Сказка, рассказанная до конца

      Рейвен с силой впилась ногтями в подлокотники кресла, стараясь сдержать нарастающее негодование. Уже не в первый раз она ловила себя на мысли, что является жертвой какого-то тотального заговора, цель которого состоит в том, чтобы окончательно свести её с ума. С того самого дня, когда девушка отказалась поставить свою подпись на страницах Книги Наследия, её жизнь наполнилась бесконечной чередой нравоучительных лекций, уговоров и воззваний к совести.       Рейвен прекрасно понимала, что ни директор Гримм, ни остальной персонал школы не питали к ней личной неприязни. (Впрочем, относительно директора девушка не была до конца уверена). Они просто делали свою работу, являлись лишь винтиками в устройстве огромной системы, требовавшей того, чтобы все следовали заранее прописанной судьбе. Судьбе своего родителя.       И даже сейчас, сидя перед магическим зеркалом и беседуя с той, что некогда была великой и могущественной Злой Королевой – Ивил Квин, Рейвен вновь и вновь слышала в свой адрес на уже набившее оскомину: «Ты должна…».       В помещении повисло неловкое молчание. И девушка, и её мать прекрасно понимали, что разговор зашел в тупик, но предложить новую тему для беседы почему-то никто не решался. Рейвен отвела взгляд от расплывчатого темного силуэта, пристально глядящего на неё из глубины зеркала, и принялась рассматривать интерьер комнаты.       В подсобной части директорского кабинета почти ничего не менялось уже не первый год. Потрескавшаяся сизая краска на стенах, выцветший ковер, несколько старомодных стеллажей, забитых книгами и устаревшей документацией, а также стойкий запах пыли. Всё вокруг словно молило о переменах, и Рейвен подумала, что только она могла понять это.       − Как там дела у дочери моей падчерицы? – наконец решилась нарушить тишину Ивил.       − У Эппл все хорошо, мам. Готовится к свиданию, оно будет в субботу, − голос девушки зазвучал оживленнее.       − Надо же. А у тебя уже было свидание?       Для юной Квин этот вопрос оказался весьма неожиданным. Она смущенно отвела взгляд, на её бледных щеках выступил легкий румянец. Ивил не нуждалась в пояснениях.       − Он тебя поцеловал? – охваченная любопытством женщина прильнула к зеркальной глади.       − Нет.       − Обнял?       − Нет, мам. Мы просто смотрели на звезды, только и всего.       − На звезды, серьезно?       − Ну да. Он помогал мне с домашним заданием, и мы рисовали карту звездного неба.       − Скучно…− в голосе Ивил послышалось разочарование.– Что в мою молодость, что сейчас − мужчины ничего не могут сделать самостоятельно. Вспомни хотя бы своего папашу…       − Мама, прошу тебя, давай не будем затрагивать эту тему.       − Ладно, как скажешь, – Ивил и самой не слишком хотелось бередить старые раны. – Так с кем там, говоришь, свидание у Эппл?       − С Дэрингом Чармингом, он ведь её жених. Специально для этого свидания Эппл заказала себе новое платье и сейчас только о нем и говорит.       − О, как мило. Подлей ей жабье зелье в духи. Ты ведь помнишь рецепт?       − Мама! – голос Рейвен почти сорвался на крик. – Я ведь уже сказала, что не…       − Да-да, мой птенчик, ты права, это слишком рискованно. Я не хочу, чтобы твои прелестные ручки случайно покрылись бородавками.       В очередной раз девушка убедилась в том, что, даже после семнадцати лет заключения в Зазеркальном Пространстве, Злая Королева не растеряла ни капли упрямства. Если Ивил хотела, чтобы её услышали, она этого добивалась, несмотря ни на что. Опасаясь сорваться и случайно что-нибудь здесь сломать, Рейвен задержала дыхание, а затем позволила себе медленный выдох.       − О, придумала! Порежь ей платье! – женщина едва смогла сдержать восторг от собственной идеи. – Только представь выражение её лица, когда она увидит ворох пестрых лохмотьев…       Это было последней каплей. Не желая слышать больше ни единого слова, Рейвен встала с кресла и спешно направилась к двери. Позади раздавался голос матери, которая просила девушку вернуться, но эти слова, словно попутный ветер, толкали в спину и только ускоряли её шаг.       Наконец рука Рейвен коснулась круглой дверной ручки. Резким движением девушка повернула её и с силой толкнула дверь. Раздался глухой стук, а следом - негромкий возглас. Квин вздрогнула и, выглянув наружу, увидела директора. Мильтон Гримм с недовольным видом потирал левый висок, бурча себе под нос что-то неразборчивое. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга       − Мистер Гримм, не будь вы директором школы, я бы подумала, что вы подслушиваете, - попыталась разрядить неловкую ситуацию Рейвен.       − Что вы, мисс Квин, я как раз спешил сообщить, что пятнадцать минут, отведенные вам на беседу с матерью, истекли, − директор пытался придать своему голосу уверенности. – Но, как я вижу, вы и сами уже это поняли. Можете быть свободны.       Едва сдерживая смех, девушка поспешила к выходу из кабинета. Не нужно было повторять дважды, чтобы убедить её убраться отсюда подальше.       В школьном коридоре её уже ждала лучшая подруга – Мэдделин Хэттер, дочь Безумного Шляпника. Как и все жители Страны Чудес, Мэдди была странной и удивительной одновременно. Причем странным в ней было абсолютно все: от копны бирюзово-фиолетовых кудряшек до умения доставать из шляпы-цилиндра всё, что может пригодиться для чаепития. А пить чай эта девушка была готова всегда и везде. Вот и сейчас она сидела на подоконнике и угощала душистой заваркой своего ручного мышонка по имени Эрл Грей.       Увидев, как мышонок с видом знатока принюхивается, а затем делает маленький глоток из крохотной фарфоровой чашечки, над которой поднимался горячий пар, Рейвен не смогла сдержать улыбки.       Наконец Мэдди заметила появление подруги и спешно достала из своей шляпы огромные карманные часы с пятью разноцветными стрелками. Даже перепачканные в масле, с прилипшими к циферблату крошками белого хлеба, они все равно пребывали в рабочем состоянии.       − Ты вышла на целых шесть с половиной минут раньше! Что-то случилось? – спросила она, глянув на часы, а потом убрав их обратно в шляпу.       − Все нормально, Мэдди, − поспешила успокоить её Рейвен. – Просто я решила уйти пораньше и… случайно ударила Мильтона дверью, – добавила она, коротко улыбнувшись.       − Случайно? Такое не может произойти случайно. Кстати, о чае. Присаживайся и будь нашим гостем, − протараторила юная шляпница. – Эрл, подвинься, будь джентльменом. Тебе с бергамотом или чайбрецом? – она стала быстро переставлять чашки и блюдца.       − Пошли лучше в столовую. Сидар обещала занять нам столик.       − О, точно! Невежливо заставлять её пить чай в одиночестве, − с этими словами Мэдделин спешно убрала весь сервиз внутрь своей бездонной шляпы, не забыв туда же отправить и мышонка.       К тому времени, как девушки спустились на первый этаж и, наконец, добрались до столовой, там уже было полно других учеников. Словно пчёлы в улье, они сновали от прилавка к столикам, при этом шумно обсуждая свежие сплетни. Пройдя вдоль рядов, подруги заметили Сидар, приветливо машущую им рукой.       Сидар Вуд, дочь Пиноккио, была подвижной деревянной куклой, ростом с обычного подростка. Согласно сказке, из которой девушка была родом, она станет настоящей девочкой только после того, как повторит путь своего отца. Но была во всём этом одна проблема – Сидар совершенно не умела лгать.       Мэдди и Рейвен приблизились к столику и с удивлением отметили, что подруга не только позаботилась о том, чтобы для них нашлось место, но и принесла для всех троих подносы с ужином.       Горячая еда и хорошая компания всегда считались одним из лучших лекарств от повседневных проблем. В этом Рейвен убеждалась уже не в первый раз. Отпивая из чашки горячий шоколад, она вновь и вновь описывала растерянное лицо директора, чем вызывала вспышки искреннего смеха у своих подруг.       Увлёкшись беседой, они совершенно потеряли счет времени и опомнились лишь тогда, когда в столовой кроме них почти никого не осталось. Мэдди сама вызвалась отнести подносы с грязной посудой на кухню, потому Рейвен здесь больше ничего не держало. Она неторопливо направилась к выходу и, к своему удивлению, столкнулась там с Эппл.       Весь вид Уайт говорил о том, что принцесса была чем-то глубоко потрясена: её лицо было бледнее обычного, дыхание сбивчивое и слишком частое. В руках она держала какой-то крупный кусок ткани белого цвета с мелкой вышивкой в виде яблок. Квин показался он смутно знакомым.       Немного отдышавшись, Эппл вдруг кинулась на шею Рейвен и крепко обняла её.       − Ты сделала это! – голос принцессы дрожал от восторга. – Ты наконец-то попыталась стать злой! – вздрагивая от переизбытка эмоций, Уайт обняла девушку ещё крепче, невольно выпустив из рук край ткани. По полу с порванных нитей посыпались ярко-красные бусины. – Пусть даже ты и испортила моё новое платье, я всё равно тобой горжусь!