Сказка, рассказанная до конца

      Глубоко вздохнув, Рейвен коротко постучалась. Почти сразу из-за высокой арочной двери раздался приглушенный голос директора. По интонации девушка поняла, что сегодня Гримм находится в не слишком хорошем расположении духа, хоть и всячески старается это скрыть.       Получив разрешение войти, Квин постаралась придать себе как можно более невозмутимый вид. Когда она переступила через порог, то увидела, что директор уже принимает посетителя.       Тот сидел вполоборота, но девушке потребовалось всего несколько мгновений, чтобы узнать в нём своего преподавателя по «Общему Злодейству». Мистер Биг Бэдвольф, также известный как Большой и (Возможно) Злой Волк, представлял собой высокого широкоплечего мужчину средних лет, с аккуратно подстриженной бородой и серыми волосами, спускающимися до самых плеч.       − Доброе утро, мисс Квин, − обратился к ней директор. − Вы по какому-то срочному вопросу?       − Доброе утро, сэр. Доброе утро, мистер Би, − девушка кивнула головой в знак приветствия и неторопливо прошла вглубь кабинета.       − Привет, Квин, − отозвался Бэдвольф, повернувшись в её сторону. - Как жизнь?       − Отлично, сэр, − губы девушки тронула лёгкая улыбка. − Я просто хотела уточнить некоторые детали в моём расписании.       − Надеюсь, это не касается моего предмета, а? − усмехнулся преподаватель, продемонстрировав ряд заострённых зубов, покрытых легким слоем жёлтого налёта.       − Ну что вы, сэр. Я бы не стала этого делать накануне защиты доклада, к которой так усердно готовилась.       − Смотри мне, − ярко-жёлтые волчьи глаза внезапно сверкнули. – Не то я как дуну и плю…       − Мистер Бэдвольф, только не здесь и не сейчас! – голос Гримма на миг утратил напускное спокойствие. – А вы, мисс Квин, присядьте. Мы почти закончили нашу беседу.       Следуя просьбе директора, девушка без лишних возражений устроилась на невысоком двухместном диванчике, обтянутом темно-красной кожей. За весь второй год учёбы в Эвер Афтер Хай Рейвен побывала в этом кабинете не один раз, поэтом, казалось, запомнила его обстановку до самых мелочей: строгие синие обои в вертикальную полоску, высокие деревянные стеллажи, забитые книгами, множество почётных грамот и наград за преподавательскую деятельность, портрет Белоснежки в позолоченной раме на стене. Изо дня в день всё здесь оставалось на отведённых ему местах, создавая, как любил повторять сам Мильтон Гримм, «упорядоченную рабочую обстановку».       Надеясь хоть чем-то себя занять, при этом не привлекая лишнего внимания, Квин принялась разглядывать аккуратно сложенные на низком деревянном столике газеты и журналы. Как всегда, в начале новой учебной недели, здесь уже лежал свежий выпуск школьной газеты «Пиклок». Пестрый заголовок на первой полосе сообщал о том, что, благодаря стараниям учащихся технического кружка, школьный чат «ТитлТатл» вновь работает. Рядом лежали номера более известных и серьёзных изданий − «Фейри Таймс» и «Ежедневный Рассказчик». Под ними нашлись несколько выпусков журнала «Полезная и назидательная педагогика».       Решив, что научная литература сегодня интересна ей так же, как и всегда, девушка начала спешно листать «Фейри Таймс» в поисках громких заголовков. Наконец, её внимание привлек репортаж о следах дикого дракона, обнаруженных в горах Северной Валетарии.       − Возвращаясь к теме нашего разговора, мистер Бэдвольф, − голос Мильтона Гримма зазвучал строже. − Напоминаю, что, помимо наказания, уже назначенного Сперроу Гуду, вы должны провести с ним воспитательную беседу…       − Воспитательная беседа должна быть проведена и с Дэрингом, − перебил его преподаватель. – Я убежден, что он был увлечён этой дракой не меньше Сперроу.       Изумленная услышанным, девушка непроизвольно перевела взгляд на мужчин, однако тут же заставила себя вновь уставиться в газету.       − Разумеется. Ответственным за это уже назначен профессор Чарминг, − Гримм бросил короткий взгляд в сторону Квин и, убедившись, что она пытается изобразить увлечённость чтением, продолжил. – Вопрос сейчас идёт о другом… Рейвен буквально кожей чувствовала повисшее в кабинете напряжение. Тем не менее, мысленно отдала должное мастерству Мильтона выдерживать паузы.       − С тех пор, как вас назначили на пост руководителя факультетом Немагического Злодейства, вы, безусловно, крайне ответственно подошли к выполнению своих обязанностей.       − Но?       − Но, отстаивая интересы своих подопечных, вы становитесь субъективным.       − Что?! – в возгласе преподавателя зазвучали хриплые нотки. – Я субъективен ничуть не больше, чем Чарминг!       − Поэтому, как директор, я прошу вас впредь не потакать потакать своим ученикам, − закончил Гримм предельно ровным тоном.       «Волк попался в капкан, − подумала Рейвен, внимательно слушая их диалог. – Мистер Би, ну как вы так…». Несмотря на то, что взгляд девушки был устремлен лишь на печатный шрифт, она отчетливо представляла выражения лиц обоих мужчин.       − Потаканием вы называете поддержку Сперроу в следовании своим прямым обязанностям? – наконец, выстроив связное предложение, ответил Бэдвольф. – Да всем известно, сколько неприятностей доставил аристократии Робин Гуд!       − За что его неоднократно пытались казнить… − протянул Гримм. – Не в нашей власти, дорогой коллега, менять давно прописанные сюжеты.       Несмотря на то, что директор обращался непосредственно к преподавателю злодейства, Квин почти физически ощутила короткий пристальный взгляд, брошенный Мильтоном в её сторону.       − Добро и Зло равнозначны по важности исполняемых ими ролей, однако в конце любой сказки Добро побеждает, а Зло не остается безнаказанным. Верно?       Повисла продолжительная пауза. Абсолютную тишину нарушало лишь ритмичное тиканье настенных часов. Спустя почти минуту раздался тяжелый вздох Бэдвольфа.       − Верно, сэр. Я потолкую со Спэрроу сразу после первой пары, − сдавленно ответил преподаватель и быстро поднялся со стула.       − Мистер Гримм! – воскликнула Рейвен, отбросив уже ставшую бесполезной газету, и резко вскочила на ноги. Дыхание её перехватило от возмущения, глаза широко распахнулись, по телу пробежала лёгкая дрожь. Почти собравшись с мыслями, чтобы высказать свою точку зрения, девушка почувствовала, как на её хрупкое тонкое плечо опустилась тяжелая ладонь Бэдвольфа, подошедшего к ней.       − Только не вздумай, Квин… − произнес он, склонившись к её лицу и обдав резким запахом табачного дыма, – …опоздать на мою пару. Влетит и тебе, и Лавалю, ясно?       − Да, сэр, − не сразу ответила Рейвен, недовольно поджав губы и стиснув ладони в кулаки. Лёгкая боль от впившихся в кожу собственных ногтей заставила девушку отвлечься и сдержать нахлынувшие эмоции.       − Можете идти, мистер Бэдвольф, − всё с тем же спокойствием отозвался директор, потирая указательным и средним пальцами правый висок. – А вы, мисс Квин, присаживайтесь сюда.       Проследив взглядом за преподавателем злодейства, который вскоре скрылся за дверью, не забыв ею хлопнуть, девушка направилась к стулу для посетителей. Помня о цели своего визита, а также об эмоциональном настрое Гримма, Рейвен не спешила начинать беседу. Мысли в голове имели четкую, завершённую форму, словно осколки разбитого зеркала, однако в отдельности друг от друга не давали связной и цельной картины. К её удивлению, директор заговорил первым.       − Итак, мисс Квин, раз уж вы не обратились с вопросами по расписанию к мадам Яге, а пришли сразу ко мне, значит, дело касается ваших индивидуальных встреч. Я прав?       − Да, сэр, − ответила девушка, коротко кивнув. – Вы абсолютно правы.       − Что же привело вас сюда за два дня до назначенного времени? – мужчина упёрся локтями в стол, а затем переплёл между собой пальцы обеих рук.       − Я посчитала нужным заранее уточнить у вас одну деталь, − начала Рейвен, тщательно подбирая слова. − Может ли при моей беседе с мамой присутствовать… сторонний человек?       Едва произнеся эту фразу, девушка заметила, как зелёные глаза директора сперва удивленно расширились, а затем почти сразу превратились в узкие щелки. Полное овальное лицо мужчины осталось неподвижным, лишь тонкие, завитые вверх усы начали подрагивать.       − Мисс Квин, − ладони директора шумно опустились на стол. – Известно ли вам, что еженедельные встречи с вашей матерью – это вынужденная мера, на которую нам пришлось пойти ради вашего же блага.       − Да, сэр.       − Как известно всем жителям Союзных Королевств, ваша мать, Ивил Квин, была казнена. А казнь, в понимании большинства, приравнивается к смерти, − Мильтон встал из-за широкого письменного стола, обтянутого красным сукном, и, обойдя его, остановился напротив Рейвен. – Весть о том, что ваша мать жива, пусть и заточена в Зазеркальном Пространстве, мгновенно взбудоражит общественность. Вы понимаете это, мисс Квин?       − Разумеется, сэр.       Тяжёлый пристальный взгляд директора, направленный свысока, заставил девушку невольно отвести взгляд и скрестить руки на груди в защитном жесте.       − Я рад это слышать, − мужчина коротко улыбнулся, несмотря на то, что глаза его никакой радости не выражали. – Поэтому в наших с вами интересах свести число посвященных в эту тайну к минимуму.       − Я поняла вас, сэр. Большое спасибо за то, что уделили мне время, − сбивчиво произнесла Рейвен, торопливо поднимаясь со стула.       − Не стоит благодарности. Вы поступили очень благоразумно, обратившись ко мне прежде, чем ввязались в очередные неприятности.       Выдавив из себя дружелюбную улыбку, Квин направилась к выходу, едва сдерживаясь, чтобы не ускорить шаг. Убедившись, что Гримм не видит её лица, она слегка прикусила нижнюю губу, чем невольно испачкала зубы темно-фиолетовой помадой.       − Мисс Квин, − внезапно обратился к ней директор.       − Да, сэр?       − Кто хотел составить вам компанию в ближайшую среду?       Рейвен внутренне обрадовалась тому, что, готовясь к данному разговору, заранее придумала правдоподобно звучащий ответ.       − Эппл. Ей важно знать точный эффект от действия яда, которым должно быть пропитано яблоко.       − Это… весьма похвально. Предусмотрительность – одна из важнейших черт будущей королевы.       − Да, Эппл такая, − протянула девушка, стараясь сохранить невозмутимость. – Прощу прощения, сэр, мне нужно идти. Мистер Бэдвольф будет в ярости, если я опоздаю.       − Разумеется, мисс Квин, ступайте.       Наконец, оказавшись за пределами директорского кабинета, Рейвен почувствовала себя птицей, сумевшей вырваться из клетки. Отбросив за спину упавшие на плечи пряди волос, она шагнула к юноше, ожидавшему её в коридоре. Бледный и высокий, он стоял, прислонившись спиной к стене и смотрел в одну точку. За долгие пятнадцать минут ожидания Северин не сдвинулся с места. Его тонкие губы оставались плотно сжатыми, на узком лице застыло выражение холодного спокойствия. Но девушка прекрасно знала, что эмоции друга следует читать, прежде всего, по глазам. Как только Рейвен приблизилась, в них сразу же проступила заинтересованность.       − Ну как? – негромко спросил он.       − Лучше и не спрашивай… − девушка разочарованно поджала губы. – Проклятье! Лучше бы я вообще туда не ходила.       − О чем я тебе и говорил, − юноша плотнее прижал к груди левую руку, в которой держал две цветные папки с бумагами и пару тетрадей, и кивком головы дал понять, что им лучше идти. – Ты слишком хорошо думаешь о людях.       − Даже о тебе? – насмешливо спросила она.       − Даже обо мне.       Чем быстрее они отдалялись от кабинета Гримма, тем легче и спокойнее становилось Рейвен. Через несколько минут узкий коридор с ненавистной арочной дверью остался далеко позади, и перед глазами девушки показались уже знакомые мраморные лестницы с широкими фигурными перилами.       − Когда я зашла к Мильтону, там уже был Бигби, − заговорила Квин, когда немного успокоилась. – Ему тоже порядком досталось.       − Да, он был явно не в духе. Хотя подошёл ко мне и даже пытался шутить.       − Что он сказал?       − Что вся ответственность за наш общий доклад лежит на мне, и, если мы не справимся, он проглотит меня первым.       − Вот как… − Рейвен бросила в сторону юноши лукавый взгляд. – Меня это полностью устраивает.       − В таком случае, я буду даже рад, что Бигби меня съест,− пожал плечами Северин. – И тебе одной придется переписывать весь доклад.       Увлеченная обменом колкостями, Рейвен почти не заметила, как они спустились на первый этаж и свернули в длинный просторный коридор, в конце которого находился лекционный класс общего злодейства. Железная дверь, ведущая в аудиторию, выделялась на фоне настенных панелей, вырезанных из цельной шварцвальдской сосны. Чёрное дерево, покрытое лаком, сливалось по цвету с плиткой, который был выложен пол. Мраморные прямоугольники, так плотно подогнанные друг к другу, напоминали Рейвен ритуальные зеркала, которыми часто пользовалась мадам Яга. Густой полумрак рассеивали светильники в кованых каркасах, висевшие под самым потолком.       Остановившись перед запертой аудиторией, Квин попыталась взять из рук Лаваля конспекты и части доклада о «Ретроспективном анализе использования яда Кантарелла», однако тот решил проигнорировать её помощь. Юноша достал из кармана брюк ключ от и, поместив его в замочную скважину, дважды повернул, а затем, распахнув дверь, пропустил девушку вперед.       Улыбнувшись, Рейвен шагнула через порог, про себя отметив, что, со времен лекции в прошлую пятницу, в классе всё ещё сохранился стойкий запах настойки из полыни и волчьей ягоды. Помимо этого, на доске, висевшей за столом преподавателя, по-прежнему оставались формулы, небрежно выведенные кусочком мела.       Собравшись было пройти на своё привычное место в третьем ряду у самого окна, Квин вдруг услышала позади щелчок запираемого замка.       − Сев, что ты делаешь? – спросила она у юноши, резко обернувшись.       Несколько мгновений Лаваль стоял, сжав в ладони ключ и устремив на Рейвен немигающий взгляд, затем покачал головой и проговорил:       − Прости. Это всё привычка.       − Да ладно, ты просто хотел остаться со мной наедине, − коротко рассмеявшись, ответила девушка, устраиваясь за партой.       Вопреки её ожиданиям, Северин отозвался далеко не сразу. Он отпер дверь и, опустив ключ в карман брюк, стал подниматься по ступеням на третий ряд.       − А ты разве против? – наконец спросил он, протягивая ей фиолетовую папку и черную тетрадь с узором в виде драконьей чешуи на глянцевой обложке.       Ответ юноши заставил Рейвен смутиться. Стараясь не выдать так не вовремя выступивший румянец, девушка отвела взгляд и принялась откреплять от корешка обложки шариковую ручку.       − Предлагаю уединиться в кабинете Мильтона следующей ночью, − прошептала она, дождавшись, когда Северин присядет рядом.       − И как ты рассчитываешь туда попасть?       − Сделаю магическую отмычку. Её хватит на три использования. Как раз для кабинета и подсобки.       Внезапно дверь аудитории с шумом распахнулась, заставив друзей замолчать. Увидев преподавателя, они почти синхронно поднялись со своих мест в знак приветствия.       − Вы тут только вдвоём? − отметил мистер Бэдвольф, окинув взглядом пустующие ряды. – Строите планы по захвату школы?       − Вроде того, сэр, − ответил юноша, улыбнувшись уголками губ.       − Похвально, − протянул преподаватель, осматривая уже своё рабочее место. – Квин, ну-ка быстренько протри доску от мела.       − Почему именно я?       − Потому что тогда я не сдам вас Мильтону.       Рейвен прекрасно понимала, что мистер Бэдвольф никак не мог быть в курсе запасного плана, однако решила поддаться на этот маленький шантаж. Она осторожно выбралась из-за парты и, спустившись вниз и обойдя преподавательский стол, оказалась напротив доски. Несмотря на то, что влажная тряпка была холодной и грубой на ощупь, девушка всячески старалась скрыть то и дело нарастающую брезгливость. С каждым движением следы мела постепенно рассыпались, пока полностью не исчезли.       «Интересно, кому пришло в голову… - подумала Рейвен. – Будто те, кто не подпишет Книгу Наследия за время обучения, прекратят своё существование?».       − Смотрю я нас вас, ребята, и никак не могу понять, − после продолжительной паузы задумчиво произнес мистер Бэдвольф.       Квин тут же остановилась и, отложив тряпку на прежнее место, переключила всё внимание на преподавателя, мысленно предвкушая очередную язвительную шутку.       − Никак не могу понять… − повторил он, словно спрашивая у себя разрешение на эти слова, – похожи вы на своих родителей или нет.       − Вы знали наших родителей? – Северин в точности озвучил возникший у неё самой вопрос.       − Да, причем обоих.       Рейвен отчетливо видела, что мистер Бэдвольф собирался было ещё что-то сказать, но отвлёкся, резко принюхавшись и обратив внимание на шум из-за двери. Толпа будущий злодеев спешила к первой паре.       − Всё, высокоинтеллектуальные беседы кончились, − озвучил преподаватель, поднимаясь из-за своего стола. – Квин, иди на своё место.       Коротко кивнув, девушка тут же поспешила вернуться за парту в третьем ряду, про себя решив, что в следующий раз обязательно расспросит мистера Би поподробнее.       − Сперроу!       Внезапный возглас преподавателя, раздавшийся позади, заставил Рейвен ускорить шаг.       − Не прячься за спиной Грога, я все равно тебя вижу. Тебя ж собственная банда засмеёт.       Возвращаясь за парту, Квин слегка склонила голову в надежде скрыть от присутствующих невольный приступ смеха.       − А я чё?       − А ниче. Доклад по олеандру принёс?       − А я это... в творческом поиске, − попытался отшутиться Гуд.       − Поиск на просторах Миррорнета не считается. После пары останешься здесь, разговор есть.       − А чё сразу я-то?!       За препирательствами мистера Би и Сперроу девушка могла наблюдать часами, внутренне радуясь тому, как быстро пролетает время, отвёденное на лекцию. Однако осторожное прикосновение прохладных пальцев к забинтованному предплечью заставило Рейвен отвлечься и повернуться в сторону Северина. Не произнося ни слова, юноша продвинул ближе фиолетовую папку с её частью доклада.