***
Остальная часть дня прошла быстро. Сама Гермиона пошла пообщаться с Джинни и Луной, а также ненадолго посетила Хогсмид, чтобы купить различные подарки. Минерва провела большую часть своего времени с Поппи, Помоной и Филиусом. В девять часов Гермиона и Минерва уже были в комнате, занимаясь своими делами. — … Минерва? — почти робко спросила девушка. — Да, Гермиона? — Вы не хотите сыграть во что-нибудь со мной? — спросила девушка. Минерва вопросительно посмотрела на нее, прежде чем Гермиона встала и выбежала из комнаты. — Что ж, сегодня я наткнулась на несколько игр, и я задалась вопросом, хотите ли Вы поиграть в них. Я знаю, насколько Вы любите шахматы, — она положила коробку и отступила назад. Минерва моргнула, посмотрела на Гермиону, а затем снова на доску, прежде чем улыбаться, и одобрительно кивнуть — Отлично! Гермиона мысленно поблагодарила Луну за ее проницательные наблюдения (именно она заметила любовь профессора к настольным играм), прежде чем попросить ее выбрать игру. Гермиона уже была в восторге от перспективы стать одним из учителей своего же профессора.***
— Как? — после пяти игр в шахматы, нарды и десять обычных маггловских игр Гермиона была совершенно расстроена тем, как быстро ее профессор усвоил правила. — Вы не должны быть настолько уникальной! — запротестовала она. Минерва просто ухмыльнулась. — Вы действительно выиграли. — Да, но это было легко! — женщина засмеялась. — Вы не можете выигрывать всегда, — Гермиона повернулась назад, поняв, что сказала лишнее. — Прости? — Я сказала, что обычно выигрываю, — Гермиона повторила немного громче. Минерва вопросительно наклонила голову. — Всякий раз, когда я играла с мамой или папой, я всегда побеждала. Очень быстро, — ее выражение лица медленно стало более мрачным, и она начала убирать игры. — Гермиона? — Минерва попыталась привлечь внимание. — Все в порядке? Гермиона посмотрела на нее боком, думая о том, нужно ли отвечать на вопрос. — Нет, — она вздохнула, приняв решение. — Это помогает, если ты кому-то рассказываешь свою говорите, — Минерва слегка наклонилась. Гермиона вздохнула и наклонилась. — Я просто устала. — Это невозможно вылечить кофеином, — Минерва взяла за ее руку. — Я хочу помочь. Гермиона вздохнула. — Это мои родители. Я просто… я так скучаю, все больше и больше с каждым днем. Иногда я забываю, но потом, когда я вспоминаю, я чувствую себя еще хуже. Она посмотрела на Минерву. — Я плохой человек? Ее ответ был мгновенным. — Нет. — Но я должна была дать им выбор! Я должна была пристально следить за ними! Я должна искать их сейчас! — Гермиона… Девушка вздрогнула и посмотрела на нее. — В твоей жизни произойдет такой момент, когда ты захочешь от всего сердца взять что-то обратно, но простая истина заключается в том, что ты не можешь этого. Ты никогда не сможешь отменить действие, вернуть слова, и нет никакой возможности изменить все. Все, чего ты сейчас достигаешь, — это боль в себе, чего ты не заслуживаешь, потому что ты сожалеешь о своих действиях. Если бы ты этого не сделала, мы бы здесь не говорили об этом. Был момент неудобной тишины. — Тебе понадобилось время, которое ты взяла, чтобы оправиться и отдохнуть. Глаза Гермионы оставались опущенными, когда она нахмурилась. Минерва ломала голову над чем-то, что могло ее успокоить, но придумал лишь несколько простых слов. — Я знаю, что это больно, но ты когда-нибудь поймешь меня. Подумай об этом. Брюнетка кивнула и немного вздрогнула под взглядом Минервы. — Я думаю, что мы можем перестать говорить об этом? — спросила Гермиона. Минерва согласилась, не совсем довольная таким ответом, прежде чем перейти на диван, чтобы возобновить чтение. Гермиона вздохнула и пошла разговаривать с Роном и Гарри. На следующий день прошло почти то же самое с Минервой, которая продолжала жадно читать книги, в то время как воспоминания из ее собственного прошлого всплывали в голове.***
— Минерва… — Я занята, мама. Женщина сделала шаг вперед, встав над своим ребенком. — Минерва, я знаю, что тебе больно, но тебе нужно двигаться дальше. Ее дочь зарычала и повернулась к ней лицом, показывая ей впалые щеки, усталые глаза. — Они отняли у меня дочь, и все же они живут своей жизнью, как будто ничего не случилось! Где справедливость? — Минерва, я не прошу их, я прошу тебя. Посмотри на себя! Ее мать редко повышала свой голос, поэтому это обычно успокаивало Минерву, но на этот раз это только разозлило ее. — Я не перестану! — Ты разрушишь свою жизнь! — громко возразила мать. — Это уже… — Минерва начала спорить, но ее мать прервала ее. — Минерва, я тоже скучаю по ней, но ты не вернешь ее! Мать колебалась, ее глаза не сфокусировались на дочери. — Я предлагаю тебе поговорить с Альбусом…***
— Минерва? — женщина внезапно вырвалась из воспоминаний. — С Вами все в порядке? Ее глаза сосредоточились на Гермионе. — … Да, я просто задумалась. Ты что-то хотела? Гермиона заерзала. — Могу ли я… воспользоваться Вашим камином? Мне хотелось бы навестить Рона и Гарри. Минерва кивнула, быстро взглянув на часы. — Она не ребенок, и ты согласилась не относиться к ней как к маленькой. — Конечно, ты можешь, но ужин запланирован на девять часов… попытайся вернуться к этому времени, — сказала Минерва. На мгновение Гермиона выглядела потрясенной, прежде чем улыбнуться и кивнуть. Как только она ушла, Минерва посмотрела на свою книгу и покачала головой. — Ты не собираешься читать, Минерва. Возможно… Она встала и направилась к двери.***
— Здравствуй, Минерва. Внезапное прибытие директора поразило Минерву, и она подняла глаза, нахмурившись и слегка раздражаясь легким тоном Альбуса. — Альбус. Теперь она создала почти идеальную ледяную температуру в голосе. Однако мужчина, похоже, не услышал. Увидев, что он собирался позволить тишине висеть в воздухе, она несколько раз прокляла его манеру и заговорила первая. — Что-то хотели, Альбус? Он улыбнулся. — Всего несколько минут Вашего времени, Минерва, Ваша мать попросила меня поговорить с Вами. Сжимая зубы, и желая накричать на него, чтобы он ушел, Минерва сложила руки, коротко кивнула. — Я слушаю. И снова Альбус улыбнулся, прежде чем сесть. — Она рассказала мне о твоих планах. Месть, по-видимому, является плохим поводом для борьбы, Минерва, я надеялся, что Хогвартс тебя научил этому. Его мерцающие голубые глаза пронзили ее, и она подозрительно сузила глаза. — За что бы ты сражался? — Честь, правда, свобода. Она подняла бровь. — Я борюсь за справедливость, в которой мне отказали, Альбус. — Тогда сразись вместе со мной. Орден нуждается в в том, у кого есть такие же способности, как и у тебя. Смущение и небольшое любопытство разбухали внутри нее. — … Орден? Зная, что он прав, Альбус улыбнулся.***
Маленькая улыбка промелькнула на ее лице, когда Минерва вспомнила события, которые привели ее к Ордену. Оглянувшись назад, она увидела, как легко Альбус манипулировал ею, даже если это было важно для нее. Приказ дал ей безопасную, стабильную связь с людьми, цель достижения и гораздо менее разрушительные средства. Ее мать действительно была ее спасительной грацией. — Полагаю, это то, что делают матери. Они заботятся о своих детях. Ее мысли вернулись к ее гриффиндорцам и снова к Альбусу. Вскоре после того, как он ввел ее в Орден, она стала деканом Гриффиндора, и с ностальгическим видом она поняла, что, возможно, это было лучшим временем для нее. В конце концов, это несколько исцелило ее.***
— Фредерик… Ты закончил? Теперь она волновалась — Ну, это не совсем легко, как понимаешь! — Я-то понимаю, — ответила Минерва. Ну что? Брюнетка нахмурилась и вылила флакон. — Хорошо было бы создать зелье, которое может обратить вспять эффект стирания памяти! Не говоря уже о действие на маглов… — гордая улыбка украсила его губы. — Но я могу смело сказать, что никто никогда не достигал ни того, ни другого! Если это сработает… — Никто не узнает, — ее любопытство исчезло, уступив место львице. — Не обращай внимания на ужасные последствия, которые может иметь зелье для большинства маглов и их воспоминаний. — Но… — Но — ничего. Это одноразовая вещь, предназначенная для исправления неправильного действий, — ее тон был твердым. — Возможно… В более счастливое время, когда мы действительно можем доверять людям, которые не должны злоупотреблять этим… — ее решимость укрепилась. — Но нет, не сейчас. Фиксируя его последним взглядом, она заговорила смиренно и быстро. — Я тебе нужна. Кроме того, теперь ты можешь работать над зельем для волшебников. Это, безусловно, шаг вперед. Оставив его с этими словами, Минерва повернулась и ушла.***
Минерва вздохнула. Как безнадежно наивна она была. Она была поглощена виной и гневом, о которых она не переставала думать. В своей библиотеке она нашла книгу под названием «Путеводитель по Трансфигурации. Первый курс» и усмехнулась. Открыв книгу, чтобы найти письменные заметки, она остановилась, вспоминая, как она могла помочь Гермионе.***
<i>В воздухе приюта раздалась острая трещина, но не ребенок не шелохнулся. В ее сердце была смесь тоски и надежды. Минерва закусила губу. Она пыталась сказать себе, что не слишком взволнована, но она уже сходила с ума от счастья. Ей все равно, как она это сделает, но она была уверена, что вернет дочь. Она почти не заметила фигуру в тени, прежде чем она вошла в комнату. Она вытащила свою палочку. — Кто? Фигура шагнула вперед, и снова она почувствовала, как поднимаются ее брови, когда Альбус Дамблдор встал перед ней. Его глаза мерцали, хотя и грустно. — Здравствуй, Минерва. Его тон не помог ей; он, казалось, говорил загадкой. — Я надеялся, что до этого не дойдет. — До чего именно? Она подняла палочку выше. — Минерва, я хочу помочь тебе. — Альбус, я взрослая женщина, я… — Даже в этом случае, позволь мне сказать слово. Она вздохнула, чувствуя себя ученицей, что провинилась. — Я боюсь, Минерва, что твои эмоции затуманивают твое зрение, — он сделал паузу. — Это не лучший курс действий, Минерва. Я знаю, что ты собираешься вернуть все, и если это удастся, последствия будут ужасными. Если ты и вернешь дочь, как ты защитишь ее? Ты отметила свое имя среди Пожирателей смерти. К настоящему моменту Минерва была каменной. — Разве ты не думаешь, что она заслуживает лучшей жизни, чем эта? — Но я люблю ее. — Я знаю. Слезы текли по ее щекам. — Я не могу потерять ее. — Ты достаточно сильна, чтобы отпустить ее. Минерва увидела слезы в его глазах. Ее губы дрогнули, и она изо всех сил пыталась не заплакать. Альбус обнял ее. — Дорогая, мы все здесь, чтобы помочь тебе. Она не могла с этим ничего поделать. Она все еще всхлипывала, когда они снова приземлились в ее доме, после того как Альбус аппарировал.***
В настоящее время Минерва почувствовала, что слезы угрожают покатиться по ее лицу, когда она читала книгу. Отслеживая надпись, она размышляла о том, как сильно она изменилась с той ночью. Боль, связанная с необходимостью оставить ребенка, никогда не покинет ее, хотя она исчезла. Как только она вернулась в свои комнаты, Минерва затаила дыхание. Гермиона сидела в своем кресле и читала. Неужели она действительно хотела нарушить это? Да. Пришло время действовать. Как только она вошла, Гермиона подняла голову, улыбаясь ей. Увидев довольно мрачное выражение Минервы, она бросила книгу. Женщина села рядом с ней. — Ничего не случилось, не волнуйся, — она успокаивающе улыбнулась. — Я просто хотела дать тебе это. Гермиона взяла книгу, посмотрела на обложку и сморщила нос. — Трансфигурация, первый курс? Неужели я так плохо знаю Ваш предмет? — спросила она, усмехаясь. Рассмеявшись, Минерва велела ей заглянуть внутрь. — Ох… — Гермиона открыла книгу, смотря профессора. — Я просто держу все в этой книге, чтобы никто не нашел. Гермиона вопросительно посмотрела на Минерву. — Я думала, что это поможет тебе понять, как я чувствовала себя тогда, и насколько я изменилась. — Вы мне доверяете? Минерва заколебалась. — Да, но книга позволяет тебе видеть те записи, которые я хочу тебе показать. Я просто… там есть то, чем я не хочу делиться. Гермиона кивнула, понимая мысли женщины. — Все в порядке. Вы правы, мне не нужно все знать. — Я… я просто подумала, что таким образом… я смогу помочь тебе. В глазах девушки снова появился вопрос. — В любом случае, ты можешь чему-то научиться… Минерва была застигнута врасплох и слегка взволнована нехарактерным объятием, и девушка внезапно отстранилась от нее. — Спасибо, — сказала ей Гермиона. Она немного засмущалась. — Я очень ценю это. Улыбаясь, Минерва отодвинулась назад. — Милая, я желаю тебе только добра. Минерва ушла на кухню, где она снова начала готовить, пылая надеждой на свое будущее протеже.