других, так и у себя. К Рождеству Коул заставила их украсить приют бумажными гирляндами и снежинками, что, честно говоря, навевало лишь тоску. Абсолютно никакого праздничного настроения. Хотя ужин в тот день состоял не только из бобов, но и пудинга, что вызвало хоть какую-то радость. Рождество прошло мимо Теодора, хотя на утро он и обнаружил небольшой сверток, в котором были теплые носки. Такой подарок получил каждый ребенок в приюте. Это был неплохой подарок. Зимой было действительно холодно, и спать одному в кровати под тонким абсолютно не греющим одеялом было просто невозможно. Никакие ухищрения не помогали, мороз все равно пробирался под кожу. Приближалось тридцать первое число. Тео помнил, что в этот день Риддлу исполниться одиннадцать, поэтому приобрел у скользкого Уолли за пару стащенных фунтов небольшую черную тетрадку, что-то вроде ежедневника. В обычном магазине он бы заплатил гораздо дороже, но тут цена была вполне приличной. А тетрадка была хорошего качества, прочной, и листы там были не из папиросной бумаги. В тот день Риддл был мрачнее обычного и огрызался по любому поводу. Тео догадывался, что это как раз таки и связано с его днем рождения, но помалкивал. Не хватало еще, чтобы Риддл внушил ему сделать что-то мерзкое. Он вообще старался не попадаться ему на глаза, и весь день пропадал в городе, так как в предпраздничной атмосфере люди становились более невнимательными, что было на руку Тео в его нечистых делишках. Кроме попыток стащить что-то с помощью магии, которая все еще практически не подчинялась ему, он теперь частенько зависал с Уолли (что конечно же бесило Риддла, который считал того прогнившем куском дерьма) и перенимал у того воровской опыт. Столкнуться с неким господином, пока расшаркиваешься в извинениях, успеть обшарить по карманам и после незаметно улизнуть. Схема хоть и работала, но риск быть схваченным за руку был весьма велик. Если бы он вовремя не уносил ноги на пределе своих возможностей, то его бы уже точно загребли. Сейчас он сделал все без сучка без задоринки, но в последний момент мужчина заметил, как у Тео что-то топорщится за пазухой, и стремительно схватил за ухо. — Ах ты, чертов воришка! Сейчас отведу тебя к полицейским, они с тобой быстро разберутся! Ухо нещадно болело, а этот садист еще и выкрутил его до звездочек перед глазами, еще чуть-чуть и оторвет. Страх сковал Томпсона, и уже достаточно знакомое ощущение чего-то жаркого и плотного у него в груди начало пульсировать, в любое мгновение готовое высвободиться. А Тео с зажмуренными глазами как мантру повторял в голове: «Забудь! Забудь! Забудь меня!». Магия подчинилась, и Тео с удивлением глядел, как мужчина застывает с остекленевшими глазами на пару секунд. Этого хватило, чтобы вывернуться из ослабевшей хватки и отойти от греха подальше. Томпсона все еще трясло от адреналина, а перед глазами маячили темные мушки, он явно перестарался. Но это было даже лучше чертова телекинеза, которым владел Риддл! Он не сдвинулся ни на шаг в его овладении, но тут!.. Открываются неплохие перспективы. Это напомнило ему чем-то фильм «Люди в черном», где они точно также стирали память обычным людям. К черту телекинез! Он теперь может кое-что покруче, и пусть Риддл утрется. Довольный собой Тео пошел дальше, наслаждаясь атмосферой, царившей в городе. Он уже привык к грязному серому Лондону, к его вечной сырости и туманам, смогу от работающих фабрик, к беднякам, которые просили милостыню, и к редким автомобилям, которые он видел раньше только на картинках в интернете. Уже к вечеру он заявился в приют, пропустив ужин, за что чуть был не оттаскан за уши миссис Коул, но ее отвлек голос повара, у которого опять что-то пропало. Улыбнувшись неожиданной удаче и, что он избежал наказания, Тео помчался наверх, привычно игнорируя опасливо-неприязненные взгляды, направленные в спину. Риддл обнаружился в комнате и, что удивительно, не за книгой. Он бездумно пялился в окно, даже не заметив прихода Томпсона. Выражение лица было до невозможности странным, и Тео не мог даже предположить, что творилось в голове у этого пацана. — Что высматриваешь? Риддл вздрогнул и стремительно обернулся, осознав, что он не один в комнате. Лицо мигом стало ничего не выражающим. — Ничего. Тебя на ужине не было. — Немного задержался в городе. Зато улов был неплохой, — Тео разрешил себе довольную ухмылку. — Не боишься, что в конце концов тебя поймают фараоны или приставят нож к горлу кто похуже? — полюбопытствовал Том, все еще считая себя выше воровства. — Риска бояться — на дело не ходить, — перевод был не очень, но смысл передавал. Том закатил глаза и отвернулся. — И перестал бы ты таскаться за Уолли. Смотрится мерзко. Ты что собачонка? Подставит тебя, и будешь потом ночевать не в приюте, а где-нибудь под мостом. Мертвый. — Это ты так завуалировано сказал, что беспокоишься за меня? — подколоть Риддла в такой ситуации было делом чести. Тот сразу ощетинился. — Вот еще! Просто уведомляю, что если такое произойдет, ты не приползал ко мне в слезах, — прошипел Риддл, все еще смотря в окно, которое начало запотевать. Тот задумчиво нарисовал змейку, вылезающую из черепа, но тут же стер. — Хорошо, — покладисто согласился Тео, так как спорить с Риддлом себе дороже. — Кстати хотел тебя поздравить. Риддл удивленно взирал на протянутую тетрадь. Подозрение в его глазах росло. — Это еще что?! Я не собираюсь принимать твои подачки! — взорвался Том, яростно раздувая ноздри. Шен, почувствовав состояние хозяина, зашипела. — Вообще-то это подарок. На день рождения, — Тео подозревал, что Тому никогда не дарили подарки, поэтому ожидал подобной реакции. Услышав, что это подарок, тот сузил глаза, все еще с подозрением осматривая спокойное лицо Теодора. — Откуда ты узнал про него?! Чего ты добиваешься? — голос на грани слышимости, ужасно похожий на шипение, нес явную угрозу. Это говорило, что Том в ярости. — Какая разница, откуда я узнал. Просто решил сделать подарок. Ты в курсе, что обычно люди говорят «спасибо», а не шипят подобно змеям? Риддл начал медленно остывать после своей вспышки, но все еще излучал собой подозрение. — Если это какой-то трюк… Я натравлю на тебя Шен, когда ты будешь спать. — Отлично, теперь пошли угрозы. Что дальше? — И… спасибо, — тон, которым произнес это слово Риддл, мог казалось заморозить ад, но Томпсон предполагал, что он просто не привык к такому. Наконец взяв тетрадь в руки, Том с любопытством начал ее рассматривать. Тео смог уловить едва заметную улыбку, которую тот поспешил скрыть. — Наверное стоила кучу денег, — протянул Том, все еще осматривая тетрадь. Пожав плечами, Тео подошел к окну. — Не бери в голову, — пришлось опустить тот факт, что ему помог Уолли. — Должен ли я спросить, когда твой день рождения? — Если хочешь. — Ну и? — В октябре. Семнадцатого числа. Кивнув на это, Том запихал тетрадь в свой тайник в шкафу, где хранил различные безделушки, которые были ему дороги вроде сломанной рогатки, пуговицы или складного ножа. Он не распространялся, как они ему достались, а Тео и не спрашивал. — Пусть полежит здесь до лучших времен. О да, Томми, скоро они наступят. Надо только пережить эту зиму и дождаться письма. А там… За окном медленно начал падать снег. Начался тысяча девятьсот тридцать восьмой год.