Милые Игры или Десять Свиданий с Фуюми

— Так ты купил мне подарок? — спрашиваю я, отсмеявшись в его настороженных объятьях. — Да, иди посмотри. Он с облегчением улыбается, кивает на пакет на столе и спихивает меня с колен. В два шага я добираюсь до пакета и заглядываю внутрь. — Что за?.. — спрашиваю я и вытаскиваю на свет божий, у меня нет слов, весьма откровенное бикини. — А что? — невозмутимо отвечает Кей. — Здесь есть горячие источники, мы могли бы искупаться. — Да ты бредишь! — А почему нет? Я устрою так, что кроме нас двоих там никого не будет. — Даже не думай! Я забрасываю купальник обратно в пакет и отодвигаю его от себя. — Слушай, я не предлагаю ничего такого, просто хочу, чтобы ты перестала стесняться своего тела, ну и моего тоже. С этими словами он встаёт с кресла и каким-то неуловимым движением развязывает пояс на своей юкате. Так, он в трусах, это хорошо, а теперь можно и потолок порассматривать. — Помочь тебе примерить подарок? — спрашивает Кей и направляется ко мне. — Не подходи! Я вынужденно отступаю, но позиция у меня невыгодная, я практически загнана в угол. А он подходит всё ближе и ближе. Касается ладонью моего лица. — Ну, чего ты так боишься? Я же обещал, что ничего не сделаю. Я пытаюсь увернуться от его руки, но оказываюсь прижатой к стене. Хочу оттолкнуть, но чувствую себя так, будто бы лапаю его почти голого. Всё, что мне остаётся, это слова и слёзы, можно ещё коленом по самому дорогому заехать, но это уж на крайний случай. — Что тебе нужно? — Хочу посмотреть на тебя. — Нет, — я часто моргаю, чтобы не разреветься. — Слушай, мы с тобой это уже проходили, я же почти всё видел, и ты это выдержала. Скажи хотя бы почему сейчас нет. Я ведь не знаю, что с тобой происходит. Мы же должны как-то двигаться вперёд… Пока он заговаривает мне зубы, его пальцы быстро и ловко развязывают на мне пояс. Я тут же стягиваю полы юкаты руками. Кей вздыхает. — Ну, что такое? У тебя лифчик и трусики из разных комплектов или депиляция не везде? Поверь, мне плевать. — Издеваешься?! — от возмущения я даже перестаю плакать. — Думаешь, так легко быть такой как я рядом с таким как ты? Ты же совершенство с головы до ног, тут и обычной девушке тяжело было бы, а мне так вообще! Я же отвратительна! Слёзы опять возвращаются, я быстро смахиваю их ладонью. — Я никогда не буду считать тебя отвратительной. Он берёт меня за руку, его пальцы залезают в рукав, находят шрам на предплечье и начинают скользить по нему вверх-вниз. Меня бросает в жар, я начинаю задыхаться. Как он может делать такое? — Перестань, — шепчу я, ежась от его прикосновений. — Тебе неприятно? — спрашивает Кей, его пальцы замирают на месте. — Это тебе должно быть неприятно, — всё так же тихо говорю я. — С чего вдруг? Это всего лишь место, где кожа была разорвана и сшита, оно немного отличается от других, вот и всё. Он снова начинает ласкать мою руку, наклоняется ко мне, чтобы поцеловать, но я отворачиваюсь. — Всё не так просто. — Сколько их на тебе? Я сразу понимаю, о чём он. — Семнадцать. Сбежать бы куда-нибудь, этот разговор выбивает меня из колеи. — Если на мне будет столько же, тебе станет легче? — Что значит, на тебе будет столько же? — Ну, это же легко, разрезать и сшить. Я сделаю это для тебя. Тебе ведь станет проще быть со мной? Я смотрю ему в глаза и с ужасом понимаю, что он не шутит. Он действительно готов себя порезать. — Совсем идиот?! — вырывается у меня от избытка чувств. Я со всей силы толкаю его в плечо, от неожиданности он отступает. — Как тебе вообще это в голову пришло? С чего ты решил, что я захочу такого? — Да кто ж тебя знает?! — тут же взрывается он. — Ты же ничего не говоришь! Ты просто решила, что у нас ничего не получится и держишься за эту идею! Маленькая трусиха! — Всё, хватит, свидание окончено! Я ещё раз отталкиваю его и иду к ванной. — Ну уж нет! Кей хватает меня за руку и тащит к кровати. — Если ты молчишь, я пообщаюсь с твоим телом, оно всегда мне отвечает! — Что? Нет! Кей бросает меня на кровать, и я тут же вскакиваю на четвереньки, чтобы уползти. Он пользуется этим, чтобы стянуть с меня юкату. Я знаю, что на спине у меня просто кошмар, поэтому быстро переворачиваюсь и закрываю его глаза ладонями. — Не смотри на меня! Пожалуйста, только не ты! Он замирает на месте, улыбается, я чувствую это пальцами, и говорит: — Звучит как признание. — Вовсе нет! — говорю я сердито. Его ладони обхватывают мои запястья и скользят вниз к локтям. — Если мне нельзя смотреть, я буду тебя трогать. — Нет, не надо! — взвизгиваю я. Но что мне делать? Я совершенно беспомощна, пока закрываю ему глаза. — Я смотрю, но не трогаю, или трогаю, но не смотрю. Выбирай. — И это называется выбором? — возмущаюсь я. — Если не выберешь ты, выберу я. А я выберу и то, и другое. — За что ты так со мной? Он не отвечает. Мои руки дрожат, большой палец соскальзывает на его губу, и он хватает его ртом, прикусывает зубами, проводит языком по подушечке. Меня начинает трясти ещё больше. — Ладно, смотри, — говорю я почти с ненавистью и убираю свои руки с его лица. Глаза, эти его чёртовы дьявольские глаза! И такая же улыбка. — Ляг и расслабься. Я ложусь, но расслабиться даже не пытаюсь, будто бы это возможно! Я чувствую, как его взгляд скользит по моей коже так, будто касается. Хочется свернуться во что-то маленькое и незаметное. И не видеть, как его лицо становится серьёзным и задумчивым. Он наклоняется к моей груди, почти касается губами места чуть ниже ярёмной ямки, там, где под кожей и рёбрами стучит сердце, и шепчет: — Привет, давно не виделись, я соскучился… — Ты с кем это разговариваешь? — С твоим телом, — отвечает Кей, подняв голову. — Перестань! — Почему? — Это странно. — Тебе ли говорить о странном? Не отвлекай меня, женщина, у меня важный разговор. Он снова склоняет голову и продолжает говорить: — Первый раз у нас был не очень, я был груб и нетерпелив, я бессовестно раздел тебя и облапал. Прости меня…. Меня почему-то бросает в жар от его слов, я не выдерживаю, хватаю его за волосы и заставляю снова поднять голову. — Слушай, прекращай это! Мне не по себе. Он ухмыляется: — Ты что, возбуждаешься? Я теряю дар речи, на глаза наворачиваются слёзы, я отпускаю его и прячу лицо в ладонях. — Ты просто издеваешься! Как ты можешь смотреть на меня, да ещё и говорить всё это? Ты же видишь, какая я! — Какая ты? Голос Кея становится серьёзным. Он легонько берёт меня за запястья и заставляет открыть лицо. Он смотрит на меня с этой своей безжалостной нежностью и спрашивает снова: — Какая ты? — Я… я уродливая, я страшная, я просто… ужасная, — произношу я тихо, и каждое моё слово словно нож вонзается в сердце, или покидает его. — Неправда, — говорит он спокойно и снова наклоняется к моей груди, как делал до этого, и, не отпуская моих запястий, продолжает разговаривать с моим телом. — Прости эту маленькую напуганную девочку. Из-за такой ерунды она отказывается любить тебя. Она ещё не знает, сколько радости ты можешь ей принести, но мы с тобой ей это покажем…. Если бы он не держал меня за руки, я бы заткнула уши. — Тебе столько довелось пережить, а эта строптивая глупышка смеет считать тебя ужасным, такое впечатление, что у неё совсем нет сердца. Ничего, я буду любить тебя. Уверен, ты ответишь мне тем же…. — Хватит! Я пытаюсь вырваться, и тело моё выгибается так, что его губы всё же касаются меня. Он превращает это в поцелуй. — Рад был поболтать. Кей отпускает мои запястья и слезает с кровати, затем поднимает с пола юкату и набрасывает на меня. — Наверное, пора уже ложиться спать. Я первый в ванную. Я медленно сажусь и начинаю одеваться. Руки не слушаются, его слова жгут меня изнутри. Я пытаюсь потушить пожар своей обычной мантрой «Ничего не было», но она не помогает. Моё тело всё помнит.