***
— Стоит бутылку взять. Среди нас есть самый главный алкаш. — Найна припустил меню чуть ниже и глазами стрельнул на невинную душу «Пак Чимин». — Твои нравы выдавать людей не испарились. — Ну, все мы немного всратые. И сколько я эту Тютю знаю, его выносит быстро и театрально. И я, душа, смотрю за этим горем. Кстати, Тэхена, как оно? — Забыл свое любимое неглиже. Я не годую. Чимина подтрухивает. Он смотрит на Тэхена, и его тело выкаебывается. Что происходит? Хули так? Сжав ткань одежды, Чимин откинулся на спинку стула и приложил ладони к лицу. Физия не красная, а восторженная. Смотришь на него и постепенно понимаешь, что тебя сейчас тоже начнет штырить. Найна встает и резко цепляется за ближайшего официанта. — Мне смиренного ягнёнка! — заказывает Найна, уводя омежку в сторону. Найна хмыкает и рьяно смотрит вперед. — Не ждите меня. И, Тютя Неповинный, съешь еду, а не Тэхена. Чимин выдыхает, опускает руки, и тут же сталкивается с расслабленным взором Тэхена. — Тебе хорошо? — Чимин спрашивает, обе себя за плечи и выделывая эпопею беспредельного конфуза на своей физиономии. — Да, я лучше всех. — Тэхен же усыкается от Чимина. What a hell?! От чего ему так кипятком писаться хочется? — У тебя в планах помереть голодной смертью? — Взаимно. Наверно… Ха! — от не хватало спиздануть сейчас о погоде, ибо не знаешь о чем побазарить. Столько вопросов было, а в голову лезет только неимоверный жар и холод. — На улице облачно. Ножиком Тэхен показывая на себя, но при этом расслаблено смотря на Пака. — Без осадков. Дождя не ожидается. — вставил Тэхен. Развернув кисть, кончиком ножика указал на омежку. — Временами дождь, временами град, временами сущий камнепад. -И ножик устремляется вниз. Тэхена как заулыбается Чиминке, его пальцы коснулись кнопки. Официанты все спохватились, и быстро среагировали. — А, ты коптишься, Чимини. Тебе явно не комильфо. Да, его вставило еще в студии, а сейчас отходняк. Нет, это что-то другое, как будто организм и ликует, и ревет одновременно. — Я не уверен. Все как-то странно, непонятно, но мне… — М-м-м? — Тэхен дал понять, что ему реально интересно. — Продолжай. — Я чувствую тебя. — Чимин молниеносно соскочил с места, и вцепившись за стол, уставился на сына всемирного фаворита. — А ты? Меня… И здесь наступило молчание. Чимин выпалил свои чувства омеге, с которым знаком всего пол дня. Но что он может поделать. Тэхен, наверно, на таблетках, ибо от него так слабо пахнет, но этого Чимин просто предостаточно. — Ты издеваешься надо мной. — Омега тянет руки к Киму, глаза сверкают, а тело сотрясается. — Иди ко мне. — И легкий поцелуйчик родился, как результат слабого удара мягких губ друг о друга. Кончиком языка испытал Тэхён след Чимина.— Персики такие вкусные. — А? — Чимин уже коснувшись ладонями лица Тэхена, распахнул очи и негодуя вымолвил изумление. — Не понимаю. — Глаза лапочки разбежались по по всему личику Тэхена. — Ну, так говорят… — плечи Кима поднялись и пустились. — Я, конечно, не настаиваю, но… — администратор стоял с двумя пиздатыми омежкам. Они его не заметили? Ему было что сказать, но ничего из рта так и не вылетало. Он смотрел то на одного, то на другого. Чимин и Тэхен поняли подбородки и уставились на это чудо и в унисон улыбнулись. Плечи того опустились и раздался выдох. — Вообщем, как на счет выбрать что-нибудь из бара? Кухня, — тот устало взглянул на стоящих возле двери поваров и продолжил, — Сегодня тормозит. — И он затруднено почесал свою башку. — Просим прощения. Чимин садится обратно на диван. Объяснения и извинения, извините, но сейчас на вас наплевать. Большой и указательные легли на два вареника Чимина. — Хэм, ну я хочу «Aroma Vie»*, и вот… — Чимин повернул голову к официанту. Он же поднес к губкам омежки некую пластину и приложил к рту гостя. Пластина расформировалась и распалась, обрушившись кусачками на появившейся в столе сосуд. Как только все упало туда, он веялся обратно в их стол притом занеся все данные в систему кафе и в саму карточку Пак Чимина.«Ку-кухня, ах»
Официанта прижали к печке, спихнув пыхтевшую кастрюлю, Найна яростно взъелся прям в разгаре работы. — Поворята. Съебитесь. — и взгляд пал на отдавшего свой последний литр здравого смысла парня. Ручка Найны вознеслась вверх, — Пообнимаемся? — и два пальца на руке жестикулировали «кавычки». После указательный и средний пали на губы гаммы. Чавкнув, Ли Найна языком мокро прошелся по ним, но, а следом они поднеслись к губам на против. — Чмоки- чмоки, пиздюночек трюфельный.***