Дверь приоткрылась с протяжным скрипом, и тут же на лестничную клетку ворвался морозный воздух, охватывая всё тело холодом. Она ещё сильнее уперлась руками в тяжёлый металл и осторожно протиснулась в образовавшуюся щель. Стоило ей только оказаться на крыше, как дверь, тяжело стукнув, снова захлопнулась. Ветер с силой трепал края её одежды, заставляя редкие снежинки оседать на форме и крохотными капельками оставаться на коже. Девушка тут же пожалела, что не подумала взять куртку или хотя бы кофту. Она поёжилась и потерла руки, стараясь согреть и так непослушные пальцы. Нащупав в кармане сложенный вчетверо листок и зажигалку, Фриск прошагала ближе к ограждению, надеясь поскорее расправиться с задуманным.
— И чем я только занимаюсь? — поинтересовалась она сама у себя, уже мало уверенная в необходимости выполнения ритуала, — я староста класса, выпускница, серьёзный человек, а ведусь на всякую ерунду…
Девушка в очередной раз прокляла про себя подруг, подговоривших её на столь глупое занятие.
Дело было в том, что недавно среди учеников начали расползаться слухи про какое-то проклятие, из-за которого несколько лет назад пропадали учащиеся школы. Согласно легенде какая-то ученица покончила с собой из-за несчастной любви, скинувшись с крыши и на прощание оставив предсмертное письмо, содержание которого уже было исковеркано каждым, кто пересказывал легенду. То девчонка просто молила простить её за всё «хорошее», то проклинала всех и вся, то обещала вернуться в день, когда зацветут яблони, то просто изливала душу — много всякой чуши рассказывали, сходились сплетники только в трёх вещах: ученица умерла из-за отвергнутых чувств, абсолютно точно не была упокоена, а теперь забирает с собой на тот свет таких же несчастных влюблённых. Уже из этой истории возникла новая, разом захватившая бо́льшую часть школы. Теперь появилась история про ритуал, который позволял сводить влюблённых. Суть была проста: всё та же беспокойная душа бедной девушки теперь представлялась не такой уж плохой и пыталась предостеречь себе подобных — влюблённых, а не призраков, разумеется, — помогая им с их тяжким бременем, нужно было только правильно её попросить. Прийти на крышу, где она и обитала, прочитать странное заклинание на латыни, трижды попросить усопшую о помощи уже на родном языке, а затем сжечь короткое любовное письмо, в котором обязательно должно содержаться имя того, от кого трепетало сердце. Проделывать это нужно было после уроков, а возвращаясь с крыши, запрещалось с кем-либо разговаривать, и только лишь выйдя за территорию школьного здания, «обет молчания» можно было нарушить. Если же что-то пойдёт не так, то, согласно всё той же легенде, мертвая ученица убьёт тебя. Однако многие уже делали этот ритуал, и умерщвлённых среди них пока что не было. Вся эта затея с магическим обрядом в принципе была ни чем иным, как обычной школьной забавой ради дополнительных слухов.
Фриск училась в этой школе уже три года, но раньше ничего не знала ни про влюблённую самоубийцу, ни про что-либо ещё, связанное с ней. Про исчезновение детей ей доводилось слышать, но, кажется, дело было совсем не в призраках, а в самом обычном похитителе, которого поймали в том году, когда девушка перевелась в эту школу. Неприятного в судьбе «исчезнувших» было, конечно, много, паранормального же — не очень.
И тем не менее, одноклассницы подговорили её сделать ритуал. Ну, а вдруг получится? Это казалось странным и невозможным. Но несмотря на то, что вся эта магическая ерунда была лишь выдумкой, какая-то слабая надежда, случайная мысль, маячившая на краю сознания, детская наивность, ещё теплившаяся в душе, заставляла верить, ожидать какого-то чуда. Девушка всё-таки была в предвкушении.
Дрожащими пальцами она вытянула из кармана записку и положила её на пол, придавив зажигалкой, чтобы ветер ненароком не испортил все планы. Староста уже держала телефон наготове, заранее поставив обоями на блокировочном экране «заклинание», которое, скорее всего, кто-то просто перевёл в переводчике и неумело вставил на более таинственный фон.
— Ну, поехали, — тихо вздохнула Фриск, принимаясь, как умела, читать на латыни, вообще не понимая, что именно она произносит. Может, это и вовсе был какой-нибудь стих про зайца, отдыхающего на поляне, или рецепт картофельных оладий. Ей не доводилось интересоваться переводом, но было бы забавно, если бы её предположения оказались правдивыми.
После того как ломание языка неизвестными угловатыми фразами закончилось, девушка трижды произнесла свою просьбу и взяла с земли зажигалку и письмо. Бумага разгораться не спешила и уже спустя короткое время была усыпана потемневшими точками от мелких снежинок, попадавших на неё. Ещё несколько попыток, и уголок письма наконец-то зашёлся тонким языком пламени. В мыслях у девушки промелькнула догадка, которая заставила усмехнуться: хорошо, что по легенде нужно было делать всё необходимое на крыше, это снижало вероятность того, что какой-нибудь незадачливый ученик подожжёт школу. Хотя навряд ли тот, кто придумывал эту историю, долго размышлял о пожарной безопасности.
Письмо с трудом, но догорело. Фриск выпрямилась и уже полностью озябшая пошла к выходу. Теперь ей оставалось только немного помолчать, и дело сделано. Это не должно было быть так трудно, в школе почти никого не было. Зато после этого всего от неё отстанут с уговорами, которые ей приходилось выслушивать уже около двух недель.
Фриск спустилась на второй этаж и продолжила бы свой путь дальше, если бы её не окликнули. Она растерянно уставилась в сторону того, кто её позвал, не зная, как ей стоит поступить.
— Фриск, как хорошо, что ты ещё в школе. Мне нужно, чтобы завтра ты передала классу одно объявление, — обратилась к ней Маффет, начиная объяснять, какую именно информацию староста должна донести до одноклассников. Девушка неподвижно стояла, неотрывно глядя на классную руководительницу и думая о своей великой «удаче». В коридорах даже никого из учеников не было, и всё-таки она умудрилась наткнуться на паучиху, которой ещё и что-то от неё было нужно.
— Ты всё поняла? — взглянула на неё женщина. Фриск кивнула, всё ещё оставаясь в безмолвии, что несколько насторожило преподавательницу. — У тебя всё хорошо? — обеспокоенно спросила Маффет, на что просто получила ещё один кивок и слабую улыбку. — Точно ничего не беспокоит? Ты какая-то… нервная? Да скажи же уже хоть что-нибудь, — недоуменно продолжила расспрос классная руководительница.
Староста уже подумывала плюнуть на ритуал и ответить обеспокоенной женщине, и так бы она и поступила, если бы за спиной преподавательницы краем глаза не заметила движение. Девушка перевела взгляд на дальний конец коридора и остолбенела от ужаса. На лестничном пролёте маячил полупрозрачный силуэт: хрупкая женская фигура, ужасная худоба и неестественный оттенок кожи — всё это выдавало в существе мертвеца. Пустые глаза вперились в старосту, выражая немой вопрос. У призрака не было зрачков, но Фриск ясно ощущала, что эти глаза были направленны прямо на неё.
Фриск нервно сглотнула и попятилась, закрывая рот руками, чтобы не издать ни звука. Умирать не хотелось. Классная руководительница, заметив её тревожный взгляд, оглянулась в сторону лестницы и нахмурилась.
«Она её не видит? Это галлюцинация или?..» — замелькали в голове вопросы, перебиваемые глухой паникой. Девушка ущипнула себя, надеясь, что происходящее ей только видится, но призрак не пропадал. Более того, он начал медленными шагами приближаться.
Маффет вновь развернулась к ней, оглядывая похолодевшую от страха ученицу.
— Фриск, ты ужасно выглядишь, — честно призналась она, явно читая все эмоции, которые сейчас испытывала девушка. На всякий случай она ещё раз оглянулась через плечо и снова вернула свой взгляд к красным от подступающих слёз глазам ученицы. Фриск была на грани обморока и не могла пошевелиться из-за страха. — Тебе стоит пойти домой и хорошо отдохнуть. Отсидись лучше денёк дома. Похоже, и у тебя уже сдают нервы. Что только эти экзамены делают с учениками…
Паучиха почти заботливо приобняла её за плечи, направляя в сторону выхода.
Что-то в этот момент щёлкнуло у Фриск в голове, и в ту же секунду девушка, с силой оттолкнув от себя классную руководительницу, рванула с места, оставляя позади себя шокированную Маффет.
***
— Это, кажется, была Фриск, если не ошибаюсь? — подала голос подошедшая.
— Да, староста класса, в котором учатся ваши сыновья, — подтвердила Маффет, пытаясь осмыслить то, что сейчас произошло. — Ах, да. Добрый день, миссис Лессард*.
— Добрый день. Так что вы хотели обсудить? — перешла к непосредственной причине своего пребывания в школе женщина, мысленно убеждаясь, что недосып и непрерывная работа очень плохо сказались на её внешности, раз даже выпускники убегают в ужасе при виде неё.
Наверное, стоило взять отпуск.
***
Уже запыхавшись, Фриск выбежала в школьный двор, как-то по инерции пробегая ещё немного. Не замечая ничего вокруг из-за охвативших её чувств и застилающих глаза слёз, она с кем-то столкнулась, отшатнулась назад и вот-вот бы упала, но её предостерегли от этого, схватив за руку и потянув на себя, перехватили в некое подобие объятий.
— Какая спешка. За тобой кто-то гонится? — прозвучал над головой насмешливый вопрос. Фриск подняла заплаканное лицо, сталкиваясь с веселым взглядом голубых глаз, однако эта весёлость тут же сменилась серьёзностью. — Ты в порядке?
Староста открыла рот, чтобы ответить, но, вспомнив про ритуал, закрыла его снова и только потом поняла, что уже вышла за пределы школьного здания и говорить ей можно, но сейчас она стоит, почти лежит в объятиях того, кто был записан в письме, которое она сожгла несколько минут назад. Сработало?..
— Эй, ты меня слышишь? Или, может быть, ты бежала быстрее скорости звука, так что сейчас нужно время, чтобы ты меня услышала, моя сверхзвуковая подруга? — усмехнулась Лили**, стараясь подбодрить.
— Ну, я бы сказала, что время мне нужно, чтоб отдышаться, — наконец пришла в себя Фриск, чуть отстраняясь от одноклассницы, — я в порядке. И никто за мной не гонится, просто… Просто, — замялась на секунду староста, не решаясь назвать причину своего поведения, — в любом случае, я домой, а ты?
— Тоже. Полагаю, мы можем пойти домой вместе?
— Конечно, — довольно улыбнулась Фриск.
Хоть где-то в душе ещё остались отголоски страха, но вся паника и мистичность ситуации быстро забылись, стоило старосте только оказаться на улице. Более того, в голове Фриск уже тысячу раз поблагодарила ритуал, легенду и самоубившуюся девчонку, ведь всё это сработало. И сейчас староста идёт домой с девушкой, которая ей очень нравится, а та через свои излюбленные ужасные шутки подаёт ей недвусмысленные намёки и даже флиртует. Сердце ликовало, а настроение было лучше некуда. И даже если в школе остался призрак… ну, кажется, он никому не мешает.
Правда, домой эти двое и так всегда ходят вместе с тех пор, как узнали, что живут рядом, а намёки… Что ж, Лили очень повезло, что спустя столько времени Фриск наконец заметила.
