В новом мире нет людей

Бывшие соседи присутствующих в лагере лежали около сосен неподалеку от озера, но вдали от самих палаток. Они были накрыты неплотной светлой тканью, которая лежала в чьем-то рюкзаке на случай особо жаркой летней ночи. Никто не мог поверить в то, что эта обаятельная во всех смыслах парочка покинула их таким ужасным образом. Все были на грани после увиденного, и только Берри все еще виляла хвостом и поглядывала на всех своими темными глазами-бусинками. Трое друзей сидели в разных местах: Мейсон с младшей сестрой - у костра, Оуэн - рядом с отцом близ их палатки, а от Фонзи доносились лишь приглушенные всхлипы - она прижалась к матери и уже несколько часов омывала слезами ее желтую рубашку. Фонзи никогда не плакала. В школе она могла постоять за себя, а иногда и за самого Оуэна - из всей компании она единственная не боялась грубить хулиганам, не боялась крикнуть язвительное “мудак” или “козел” вслед уходящему Тадео. Пару раз он возвращался, чтобы подарить ей еще одну затрещину, но для Фонзи свобода слова была важнее какой-то там разбитой губы. - Эй. Мейсон оторвал взгляд от костра и поднял глаза вверх, чтобы увидеть перед собой Бейкера младшего. - Пойдем со мной, - Оуэн протянул руку парню. - Куда? - Нам нужно поговорить. - Не хочу, - подросток отвернулся и посмотрел в сторону озера, зарывшись носом в пышные мелкие кудряшки Моники, - не сейчас. Рука Оуэна начала было опускаться, но в его мыслях вновь всплыли слова отца: “Будь сильным, сильнее, чем ты был до всего, что сейчас происходит. Тебе придется измениться” - гласил голос внутри. Юноша никогда не перечил своему парню и соглашался со всеми его решениями в тех или иных ситуациях, но раньше его молчание и отчужденность минимально влияли на происходящее, теперь же он чувствовал - от его решения может зависеть многое. От решения любого члена группы может. - Нет, - он наклонился, чтобы взять его ладонь в свою, но тут же встретился с ледяным взглядом, в котором читались злость и непонимание, - п-пожалуйста, это ненадолго, - содрогнулся Оуэн. Мейсон выдохнул и посмотрел по сторонам - его родители и Макферсоны сидели где-то в середине их палаточного лагеря и внимательно слушали говорящую о чем-то Сьюзан, которая разложила на земле огромную карту штата Кентукки. Остальные члены группы сидели около своих палаток, но, по всей видимости, тоже следили за речью и действиями молодой девушки. Скотты приняли ориентацию сына не так легко, как это сделал мистер Бейкер. Были и разговоры, и походы к психологу, но в конце концов Лили и Фергус лишь отдалились от Мейсона, что повлекло за собой еще большие проблемы. Сейчас они смирились с его выбором, но все же юноша не любил привлекать их внимание чрезмерным общением с Оуэном. - Иди, посиди с мамой и папой, - он поднялся с земли и отправил сестренку в сторону родителей. Парень изучал прожилки радужной оболочки голубых глаз, будто видел их впервые. Он молчал, но на секунду все же приоткрыл рот - хотел что-то сказать. Оуэн взял его руку в свою, отчего подросток дернулся и вновь взглянул на родителей, попытавшись освободить свои пальцы. - Все в порядке, мы отойдем, - тихо сказал блондин. Ребята ушли за палатки и, ведомые Оуэном, направились в сторону тел, накрытых белыми простынями. - Оу, нет, нет-нет-нет, - начал разворачиваться и вырываться Мейсон. - Нет, все будет хорошо, я обещаю! - Бейкер, чуть помедлив, несмело схватил парня за плечи. - Просто… - Что?! - продолжал вырываться темнокожий юноша, губы которого нервно задергались. - Я… я не пойду туда. Оуэн сглотнул и ослабил хватку. Он обратил внимание на дрожь Мейсона и невольно прикусил свою губу. - Мы ничего не будем делать. Прошу, - он умоляюще взглянул на испуганного подростка, для которого мир в данный момент сузился до сумасшедшего блондина и дорожки к трупам, - мы н-нужны друг другу в такие моменты. Мейсон прикрыл глаза и облизнул губы, после чего вытер пот с висков. Ничего не ответив, он вернул руку в ладонь бойфренда и устремил взгляд на белое пятно вдали - от безудержного страха в глазах опять помутнело, отчего предметы вдали расплывались, словно акварельная краска на сыром листе. Они медленно подошли к мистеру и миссис Питтс и, прежде чем осведомить Мейсона, зачем они сюда пришли, Оуэн сам сделал пару глубоких вдохов. Он боялся ничуть не меньше друга, а может даже больше, но изо всех сил старался переступить барьер страха и прекратить оставаться в стороне. - Что мы тут делаем? - голос Скотта дрожал и был показателем того, что ему здесь явно не нравится. - В таких… - голова Оуэна отяжелела от частого дыхания, отчего мальчику стало сложно говорить, - в таких ситуациях нам важно общаться. М-мейсон, я просто хочу… чтобы мы ничего не скрывали друг от друга. Блондин присел на колени перед Келвином и Мартой. Последняя находилась ближе - парни поняли это по большому красному пятну посередине уже небелоснежной ткани и по выставляющейся из-под нее наманикюренной руке бледного цвета. Мейсон, все еще не до конца понимая происходящее, все же последовал его примеру. - Господь, - Оуэн закрыл глаза и соединил ладони, прислонив их ко лбу, - я хочу попросить тебя кое о чем... Мейсон смотрел на это, приоткрыв рот и неосознанно царапая ткань своих джинсов ногтями. - ...прошу, позаботься о мистере и миссис Питтс. Я знаю, в последнее время мы просим слишком многого, но сейчас мне бы хотелось думать, что они… - парень всхлипнул, - теперь в лучшем мире. Оуэн вытер выступившие слезы, которые все равно продолжили течь, и обратился к Мейсону: - Просто выскажись, давай. Мы можем вспомнить много хороших моментов, связанных с Келвином и Мартой. Парень, все же взглянув на трупы, прикрыл глаза и выдохнул. - Я… мне будет не хватать их. Они были для нас не просто очередными старперами, которые ругали бы нас за то, что мы лазим по деревьям или играем в мяч на тротуаре. Они были по-настоящему классными и.... Мейсон опустил голову, а его джинсы начали темнеть от спадающих на них капель. Оуэн, не сдерживая и своих слез, понимающе улыбнулся и положил руку ему на колено. - Помнишь, как пару лет назад в Хэллоуин мистер Питтс заставил нас переодеться в костюмы и пойти за конфетами? - Помню, - усмехнулся парень и шмыгнул носом, - он еще грозил, что если мы будем строить из себя дофига крутых и взрослых, то он сам оденется человеком-пауком и пойдет по домам в одиночку. Теплые воспоминания вызывали не только грусть, но и улыбки. “Когда-нибудь хорошие времена все равно останутся позади, и будет лучше, если в дальнейшем мы вспомним только радостные моменты, когда-то подарившие нам немного людского счастья” - так говорил отец Оуэна. Держа в голове именно эти слова, он решил привести сюда Мейсона и забыть произошедшее утром, оставив о Питтсах только хорошие воспоминания. - Их больше нет, - вздохнул Оуэн и провел запястьем по мокрым глазам, которые сразу начали краснеть, - но мы ничего не можем с этим поделать. Нам остается лишь смириться и не забывать тех, кто когда-то дарил нам радость. Его парень последовал примеру и вытер мокрые дорожки на щеках, после чего легко улыбнулся. - Спасибо, чел. Я и правда был напуган и мне страшно до сих пор, но после… Его прервала рука, схватившая левое колено. И это была рука из-под ткани, это были розовые ногти миссис Питтс, которая совершенно точно не могла быть живой - они это знали, они все видели своими глазами. Вопреки уготованному ей вечному сну, женщина начала двигаться и издавать звуки, похожие на те, что издавал Келвин и человек, напавший на него. Подростки, резко дернувшись, не сразу закричали. Они несколько секунд смотрели за происходящим, широко раскрыв глаза и затаив дыхание, но тут рука Марты сжала плоть сильнее и резко подтянулась к юноше, обнажив до этого скрытое простынью лицо. Сине-фиолетовые венки проглядывались под кожей цвета мукоровой плесени, глазные яблоки отливали желтым, а красноватые зубы - результат многочисленных внутренних кровотечений - защелкали, выбрав целью все ту же ногу парня. - А-а-а! - Мейсон закричал и резко сел на пятую точку, вырвавшись из плена рук трупа, но попав в него вновь спустя пару мгновений. Оуэн был напуган до смерти, не в силах выдать хоть какие-то звуки, но принялся помогать парню вытащить ногу из замка пальцев Марты Питтс. Мейсон продолжал истошно кричать, слезы на его глазах мгновенно высохли, а дыхание обоих парней в очередной раз участилось до такой степени, что начинала кружиться голова. - Какого черта, помогите! Помогите, кто-нибудь! Щелкающая челюсть шипящей мертвячки подобралась к ноге Мейсона и норовила оставить на ней свой след, но Оуэн, пересилив страх, оставил след своего кулака на лице миссис Питтс. Она ослабила хватку, и голова ее с хрустом повернулась в сторону удара, дав мальчику шанс освободиться, но тот, пребывая в ужасно шоковом состоянии, потратил все силы на крик и неравномерное дыхание. В глазах мутнело и темнело, а слова Оуэна отдавались эхом и, становясь неразборчивыми, теряли смысл. - Мейсон, давай, помоги мне! Мейсон, блин, только не отключайся! - Оуэн продолжал вызволять ногу своего парня из лап монстра, периодически смотря на подростка. Зубы Марты в очередной раз приблизились к покрытой джинсовой тканью голени, а удара обессилевшего Оуэна в этот раз было недостаточно - он пытался одной рукой оттолкнуть голову восставшей, но она поддавалась все меньше. “Это конец” - подумал блондин. - Прости, Мейсон, - он все еще пытался усмирить Марту, но пелена подступивших слез лишила его возможности четко видеть происходящее. Парни были слишком напуганы, чтобы обратить внимание на топот членов группы. Внезапно труп миссис Питтс, рот которого был буквально в нескольких сантиметрах от долгожданного обеда, был повален взявшейся из ниоткуда Сьюзан Бейкер. Она прижала Марту к земле, как это сделал ее отец с Келвином, и воткнула нож ей в сердце. - Какого… - губы девушки дрогнули. Сьюзан растерялась, не получив должной реакции существа на колотую рану в область груди. Потеряв самообладание всего на секунду, она была застана врасплох. Монстр вырвался и, рыча, сумел схватить девушку за руки, отчего даже она не смогла сдержать крик. - Сьюзан! - ее отец и остальные еще не добежали до ребят, но увидев происходящее, мистер Бейкер преодолел расстояние за пару секунд. Он уложил миссис Питтс со спины, высвобождая дочь из ее хватки. Сьюзан, часто дыша, но не колеблясь, вынула нож из груди трупа и принялась втыкать его в разные части тела. Удерживаемая Альфредом Марта не прекращала шипеть и щелкать зубами ни после удара в шею, ни после слепого удара в лицо. - Пробуй в лоб! - прокричал подбегающий мистер Лэй, который, очевидно, вспомнил утреннюю ситуацию с мужем Марты. Вынув оружие из пространства между глазом и щекой, девушка вонзила его точно в лоб женщины, как сделала это с Келвином. Труп Марты Питтс мгновенно прекратил свои действия, отчего мистер Бейкер смог разжать пальцы на его плечах и прижать к себе дочь, до этого сидевшую на трупе верхом. - Все в порядке, папа, все нормально, - тихо приговаривала она, поглаживая того по спине. Альфред ничего не говорил, а глаза его были широко раскрыты и смотрели в одну точку. Оуэн впервые за все время огляделся - подоспели лишь Бейкеры, Скотты и Тревор с Люси без Фонзи - вероятно, ее оставили в лагере вместе с Берри, Макферсонами и маленькой Моникой. Мать и отец Мейсона принялись нервно осматривать испуганного подростка и трогать его лицо, задавая вопросы, на которые он не мог ответить - юношу трясло, он часто моргал и все еще дышал ртом. Оуэн сидел рядом и был примерно в таком же состоянии, но все же пытался взять себя в руки. Сглотнув, он тоже прикоснулся к плечу Мейсона, собираясь убедиться в том, что он в порядке, но рука тут же была скинута самим парнем. - Зачем ты притащил меня сюда?! - агрессивно бросил он. - Я… Я же не знал… - прохрипел Оуэн. - Я думал, что мы вспомним… что мы успокоимся и что так будет лучше… - Лучше?! Да, определенно лучше! - срывался на крик его парень. - Я говорил тебе, что это плохая идея, но нет, тебе понадобилось сидеть над трупами и просить у Господа упокоения их душ! Мейсон сомкнул зубы и пытался перевести дыхание, в то время как все остальные ошарашенно смотрели на двух подростков и боялись задать какой-либо вопрос. Оуэн виновато опустил голову и прикусил губу, пытаясь сдержать нахлынувшие эмоции. Не нарушая тишины, все члены группы поднялись на ноги и переглянулись, после чего направились к лагерю, в котором, как они поняли, теперь небезопасно.