Угроза Многоликого

      Адриан перевернулся на спину, потянулся и медленно открыл глаза. Обвел сонным взглядом комнату, сладко зевнул. Взъерошил светлые волосы, пытаясь проснуться окончательно. Повернул голову набок.       И тут же подскочил на месте. Постель отца была пуста.       Постойте, чья постель? Адриан нахмурился, судорожно вспоминая последние события. Потом потер нос и быстро оглядел комнату. – Плагг! – сиплым от сна голосом позвал парень. Ответом ему была тишина. Адриан соскочил с кровати, судорожно натягивая ботинки. – Плагг, Плагг, где ты? Парень принялся встряхивать одеяло и подушку, поглядел под кровать. Квами нигде не было. – Что произошло? – не на шутку встревожился парень, – Плагг! Внезапный скрип заставил парня вздрогнуть и быстро обернуться. Плагг выглядывал из верхней полки комода, который Адриан вчера в темноте не заметил. – Чего кричишь? – бесцеремонно поинтересовался квами. – Ох, Плагг, я так испугался, – облегченно выдохнул парень. И тут же нахмурился, – Эй, ты роишься в вещах моих родителей? – А точнее, твоего отца, – невозмутимо ответил Плагг, вновь ныряя вглубь полки. – Эй, – Адриан подошел к комоду, – Вылезай. Так нельзя поступать, это некрасиво! – Да брось, – фыркнул Плагг, извлекая из недр полки смятый листок бумаги, – Неужели тебе неинтересно, что за скелеты прячутся в шкафу твоего отца. – Интересно, но я уважаю чужое личное пространство, – произнес Адриан, хватая квами и закрывая полку. Плагг возмущенно вырвался из сжимающих его пальцев. – Какой ты скучный! Однако Адриан не обратил на него внимания. Вместо этого он внимательно принялся что-то искать взглядом на стенах. – Здесь нигде нет часов, – хмурясь, произнес он, – Зря я оставил телефон в спальне. Надеюсь, в школу я успею. С этими словами парень подошел к окну и отодвинул закрывающие его темно-фиолетовые шторы в стороны. Увиденное его совершенно не обрадовало.       На улице шел дождь. Небо затянулось грязно-серыми облаками, отчего все вокруг выглядело как-то грустно и болезненно. Адриан почесал затылок. – И который же тогда час? – спросил он сам себя.       Оставаться в отцовской спальне не было смысла. Адриан, не задергивая шторы, подошел к кровати. Сейчас, при сероватом свете, комната выглядела как-то безжизненно. Адриан взял в руки подушку и направился к дверям. – Пойдем, Плагг. Квами быстро юркнул парню за пазуху, бубня что-то по «нераскрытые тайны».       У самого выхода Адриан обернулся и еще раз окинул взглядом пустую комнату. Бесцветная и мрачная обстановка вызвала лишь тоску. Парень вздохнул и вышел из спальни, плотно закрыв за собой дверь, надеясь больше не вернуться в это бледно-белое место, где на подоконниках стоят мертвые цветы, и время не чувствуется.       В коридоре горел свет, а это значило, что и отец, и Натали уже бодрствовали. Адриан медленно плелся по коридору, сжимая подушку в руках. Выйдя на лестницу, он на мгновение остановился, раздумывая, можно ли ему вернуться к себе в комнату.       Уверенности в том, что отец не рассердится, если он войдет в «опасную зону», у парня не было и поэтому он, прикрывая грудь подушкой, словно щитом, направился в отцовский кабинет.       Габриэль был внутри один. Где была Натали, Адриан не знал, да его это сильно не интересовало. Ввалившись в кабинет, он заплетающимся шагом подошел к отцу. Тот выглядел на удивление бодрым, хотя под его глазами парень сумел различить фиолетовые синяки. – С добрым утром, Адриан, – произнес мсье Агрест, увлеченно что-то печатая на компьютере. – Привет, пап, – буркнул Адриан, отчаянно борясь с невесть откуда появившейся зевотой, – Скажи, пожалуйста, сколько сейчас времени. Просто я боюсь опоздать в школу… – Сейчас без пятнадцати час, – сообщил Габриэль. – Что? – воскликнул парень, – Неужели я снова проспал? – Не кричи, – произнес мсье Агрест, наконец, отрываясь от компьютера и поворачиваясь к сыну, – Я решил не будить тебя. Ты выглядел уставшим. Тем более Натали взяла у мадам Бюстье задания на сегодня, так что ты официально можешь остаться дома. Адриан хмыкнул. Затем устало провел рукой по лицу. – Я могу вернуться в свою комнату? Габриэль кивнул. – Конечно. Но не сейчас. Адриан встревожено поглядел на отца, крепче прижимая к себе подушку. – Почему? – Нам нужно поговорить. Мсье Агрест устало выдохнул и снял очки. Затем протянул сыну газетную вырезку, в которой Адриан без труда узнал разгромную статью. Он с отвращением поглядел на нее. – Зачем это? Видя, что брать газету сын не собирается, Габриэль сам подошел к парню. – Вот, – он указал на фотографию, на которой он прижимал к себе расстроенного Натаниэля, – Натали сказала, что этот молодой человек присутствовал на твоем вечере по поводу Хэллоуина. – Ну да, – кивнул Адриан, – Он мой одноклассник. – А также, – продолжил мужчина, надевая очки, – Она сказала, что вместе с ним был еще один парень. Темненький такой. – Виктор? – Адриан задумчиво почесал затылок, – Ну да, они вроде как друзья. А что? Габриэль сложил вырезку пополам и серьезно поглядел на сына. – Он был здесь. В тот вечер. – Что? – изумился Адриан, – И ты думаешь, что он… – Повесил камеру? – приподнял бровь Габриэль, – Возможно. Но как, если он ниже тебя примерно на три сантиметра? Или он занимается стенолазаньем? Ты его хорошо знаешь? Адриан пожал плечами. – Вообще-то нет, – признался он, – Он новенький, к нам только в этом году пришел. Я знаю, что он из Прованса. Услышав последнее, Габриэль хмыкнул. – Из Прованса? – переспросил он, – Это шутка? – Нет, – растерянно произнес Адриан, – А что? Что здесь такого? Габриэль закатил глаза. – Адриан, у тебя что, зрение село? – он поводил рукой перед глазами сына, – Прованс – это юг, а ваш Виктор бел, как простыня. Сомневаюсь, что он целыми днями сидел дома или ходил под зонтиком. И в его речи совершенно нет акцента. Более того, он говорит так, словно несколько лет ходил в ораторский кружок. Адриан нахмурился. И тут же испуганно поглядел на отца: – И зачем он тогда нас обманывает? – Вот этого я сказать не могу. Возможно, чтобы добиться популярности, либо… Это неумелая маскировка. Хорошо бы было, если бы ты разузнал о его прошлом. Но так как ты близко с ним не общаешься, то лучше расспросить того рыженького. – Нейтана, – сухо произнес Адриан, – Неужели ты не знаешь, как его зовут? Или тебе все равно с кем обниматься? Габриэль удивленно воззрился на сына и тут же довольно усмехнулся. В любой другой день он, скорее всего, накричал бы на отпрыска за такие слова, однако сейчас он понял – вот он, момент истины. – Я не обнимался с ним. – Да? А это тогда кто? – Не знаю. Могу сказать одно, я обнимался с ним так же, как и ты хамил фотографу. После этих слов Адриан застыл, как громом пораженный. – Так это… был не ты? Но почему ты сразу не сказал? – Хотел разобраться, – соврал Габриэль, – Но сам я не могу. Итак, сынок, нас обоих хотят дискредитировать, и мы не знаем кто это. Но мы знаем, что в качестве шпиона он заслал к нам в дом твоего одноклассника. Но, опять же, зачем? – Может, он думает, что кто-то из нас Супер-Кот или Бражник? – ляпнул Адриан, и тут же покраснел, – Ну, ты ведь слышал послание первого октября. – Да, – Габриэль из всех сил старался не расхохотаться – так забавно Адриан строил из себя наивного простачка, – Но это странно. С чего это мы должны быть Супер-Котом и Бражником? Адриан не ответил, а лишь нервно принялся теребить серебряное кольцо на правой руке, опустив голову. В его голове пронеслись воспоминания о том, что ЛедиБаг однажды уже заподозрила отца. – Поэтому я попрошу тебя, Адриан, – Габриэль положил руку на плечо сына, – Тоже стать шпионом и узнать об этом Викторе как можно больше. А то, боюсь, он может не остановиться. Адриан поднял голову. Габриэль смотрел на него, внимательно и… доверчиво. Парень кивнул. – Хорошо, папа. Я постараюсь.

***

      Натаниэль стер ластиком только что нарисованную линию и грустно выдохнул. Рисунок не выходил, сколько парень над ним не бился. Нейтан в сердцах зачеркнул неудачную деталь костюма, и, пытаясь отвлечься, оглядел холл.       Сейчас была перемена, поэтому в помещении было полно учеников, громко болтающих друг с другом. Нейтан поморщился. Тут было слишком людно, а он не очень любил людей. Именно поэтому близких друзей у парня не было, ну, до определенного времени.       Куртцберг провел рукой по лицу, оставляя на лбу след от карандаша, и повернулся к сидящему рядом с ним на ступенях Виктору. Тот сидел, с серьезным видом уткнувшись в книгу, однако Нейтан заметил, что друг глядел вовсе не на строчки. Он смотрел словно внутрь себя – именно так люди выглядят во время глубоких размышлений.       Он был удивительным, этот Виктор. Нейтан даже предположить не мог, что они смогут сблизиться. Однако судьба распределилась так, что Виктора подсадили именно к нему, и с этого времени Куртцберг не переставал изумляться способностям и знаниям своего соседа. Периодически ему начинало казаться, что Сент-Джан намного старше его. Но несмотря на это, Нейтан никогда не чувствовал себя с ним глупым. Виктор знал много, но он также умел слушать, причем со всем вниманием и участливостью. Нейтан очень ценил это качество, ведь немногие готовы выслушивать чужие излияния. Парень осторожно потрепал друга по плечу. – Ты здесь? – О, да, – встрепенулся Виктор. Он выглядел уставшим и расстроенным, – Что-то произошло? – Да нет, – пожал плечами Нейтан, – Просто ты смотришь уже десять минут на одну страницу. Виктор опустил растерянный взгляд на книгу и тут же захлопнул ее. Затем убрал за ухо упавшую на лицо прядь угольно-черных волос и повернулся к другу: – Твоя мать уже звонила этому дизайнеру?       Нейтан нахмурился. С выпуска статьи о Габриэле Агресте прошло всего несколько дней, и все это время парень жил в страхе, что к нему в дом ввалятся репортеры и журналисты с нескромными вопросами и фотоаппаратами. Из-за этого его мама даже захотела подать в суд на знаменитого модельера, однако Нейтан в последний момент уговорил ее не делать этого – это дело явно было бы оглашено на весь Париж, а еще больше внимания парню не хотелось. Кроме того, Куртцбергу было жаль Адриана. – Нет, – покусав губы, ответил он, – Мы решили, что лучше подождать, когда все стихнет. Тем более он мне ничего не сделал! – Это правда, – кивнул Виктор, – Но ты не можешь отрицать, что твое душевное состояние не в положении равновесия. Ты постоянно пьешь успокоительные. – Да, – выдохнул Куртцберг, запуская пальцы в волосы, – Мама даже волновалась, что в меня акума вселиться. Опять. – Опять? – внезапно оживился Сент-Джан, – То есть, ты хочешь сказать, что тебя уже акуматизировали? Нейтан кивнул. – Однажды. Это было давно. Просто, Хлоя меня достала, и из-за этого я немного потерял над собой контроль. – Зато Бражник его нашел, – задумчиво произнес Виктор, внимательно глядя на друга, – Ты помнишь, что ты тогда делал? Нейтан почесал затылок. – Нет. Есть немного воспоминаний, но они смутные и неясные, словно после ночного кошмара. – То есть, ты никак не контролировал свои действия? – Нет. Виктор потер переносицу, неотрывно глядя на Нейтана. – Как ты думаешь, – немного понизив голос, спросил он, – Можно ли через акуму связаться с Бражником, не теряя при этом контроль над своим разумом и телом? Нейтан задумался. – Я думаю, вряд ли. Понимаешь, – принялся объяснять он, – акума вселяется лишь в того, кто испытывает сильные отрицательные эмоции. А ведь гнев, страх, ненависть и так заставляют человека терять над собой контроль. Виктор медленно провел пальцем по корешку книги, вырисовывая на ней невидимый силуэт мотылька. – Говоришь, из-за Хлои тебя акуматизировали? – тихо уточнил он. Нейтан кивнул. – А почему ты спрашиваешь? – насторожился он, – Неужели ты… – О нет, совершенно нет, – покачал головой Виктор, слабо усмехнувшись, – Просто интересно.

***

      Маринетт еще раз покрутилась перед зеркалом. Новое пальто смотрелось отлично. Девочка осторожно стянула резинки, сдерживающие волосы и тряхнула головой. – Ух, – восторженно пропищала Тикки, – Ты очень красива. – Спасибо, – ответила Маринетт, внимательно глядя на свое отражение в зеркале. Оттуда на нее смотрела милая, чуть покрасневшая девочка, с большими синими глазами, с блестящими волосами, красиво обрамлявшими лицо. – Что же, – выдохнула Маринетт, – я готова. Залетай, Тикки. Квами быстро юркнула в раскрытую сумочку. Девочка повесила сумочку на плечо, еще раз бросила взгляд на свое отражение и вышла из комнаты. – Какая красавица! – воскликнул мсье Дюпен-Чэн, как только дочь вошла в пекарню. Парочка посетителей тут же уставились на девочку. Маринетт залилась краской. – Спасибо, папа, – пролепетала она, – Но мне нужны средства на билет. Сабина, стоящая за прилавком, протянула дочери деньги. – Вот твои средства, – улыбаясь, произнесла она, – На какой хоть спектакль идете? – Ну, я не совсем точно помню название, – извиняющимся тоном сказала девочка, пряча деньги в сумочку, – Что-то связанное с лесом… или полем… Что-то про туман. – «Страна туманов», может? – предположила Сабина, – Гм, видимо, актерский состав у них все-таки поменялся… – Ладно, мне пора бежать. Маринетт быстро чмокнула родителей в щеки и выбежала из пекарни. – Ох, а зонтик? – крикнул ей вдогонку Том, но девочка уже скрылась за дверью.       На улице шел мелкий, еле ощутимый дождь. Маринетт поморщилась от холодных капель, случайно попавших за шиворот, и побежала по улице, блестевшей в слабом свете только начинавших гореть фонарей. Каблучки туфель звонко стучали по мокрому асфальту. Навстречу шли с работы усталые люди с зонтиками. Они удивленно глядели вслед девочке в розовом пальто. – Наверно, на свидание бежит, – решила пожилая дама с маленькой собачкой под мышкой. Дождь тем временем усилился. Маринетт ловко перепрыгнула через небольшой ручеек, текущий между плитами дороги и, прикрыв голову руками, огляделась. – Странно, нигде не вижу ребят, – пробормотала она.       Она стояла возле небольшого здания, которое было арендовано творческим коллективом «FEmily». Среди участников был отец Милены, который, собственно, и пригласил ребят на спектакль. Однако этих самых ребят Маринетт никак не могла найти. Она еще раз осмотрелась. Никого. – Может, они внутри? – высунувшись из сумочки, предположила Тикки. Так оно и оказалось. Алья, Нино, Натаниэль с Виктором и Джульека с Роуз сидели в холле. Маринетт робко приблизилась к ребятам, на ходу выжимая волосы. – Я не опоздала? – Нет, что удивительно! – усмехнулась Алья, обнимая подругу, – Крутое пальто! – Спасибо. Маринетт быстро оглядела одноклассников. – А кто-нибудь еще должен прийти? – спросила она Алью. – Да, еще придут Адриан, Хлоя с Сабриной, Милена и Аликс. – Адриан не придет, – подал голос Нино, – Его отец запретил ему идти сюда, как только узнал, что спектакль от «FEmily». Маринетт грустно вздохнула. Алья сочувствующе погладила ее по плечу – Ничего, в следующий раз повезет. – Ребята, первый звонок! – воскликнул Натаниэль, прислушавшись. Ребята засуетились, собирая вещи и направляясь в зрительный зал. Маринетт еще раз кинула печальный взгляд на входные двери, желая увидеть за небольшими стеклянными вставками знакомую золотистую копну волос. – Маринетт, быстрее, – прошептала Алья, и девочка послушно поплелась за остальными. В зале было людно. Здесь были и пожилые люди, и какой-то театральный кружок, и даже пара-тройка влюбленных пар. В первом ряду Маринетт различила мадам Бюстье с мадам Менделеевой. – Театр – место чудес, – пробормотала она, усаживаясь между Альей и Натаниэлем. – Ты что-то сказала? – осторожно поинтересовался последний. – Нет, ничего, – выдохнула Маринетт, уставившись на темно-красный бархатный занавес. Натаниэль грустно улыбнулся и тут же почувствовал, как Виктор толкает его в бок. – Что? – Хлоя точно придет? – спросил Виктор, близко наклонившись к другу, словно боялся, что их кто-то услышит. – Конечно, – кивнул Натаниэль, – Ведь она не знает, что Адриана не будет. Прозвенел последний звонок, и свет в зале погас. Виктор облегченно выдохнул и откинулся на спинку кресла. Что же, все идет по плану.

***

      Спектакль прошел на удивление быстро. Маринетт, щурясь от неожиданно яркого света, вместе со всеми аплодировала кланяющейся на сцене труппе. – Здорово, правда? – сказала Алья, когда они выходили из зала, протискиваясь через толпу восхищенных зрителей.       Маринетт кивнула. На самом деле, она не особо следила за действием на сцене. Мысли девочки занимали совсем другие вещи. Например, личность неизвестного злодея. Вчерашняя прогулка под дождем не была плодотворной. ЛедиБаг целый час искала нужный дом, промокнув до нитки. Увы, вместо дома мсье Питкина героиня нашла лишь дом Виктора, а тот вряд ли мог ей рассказать что-нибудь о злодее.       Алья и Маринетт решили подождать ребят в вестибюле. На улице по-прежнему был ливень. Алья присвистнула. – Да уж, надо было взять с собой зонтик.       Ребята подходили в течение пятнадцати минут. Первыми подошли Роуз с Джульекой, отчего-то заспанные, потом из буфета прискакал Нино с огромным кульком соленого арахиса. И только когда вестибюль практически опустел, из зрительного зала вышли Сабрина, Нейтан и Хлоя с Виктором. Последние о чем-то горячо спорили. – Это чепуха, – уверенно заявила Хлоя, когда четверка приблизилась к остальным ребятам, – Пантомима – самое глупое искусство, которое могло выдумать человечество! Любой знает. – Самое глупое, что выдумало человечество, так это пускать в театр тех, кто не ценит искусство, – парировал Виктор, – Не всем дано понять это. – Вот как? – усмехнулась Хлоя, – Что же, раз ты «понимаешь пантомиму», покажи класс – изобрази меня и Сабрину. – Как скажешь, – хмыкнув, произнес Сент-Джан и извлек из кармана пару белых перчаток, вроде тех, что надевают фокусники, достающие кроликов из шляп. Натянув их на руки, он немного согнулся и боязливо сделал несколько шагов вперед. Затем сделал неуклюжее движение, словно бы поправил очки, съезжающие с носа. – Точно, Сабрина, – заметил Нино, хрустя орешками. Сабрина нервно заулыбалась. – Я не совсем так выгляжу, – пробормотала она, – Кажется. – Мы совсем по-другому смотримся со стороны, – сказала Алья, с интересом наблюдая за Виктором, – Слушай, а изобрази меня!       Виктор кивнул, и тут же упер руки в бока и, скептически подняв бровь, оглядел ребят. Маринетт хихикнула. – Ты постоянно так делаешь, когда речь заходит о «ЛедиБлоге» или домашней работе. Алья рассмеялась. – Верно подмечено, – произнесла она и принялась хлопать, – Браво, великий актер! Виктор, не произнося ни слова, поклонился. Затем неожиданно вытянулся, вздернул подбородок и надменно потопал по вестибюлю. – А это Хлоя! – хором закричали ребята, смеясь и хлопая. – Бред! – возмущенно перебила их Хлоя, багровея от ярости, – Если ты такой способный, изобрази самого себя! Виктор замер и посмотрел на нее как на умалишенную. – Себя? – переспросил он, – Как я могу изобразить себя, если я – это я обычный? – А вот и не надо тут строить из себя дурачка, – язвительно сказала Хлоя, – все знают, что ты носишь маску «я самый умный и находчивый». Хватит. Всем интересно, какой ты на самом деле. – Что? – нахмурился Виктор, – Какую маску? – Может, она имеет в виду то, – подала голос Роуз, – что ты отличаешься от нас. Ты словно ставишь себя выше других. Постоянно умничаешь, даже сейчас. – Покажи себя настоящего, – жестко выговорила Хлоя. Виктор побледнел. – Я… Я не могу. – Значит, остальных ты показать можешь, а изобразить самого себя – нет? – уточнила Хлоя, подходя к парню, – А разве актер не должен иметь самого себя за маской? Или же ты просто ничто, берущее образ от других? – Хлоя, перестань, – вмешался Нейтан, – Он показал тебя и Сабрину, может, хватит? – Нет, она права, Нейтан, – странно глядя на друга, спокойно произнес Виктор, – Я действительно всего лишь собранный из многих лиц образ. Простите, мне надо отойти. – Что это было? – растерянно спросила Джульека, глядя вслед Виктору, понуро идущему вдоль коридора. – Разве это важно? – спросила Хлоя, – Разве он не кажется вам странным? «Кажется» – хотела согласиться Маринетт, однако увидела, что остальные отрицательно покачали головами. Хлоя презрительно оглядела ребят. – Странные вы, – бросила она и направилась к выходу. Маринетт, нахмурившись, посмотрела в коридор, куда направился Виктор. – Может, стоит поговорить с ним? – сказала она Нейтану. Тот кивнул и двинулся вслед за другом. Виктор нашелся в туалете. Он стоял, опершись об раковину, и задумчиво глядел в зеркало. Нейтан осторожно прикрыл за собой дверь и робко подошел к парню. – Все хорошо? – спросил он. Виктор повернулся к нему и уже раскрыл рот для ответа, как вдруг его глаза испуганно округлились. – Нейтан, сзади! Куртцберг быстро обернулся и замер. Фиолетовый мотылек порхал над ними, то опускаясь, то вновь взмывая к белому потолку. – Виктор, – дрожащим голосом сказал Натаниэль, – Постарайся успокоиться. Она летит на отрицательные эмоции, и скорее всего на твои. – Я знаю, – раздался голос Виктора над ухом парня. Он быстро повернулся к другу и тут же почувствовал толчок в бок. Не удержавшись на ногах, парень шлепнулся на кафельный пол. – Виктор, что ты делаешь? – тревожно воскликнул Нейтан, подняв глаза на друга, и с ужасом понимая, что уже поздно. – Хорошо, Бражник, – со злобной усмешкой кивнул Виктор, прежде чем его охватило темное облако.