Трансфигурация сердца.

      Питер поднялся в совиную башню и принялся писать письмо для своего друга. «Уэйд, Я знаю, что виноват перед тобой. Как бы я ни пытался убедить себя, что всё еще злюсь, этого не вышло. Мне совсем не хотелось, чтобы мы перестали общаться и исчезли из жизни друг друга, но мне было просто стыдно после столь длительного молчания врываться в твою жизнь. Я долго собирался написать тебе, но чувство вины и упрямство никак не давали мне этого сделать, прибавь ещё мою вечную уверенность в том, что мешаю всем хорошо жить. Всё мое существо было против того, чтобы восстановить с тобой связь, но к сожалению, или к счастью, ты слишком дорог мне, чтобы просто так отпустить тебя. Я надеюсь, что у тебя всё хорошо и ты не попал в очередную передрягу. Хотя, зная тебя, это практически нереально. Надеюсь, Ванесса тебя держит тебя в стороне от неприятностей. Я очень соскучился по тебе и твоим шуткам. До сих пор не верю, что написал это. Может, нам удастся встретиться в рождественские каникулы? Я не уверен, что ты захочешь меня видеть после того, как я потрепал твои нервы, но я же могу надеяться, правда? Ещё раз прости, Твой друг Питер.»       Дописав письмо и аккуратно вложив его в конверт, юноша прикрепил его к лапке одной из школьных сов. Птица укоризненно посмотрела на хаффлпаффца за то, что тот заставляет её поработать крыльями, но всё же отправилась доставить доверенное ей послание.       Вздохнув, Паркер направился в библиотеку, чтобы сделать домашнюю работу и ненадолго отвлечься от забот, которые так и хотели затоптать собой всё сознание юного мага. В библиотеке было спокойно и уютно. Это было одно из самых любимых мест Питера, потому что здесь даже Флеш не мог напакостить ему. Во-первых, тут были очень прочные чары против любых заклинаний. Во-вторых, Вонгу — их библиотекарю — нравилось, когда все были погружены в знания. Вонг уважал тех людей, которые бережно относились к книгам. Особенно он симпатизировал нашей знакомой троице, которая с самого первого дня завоевала его доверие.       Конечно, Томпсон пытался по началу что-то сделать Паркеру и в библиотеке, но Вонг просто телепортировал слизеринца за пределы библиотеки. Как он это делал, если подобные чары не работали в Хогвартсе не понятно. Но сам Вонг шутил, что библиотека его территория, поэтому он может делать здесь, что захочет.       Закончив с домашней работой, Питер заглянул в Большой зал, чтобы поужинать, а потом отправился на прогулку с Недом и Мишель. Они обрадовались, что юноша наконец написал Уэйду. — Давно надо было это сделать, — фыркнула Мишель. — Главное, что ты это сделал, — кивнул Нед.       Друзья смеялись и дурачились, а потом настало время патруля. В этом году первыми начали старосты Рейвенкло, но Пит решил за компанию помочь друзьям. Им повезло и они не наткнулись ни на одного нарушителя, так что обход был закончен через полчаса после отбоя. Попрощавшись с ребятами, Питер пошёл спать. В этот раз сон снова не шёл, потому что завтра должна была быть пара Трансфигурации, которую теперь вёл Старк.       Но всё-таки сон сморил парня и тот еле проснулся на утро. Быстро приведя себя в порядок, Питер помчался на завтрак. Первыми на сегодня была пара Заклинаний вместе с гриффиндорцами. Ванда Максимофф, она также известна, как декан Рейвенкло, была рада видеть всех своих учеников и с удовольствием начала с ними вспоминать Заклинания, которые они уже изучали. — Вы не должны забыть ни одного. Никогда не знаешь, какое именно в будущем вам пригодится, — говорила Максимов.       Ванда была очень сильной волшебницей, которая с детства колдовала без палочки. Многие считали это даром, сама девушка долгие годы называла это проклятьем. Она сама смогла признать себя вовсе не проклятой только после встречи с Виженом Шейдом, учителем Истории Магии. Он полюбил Ванду и смог показать ей красоту её магии. Сама девушка настолько полюбила этого мага, что готова была на всё ради него.       Они официально стали парой два года назад, и ученики устроили настоящий праздник в их честь. Так одна пара из трёх стала каноном, как многие кричали тогда. Оставшиеся пары состояли из Романов и Беннера, директора и загадочного учителя Травологии, но те пока то ли скрывали свои отношения, то ли сами ещё не разобрались. Но все ученики Хогвартса, затаив дыхание, ждали развязки.       Но вот первая пара закончилась, и был перерыв на обед. Паркер уже весь извёлся, ожидая урока у Тони. За обедом он почти ничего не съел, за что получил укоризненный взгляд от Локи, которому не стоило труда понять почему Питер нервничает. Лафейсон только переживал, как бы Старк не натворил дел, которые потом пришлось бы исправлять кому-нибудь из бывших Мстителей, как в былые времена. И что-то подсказывало зельевару, что это будет он сам. В их школьные годы Тони мог обидеть кого угодно парой слов, сам того не понимая, а потом уже прячась где-нибудь от группы людей, которая хотела его проклясть, спрашивал друзей почему его никто не любит. Только их бывшая одноклассница Пеппер Поттс могла вдолбить Старку в голову, что он идиот, которому следует следить за словами.       И вот долгожданный урок. Все переговаривались и перешептывались, ожидая профессора. Даже вечно спокойные змейки восторженно щебетали с барсуками. Но все сразу замолчали, когда Старк появился в кабинете. Он выглядел уставшим, потому что он всю ночь придумывал новое заклинание и почти не поспал. Однако уроки никто не отменял. — Всем привет, мелкие грызуны. Я Тони Старк и буду вести Трансфигурацию. Надеюсь, мы поладим, — Тони вздохнул и приложился к фляжке. — Сегодня вы будете пытаться превратить енота в подушку.       Старк взмахнул палочкой, и перед учениками появилось по одному енотику на каждого. Однако животные не были обездвижены и начали убегать и царапаться. В классе начался настоящий кошмар. Только Питер сидел спокойно и гладил своего енота. Старк нахмурился. Он-то надеялся, что все ученики начнут носиться и ловить животинку, чтобы сделать из неё подушку. — Я так понимаю, что вы мистер Паркер? — скучающе спросил Тони, подойдя к ученику. Однако его глаза с интересом рассматривали Паркера. — Да, сэр, — Пит немного покраснел от внимания кумира. — Предлагаю тебе подождать, пока все возьмут себе по еноту.       Тони подмигнул и отправился к учительскому столу, желая хоть немного передохнуть. Прошло полчаса, и еноты были наконец разобраны по партам. Старк с мученическим стоном стал объяснять нужную формулу для преобразования. Но мужчину было не скучно слушать. Он постоянно вставлял шутки, которые смешили весь класс. А тех, кто отвлекался, он окатывал водой. — Для лучшего усвоения информации, — говорил Старк.       Затем Тони показал заклинание в действии, с лёгкостью сделав из енота мягкую подушку, а потом обратив её обратно в зверя. Ученики зааплодировали, Мужчина отвесил шуточный поклон, и все приступили к выполнению задания. У многих ничего не получалось, и таких людей Старк осыпал саркастическими комментариями. У одной девочки с Хаффлпаффа из подушки посыпались внутренности бедного зверя, что Тони также не оставил без внимания. Это не нравилось Питеру, ведь, по сути, этих учеников унижали за то, что они делали в первый раз. Сам Питер почти избежал иронических высказываний в свой адрес, ведь у него получилась мягкая и удобная подушка в светло-голубой наволочке. — У тебя хорошо получилось, — одобрил работу Паркера Старк. — Рогатик научил? — хмыкнул мужчина. Тут кто-то из слизеринцев спросил: — А вы случайно не о нашем декане говорите? — О нём, конечно. Рогатый навсегда останется рогатым, — улыбнулся Старк. Питеру стала противна эта улыбка, ведь для него Локи стал старшим братом, который постоянно вытягивал парня из проблем и депрессии. Именно зельевар мог помочь после очередных воспоминаний-кошмаров. Если бы не он, Пит бы не познакомился с Уэйдом и другими старшекурсниками, которые не раз выручали его. — Профессор Старк, я бы хотел попросить Вас не говорить так о профессоре Лафейсоне, — сквозь зубы сказал Питер. — Просто Тони. Не нужно этого «профессор». Не настолько я уж и стар, — девушки томно вздохнули на слова Старка. — Возможно ли, что тебя так задели мои слова о «твоём», — Тони выделил это слово, пытаясь намекнуть о чем-то большем. — учителе? — Профессор Старк, — продолжил гнуть своё Пит. — Это просто неэтично так говорить о другом преподавателе. — Да какой он педагог, — отмахнулся мужчина. — Так. Наверняка ничего даже толком не объясняет, на всех огрызается и тешит своё эго непризнанного гения. К тому же… — Тони не дала договорить струя воды, выпущенная Паркером из палочки.       Старк стоял и не мог поверить, что это нечто взяло и облило его. А Питер больше не мог находиться рядом с человеком, которым он еще недавно так восторгался. Он бы, возможно, даже улыбнулся, если бы речь шла о ком-нибудь другом. Но Локи для него стал светом, он был тем человеком, который протягивал руку помощи, когда Пит хотел сдаться. Если Лафейсон не мог помочь сам, то просил Уэйда или Неда поговорить с юношей, чаще Уэйда, потому что остальные ученики впадали в благоговейный ужас перед зельеваром и забывали о чём тот говорил, если это был не урок.       Питер выскочил прочь из класса, громко хлопнув дверью. Паркер шёл куда глаза глядят. Болезненный ком сдавливал горло, а перед глазами всё расплывалось. Разочаровываться в идеалах больно. Тони был для Питера тем светлым образом, за который парень цеплялся в сложных ситуациях. Он часто мысленно спрашивал себя: «А что сделал бы Тони Старк? Старк бы одобрил эту идею?». Сейчас этот образ раскололся на маленькие кусочки, которые не хотели собираться обратно. Был разбит сам внутренний компас Пита.       Паркер пришёл к Локи, у которого сейчас не было урока. Войдя в незапертый кабинет зельеварения, Питер скатился по двери вниз и обнял себя за колени, пряча в них голову. Мужчина выглянул посмотреть, кто к нему решил наведаться. Увидев Пита, Лафейсон вздохнул. Старк всё-таки успел что-то натворить, а ведь здесь он всего второй день. — Питер, что случилось? — учитель подошёл и сел рядом с парнем. — Я облил мистера Старка водой, — Питер так и не поднял головы, поэтому голос его звучал приглушённо.       Локи представил Тони мокрым, напоминающим больше мокрую кошку, чем уважаемого мага. Это настолько рассмешило зельевара, что тот не мог сдержать хихиканья. Пит удивлённо посмотрел на своего учителя. — Прости, — отсмеявшись, сказал Лафейсон. — Просто не смог удержаться. Представляю лицо нашего Железного человека, когда ты окатил его водой. Его щиты явно не предусматривали такое заклинание. — Железный человек? — удивлённо спросил Паркер. — Ага, — мужчина улыбнулся своим воспоминаниям. — У нас было что-то вроде своего дружеского отряда. У каждого было своё прозвище. Наташа была Чёрной вдовой. С её парнями вечно что-то случалось, причём явно не совсем безопасное для их жизни, и после этого они расставались. Многие предполагали, что Романова таким способом сама испытывает парней. Клинт, он же учитель полетов, был Соколиным Глазом. Мог попасть в любую цель на любом расстоянии всем, чем захочешь. Стив Роджерс был Капитаном Америкой. Он родился в Штатах, но его семья потом переехала сюда. Капитаном его позвали за то, что уж слишком правильным он был, слишком честным. Беннера, твоего учителя по магическим существам, называли Халком и лучше тебе не знать почему, — тут Локи поморщился, как будто вспомнил о чём-то неприятном. — Тор был богом грома и молний. Ну, думаю, ты знаешь, что он единственный в мире владеет стихийной магией молний. Тони был Железным человеком, потому что кутил он тогда знатно, но при этом никого не любил. Смеялся, что семейное проклятие Старков — любить только одного единственного человека всю жизнь, а до этого прятать свое сердце за сталью. И, конечно же, каждая девчонка думала, что она та самая, — Локи фыркнул, выражая своё отношение к этому вопросу. — А твой декан был Зимним солдатом, потому что мы как-то на Рождество немно-ого выпили, и Барнс ушел за чем-то в Запретный лес. И вернулся только спустя неделю. Зато с какой хорошей травкой! Кхм… я этого тебе не рассказывал. А Ванда — Алой ведьмой. — А тебя как называли? — спросил Пит. — Старк звал меня Рогатым, потому что на Хеллоуин я как-то надел шлем с рогами. Между прочим, это был артефакт! А остальные звали меня богом лжи и обмана. — Серьёзно? — удивился юноша. — Я даже однажды сделал так, что все подумали, что я умер. — Правда? А зачем? — Ну, мы поссорились с Тором, и тот сказал: "Если бы мы были родными братьями, то я бы лучше умер, чем осознавал это". — Лафейсон успешно спародировал низкий голос своего брата. — И я тогда подстроил так, что спас его, подставляясь под удар. Как же он тогда рыдал над моим телом, — Локи мечтательно прикрыл глаза. — Говорил, что я лучший брат, а он был не прав. — Он сильно разозлился, когда узнал, что вы его обманули? — Он чуть пол-Хогвартса не разгромил, пытаясь меня достать. — Представляю, — захихикал Пит. — Кстати, не расскажешь, что же учудил Старк? — Он… он начал говорить неприятные слова про вас. — И всё? — уточнил зельевар. — Угу. Но мне стало так противно, что я не выдержал и выпустил первое попавшееся заклинание. — Хоть не траванул от сильных эмоций. А то пришлись бы ему вспомнить годы, когда это делал я, — ухмыльнулся Локи. — В общем, не бери в голову. Он хоть нормально преподает? — Он очень интересно рассказывает, но у него слишком необычные методы мотивации.       Локи встал с пола и помог подняться Питу. Паркер потихоньку снова становился собой, что не могло не радовать Лафейсона. — Это уже хорошо. Уже скоро все сюда придут, так что готовься к следующей паре зельеварения. — Есть, сэр, — рассмеялся Питер.       Находясь рядом с Локи, он мог позволить себе забыть обо всех проблемах.