Выбор

Наутро Лорд в компании Сфинкса и Бледного вместо завтрака осаждали Паучье логово. Будучи практически уверенными в том, что к Циммерману не пустят, они тем не менее даже не рассматривали вариант вернуться ни с чем. Сфинкс удивлялся - если бы к нему подьехал Лорд в таком виде и стал о чем-то упрашивать так, как не упрашивал никогда, он сделал бы это сиюминутно, о чем бы он не просил. Было очень заметно, что он практически не ел и не спал несколько дней. - Не положено, он слишком слаб. - Ян, прошу вас... Это важнейшая просьба в моей жизни. Поверьте, ему сразу станет лучше после моего прихода. Я его самый близкий человек здесь. Мне многое нужно сказать ему. - Я все понимаю, но ему нельзя волноваться. Тут уже вмешался Сфинкс: - Ну Ян, под мою ответственность, вы же давно меня знаете, пропустите его, хотя бы на пять минут... - Мы все равно пройдём, - послышался голос вожака, только решайте, тайно или с вашего разрешения. - Не слишком ли грубо ты позволяешь себе разговаривать со взрослыми? - Я защищаю свою стаю. Я знаю, что так будет лучше. Я лично помогу Лорду попасть к Курильщику, если вы сейчас откажете. И вы даже не узнаете, что мы у него были. Яна немного пугали белесые лужицы глаз Слепого, уставившиеся в никуда, но в то же время, как будто на него. Его даже передернуло от какого-то мимолётно пробежавшего холода. - Пусть наденет халат, и недолго. Битва выиграна. Но главная битва была ещё впереди. Битва за жизнь Циммермана и за его доверие. Лорд был уверен, что Эрик выставит его за дверь. Любой бы на его месте поступил так. Один удар по лицу тогда, в столовой, чего стоил. Он вспомнил, с каким открытым выражением глаз и улыбки Курильщик встречал его объятиями, раскрывая руки навстречу, и как он ударил его, собрав все свои силы, выместив всю свою злость, не разобравшись ни в чем. Слепой набросил Лорду на спину халат и еле слышно сказал, нагнувшись над ним: - Сделай все, чтобы вернуть его. Исправь свои ошибки. Лорд понимающие кивнул, и скрылся в палате. В следующее же мгновение, как только закрылась дверь, он разрыдался. Один взгляд на Эрика сейчас, и слез сдержать невозможно. Перевязанные руки, в которые вставлены иголки капельниц, бледная-бледная кожа, и до сих пор не сошедшие синяки. Лорд проклинал себя за свою жестокость. Подьехав к кровати, взял руку Эрика в свою. Нагнулся в коляске, и прижался к его руке губами. Целовал нежную кожу, еле-еле тёплую. - Любимый, ты слышишь меня? - лепетал Лорд, захлебываясь слезами, - ты прости меня, родной, прости меня... Идиота конченного, самовлюбленного придурка... Я страшно виноват... Ты мне подарил счастье, а я его не оценил, а теперь я один, без тебя, и от этого я умираю.... Курильщик открыл глаза. Увидев Лорда, вздрогнул еле заметно. Тот мысленно приготовился к одному единственному слову: "Уходи". - Ты поверил мне, только когда я порезал вены, - одними губами прошептал Эрик, - почему же ты сразу мне не верил? Лорд разрыдался ещё больше. Никто кроме них двоих не мог видеть этих слез, а значит можно было не сдерживаться, и Лорд не сдерживался. - Что ты... Голос Курильщика звучал тихо и беззащитно, и в то же время, с огромной обидой, запрятанной глубоко в сердце, и его можно было понять. - Я думал раньше, что я давно уже мёртв, и никто и ничто не способно было заставить меня чувствовать, испытывать эмоции. Моей единственной эмоцией было раздражение на все и вся. А теперь все изменилось, я стал живым, и только твои глаза зажигают огни в моем сердце... И я, Лорд, навсегда твой. Ты можешь оттолкнуть меня, как я оттолкнул тебя, но ты не можешь заставить мою душу перестать принадлежать тебе. Я все равно буду любить тебя. И однажды я заслужу твоё прощение. Из глаза Эрика скатилась слеза. Она была крупная, как жемчужина, и в ней, вероятно, собралась и утекла прочь вся обида на Лорда, и больше её не осталось. Потому что нельзя долго обижаться на того, кого так любишь. Даже если он был очень неправ. - Иди сюда, ко мне, я подвинусь... Лорд потянулся на руках и, тихонько чтобы не задеть капельницы, которыми был опутан Курильщик, прилёг рядом, вдохнув его запах, от которого закружилась голова. Его, его Эрик. Двигаться было нельзя, можно было оборвать всю инфузионную установку. И Лорд просто лежал и целовал любимое лицо, как будто стремясь зацеловать все синяки и царапинки, поставленные по его вине. Курильщик, который также лежал, не шевелясь, улыбался, и его губы как будто становились ярче, и на щеках проступал еле заметный румянец. Они прижались друг к другу, и тепло, возникавшее между ними, давало силы обоим. Силы пережить эту ситуацию, выкарабкаться из неё, и начать все заново. Только, нужно было больше, чем раньше, беречь свое счастье... Лёжа рядом с Курильщиком, Лорд мог поклясться, что в этот момент для него как будто вся Вселенная сузилась до размеров этой палаты. Прижавшись друг к другу и согревшись, они первый раз за последние несколько дней смогли спокойно заснуть.