Магия? А у нас Панцерфауст!

— Господин генерал-фельдмаршал, разрешите доложить? — ворвался в храм глубоко дышавший стрелок. Лицо едва выражало панику и покрылось испариной.  — Быстрее. — Александр старался не паниковать, но в душе понимал, что дела плохи. — Враг приближается, господин генерал-фельдмаршал! — на одном дыхании выпалил солдат. — Метров четыреста со всех сторон. — Отправляйся на позиции своего отделения, — скомандовал Александр: — Господин лейтенант, все подразделения снаряжены сигнальными ракетницами? — Так точно, господин генерал-фельдмаршал! «Я же это докладывал ещё три минуты назад…» — не очень понял смысла вопроса лейтенанта, но, как и полагается немецкому офицеру, промолчал. — Пусть освещают, — фельдмаршал прильнул к биноклю. После перекида командами в небо взлетела ракета, осветившая белым сиянием округу. Шедшие в полный рост зверолюди явно знали про камуфляж очень и очень мало — даже уже отвыкший от ночных прогулок Александр с помощью бинокля с лёгкостью разглядел десятки тварей. Раздались винтовочные выстрелы. Немцы воспользовались предоставленным осветительным патроном временем сполна. Пронеслась длинная пулемётная очередь. Стрелки и пулемётчики с такой дистанции не могли бить слишком уж прицельно, однако из всех сил старались. С правого фланга, повёрнутого к открытой равнине, в небо взмыл патрон. Бойцы тут же обнаружили противника. Раздались новые выстрелы, сбивавшие наступающих. Человек, увы, не обладает ночным зрением. Бой ночью всегда требовал редкой выучки и выдержки, приходившими с практикой учений и реального опыта боевых действий. На такой дистанции пытаться задавить превосходящего врага огнём, ещё и ночью — это было бессмысленно. Каждый патрон следовало выпускать прицельно. Стрелок, опирающийся на мешок с песком или оконную раму, смотрит на врага пристально обоими глазами. Затем примечает цель, благо, идущие в полный рост враги были очень уж заметны, — прислоняет лицо к винтовке, упирающейся в плечо, переводит ружьё в сторону врага и производит выстрел. Прицельный огонь всегда был эффективен, а скорость, с которой бойцы могут его производить, пожалуй, — решающий фактор в бою, когда обе стороны равны. Ответить на такой дистанции никакие стрелки и колдуны противника не могли. Бойцы чувствовали себя спокойно, но с каждым шагом, сделанным напиравшей лавиной к защитникам деревни, — выпиленной несколько часов назад, — беспокойство начинало одолевать бойцов. Понять, где маг, а где простой воин, было решительно невозможно. Патрон потух — остановилась и активная стрельба. Через мгновение вверх взлетела новая ракета, как этакий предвестник приближающегося свинцового ливня. На центральном направлении пристрелявшийся короткими очередями пулемёт внезапно разразился протяжной очередью, вмиг перебившей двигавшихся слишком плотно зверолюдей, а остальных — прижавших к земле. Тут же успех пулемётчика закрепили стрелки, не дающие врагу возможности безопасно встать. Растянутое построение всегда имело большую проблему — тяжелее следить за бойцами. Неорганизованность атаки была на лицо — пока одно направление полностью остановилось, другие продолжали бежать на немцев. На левом фланге забили винтовки и пулемёт, ведущие полуслепой огонь по двигающемуся в лесу врагу. МГ по центру вновь выпустил длинную очередь, скосившую троих нападавших.  — Постойте-ка… Лобовая атака в чистом поле по центру начинала постепенно останавливаться. Прижатые винтовками и пулемётом зверолюди, едва вышедшие на стометровку, просто боялись подняться. Паника одолела врага, хотя он и подошёл на дистанцию, на которой и был бы возможен огонь их магов. Слишком близкое расстояние, впрочем, позволяло накрывать и в такую темень врагов прицельным винтовочно-пулемётным огнём. За спиной фельдмаршала внезапно забил пулемёт — сразу длинной очередью.  — Огры! — винтовки вторили непрекращающимся градом выстрелов. На позиции удерживавшего центр первого отделения полетело несколько огненных шаров и магических стрел. Последние или развеялись по пути, или глупо врезались в укрытия. Пара первых влетело с позиции пулемётчика, организовав мощный пожар прямо в удерживаемом им доме. Второй номер пулемётчика и пара стрелков тут же занялись ликвидацией пожара. Бойцы быстро перевели весь огонь на злощастных колдунов. Полуминутная перестрелка привели к гибели половины колдунов, — остальные залегли, — и возобновлению энергичной лобовой атаки полчища зверолюдей по центру. Первое отделение лишилось доброй половины огневой мощи, занятой тушением пожара. На левом фланге пальба второго отделения внезапно усилилась. Краем уха фельдмаршал услышал протяжные вопли с той стороны. Гюнтер прильнул к окну, с которого открывался лучший вид на его позиции.  — Гоблины! Множество зеленокожих тварей, укрывавшихся до того в листве, лавиной выбежало из леса под винтовочно-пулемётный огонь немцев, вовсе не считаясь с потерями. Послышалась цепь взрывов. На первоначальных позициях успешно удерживалось только третье отделение.  — Лейтенант, командуйте отступление!  — Есть! Забрасывающие врага гранатами и свинцовым шквалом бойцы начали организованное отступление, покидая изначальные позиции. «Блядское долбофентези, до чего же неудобные позиции!» В деревне отсутствовали всякие дома на возвышенности, как и башни и усадьба феодала, которые могли бы позволить каждому отделению поддерживать другое огнём. Стрельба начала стихать. Гоблины на правом фланге после массового закида гранатами не посмели воспользоваться своим преимуществом, что позволило отделению грамотно отступить и распределить огневые средства на заранее назначенных позициях. Атаковавшие центр зверолюди продолжали стремительную атаку, но из-за изначально больших расстояний также не смогли нагнать союзников.  — Иоганн, что у тебя? — напряжённо воскликнул лейтенант, наблюдавший за левым флангом.  — Почти отбросили врага! — ответил фельдфебель четвёртого отделения. Александр болезненно вздохнул. Такую какофонию он уже не слышал давно. А эмоции-то какие! Застрочил по первым ворвавшимся в деревню врагам пулемёт. Плотный огонь, сосредоточенный по бегущим по улочкам врагам, косил приходящих десятками. Пробираясь по трупам павших сородичей, полчища полулюдей нахлынули в деревню. Пулемёты и винтовки клали без страха напиравших врагов штабелями. Раз за разом в небо взмывали сигнальные патроны. Страшный грохот поднялся со всех сторон. Безостановочно бил по пристрелянным позициям лёгкий миномёт, разом порой выбивавший с пол-десятка тварей. Гоблины с левого фланга не смогли пробраться сквозь ружейный ливень и дрогнули. Они бросили своих раненных доживать свои последние часы жизни. Центр и правый фланг вели наиболее ожесточённые бои, поскольку им пришлось вступить в перестрелку с вражескими колдунами. Огненные шары освещали позиции солдат Вермахта. Стрелки постоянно переротировывались, пытаясь укрыться от магической стрельбы. Взвод понёс первые потери. Один из стрелков был сражён плотным залпом магических стрел. Пробитое тело свалилось наземь с предсмертным стоном. Солдаты с удвоенной яростью обрушились на врага. Пулемётно-винтовочный вихрь подавлял магов врага. Никакие магические щиты не могли спасти от столь плотного огня. Но стоило только сосредоточить огонь по колдунам, как начинали напирать простые, лишённые магического дара зверолюды. Своими грудьми они пытались проложить себе дорогу. Но животная ярость не могла спасти от пуль, валивших их десятками. Прилетел огненный шар — один из стрелков вспыхнул, словно спичка, и свалился с болезненным криком на землю. Тут же к нему бросилась пара товарищей, пытаясь стянуть с него одежду. Автомат и пулемёт били без перебоя. Солдаты закидывали подходящих в упор зверолюдов гранатами. Рядом с двумя магами разорвался миномётный снаряд — к погибшим врагам прибавилась пара изувеченных трупов.  — Разбили! — воскликнул унтер-офицер четвёртого отделения.  — Скорее сюда! Первое отделение теснят! — отдал приказ фельдмаршал. Солдаты спешно перешли на новое направление. С двухэтажного дома старосты открывался отличный обзор на противника, что позволяло усилить обстрел наступающих. Подошедшие едва ли не в упор зверолюды были отброшены ружейно-пулемётным огнём солдат четвёртого отделения. Пара тварей и вовсе смогла залететь прямо на позиции первого отделения, но ударами штыков и выстрелами в упор враги были убиты. В порядке инициативы унтер-офицер второго отделения развернул МГ-34 вместе с двумя стрелками в сторону первого отделения и поддержал своих восстановивших свои безопасность товарищей огнём. Винтовки, пулемёт, гранаты, миномёт, пистолет-пулемёт — всё било по самой крупной группировке врага. Последние из колдунов врага по центру были убиты. Многочисленные остатки врага, прижатые к земле, в страхе больше не рисковали высунуться.  — Гоблины! — вскричал стрелок четвёртого отделения, посмотревший вниз. Вторая волна противника, двигавшаяся на здание ратуши, смогла проскочить незаметно. Для такого врага это была поразительная слаженность. «Колотушка» полетела под ноги пытающимся топорами вырвать запертые двери врагам. Граната взорвалась и разметала десяток рвавшихся нелюдей. На место убитых тут же встали новые, таки вырвавшие двери.  — Разворачивайте пулемёт к лестнице! Гранаты полетели на первый этаж. Раздалась череда взрывов, содрогнувшая здание. Пулемёт и пистолет-пулемёт в упор забили, стоило только врагам показаться на лестнице. Очередями, закидывая эпизодически гранаты, немцы перебили всех, кто пролез в дом. Вскоре огонь стих. Тела зеленокожих сформировали кучу у лестницы.  — Проверьте, выжил там кто или нет! — скомандовал фельдмаршал. Вопрос состава проверяющей группы был благоразумно взвален на плечи фельдфебеля. Иоганн отправился лично вместе с тремя бойцами. Стоило им спуститься, как внизу раздался крик, очередь, несколько винтовочных выстрелов и целая вереница противных криков. Недобитые гоблины набросились на фельдфебеля и нанесли пару колотых ран в ногу, но были быстро убиты штыками и стрельбой солдат. В небо на позициях второго отделения взлетел сигнальный патрон, оставивший полосу синего цвета — сигнал о запросе боеприпасов. Следом взлетела просто синяя ракета — запрос медикаментов. Лейтенант скомандовал посыльным отправиться под прикрытием четвёртого отделения с ящиком патронов и медицинской сумкой. Все три бойца спешно перешагнули через тела убитых гоблинов и побежали к своим, прикрываемые ружейно-пулемётным огнём. Немногочисленные племенные вожди пытались вновь поднять бойцов в атаку, но каждая из групп останавливалась огнём винтовок и пулемёта. Посыльные быстро перебежали к держащему правый фланг отделению и стали разгружать боеприпасы. Погиб один стрелок, первый номер пулемёта и ещё один шютце ранены. Стоило только принести столь необходимые для продолжения активного боя боеприпасы, как через полминуты позиции вновь разразились шквальным огнём, косившим остатки врага десятками. Немногочисленные недобитки уже отказались от всяких попыток продолжить свои самоубийственные атаки на немецкие пулемёты и ружья. Через три минуты и вовсе всё стихло. Никто не решался вновь подняться. Немногочисленные выжившие пытались отползти, но стоило их заметить — как их жизни прерывали выстрелы винтовок или пулемётные очереди.  — Победа? — с надеждой потянул фельдмаршал, раз за разом перебегавший с края на край, пытаясь найти хоть одного врага. Но нет, поле молчало. Солдаты напряжённо всматривались вдаль. В идеале было добить выживших сразу, но в такой темноте это было рискованно. Бой подошёл к своему логическому завершению. Единственное, что происходило, — небо освещали ярким сиянием сигнальные ракеты. Лишь изредка били стрелки по с минуты на минуты пытавшимся отойти нелюдям, но и таковых вскоре не стало. Бой был окончен. Добить раненных предстояло утром, сейчас же бойцы лишь напряжённо всматривались в поле побоища, на котором остались лежать сотни убитых тварей.  — Пять раненных, один убитый! — фельдмаршал в гневе топнул ногой. Ярость от осознания факта того, что они впервые потеряли человека, была едва ли не осязаемой. Стрелок третьего отделения, Юстус Бём, погиб от треклятого колдовства врага и был со всеми почестями захоронен утром. Остатки врага были добиты позже — с восходом светила немцы перешли вперёд и штыками и винтовками прикончили выживших. Несколько чмырей, явно относившихся к местной воинской и магической элите, сейчас валялись побитыми и связанными под присмотром стрелков в подвале ратуши. Шли твари со всеми флагами, барабанами, посохами и прочей атрибутикой, что сейчас была разбросана по полю боя. Судя по всему, в этой бойне полегло несколько племён. Но чего фельдмаршал не ожидал, так это того, что зверолюдей тут ляжет почти шестьсот душ! Он ожидал двести максимум, но нет, шестьсот! Вся округа собралась, такое ощущение! «Что с масштабами в этом ёбаном мирке? Откуда тут столько народу?» Конечно, обменять более полутысячи зверолюдей на одного солдата — это вполне достойный размен… Но всё-таки, до чего же Александру стало горестно на душе! Первый солдат остался в земле навсегда. Раны были в основном магические. После зелий солдаты были способны продолжать марш, но перенапрягаться до нормального лечения им не следовало. Благо, до крепости оставалось совсем ничего, там они смогут отдохнуть, получить авантюристов и выступят в поход. Зато очков много, да! Очень много. Пехотная рота и хватит на её снабжение. Несмотря на чудовищную трату боеприпасов, все потери в живой силе и амуниции окупились. Так что повоюем еще. Убитый будет отомщен. Но если эти зверолюды местные настолько отмороженные, то что же будет дальше?