Сказка, рассказанная до конца

      Эппл рыдала уже несколько часов. Занятие это оказалось крайне изматывающим, кроме того, оно плохо сказалось и на внешнем виде: косметика размазалась, а в прекрасных голубых глазах проступили тонкие нити красных капилляров. События уходящего дня настолько потрясли принцессу, что даже поддержание безупречного облика утратило для неё свою значимость.       Она лежала, уткнувшись лицом во влажную от слез подушку и время от времени сдавленно всхлипывала. Совсем негромко, поскольку от двухчасовых стенаний её голос уже порядком охрип. Снова и снова Эппл прокручивала в голове произошедшие события, словно видеозапись. И каждый раз, к своему разочарованию, признавала, что ей не показалось. Дэринг Чарминг, самый Прекрасный Принц на сказочном свете, все это время обманывал её. Осознание данного факта тонкой иглой пронизывало и без того ноющие виски.       «Нужно встать и умыться холодной водой, пока лицо не начало отекать…», − подумала Эппл и даже обрадовалась столь здравой, пусть и запоздалой мысли, пришедшей в голову.       Однако сделать это было непросто. Лежа на своей кровати и спрятав лицо в подушку, принцесса чувствовала себя полностью защищенной от этого жестокого мира. При мысли о том, что нужно заставить себя подняться и каким-то образом добраться до ванной, она невольно вздрогнула и только крепче сжала пальцами покрывало.       «Полежу ещё пару минут и точно встану», − пообещала она самой себе и принялась прислушиваться к окружавшим её звукам.       Вечернюю тишину нарушали лишь шум разгулявшегося за окном ветра да размеренное тиканье настенных часов. Время от времени Уайт удавалось уловить редкие звуки шагов в коридоре, однако все они направлялись мимо её комнаты.       «Вот так всегда», − подумала Эппл. – «Я спешу помочь всем, а когда у меня случается беда, никому нет до этого дела…».       Осознание собственной никчемности стало последней каплей, переполнившей чашу отчаяния. По щекам принцессы вновь хлынули слёзы.       Внезапно в тишине раздался негромкий механический щелчок. Дверь в комнату приоткрылась, а до Эппл донеслись знакомые голоса:       − Спасибо, что проводил.       − Не за что. Завтра приходи как обычно, сверим наши части доклада.       − Проклятье! Я совсем забыла.       − То есть, ты даже не начинала?       − Ну, я… планировала, но работа в оранжерее заняла весь день.       − Ладно, что-нибудь придумаем.       − Сев, насчет твоей просьбы... Давай обсудим это позже. Мне надо подумать.       − Конечно, я всё понимаю. На это в самом деле нужно время.       − Ага. Спокойной ночи.       − Спокойной ночи.       Дверь негромко хлопнула, в комнате раздались шаги. Выдержав небольшую паузу, Уайт выдохнула и громко всхлипнула. Она вложила в эту эмоцию столько усилий, что невольно вздрогнула всем телом.       − Эппл, что случилось? – с этими словами Рейвен поспешила сесть на свободный край кровати и ласково погладила подругу по волосам.       − Всё в порядке, − протянула Уайт, не поднимая лица от подушки. – Не хочу нагружать тебя своими проблемами.       Несмотря на то, что, лёжа на животе, принцесса никак не могла видеть лица своей соседки по комнате, она всё равно знала, как Квин сейчас смотрит на неё и при этом снисходительно улыбается. А ещё через минуту она протяжно вздохнет и примется расспрашивать обо всех подробностях произошедшей трагедии. При мысли об этом Эппл принялась думать, в каком ключе стоит подать свой рассказ, однако, к своему удивлению, почувствовала, как кровать рядом с ней опустела. Тонкие, покрытые царапинами руки крепко схватили её за плечи и потянули, вынуждая сесть. Уайт так удивилась поведению подруги, что не стала сопротивляться.       − Для начала сядь, − спокойным, но строгим голосом сказала ей Рейвен. – Салфетки ещё остались?       − Да, там… − Эппл взмахом руки указала на туалетный столик из белого дуба.       Внезапное изменение в положении тела сказалось на её самочувствии: пульсирующая боль переместилась из висков в затылок, привыкшие к полумраку глаза неприятно защипало от яркого света, а тело отказывалось слушаться, словно состояло из рыхлого снега. Пытаясь выбраться из неприятного состояния, Уайт осмотрелась по сторонам, как вдруг её взгляд упал на пышную ярко-красную розу, лежащую у изножья кровати.       − Какая прелестная роза, − принцесса поспешила взять цветок в руки и тут же резко вскрикнула, поранившись о тёмно-зеленый шип. На подушечке указательного пальца тотчас выступила блестящая бусинка крови.       − Аккуратнее, − протянула Рейвен, усаживаясь рядом. На колени девушка опустила узкую позолоченную коробку с отверстием в крышке, из которого выглядывал уголок влажной салфетки, источавшей неестественный запах спелых яблок. Не теряя ни мгновения, Квин извлекла одну из них и быстрым движением стерла с пальца подруги кровь, после чего вложила свободный край салфетки в её подрагивающую ладонь.       Словно очнувшись от долгого волшебного сна, Эппл опустила розу себе на колени, вытащила ещё одну салфетку свободной рукой и принялась стирать с лица темные расплывшиеся подтеки, некогда являвшиеся тушью и подводкой для глаз.       − Спасибо, Рейвен, − произнесла она, всё ещё пошмыгивая носом. − Если бы не ты, я бы пролежала здесь ещё целую вечность.       − Ничего, − губы девушки растянулись в улыбке. – В крайнем случае пришлось бы звать Дэринга.       При упоминании этого имени Эппл вздрогнула и с силой сдавила салфетку, на которой уже проступило пятнышко крови. Голубые глаза девушки, всегда тёплые и ясные, словно летнее небо, превратились в две острые льдинки.       − Не говори мне о Дэринге, − сухо и холодно произнесла она.       − Эппл, в чем дело? Он обидел тебя? – спросила Рейвен, коснувшись плеча подруги.       − Нет, − ровным тоном произнесла принцесса, стирая с губ остатки красной помады.       − Ладно, − Квин тяжело вздохнула и, достав из коробки еще одну салфетку, смахнула со своего лба внезапно выступивший пот. – Давай не будем об этом больше говорить.       − Ты даже не спросишь, как прошло моё свидание? – в голосе Уайт послышалась обида.       − Как прошло твоё свидание, Эппл? – с трудом переборов недоумение, произнесла Рейвен.       − Всё было прекрасно. Мы сидели в кафе, болтали, а потом он ушел…       − То есть как ушел? Молча встал и ушел?       − Ну, он стал жаловаться на плохое самочувствие, потому удалился в уборную и пропал там на целый час, представляешь? − Уайт отложила использованные салфетки в сторону и перевела взгляд на колдунью. Ту вдруг охватил приступ искреннего смеха.       − Даже Прекрасные Принцы от этого не застрахованы… − протянула Рейвен, утирая салфеткой слезинку, выступившую в уголке глаза.       − Именно. И это не смешно, − Эппл старалась произнести это как можно более строгим и серьёзным тоном. – И дело вообще не в этом. Он всё это время был с Дачес.       По выражению лица Квин принцесса поняла, что та собиралась было что-то сказать, но никак не могла подобрать нужные слова. Сама Эппл также не спешила продолжать разговор, ведь и так сообщила подруге всё, что сочла нужным. Оставалось дождаться объятий, утешений и слов поддержки. Однако, вместо всего этого, Рейвен лишь сухо спросила:       − А как он сам прокомментировал это?       − Не знаю. Я убежала, как только увидела их вместе.       − То есть ты даже не позволила ему объясниться?       − Того, что я успела увидеть, мне оказалось достаточно, − несмотря на все попытки Уайт успокоиться, дрожь всё ещё нарушала мелодичное звучание её голоса. – А ты могла бы хоть немного меня поддержать.       − Эй, я просто хочу во всем разобраться, − возразила Рейвен. – К тому же королева должна учитывать все обстоятельства, прежде чем принимать решение. И ты прекрасно это знаешь.       Последние слова подруги разом отрезвили Эппл. В голове отчетливо зазвучал громкий голос Миссис Её Величества Белой Королевы, цитирующий 38-е правило из Заветов Королевы Гвеневры: «Королева обязана всё знать, но поступать должна благоразумно и думать, прежде всего, о благе подданных своих».       − Ты права, − признала Уайт после долгого молчания и тут же отвернула лицо, чтобы подруга не сразу смогла разглядеть стыдливый румянец, загоревшийся на щеках. – А ты ещё говорила, что принцессология – глупый и бесполезный предмет.       − Ладно, признаю. Из уроков Квинни тоже можно вынести что-то полезное, − с улыбкой ответила Рейвен. – Хватит на сегодня о Дэринге. Давай пока сменим тему.       − Давай, − немного успокоившись, Эппл позволила себе почти бесшумно высморкаться в извлеченный из кармана батистовый носовой платочек, в уголке которого золотой нитью были вышиты инициалы: «A.W.». – А как прошло твоё свидание, Рейвен?       − Что? Какое свидание? – на лице Квин отразилось недоумение.       − Ой, да ладно тебе, я всё поняла.       − Что поняла?       − Ты пришла сегодня позже меня, в сопровождении мальчика… По-моему, всё очевидно, − Эппл убрала с колен подруги коробку с салфетками и поставила на пол.       Вопреки ожиданиям, Рейвен лишь негромко рассмеялась. Плечи колдуньи задрожали, на лицо упало несколько темных прядей, выбившихся из прически.       − Никакое это было не свидание. Сев просто так зашел за мной в оранжерею и проводил до комнаты. Вот и всё.       − И вот эту розу он тебе тоже просто так подарил? – Эппл осторожно приподняла алый цветок, не забыв обернуть его стебель носовым платком.       − Розу мне подарила Лиззи в знак того, что больше не держит на меня зла.       − Неправда. С чего бы ей вообще дарить тебе цветы после того, как она из-за них едва тебя не убила? – Уайт коснулась ладонью забинтованного предплечья подруги. Повязка держалась плотно, хотя за день её верхний слой слегка испачкался в земле.       − Эппл, я понимаю, как это выглядит со стороны, но никакого свидания правда не было.       − Не хочешь говорить о подробностях – не говори, но хотя бы признай очевидное, − принцесса обиженно надула губы. – Вы с ним даже стояли и обсуждали какой-то секрет за дверью. Я все слышала.       − Секрет? – Квин в который раз за этот вечер взглянула на подругу с недоумением. – А, ты об этом…       − Уже лучше. Хотя бы это ты признаёшь. Раз уж это было никакое не свидание, и тебе нечего от меня скрывать, то поделись, о чем же вы с ним говорили?       − Этого я сказать не могу. Дело касается только меня и Сева.       − Ну вот ты опять! – Эппл не заметила, что её голос зазвучал громче. – Я, значит, должна всё тебе рассказывать, во всём тебе доверять, а ты вот как! Хорошая же ты подруга! – с этими словами принцесса вскочила на ноги, позволив розе упасть на пол, и смерила Квин сердитым взглядом.       − Не кричи на меня! – ответила колдунья, тоже поспешив подняться. Как только она это сделала, Эппл увидела, что темные глаза соседки ярко вспыхнули, а от бледной кожи и волос начало разрастаться фиолетовое сияние.       − Вот. Такой ты мне нравишься гораздо больше, − принцесса торжествующе скрестила руки на груди. – Когда не притворяешься и показываешь свою истинную натуру. К её удивлению, Квин лишь раздраженно закатила глаза, подняла с пола розу и поспешила отвернуться. Эппл хотелось схватить девушку за плечи, развернуть к себе и заставить честно ответить на все вопросы, но сделать этого не решилась, так как, сияние, исходившее от подруги, становилось все более отчётливым.       − Я в душ, − сухо произнесла Рейвен и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом направилась к двери в ванную комнату.       Дождавшись, когда подруга скроется из виду, Эппл вновь рухнула на кровать. На этот раз на спину и с чувством выполненного долга. Ссора с соседкой оставила неприятный осадок, но принцесса не могла не признать, что вся эта ситуация неплохо помогла ей сбросить накопившееся за день напряжение.       Как только из ванной комнаты раздался шум льющейся воды, девушка бросила взгляд на часы. Позолоченные стрелки показывали начало одиннадцатого. Вспомнив, что совсем скоро истекут заветные семь часов, и платье вновь превратиться в лохмотья, Эппл печально вздохнула и принялась осторожно развязывать шнуровку на спине. Было искренне жаль потраченного времени и денег, а ещё больше − стараний Маррейн, которая смогла восстановить его первозданный вид, хоть и ненадолго. Взглянув напоследок на белую парчу, расшитую коралловыми бусинами, Уайт спрятала несчастливое платье в коробку и окончательно решила, что завтра же выбросит всё, что от него останется, после того как чары утратят свою силу.       Решив в голове ещё одну проблему, принцесса окончательно воспряла духом. Пританцовывая и напевая себе под нос мотив какой-то романтической баллады, она надела короткую красную сорочку в горошек, отороченную белым кружевом. Затем вернула на туалетный столик коробку с салфетками и принялась приводить себя в порядок перед сном. Потребовалось совсем немного времени, чтобы длинные светлые локоны изящно рассыпались по плечам, а белоснежная кожа вновь начала источать запах масла из яблочных косточек.       Все эти мелкие, но крайне значимые детали в образе любой принцессы окончательно укрепили хорошее настроение Эппл. Теперь её не беспокоило ни провальное свидание, ни недовольные взгляды Рейвен. Хотя та даже не подумала извиняться и лишь молча прошла на свою половину комнаты, крепко сжимая в руке красную розу.       Раздражало Уайт лишь назойливое жужжание вибрирующего телефона. Оставив его заряжаться на туалетном столике, она никак не могла предугадать, что так поздно ночью кто-то начнёт забрасывать её сообщениями.       «Наконец-то подруги вспомнили обо мне и спешат утешить!» − подумала она, торопливо проводя тонкими пальцами по сенсорному экрану.       Но вместо сообщений Эппл обнаружила только присланные от Дэринга фотографии самого себя. На каждой лицо юноши было искажено гримасой боли и страданий, но даже в таком виде он оставался прекрасным. Прекрасны были и его мысли, отраженные в подписях к некоторым изображениям: «Я сбился с пути…», «Я совершил ошибку…» и «Лишь твои ясные глаза способны осветить мою жизнь».       Пересмотрев все фотографии и оценив красноречивость подписей, Эппл не смогла сдержать улыбки. Дэринг Чарминг. Её Прекрасный Принц. Теперь раскаивается перед ней. Несмотря на то, что прислал он все эти сообщения достаточно поздно, принцесса не могла отрицать тот факт, что признать свою ошибку и извиниться способны лишь истинные рыцари, а для истинного рыцаря не бывает впустую сказанных слов.       Вновь и вновь пролистывая изображения, Эппл вспомнила, что так и не дала ему возможности объясниться. Хотя он хотел, и это она знала наверняка, ведь, убегая в слезах, отчетливо слышала его голос, голос, который так хотел быть услышанным.       Проникшись лёгким чувством вины, девушка открыла список контактов и, найдя в нем заветную строчку «Мой Прекрасный Принц», потянулась, чтобы нажать кнопку вызова. Однако что-то в последний момент остановило её. Этим чем-то было воспоминание о Дачес. Вернее, о её неприятной самодовольной ухмылке. Ведь она была там. Она сидела рядом с ним и держала в руках букет, почти такой же, какой Дэринг принес ей. В голову Эппл закралась простая, даже очевидная мысль, которая почему-то только сейчас решила заявить о себе.       «Королева должна учитывать все обстоятельства, прежде чем принимать решение», − вспомнила она недавнюю фразу Рейвен и невольно покосилась на подругу.       Та лежала в кровати на своей половине комнаты и покачивала головой в ритм музыке, раздававшейся из тонких серебристых наушников. Эппл ещё в начале года выяснила, что музыкальные вкусы у них разнятся более, чем полностью, потому, чтобы не создавать друг другу лишних неудобств, девушки условились наслаждаться любимыми песнями только в наушниках. Квин, на удивление, оказалась заядлой меломанкой, и никогда не ложилась спать без любимого плеера.       Решив, что в данный момент подругу лучше не беспокоить, Уайт торопливо накинула тонкий розовый халат и быстрым шагом покинула комнату.       Будучи одной из глав Студенческого Совета (с недавних пор эту должность пришлось разделить с Мэдделин Хэттер), Эппл прекрасно знала расположение всех жилых комнат как в женском, так и в мужском крыле. На поиски пришлось потратить всего пару минут, большую часть из которых она оглядывалась по сторонам, поскольку помнила, что, блуждая по коридорам в столь поздний час, днем можешь оказаться в кабинете директора. Невольно вздрогнув от мысли о печальных последствиях своей авантюры, девушка решила идти быстрее и вскоре остановилась перед темной деревянной дверью с позолоченными петлями и ручкой.       «Как жаль, что я не взяла с собой очки», − подумала принцесса, привставая на носках, чтобы прочесть имена, выведенные витиеватым шрифтом на небольшой табличке. Убедившись, что надпись гласит: «Лиззи Хартс & Дачес Свон», Уайт облегченно вздохнула и собралась было осторожно постучаться, как вдруг услышала из-за двери приглушенные голоса:       − Сперроу, немедленно убери от меня руки! Это тебе не свидание!       − Послушай, цыпа, я чё-то не догоняю. Ты ходишь под ручку с Чармингом, а для меня у тебя времени нет?!       − Я же уже объясняла, что это всё часть плана.       − Плана?       − Да, Сперроу, плана. Плана, по которому мы с тобой станем первой парой школы.       От услышанного у Эппл перехватило дыхание, а колени предательски задрожали. Опасаясь хоть чем-то выдать себя, принцесса закрыла рот ладонью и плотнее прислонила ухо к двери. В комнате повисло короткое молчание, которое было нарушено негромким визгом.       − Чё это было?       − Проклятье! Ёж Лиззи опять подавился вафлей. Пусти меня!       − Э, а че с ним?       − Не строй из себя слепого утёнка! Держи его за лапы, пока я пощекочу ему живот.       − А мне ты такого не предлагала…       − Сперроу!       Звуки возни доносились из-за двери, по меньшей мере, пару минут. Вслушиваясь в происходящее, Эппл всё сильнее ощущала в себе странную смесь из злости, удивления и тревоги. Несколько раз ей хотелось резко открыть эту дверь и заставить их обоих пойти к директору, а, ещё лучше, прямиком к Дэрингу. Однако, голос разума подсказывал ей, что с Дачес необходимо бороться её же приёмами, а потому гораздо выгоднее было остаться незамеченной и собрать как можно больше информации.       − Кажется всё. Жить будет.       − Проклятье! Этот ёж испачкал мне куртку!       − Да тихо ты! Быстро забирай свою шляпу и уходи отсюда. Не хватало ещё, чтобы тебя заметили, как в прошлый раз.       − Я-то уйду, но я вернусь. И если ты, Дачес, вздумаешь меня кинуть, я в долгу не останусь, смекаешь?       Эппл затаила дыхание, ожидая услышать ответ Свон, но вместо этого ощутила на своем плече прикосновение холодной ладони. Девушка вздрогнула и, резко обернувшись, увидела перед собой бледное лицо Лиззи Хартс, искаженное гневом. Не успела принцесса ничего сказать в оправдание тому, что её застали подслушивающей у двери, дочь Червонной Королевы пронзительно закричала:       − Голову с плеч!       Даже не подумав извиниться и не помня себя от охватившего её приступа паники, Уайт сорвалась с места и побежала прочь по коридору.