бездна, в которую мы упадем

[Свежеватель Разума не завладевал Уиллом, вместо этого он принес из Изнанки совсем другой вирус; Макс уже часть компании] — Уилл?.. Ты в порядке? — рыжая Макс Мэйфилд была строптивой штучкой далеко не всегда. Иногда она бывала заботливой, а еще, когда она бывала чем-то встревожена, — вот как сейчас — она так забавно приподнимала брови и между ними пролегала такая премилая морщинка… В любой другой день Уилл Байерс непременно залюбовался бы этой сосредоточенной морщинкой, но не сегодня. Сегодня он был сосредоточен на том, чтобы не натворить бед пострашнее, чем дать Макс Мэйфилд повод думать, что она ему симпатична. — Знаешь, мне что-то нездоровится, — пробормотал паренек, торопливо отворачиваясь, чтобы пытливый взгляд Макс не зацепился за меняющиеся детали его внешности. Все происходило так стремительно, так ужасно некстати! Конечно, такое кстати вряд ли может прийтись в любое время, но прежде Уилл хотя бы справлялся с этим, мог подавить ту странную сосущую тьму, разрастающуюся у него внутри, мог разогнать шум в голове, мог заставить свои зубы оставаться на месте… — Так мы в кино не пойдем? — Макс, кажется, спросила это просто по инерции, потому что ее испугала мгновенная перемена в поведении Уилла: вот Байерс шагает рядом с ней и весело болтает, а вот он уже отскакивает под сень ближайшего дерева и отворачивает лицо. — Давай провожу, или что?.. — Я сам могу дойти домой! — привычное раздражение захлестнуло Уилла очень некстати. Стоило держать себя в руках, стоило не психовать, но вся эта гиперопека на самом деле ему ужасно надоела. После его чудесного возвращения из Изнанки (чудесного там, на самом-то деле, было ой как мало) все вокруг постоянно норовили над ним покудахтать. Мама особенно, само собой — но ее можно было понять, Уилл на нее почти не сердился в такие моменты. А вот его друзья могли бы и пожалеть его самолюбие, а не рваться провожать его домой каждый раз, когда он простынет и шмыгнет носом, или обронит, что у него голова болит. Уиллу Байерсу страстно хотелось быть нормальным — наверное, от того, что это для него было невозможным. — Уилл, что с тобой?!. — Макс была не из тех, кто отстанет, если на нее прикрикнуть, Уиллу стоило бы предугадать то, что Мэйфилд схватит его за руку и развернет к себе… Ну, и увидит то, что с ним происходит. Черт побери, она в самом деле увидела — Уилл закрыл лицо руками и рухнул на колени, пытаясь загородиться от этой вездесущей и неугомонной девчонки, пытаясь унять того монстра, который просыпался в нем и шептал в его голове один и тот же призыв «убей-убей-убей», пытался спасти Макс, спасти себя… Он просто не должен был никуда с ней идти. Нужно было остаться дома, нужно было продолжать делать вид, что ему классно проводить вечера дома, читая комиксы, что он не против пропускать почти все общие тусовки, потому что ему нездоровится и его мама считает, что он должен отдыхать больше… Но это ведь была Безумная Макс, эй. Ее непослушные рыжие волосы, ее хитрые глаза голубые глаза — ну кто бы устоял? Лукас бы точно полмира отвалил бы за то, чтобы она позвала в кино его, а не Уилла. И Уилл сказал ей «да», и теперь она знала его секрет, она увидела то, что Уилл так бережно хранил в тайне ото всех, даже от Джонатана. — Ты — вампир? — потрясенным шепотом спросила Макс, опускаясь на колени рядом с ним, и Уилл вымученно застонал себе в ладони: — Ты должна бежать без оглядки сейчас, Мэйфилд! — Черта с два я тебя брошу здесь одного таким потерянным и страшным, — фыркнула Макс возмущенно, кажется, к ней очень быстро возвращалось самообладание. — У тебя клыки, словно бритвы, граф Уиллкула. — Очень смешно, Макс, — буркнул Уилл, но было в самом деле смешно, и он ничего не мог поделать с собой: Байерс нервно засмеялся, и Макс засмеялась следом. Это помогло — наваждение отступило так же стремительно, как и накатило, и Уилл снова ощутил себя нормальным: в его горле больше не пылал пожар, который можно было унять лишь кровью, и алая пелена спала с глаз. Шум в ушах становился все тише и, наконец, исчез совсем. — Я мог причинить тебе зло, Макс, — тихо сказал Уилл, когда наконец решился взглянуть на свою подругу. Он чувствовал себя просто ужасно и ожидал чего угодно. Например, что Макс сочтет его отвратительным уродцем, чудовищем. Что никогда больше не захочет его знать. Что расскажет всем, в конце концов! — Нет, не мог, Уилл, — уверенно возразила пареньку Макс. — Ты ведь не сделал этого, верно? — Я не то, чтобы умею это как следует контролировать, — признался Уилл понуро. — Я даже не знаю никогда, когда это произойдет и почему. Просто… Накатывает, и все. Я сам не свой становлюсь. — Это из-за Изнанки, да? — в глазах Макс Уилл не увидел ни отвращения, ни страха. Только искреннее участие и желание понять, помочь. — Я боюсь рассказывать кому-нибудь, — Уиллу было сложно признаваться перед Макс в своей слабости, в каком-то малодушии, но она ведь уже и так знала его секрет. Рассказать ей все — это было так соблазнительно. Нести одному такой тяжкий груз было сложно и жутко, разделить тайну с Макс… Ну, это было круто. — Вы, мальчишки, иногда бываете такими придурками, — заявила ему Макс на это. — Твоя мама должна знать, потому что она взрослая и она сможет найти выход. По крайней мере, она попытается помочь. Если ты продолжишь держать это в тайне, может выйти что-то похуже, чем сорванный поход в кино. Ты же сам сказал, что не можешь это контролировать как следует. — Твой голос звучит, как глас разума, и я сейчас чувствую себя очень тупым, что не понял все это раньше, — слабо улыбнулся Уилл. — Все еще хочешь проводить меня домой, а? Я не очень-то хочу один рассказывать все маме. — Побуду твоей группой поддержки, без проблем, — хмыкнула Макс, первой поднялась на ноги и протянула ладошку Уиллу. — Но ты будешь мне должен поход в кино. — Хоть сто, — пообещал Уилл горячо, взял протянутую ему ладонь и тоже поднялся. — Макс… Тебе разве не страшно? — Страшно, — созналась Макс, пожав плечами, а затем очень серьезно добавила: — Но ты мой друг, Уилл. А я друзей не бросаю, даже если у них отрастают клыки. Уилл Байерс ничего не ответил, да и что тут сказать? За дружбу не благодарят, а платят той же монетой. Впрочем, Макс Мэйфилд надеялась, что граф Уиллкула все же однажды осознает, что она видит в нем не только друга. Но решать стоило по одной проблеме за раз, верно?