Приближаясь к Озёрному городу, эльфы всё больше чувствовали тревогу. Вместо домов они увидели обожженные руины и Леголас, у которого похолодело всё внутри, тихо сказал, метнув короткий взгляд на соседний город:
— Выжившие в Дейле. И не только они.
Арод метнулся к бывшей торговой столице, взметая пыль копытами. Туилинн всё никак не могла привыкнуть к езде верхом и поэтому зажмурилась, обхватив Зеленолиста руками. Когда конь остановился, и девушка открыла глаза, она ужаснулась — Дейл был заполнен эльфийскими воинами, вооруженными до зубов. Закатное солнце отражалось на их латах так, что у эллет заболели глаза от яркого света.
— Нужно предупредить Торина, если он ещё жив, — осматриваясь, произнесла она. Аранен кивнул и похлопал Арода по широкой белой спине. Конь вновь стремительно понёсся к Горе, а лунная недовольно вздохнула — у неё уже затекли руки, и ныла спина от попыток не упасть.
Подъехав к горе, эльфы увидели нескольких гномов, стоящих на каменной насыпи. Торин мгновенно направил лук на сошедшую с коня Туилинн и выстрелил в землю у её ног.
— Убирайся, — грозно прокричал он, на что Леголас покрепче сжал кинжал и заслонил эллет собой. — Ты пыталась убить моего родственника!
На насыпь легко вскочил Кили, и Линн облегчённо вздохнула. Молодой гном подбежал к своему дяде:
— Она спасла меня, это был выстрел Больга!
— Это её стрела, не глупи, — Торин вновь начал целиться на лунную эллет, стиснув зубы, но Кили оттолкнул его так, что стрела попала в ближайший куст.
— Она стреляла в Больга, он перехватил стрелу, я всё видел! — на насыпь взобрался Фили. — Зачем вы пришли? — обратился он к эльфам.
Туилинн вышла вперёд.
— Мы были в Гундабаде, — начала она, перекрикивая ветер, бушующий на пустоши. — Орки готовятся напасть, вам нельзя воевать с эльфами сейчас.
Торин, надменно засмеявшись, закатил глаза:
— Я говорил вам! Она заодно с этой лихолесской принцессой! — Леголас, грозно нахмурившись, сделал несколько шагов вперёд, но Линн остановила его.
— Я не лесная эльфийка, — синие глаза девушки сверкнули решительностью. — И я не согласна с тем, что делает Трандуил. Но если вы все умрете, то эти камни достанутся оркам! Делите богатства после набега Больга и его армии.
Дубощит с холодной яростью взглянул на девушку, и она услышала возгласы гномов `Что? С эльфами якшаться?` и возмущённо дёрнула плечами.
Торин вновь засмеялся:
— Убирайся, пока я не прострелил тебе голову!
Девушка уныло потянула аранена к Ароду, эльфы направились в Дейл. Если не удалось убедить одного короля — нужно попробовать убедить второго. Белый конь пронёсся сквозь ряды лихолесский стражников, и Туилинн вбежала в палатку Трандуила. Король сидел на троне, держа в руках бокал вина и лениво оглядывая свои покои, в коих находились также Гэндальф и лодочник, Бард. Увидев девушку, владыка презрительно нахмурился и фыркнул, отведя взгляд:
— Зачем ты пришла?
Туилинн, сердце которой билось, словно она была воробьем, спокойно ответила, собрав всё свое самообладание:
— Мы были в Гундабаде. Орки идут.
Гэндальф охнул.
— Я говорил Вам, владыка! Нужно защитить гору! — эльф надменно махнул рукой, заставляя истари замолчать.
— А почему я должен верить тебе? Ты предала меня, — последние слова Трандуил злобно процедил сквозь зубы, и девушка похолодела от страха.
— Потому что меня нет причин вредить Вам, ваша милость.
— А выпустить моих пленников у тебя были причины? — король резко встал, прожигая Туилинн взглядом. — С какой стати я должен слушать твои советы, грязная lhug*?
Леголас, стоявший на пороге палатки, сорвался с места и, выхватив меч, направил его на отца. Эллет затаила дыхание.
— Извинись, — процедил аранен, и его голубые глаза блеснули ненавистью, смешанной с беспокойством.
— Мой принц, я бы... — начал Гэндальф, но Леголас оборвал его на полуслове и сказал уже намного тверже и отчётливей:
— Извинись.
Во взгляде Трандуила проскочил испуг и разочарование. Он высокомерно поджал губы и ответил сыну:
— Ты позоришь всю эльфийскую расу, Леголас, — произнес он, сверху вниз глядя на наследника, на что тот упрямо возразил:
— Это ты отправляешь эльфов на смерть ради горстки камней.
— Это наследие нашего народа! Я...
— Это камни! — с горечью воскликнул аранен, перебивая отца, и махнул мечом так, что тот лязгнул о рядом стоящий столик.
— Ego**, — тихо, но властно произнёс владыка. — Возьми свою безродную эльфийку и уходи к её лунным ободранцам.
Трандуил повернулся спиной к гостям и подошёл к столику, чтобы налить ещё вина. Лицо эллет недоумённо вытянулось — её народ где-то здесь? Туилинн виновато потянула разгорячённого принца за рукав, и эльфы вышли из палатки, сопровождаемые раздосадованным взглядом короля.
— Прости, — начала она, но Леголас покачал головой, печально смотря на Арода.
— Ты не виновата. Я давно хотел сказать это, но мне не хватало мужества.
За их спиной раздалось кряхтение, и из королевских покоев вышел Гэндальф. Он ласково погладил девушку по руке и с гордостью взглянул на аранена.
— Не волнуйтесь ни о чём. За холмом есть долина, совсем недалеко отсюда, там сейчас твои сородичи, — кивнул он эльфийке. Она замотала головой:
— Я не пойду к ним.
— Пойдешь, — не терпя возражений, сказал Митрандир. — Если вышла из тени, значит, надо идти на свет.
— Я разочарую их. Я не так изящна, и не плету кос, и...
Гэндальф нахмурил кустистые брови и твердо ответил с ноткой дружелюбия в старческом голосе:
— Они и не хотят видеть в тебе белоручку, Туилинн. Ты знаешь, какие песни они о тебе поют? Они зовут тебя волчонком, мёртвой девочкой, потому что все считают, что ты давно погибла, но лунные эльфы знают, что ты жива. Ты должна пойти к ним. К тому же, — маг хитро взглянул на Леголаса. — ты будешь не одна.
Аранен кивнул и, взяв девушку за руку, повел её к Ароду. Туилинн обеспокоенно шагала следом за Зеленолистом. Что она им скажет? `Здравствуйте, а вот и я, извините, что бросила вас на две тысячи лет`? Леголас взял поводья, и они продолжили подниматься на холм, ведя с собой белогривого коня.
— Боишься? — спросил Зеленолист, смотря на темнеющее небо. Эллет еле заметно кивнула. Лихолесец взглянул на девушку. Её лицо было ещё бледнее обычного, отдавая голубизной под холодным светом Луны, синие глаза встревоженно осматривали окружающий пейзаж, а рука, которую Леголас всё ещё держал в своей, была до ужаса ледяной. — Всё будет хорошо.
Туилинн перевела взгляд на Зеленолиста и внутренне сжалась. Он смотрел на неё с теплой нежностью и поразительным спокойствием, легко улыбаясь, будто есть возможность дожить до завтрашнего вечера. Лунная ведьма остановилась. Леголас недоуменно взглянул на неё, а девушка сделала робкий шаг вперёд и уткнулась носом в его плечо.
— Давай постоим так чуть-чуть.
Аранен провёл пальцами по серебряным волосам и осторожно обнял старую знакомую. Они простояли так пару минут, когда Туилинн, глубоко вздохнув, отстранилась, и подняв голову, быстро зашагала на холм.
Оказавшись на возвышении, Линн и Леголас увидели огромный лагерь. В долине сидели эльфы — кто-то готовил еду, кто-то точил меч. Женщины и мужчины весело смеялись, слышалось тихое пение. Долина была освещена мягким голубоватым светом, исходящим от фонариков, подвешенных над палатками. Линн начала спускаться, но уже не так уверенно.
Она робко подошла к краю лагеря, держа Леголаса за руку. Темноволосый эльф, сидящий возле палатки и что-то зашивающий, поднял голову и замер. Он медленно встал, огромными серыми глазами глядя на эллет. Среди эльфов послышалось восторженное шушуканье.
— Mae govannen, Meneltor***, — тихо сказала Туилинн, и воин, поклонившись, ответил:
— Mae govannen, ithiliel****.
Леголас встал позади лунной, уважительно поклонившись воинам. Черноволосый маг подошел к девушке и, оказавшись выше почти на две головы, положил руку ей на плечо. И тут же со всех сторон к Линн потянулись тонкие белые руки — эльфы клали ладони на плечи Менельтору, на плечи друг другу, одобрительно улыбались и молчали.
— Простите, что не пришла раньше, — опустив голову произнесла лунная королевна.
— Мы все понимаем. Тебе было нужно время, — мягко сказал воин. Руки начали опускаться, эльфы восхищенно глядели на свою повелительницу, которая, сделав пару шагов, осторожно обняла старого друга и вдохнула знакомый запах. Отстранившись, она подошла к Леголасу:
— E Legolas, melon nin*****, — лунные дружелюбно поклонились. Они были высокими, мужчины были выше лихолесца на голову, а самые низкие из женщин были равны ему в росте. Всё лунные эльфы носили туго сплетенные чёрные косы, украшенные белыми цветами или жемчужинками, у них была бледная кожа и либо черные, либо невероятно светлые серые глаза. Тела их дышали силой — мускулистые, выносливые, покрытые темными рисунками. Гордая осанка лунных давала понять, что перед принцем стоят благородные, смелые эльфы, готовые умереть за то, во что верят. И сейчас — они верили в хрупкую фигурку, стоящую на краю лагеря.
Туилинн сделала шаг вперед и медленно направилась меж палаток. Она проходила сквозь толпу своих сородичей и благосклонно поклонялась им — знакомым и нет. Часть из них она видела в детстве — и душа эльфийки радостно трепетала от осознания того, что они спаслись. Лунные пожимали ей руки, гладили по волосам, улыбались, будто она никуда и не уходила, будто была не дочерью правителя, а старым другом. Со всех сторон раздавалось ласковое `Туилинндэ`. Линн улыбалась в ответ и обнимала их, гладила теплые ладони и, пройдя вдоль лагеря, направилась назад. Леголас ждал её, стоя рядом с Менельтором и разговаривая. Конечно, Менельтор помнил худого мальчика с озорными глазами. Когда эллет приблизилась к ним, лунный воин отошёл и девушка сказала, повернувшись к своим подданным:
— I Melain gelir i lû e-govaded mhín******. Я останусь ночевать на холме — так будет легче наблюдать за происходящим.
Все эльфы одобрительно закивали, и Туилинн, взяв Зеленолиста за руку, направилась к вершине холма. Они разложили подстилку, отданную Менельтором и уселись на ней, смотря на то, как ясно разгораются звёзды. Леголас взглянул на девушку, а она, почувствовав его взгляд, тихо сказала:
— Всё хорошо.
И, улыбнувшись, Зеленолист переплёл её пальцы со своими. Туилинн, закутавшись в плащ, поджала ноги и свернулась в клубочек. Аранен аккуратно приобнял эльфийку, и она положила голову ему на плечо. Ночь была тихой, и ничто не предвещало кровопролитной битвы.
Аранен и аранель сидели на холме и, вдруг из долины раздались переливы лютни и женский голос:
Ничего тебе, девочка, не осталось
Кроме жгучего холода и скитаний.
Лишь игла из горящей на солнце стали —
Отголосок далеких воспоминаний.
И тут же песню подхватили десятки голосов. Эльфы пели, радостно улыбаясь и изредка поглядывая на холм:
Ты бежишь, примеряя чужие лица,
Как волчонок, затравленный злыми псами.
Ты хотела быть сильной, большой волчицей,
Так учись понемногу владеть клыками.
Быстрая, как олень,
Скрытная, словно тень,
Тихая, как вода, —
Мёртвая девочка.
Туилинн выпрямила спину и удивленно посмотрела на долину. Её волосы ласково трепетал осенний ветер, донося мотив баллады, и девушка почувствовала, как её сердце болезненно ёкнуло от благодарности.
Если страх заползает змей под кожу,
Будь храбрей, не давай ему ранить больно.
Ты когда-нибудь когти наточишь тоже,
Ты когда-нибудь станешь, как птица, вольной.
Глаза Туилинн слипались. Она слишком устала, слишком много всего свалилось на лунную эллет. Линн аккуратно вернулась на прежнее место и, уткнувшись носом в плечо Леголаса, быстро заснула, слушая песни своего народа.
Позднее, когда ночь окончательно вступила в свои права, девушка проснулась. Вокруг было невероятно темно, лишь легкая голубая полоска бледно светлела на востоке. Ведьма медленно встала, стараясь не разбудить лесного эльфа и бесшумно прокралась к проёму меж камней — что, если орки пришли ночью и перерезали всех, кто был по ту сторону долины? Она шла наощупь, спотыкаясь и, наконец, проскользнула между деревьями и валунами, исчезнув в их тени. Но Линн ничего не увидела. Было слишком темно — где-то вдали слабо горели факелы гномов, у эльфов горела пара костров, а люди в Дейле давно уже спали. Эллет решила возвращаться, но сделав шаг назад, поняла, что наткнулась спиной на холодный камень. Она, протянув руки, попыталась понять, где выход из укромного места, но не смогла. Вот — старая сосна, вот — валун, еще одна сосна, еще валун. Внутри девушки похолодело. Она понимала, что нужно двигаться от огней эльфов, но позади дороги не было. Шаг вправо, шаг влево — и она скатится вниз по каменной насыпи, возможно сломает шею и разобьёт колени. А Леголас даже не узнает об этом до рассвета. При мысли об аранене у Линн заныло в груди. Эллет не знала, чем можно объяснить те чувства, которые она испытывает к нему. Ей просто хотелось спрятать Зеленолиста от людских глаз, отвести назад в домик, поросший мхом, заварить ему мятный чай и снова услышать спокойное `Всё будет хорошо.`, как будто так и будет.
Подумав об этом, на глаза лунной навернулись слёзы. Она наговорила ему такой чепухи о лунных эльфах, о её родине, о песнях, но самого важного так и не произнесла. Сказать `Я не знаю, как это объяснить, но рядом с тобой я чувствую себя дома` было страшнее, чем выйти к своим сородичам или встретить миллион орков одной.
— Туилинн? Ты здесь?
Девушка вздрогнула и обернувшись, пошла на голос, но, сделав лишь шаг вперед, поскользнулась на мелких камешках, рухнула в подхватившие её руки. Она не видела его. Было слишком темно, чтобы вообще что-то видеть. Леголас прижал эллет к себе, и девушка удивилась — он дрожал.
— Куда ты исчезла? — встревоженно спросил он.
— Я просто пошла посмотреть, не пришли ли орки, — ответила Линн и тут же осеклась, поняв всю глупость этой затеи. Они бы узнали о приходе по барабанам.
— Мы бы...
— ...услышали барабаны, — в один голос с принцем произнесла она. — я поняла, не сердись.
Зеленолист зарылся пальцами в её волосы, почувствовал запах вереска и судорожно вздохнул. Он что-то шептал о том, что нельзя выслеживать орков одной, и нельзя бросать лагерь не предупредив, но девушка, сама не зная почему, тихо расплакалась и обвила аранена руками. Леголас взял её лицо в ладони и начал стирать горячие слёзы со щёк.
— Ты боялась, что я тебя не найду?
Туилинн кивнула и судорожно вздохнула, до сих пор представляя, как лежит без сознания меж камней и мерзкие орки смеются над её, так нелепо лишившимся жизни, телом. Эллет с трудом понимала, что происходит вокруг, и когда он прижался к её губам, Туилинн лишь вздрогнула, робко принимая поцелуй. Сомнения, жуткое прошлое, недосказанные слова и непонятные чувства — всё стало на свои места, выровнялось, будто кружево. А Леголас со щемящим сердцем обнимал лунную королевну, прикасаясь губами к её виску, и боялся выпустить из рук. Её зовут птичкой, вдруг — улетит? Зеленолист ничего не сказал больше, она не знала о том, как его сердце надрывно заколотилось меж рёбер, когда он открыл глаза и не увидел седоволосую рядом с собой. Как он тихо шипел, спотыкаясь о камни, как мысленно ругал её и вздрагивал каждый раз, услышав шорох. Сейчас Линн просто была его первой, юной любовью, дрожащая и прижимающаяся к нему так сильно, будто готова раствориться. Её не волновал титул или заслуги, Туилинн любила простого лесного эльфа, с которым она пила чай и ела печенье. Наступит утро, и эллет снова станет храброй и молчаливой, снова будет спасать его, не требуя благодарности, а сейчас она аккуратно переступает за ним по темноте, крепко держа за руку.
*lhug — змея.
**Ego — уходи (даже, скорее, `убирайся`)
***Mae govannen, Meneltor — здравствуй, Менельтор (Менельтор — брат неба)
**** Mae govannen, ithiliel — здравствуй, дочь Луны.
*****E Legolas, melon nin — это Леголас, мой друг.
******I Melain gelir i lû e-govaded mhín — Валар благословили час нашей встречи.
