Фолия

Глубокой ночью гостиная Слизерина, по обыкновению, пустовала. Студенты змеиного факультета к этому времени расходились по своим комнатам, и Малфой мог незаметно пробираться к себе, возвращаясь из Выручай-комнаты. Это уже стало его рутиной — каждый день проворачивать вылазки к Исчезательному шкафу, в попытках починить его. И сегодня была последняя. Но в эту ночь гостиная не была пуста. У камина сидели Поттер и Уизли. Оба были напряжены. Боль от шрама Гарри чувствовал теперь каждый день. Она отступала на какое-то время, но только затем, чтобы вернуться вновь. Рон молча наблюдал за тем, как друг задумчиво прокручивает между пальцами свою волшебную палочку, устремив сосредоточенный взгляд в огонь, пылающий в камине. — Вы и впрямь озадачились предстоящей контрольной у Слизнорта, — раздался насмешливый голос за их спинами. Прикрываясь колкостями и сарказмом, каждый из них троих прятал свое собственное переживание, — за любимых, за родных и близких и, конечно, друг за друга. Драко медленно приблизился к ним и, скинув свой пиджак на спинку дивана, уселся рядом, в одно из кресел. Гарри устало потер лоб, отрывая взгляд от ярких языков пламени. — Я бы все отдал за то, чтоб все мои проблемы заключались в сдаче экзаменов, — горько усмехнулся он, взглянув на друга. Малфой лишь медленно сомкнул веки. Друзья с первого курса. Оказываются по разные стороны баррикад. С разными миссиями или… заданиями. — Говоришь так, словно ты чертовски одинок, — Рон поглядела на Гарри с печальной улыбкой, и в этот момент Драко захотелось вывалить им все. В эту самую секунду, после слов Уизли, он так явственно ощутил свое одиночество и бремя, которое возложил на него Темный Лорд. Но он не мог. — Все уверены, что ты решишь их проблемы, будто Избранный, но мы поможем тебе. Поттер и Уизли знали лишь о наличии уродливой метки на предплечье Малфоя. Большего он сказать не мог. — Будто? — приподняв бровь, переспросил Гарри и фыркнул, расправляя плечи. — Но я и есть Избранный, — усмехнулся он. Драко изобразил что-то вроде ухмылки и перевел свой взгляд на пламя в камине. — Как по мне, лучше я надеру зад этому змееподобному, чем буду сдавать экзамены, — Рон облокотился на спинку дивана, устраиваясь поудобней. — Возможно, в этом году экзамены сдавать нам не придется. Я починил Исчезательный шкаф, — услышал Малфой свой голос, заставивший Гарри напрячься вновь. Он должен быть начеку. Каждый день. Каждую минуту. — Значит, конец года? Драко перевел на него свой взгляд и лишь кивнул. Поттер всегда был сообразительным. Гостиную пронзила звенящая тишина. Малфой потянулся к своему пиджаку и заметил в кармане палочку Грейнджер. Две мысли мелькнули у него в голове почти одновременно: ее имя и спонтанное желание применить к друзьям заклятие забвения, ведь он не должен был ничего этого говорить. На кону стояла жизнь его родителей. Вся значимость этой информации на самого Драко обрушилась еще в тот день, когда он принял метку. И сейчас вперемешку со страхом за родителей он испытал толику облегчения, что смог хотя бы предупредить их. Это был лучший момент. Он просто не оставил ему и шанса. Момент, когда они втроем вот так просто сидят у камина в гостиной, когда Рон поубавил свой пыл из-за Астории и больше не сверлит его обвиняющим взглядом. Когда Гарри так смотрит на тлеющие угольки в камине, осознавая всю сложность сложившихся обстоятельств и принимая тот факт, что он Избранный. Когда они все, и каждый по отдельности чувствуют это единение друг с другом. *** — Принципы повторной материализации заключаются… — вслух прочла Гермиона первую строчку своего эссе. Уже второй час она сидела в библиотеке и пыталась сосредоточиться на домашнем задании, но мысли о последней встрече с Малфоем не давали покоя. Он точно что-то замышлял, и Грейнджер ненавидела себя за беспомощность. Как она могла корпеть над эссе по трансфигурации в то время, когда, по слухам, весь магический мир катится к чертям. Вдруг есть хоть какая-то возможность что-то выведать, остановить. — В распределении пространства и его промежуточных состояний, что относит нас к молекулярной системе изменения материи, — закончил за нее голос. — Привет, любимица Макгонагалл. Нагло вырванная из собственных раздумий Гермиона вздрогнула и подняла голову. — О, Блейз. На какое-то мгновение ей даже показалось, что человек, нарушивший ее уединение, имеет светлый оттенок волос и леденящие глаза, потому сейчас явно ощутила облегчение. — У профессора Макгонагалл нет любимчиков, — деловито протянула она и улыбнулась парню. — Кажется, ты уже написала свое эссе, — Блейз сел за стол, напротив нее. — Да. Его нужно сдать к концу следующей недели, потому у меня еще есть время исправить все недочеты, — пожала она плечами и окончательно оторвалась от задания. Забини казался вполне приятным парнем. Он был умен, кажется, пятый в списке самых успешных учеников на их курсе. И его совершенно не волновало, что она изгой. — Ты... и впрямь, чудна́я, — усмехнулся Блейз. Он вдруг потянулся к стопке ее пергаментных листов, достал один и материализовал из него конвертик. — Кажется, это тебе. — Чудна́я? Звучит так себе. Она перевела заинтересованный взгляд на конверт в руках Забини и осторожно взяла его. Аккуратные буквы, образовывавшие всего три слова, заставили ее распахнуть глаза и удивленно уставиться на парня. «Пойдем на свидание?» Единственное, о чем могла сейчас думать Грейнджер, как глупо ее щеки заливались румянцем. Замешательство, растерянность, неловкость — и это далеко не весь спектр чувств, который она испытала за бесконечно долгие секунды, потребовавшиеся на то, чтобы окончательно вникнуть в смысл вопроса. — Ты точно не перепутал адресата? Блейз рассмеялся и материализовал из того же конвертика розу. — Кажется, об этом ты писала в своем эссе? Видишь, я даже помогаю тебе с практикой. Затем он встал и галантно подал ей руку, словно приглашал на танец. Спустя столько лет унижений со стороны слизеринцев Гермиона даже подумать не могла, что кто-то со змеиного факультета мог проявлять к ней такой интерес. А сейчас Блейз Забини стремится ее очаровать заклинаниями из курса трансфигурации. — Стоит признать, это достаточно… неожиданно. Вопреки всем своим сомнениям, Грейнджер и сама не поняла, как ее ладонь оказалась в его протянутой руке. В его карих радужках блеснуло что-то темное и опасное. Нет, Забини не замышлял ничего, что могло ей навредить. У него был другой интерес. — Ну вот мы и на свидании, — Блейз держал ее за руку, и они медленно прогуливались вдоль книжных полок. Гермиона тихо рассмеялась. — Мне одной кажется, что это странное свидание? Ей было приятно ощущать тепло ладони Забини, но это было не… его тепло. — Ну, я подумал, отвести тебя в твое любимое место, но мы уже были в нем на момент приглашения, — пожал он плечами и деланно почесал голову. — Ээм, предлагаю завернуть вон в тот проулок, по слухам, там отменные рецепты зелий, — усмехнулся он. Голос из-за высокого книжного стеллажа показался Рону Уизли знакомым, и он одернул Малфоя за рукав мантии, кивая в ту сторону, где, спустя минуту, появилось очертание однокурсника, державшего за руку какую-то девчонку. — Там Забини и… Возникла пауза, в которую вся слизеринская троица оторвалась от бесцельного перелистывания страниц ветхих фолиантов и обратила все внимание на парочку. — И Грейнджер, — хмуро резюмировал Поттер. Обе компании на какое-то мгновение замерли. Но самым первым из оцепенения вышел Драко, надо отдать ему должное. Его взгляд зацепился за их сомкнутые руки, и лицо его стало еще более бледным. Насколько это вообще было возможно. Желваки заходили. Через секунду Забини резко одернул свою ладонь, словно обжегся, и потряс ею. — Не благодари, Блейз, и да, слишком частое употребление Амортенции может сделать из твоих мозгов кисель, — слетела с губ Малфоя ирония, когда он деловито убирал палочку Грейнджер обратно в карман. Испуг Гермионы прошел в тот момент, когда она проанализировала заговор Драко, которым тот только что воспользовался, чтобы расцепить их с Забини руки — жалящее заклятие. Верно. Как будто она могла расслабиться хоть где-то в Хогвартсе. Вся эта идея со свиданием не зря изначально показалась ей идиотской. Она устало покачала головой и подошла к своему столу, собирать книги и эссе в рюкзак. — Завел себе подружку? — удивленно протянул Рон, насмешливо поглядев на Блейза. Когда-то они проводили время вчетвером, но позднее у Драко разладились с тем отношения, ну а Уизли с Поттером всегда относились к Забини нейтрально. Однако череда его последних выпадов в сторону грязнокровки немного сбивала с толку. — Эй ты, — Малфой уже не слушал, о чем говорили остальные. Он сделал несколько шагов в сторону Гермионы. — Нужно подготовиться к уроку Снейпа. Ты, вроде как, мечтала быть со мной в паре. Но тут на его пути вырос Блейз и схватил его за плечо. — Эй ты, — в манере Драко протянул Забини. — Отвали от нее. Он едва заметно ухмыльнулся уголком рта и повернулся к Грейнджер. — Не слушай его, Гермиона. Пойдем. — Ну так сколько же Амортенции она влила в тебя, друг? — с деланно сочувствующим видом вымолвил вдруг Гарри, останавливая Блейза точно так же, как тот только что Малфоя. И что-то в этом его жесте было такое, словно он безмолвно смирился с выбором Драко. С выбором, который тот еще даже не совершил. К которому даже не пришел, всеми силами пытаясь убедить себя, что это лишь незначительное помутнение рассудка. — С каких пор ты начал переживать за меня? Друг, — рыкнул Блейз, скидывая с плеча руку Поттера. Он упрямо потянул Грейнджер в сторону выхода, все так же крепко сжимая ее ладонь. — Акцио, — бросил Драко, и рюкзак Гермионы притянулся к нему. Она ударилась спиной о его грудь. — Да какого черта происходит с тобой?! — развернувшись, Гермиона резко обеими ладонями оттолкнула Малфоя от себя. Она словно бы позабыла на этот яростный миг, что они были здесь далеко не одни. — Просто отстань от меня. И все. Рон вовремя остановил Драко в тот момент, когда тот сделал несколько порывистых шагов к Грейнджер. — Пусть катятся, дружище, — буркнул он. Еще несколько долгих секунд Малфой яростно сверлил ее своим самым разящим взглядом, а затем расправил плечи, натягивая маску надменности, и холодно бросил: — На заднем дворе через полчаса, Гермиона. Я не намерен херить свою оценку по Защите от темных сил из-за того, что вам приспичило потрахаться. Ее щеки раскраснелись, она глубоко и яростно задышала, но Блейз вновь успокаивающе сжал ее ладонь, и они молча покинули библиотеку. У самой двери Забини осторожно приобнял Гермиону, пропуская вперед. Кулак Драко врезался в стеллаж с тяжелыми фолиантами, и в этот момент раздался суровый голос мадам Пинс, но слизеринец уже не слышал ни ее, ни кого бы то ни было вокруг. Рон с Гарри лишь переглянулись. *** В назначенное время Гермиона была на месте. Не прийти было равным проигрышу, потому она сидела на лавке, задумчиво скользя взглядом по строчкам книги, что лежала на ее коленях, пока на нее вдруг не опустился маленький, сотворенный из бумаги, журавлик, который гласил лишь одну фразу: «Чёрное озеро». Видимо, записки были какой-то особенной «фишкой» слизеринцев — за сегодня эта была вторая от представителей змеиного факультета. Она тяжело вздохнула. В какие игры он вздумал играть с ней на этот раз? Захлопнув книгу и поднявшись с места, Гермиона отправилась прямиком к озеру, проклиная ту минуту, когда она соврала профессору Снейпу, что они с Малфоем задумали выполнять задание в паре. Драко уже стоял там, облаченный в черную мантию и безусловно слизеринский серо-зеленый шарф. Перед ним в тишине темнела зеркальная гладь озера. И лишь ветер спокойно шелестел первой пробивающейся на ветвях деревьев листвой. Плотнее укутавшись в расстегнутое пальто, она прижала толстый ветхий учебник к груди. Силуэт Малфоя показался ей каким-то поникшим или усталым. — У меня свободно не больше часа, потому предлагаю поторопиться, — холодно бросила Грейнджер, подходя ближе. Взгляд Драко, задумчивый и устремленный вдаль, тут же переменился, хотя он даже не обернулся. — Торопишься в кровать к старосте Слизерина? Боюсь тебя разочаровать, но Блейз за это не поощрит баллами твой факультет. Не удержавшись и закатив глаза, Гермиона вздохнула. — Я уже упоминала о том, что ты говоришь просто отвратительные вещи? Проигнорировав ее последнюю реплику, Малфой наконец подошел к ней и дал клочок пергамента, на котором почерком Снейпа красовалось его заклятие: dyspnoea terra maledicta. — Это связано с легкими. А это, — он протянул еще один листок, — то, что должно нейтрализовать. Начинай с первого и до конца, а если ни одно не поможет, у тебя появится шанс прикончить меня. Однако, — усмехнулся он, — Эйвери до сих пор валяется в больничном крыле со струпьями по всему телу, и теперь Падма не сможет сдать свое задание, потому что менять партнера нельзя. Гермиона пристально вгляделась в написанное на листе пергамента заклятье, проговаривая его в своей голове. Странно, она и вправду еще ни разу не слышала о подобном. Видимо, профессор здорово постарался над поисками чего-то посложнее. — Профессор Снейп планирует нас поубивать или так сильно хочет, чтобы большинство не сдали практику и писали экзамен письменно? — фыркнула она. Достав палочку Малфоя из кармана своего пальто, Гермиона вздохнула. — Моя палочка… — она протянула Драко его, взамен на свою собственную. Но слизеринец не спешил меняться. — Так ведь намного интересней, верно? Это будет не просто, подумала она. Он скинул на землю свою сумку и поднял руки в приглашающем жесте. — Давай, Грейнджер. Бьюсь об заклад, ты давно мечтала об этом. Драко глядел на нее, и было сложно понять, что означает этот взгляд. Он стоял, не двигаясь, лишь холодный ветер слегка трепал его волосы. Сумка Гермионы также оказалась на земле, а сама она направила на слизеринца палочку. Пристальный взгляд, глаза в глаза, и вкрадчиво проговоренное заклинание. Однако, кроме фиолетовой вспышки, что озарила кончик палочки, никакой реакции не последовало. Гермиона вздохнула и встряхнула рукой. Нужно сосредоточиться. Еще одна попытка. — Dyspnoea… terra maledicta! — Кажется, вы обе слишком боитесь причинить мне вред, — язвительно протянул Малфой. — С моей палочкой это было бы гораздо проще, — отрезала она, слегка уязвленная повторившейся неудачей. Медленно втянув носом прохладный воздух, Гермиона вновь направила палочку на Драко и повторила заклинание уже более уверенно. Вспышка на мгновение ослепила его, он отшатнулся назад — заклятие подействовало. Какое-то время ничего не происходило, и Малфой по-прежнему дышал ровно. Он уже было подумал, что Грейнджер вновь не удалось проклясть его, но тут очередной вдох дался ему с неимоверным трудом. Он согнулся пополам и еле выдавил: — Умница. Ощущение было таким, словно кислород навсегда пропал из атмосферы, его легкие отчаянно пытались наполниться воздухом, но все, что удавалось Драко, лишь тяжело и хрипло тянуть в себя вакуум. Еще несколько секунд Гермиона растерянно смотрела на слизеринца, а затем поспешила использовать одно из контр-заклятий, что были в списке: — Либерум Пульмонем! Ничего. Задыхаясь, Драко опустился на четвереньки. — Твою мать… — тихо выругалась она и встряхнула палочкой, что была в ее руках. Гермиона не знала сетовать ли на нее, или дело было в неверно выбранном заклятии. Последовала череда вспышек, но ни одна из них не работала. Ее сердце грозилось выпрыгнуть из груди. Порой ей казалось, что она и вправду хотела убить Малфоя. Но сейчас… Нет, она не потеряет… Что? Баллы? Звание лучшей ученицы? Или… его? Видеть задыхающегося человека, не зная чем ему можно помочь, на деле было страшной картиной. На глаза выступили слезы, но она поспешно смахнула их рукавом пальто. Что если соединить сразу два? — Эрменти Респирарум! Последняя вспышка заклинания наконец позволила Драко тяжело и с хрипом втянуть в свои легкие спасительный воздух. Он еще какое-то время вдыхал и выдыхал ртом, а затем сплюнул, поднял голову и насмешливо поглядел на Гермиону. — Ты… сама… его придумала?.. Прикрыв глаза, Грейнджер медленно выдохнула, стараясь усмирить сердцебиение. Мерлин, неужели получилось. Она и сама не сразу поняла, что сделала, и как ей с первого раза интуитивно удалось объединить именно те заклятия, которые требовались, потому растерянно пожала плечами, услышав вопрос. — Кажется… Кажется, да. — Ты… чертова зубрилка, — все также тяжело дыша, он сел на землю. — Отлично… ты хорошо постаралась… и сдала практику… за меня, — Малфой не знал откуда у него берутся силы, чтобы язвить. Последствия пережитого испуга отразились в моментальном лишении остатков сил, потому Гермионе ничего не оставалось, кроме как также сесть на землю в метре от Драко и уставиться на пасмурное небо. Его слова доносились словно бы сквозь слой ваты, но она все же разобрала в них недовольство. — Если бы не мои знания, ты бы задохнулся, Малфой. Прояви хоть каплю благодарности. Он смотрел, как обида отражается в глазах Грейнджер. И видел, как до этого на ее лице читалось безмерное волнение. Все это трогало его сильнее, чем он допускал. Проникало прямо под кожу. Каждое ее действие или взмах волос, слово или взгляд, даже ее дыхание. И, черт его дери, если бы это проклятие досталось ей, едва ли у него вышло бы расколдовать ее. Но тогда он бы принялся делать ей искусственное дыхание, лишь бы она все также продолжала смотреть на него. С ненавистью, с тревогой, с волнением… Лишь бы она продолжала дарить ему хоть какие-то эмоции. — Спасибо. Малфой встал на ноги. — Думаю, на сегодня хватит, — он схватил лежащую на земле сумку, — беги к своему любовнику. Может, он и накинет тебе парочку баллов за пунктуальность. Гермиона поднялась с земли, привычно сунув палочку в карман пальто, и вздохнула. Его оскорбления казались сейчас предельно странными и смахивали на ревность. — Ну какой же ты идиот. Покачав головой, она уверенным шагом направилась в сторону школы, все еще прибывая в безграничном смятении между: «почему она так переживала о нем», и «он не стоит ни одной ее нервной клетки». С лужайки, расположенной неподалеку от озера, к замку также двигались две слизеринки. Одна из них заметила знакомые фигуры, и глаза ее наполнились волнением и грустью одновременно. — Пэнси? — мягко позвала Астория. — Это ведь Драко? С кем он? Сердце Астории застучало быстрее, но все внутри словно бы поникло, потому что подсознательно она уже знала ответ. Эти разлетающиеся кудри, книжки, гордо поднятый подбородок. Все, что было в этой грязнокровке, диаметрально-противоположное ей — милой, тихой, никогда не показывающей истинных эмоций, — она не любила. Ненавидела всей душой. Верхняя губа Пэнси Паркинсон презрительно изогнулась, когда она посмотрела туда, куда указывала Гринграсс. Она тоже сразу поняла кто с ним. — Херова грязнокровка, кто же еще. Она в последнее время сама лезет на рожон. Астория поглядела на Пэнси и словно бы что-то поняла для себя. Но нет. Пусть скажет ей это вслух. — Наверное, выполняли практику вместе, — пожала плечами Гринграсс. — Рон сказал мне, что эта несчастная девушка всеми силами пыталась поставить Драко к себе в пару, — вздохнула она. На самом деле Уизли просто поделился с ней своим недоумением по поводу их странной пары. Он не знал при каких именно обстоятельствах случилось подобное распределение, только то, что Гермиона вроде как была инициатором идеи. — Астория, ты святая наивность, — со вздохом бросила Паркинсон. — Очнись. Я уверена, что практикуется он с ней так же, как и со многими другими в прошлом году, после того, как лишился невинности, — с усмешкой закатила она глаза, а потом горделиво добавила: — со мной. — Как ты? Он давно не… был с тобой? — спросила Гринграсс одним из своих самых сочувствующих тонов. О том инциденте между Драко и Асторией не знал почти никто, кроме Поттера, Уизли и, разумеется, самих участников. Поэтому в глазах остальных слизеринцев она по-прежнему являлась хрупкой нетронутой нимфой. Отчасти, такой ее образ сложился не только у змеиного факультета. Пэнси громко цокнула языком и закатила глаза. — Давно. Только вот вопрос, зачем ему так пачкаться об эту Грейнджер? Может, в постели она хороша? Астория мило улыбнулась подруге, когда как на душе у нее все похолодело. Но в одном она сумела убедиться: для Пэнси он не так значим. Ей льстило его внимание, она была увлечена, но не предана ему. В отличие, от самой Гринграсс. Как-никак, Паркинсон обладала «той самой» репутацией в Хогвартсе, что автоматически ставило ее кандидатуру вне конкуренции. Едва ли слизеринский принц сделает своей принцессой девушку такого сорта. Подобное соперничество Астория оставляла в глубине своего сердца. И почти всех девушек, с которыми так или иначе соприкасался Малфой, она обходила по всем качествам. Но Грейнджер. Та заставляла ее тревожиться сильнее, чем все остальные. И это было странно, ведь статус ее крови, и его публичные издевательства над ней даже место не должны были обеспечить ей в «списке» Гринграсс. Не то чтобы его возглавить.