***
После своего бурного успеха в совместном клипе с Онешко, Данила буквально залёг на дно. Он чувствовал, что творческий кризис совсем близко. Шутки приходили постные, посредственные, новых идей — раз-два и обчёлся. Вдохновение давно не посещало комика. Поэтому практически всю неделю он просто провалялся дома, периодически опустошая последние запасы своего мини-бара. На восьмой день своего самовольного заточения, Поперечному вдруг стало настолько тошно пить одному, что он вызвонил Музыченко и пригласил его в бар за свой счёт. Тот, конечно, был не против. Парень брёл по мостовой, укутываясь в лёгкую куртку, пытаясь спастись от пронизывающего ветра. Люди сновали туда-сюда, несмотря на то, что это была середина буднего дня. «Ебучий муравейник», — раздражённо подумал Даня, однако тут же понял, что злится он не на всех тех ребят вокруг, что так и норовят сбить его с ног, а именно на себя. В баре было немного посетителей. Парочка завсегдатаев, трое новых лиц. Рыжий занял своё излюбленное место на краю центрального зала, где тебя видно только с одного угла обзора. Над барной стойкой установлены лампы в форме правильных сфер, которые придают атмосфере живости и привлекают внимание посетителей. Стена в тыльной части кафе напоминает оранжерею, что делает эту часть помещения самой яркой. Она как будто приглашает людей войти. Дверь, спрятанная между тонированными окнами, ведёт в отдельную комнату для персонала. Стены, тянущиеся вдоль столов для посетителей, украшены ручной росписью безымянного питерского художника. Также улавливалась нотка нью-йоркского стиля жизни: были видны специально разработанные шрифты и графика для меню-стендов и цитат на стенах. — Эй, Данька, э-хэй! А я тебя сразу нашёл, — радостно прокричал музыкант и сильно тряхнул руку, протянутую Поперечным. — А ты всё такой же живой и весёлый, как в своих цыганских песнях, — на выдохе ответил парень, поворачиваясь к бармену с намерением сделать заказ. — Да как же тут не быть весёлым, когда зовут выпить? Причём бесплатно, — всё с тем же энтузиазмом проговорил Музыченко. — Ты единственный, кто согласен бухать до наступления темноты или выходных. — Как говорил мой дед: «Алкоголь в малых дозах безвреден в любом количестве», — самодовольно сказал шатен, тут же опрокидывая первую стопку своего шота. — Так это говорил Жванецкий, — с недоумением отозвался Даня. — Да какая разница? Суть-то какова! Суть не меняется, — с заигрывающими глазами, словно кот, промурлыкал Юра. Ещё одна стопка оказалась пуста. Поперечному оставалось лишь улыбнуться на такое безответственное отношение к своему здоровью и присоединиться к пиру. А что? Мы не святые, мы тоже любим погрешить.***
Несколько часов ребята просидели в заведении. Они успели насмотреться на красивых дам, что попивали свои коктейли за соседним столиком, на женщину-альфу и мужчину-омегу, что выясняли отношения в противоположном углу. Интересное, однако, зрелище. В конечном итоге она просто подхватила его на руки и унесла. Бедный парнишка, весь бар видел его лицо, что заливалось румянцем от стыда. Под конец вечера даже произошла драка двух омег, которые сцепились между собой за милую бету. Бармен быстро их выставил за дверь, не дав возможности забрать с собой даму раздора. — В забавном мире мы всё-таки живём, а? Омеги и альфы постоянно творят какую-то дичь. Зато нам весело, правда? — говорил уже прилично подпитый Юра. — Да уж, забавнее этого разве что настоящая зоофилия, — язвительно сказал Даня, делая глоток высокоградусной жидкости. Музыченко звонко рассмеялся. Все обратили на них внимание. — Аха-хах, чёт аж до слёз, — высказался шатен, когда наконец смог остановить свой безудержный смех. Поперечный смотрел на собутыльника и искренне улыбался. Для него Юрка был типичным бетой, который не скрывал своей простодушности, однако при этом имел тонкую душевную натуру деятеля культуры. Неужели и правда почти все творческие люди любят прикладываться к бутылке? Взгляд рыжего упал за спину Музыченко, и он увидел Онешко, входящего в помещение вместе с кучей новых посетителей. Даня приятно удивился и поднялся с места, дабы подойти и поздороваться с Юликом, а также отдать ему тот телефон, который всё это время пролежал у Поперечного дома. Как хорошо, что парень додумался взять его с собой. — Я сейчас, — буркнул Данила и ушёл. Его друг даже не заметил этого, так как был увлечен флиртом с одной из этих красоток, что сидели за соседним столиком. — Эй, Юлик, привет. Я тут решил отдать тебе твой телефон, это когда-то должно было произойти, — сходу начал всё выкладывать поддатый рыжик. — А? О, да, привет, спасибо. Я подумал, что потерял его и купил себе новый дешёвенький, — промямлил неуверенно Онешко. Он взял телефон как-то боязно, то и дело поглядывая по сторонам. После этого он было сразу хотел ретироваться, однако Даня бесцеремонно стал увлекать его в общий разговор. — Как вообще твои дела? Я просто тут по советам Бродского из комнаты не выходил. Связь с миром потерял. Твой канал наверно разрывается от новых подписок после того клипа? — с улыбкой на пьяном лице продолжал он. — Да, было много подписок. И лайков. В принципе, всё круто, ага, — всё также отрешённо говорил шатен, всем видом показывая, что ему сейчас совершенно не до этого. — Давай к нам за стол? С другом тебя познакомлю. Музыченко, знаешь? — Данила приобнял за плечи Онешко и уже было пошёл в сторону своего любимого места, как его остановил лысый чёрт в кожанке. Он схватил руку Поперечного и резко отдёрнул её от Юлика. — Эй, ты не прихуел ли? Это уже моя соска, я заплатил своё на два часа вперёд. Так что в очередь вставай, выблядок, — рявкнул «бильярдный шар» с золотой цепочкой. Поперечный сдвинул брови, глянул на хмыря, потом на Онешко. Тот совсем съёжился от неловкости и страха, однако старался сохранять спокойствие, смотря в пол. Даня сообразил, что Юлик не хочет ехать с этим дуболомом. Или ему так показалось на пьяную голову? В крови заиграли инстинкты, которые вовремя не подавили таблетками. — Кому ты там заплатил, ублюдок? Сколько? Ты реально преспокойно думаешь, что можно просто так покупать людей? Ты разве не видишь, что ему не хочется пускать тебя в своё личное пространство? Насильно мил не будешь, голубок, — с издевательской ухмылкой отозвался Даня, подходя ближе на пару шагов к мужчине. — Куда ты лезешь, тряпка ссаная? Я ему и заплатил. 10k на вечер, со всеми услугами. Деньги, я думаю, достаточно приличные для омеги, — лысый совсем вплотную подошёл к рыжему и впёрся лоб в лоб с комиком. Адреналин повышался в крови мужчин. С ним усиливался и запах альф, явно борющихся за омегу. Их запахи были совершенно различны. Остолоп пах резко, настойчиво, чем-то затхлым и горьким. Данила источал терпкий мускусный запах, который чем-то напоминал сочетание лесного ореха, хвои и натуральной выдубленной кожи. Поперечный достал кошелёк, вынул оттуда достаточную сумму, а затем бросил их в оппонента. — Забирай. Теперь он тебе ничего не должен, — рыкнул Данила, прожигая мужчину взглядом насквозь. Гляделки продолжались недолго. В конечном итоге, мужчина забрал бумажки с пола и покинул бар, попутно проклиная шлюху и горе-защитника. Поперечный проводил его взглядом, а потом, не глядя даже доли секунды на того, кого только что спас, развернулся и поплёлся обратно к столику. — Стой! — наконец-то голос вернулся к Онешко. Он догнал комика. — Спасибо… — стыдливо и грустно сказал парень. Даня посмотрел на него с раздражением. В этот момент сердце Юлика сжалось так, будто его засунули в один большой пресс для чеснока и начали неистово давить. Он подумал о том, что теперь даже для этого человека он мерзок и жалок. Однако… — Завязывай с этой хуйнёй, чел. Ты выше этого дерьма. Тебе не надо стелиться под кого-то, чтобы доказать что-либо самому себе, — отчётливо проговорил Данила и ушёл. Онешко провожал его пустыми глазами. Он поспешил уйти домой. Топая своими ногами по лужам на брусчатке, Юлик вспоминал слова, сказанные Даней. Слова, которые звучали как ответ на все те вопросы, что мучили парня столь долгое время. Иронично, что самое главное сказал тот, кого было принято хейтить в дружеском кругу Юлия Онешко.