***
Практически каждое утро в их квартире начиналось с зарядки. Точнее, с её подобия. Даня верил, что физические нагрузки помогут «больному» быстрее воспрянуть духом. При этом, сам тренер не спешил подключаться к данной затее. И вот картина: рыжий сидит в кресле и подгоняет выкриками своего «пациента», который в свою очередь делает всё настолько нехотя и сонно, что буквально выводит его из себя. — Я не могу больше. Почему я должен это делать? — капризничал Юлик, смотря снизу вверх на своего «благодетеля». — Потому что приседания — это полезно. Особенно для тех, кто почти не встает с дивана, — бесстрастным голосом отозвался Даня. — Тогда почему ты сидишь и ничего не делаешь? — Потому что моя задача — следить за тобой. Как видишь, со своей задачей я справляюсь лучше, чем ты со своей. Так что хватит болтать и продолжай делать упражнения. Дальше, конечно, завтрак. Кто бы сомневался, что после зарядки Юлик будет сметать всё подчистую? Будь то овсяная каша, фрукты, хлопья с молоком, бутерброды или что осталось со вчерашнего ужина. Выглядело это всегда забавно: пока Данила накрывал на стол и делал им двоим чай, Онешко расправлялся со своей порцией еды и просил добавки. Когда Поперечный садился за стол и хотел было приступать к собственной трапезе, Юлик с набитым ртом и пустыми тарелками просил «передать ему вон тот рулетик». — Ты… как? Я отвернулся за чаем на две минуты, а стол уже пуст! — с искренне удивлялся рыжеволосый. Онешко только невинно пожимал плечами.***
До обеда у них было немного развлечений. Были дни, когда в этот промежуток времени они оба занимались работой. Писали план на следующий месяц, придумывали новые идеи для подкастов, искали союзников для своих проектов. Если один из них работал, а другому нечем было заняться — он сидел рядом и просто не мешал, наблюдая за процессом. Иногда были банные дни. Онешко проводил в ванной по несколько часов, а Данила нервно ждал у двери, рассуждая о том, что там можно делать столько времени… —…Ты там разбухнешь скоро совсем, если будешь так долго плескаться! — орал Данила в закрытую дверь, пытаясь заглушить шум льющейся воды из душа. — Хе-хе, эй, зануда, открой дверь! — со смехом крикнул Юлик в ответ. Парень покрутил ручку и аккуратно приоткрыл дверь, протискиваясь в образовавшуюся щель только половиной тела. — Что ты хо…? — не успел договорить Данила, как ему в лицо прилетела резиновая утка и издала при ударе жалобный характерный писк. Онешко заливался звонким смехом. Поперечный поднял игрушку и силой кинул в воду около обидчика, сделав при этом много брызг, после чего вышел из ванны, хлопнув дверью. — Ты придурок, Юлик! — орал он. Омега продолжал смеяться.***
Обед проходил почти также, как и завтрак. Благо, Поперечный успевал увидеть, как выглядит второе блюдо перед тем, как Онешко его поглотит. Салаты часто оставались нетронутыми. Супы, если это были рассольник или солянка, тоже отодвигались в сторону. Видеоблоггер был крайне выборочным в своей пище, особенно в хорошем настроении. Даню это иногда раздражало. — Слушай, ты мне заранее говори, что ты будешь есть, а что нет. Я ведь просто зря продукты перевожу, — недовольно бурчал Данила, тыкая вилкой в очередное отвергнутое блюдо. — Да я сам заранее не знаю. Мне сначала надо увидеть еду, только потом я скажу, захочу я её или нет, — бесхитростно ответил Юлик, доедая картошку с котлеткой. — Всё-таки в каких-то вещах я тебя совсем не понимаю, — с досадой отметил вслух Поперечный, переводя взгляд с Онешко на остывающий бульон. — Зато жить интереснее, — всё с тем же тоном произнёс парень и попытался улыбнуться с набитым ртом.***
С обеда до ужина их ждал ещё полдник, про который они периодически забывали. После трапезы, Юлик шёл заниматься своими делами: приставка, видосики на ютубе, чтение книги, что подвернулась ему под руку, или же полуденный сон. Данила часто оставался один на кухне и дорабатывал материал для стендапов на будущее, но получалось это не очень хорошо. Поперечный переживал, что это творческий кризис, когда застревал на одной идее надолго. Тогда он обращался к Онешко, дабы спросить у него совет. Это странно, но его друг выдавал много интересных идей, совершенно не похожих на те, что приходили в голову к нему самому. — Чёрт, а ведь из этого реально может получится классная шутка. Особенно, если разделить её на три части, — восхищённо шептал Данила, с усердием прописывая детали шутки в своём блокноте. — Ещё бы. Тебе просто не хватает нового взгляда на ту ситуацию, которую ты берёшь темой своего стендапа, — самодовольно протянул Онешко, разваливаясь на диване. — В каком именно смысле? — поднял свои глаза от бумаги комик. Онешко ловко перевернулся, закинув ноги на спинку дивана. Теперь Поперечный был для него перевёрнутой картинкой. — Ты смотришь на проблему сверху вниз. Я же — снизу вверх, — сказал крашенный и подмигнул собеседнику. — Хм, да. Хороший каламбур, — усмехнулся Данила, покраснев кончиками ушей.***
Ужин чаще всего готовил сам хозяин квартиры. К вечеру вся его леность проходила, поэтому энергии было хоть отбавляй. Конечно, на вечерний приём пищи не было пиршества, которое устраивал Данила утром и днём. Онешко готовил только одно какое-нибудь блюдо. Но за это блюдо можно было продать душу. Поперечный не понимал, зачем в список продуктов омега писал ему такие непонятные вещи, как цукини, шпинат, соус «Песто» и многие другие, но без лишних вопросов покупал всё, что просил подопечный. Даже если для этого приходилось пройти через десяток магазинов. Когда Юлик в первый свой ужин подал на стол утку со шпинатом и карамельной грушей, Данила потерял дар речи. Жилище постепенно заполнял прекрасный запах специй и свежеприготовленного мяса. — Охренеть, как это вкусно! Почему ты скрывал это от меня и заставлял готовить завтрак и обед?! — с диким восторгом прокомментировал рыжий первый кусок утки, который растаял у него во рту. — Моё игривое настроение просыпается только к ночи. Если докупишь завтра тех продуктов, что я указал, то на вечер жди вкусного «Юлия» в придачу к основному блюду, — промурлыкал он. — Что?.. — переспросил Даня, пытаясь понять, правильно ли он услышал слова друга. — Говорю, «Цезарь» приготовлю, если купишь куриное филе. Или можешь креветок купить, тоже сойдёт. — А, да, хорошо. Онешко был настолько занят уткой в своей тарелке, что пропустил занимательную картину, как рыжий может в миг становиться красным.***
Ночи были спокойными. Юлик не покидал своего законного спального места, в то время как Данила опробовал все виды сна. В кресле, на гостевом диване в зале, на стуле, облокотившись на кухонный стол. Один раз он уснул в сидячем положении на диване Юлика в его же ногах. В тот день у крашенного была высокая температура, и Поперечному пришлось дежурить около больного круглые сутки.***
Иногда, совсем спонтанно, эти двое решали выйти на прогулку по ночному Санкт-Петербургу. Хожено-перехожено, смотрено-пересмотрено, затёрто взглядами миллионов туристов, примелькалось с миллионов открыток и сувениров… И всё же не перестаёт быть красивым, интересным и притягательным. Многие всем известные рукотворные достопримечательности Петербурга открываются с новой стороны, если любоваться ими во время ночной прогулки. Город сбрасывает с себя дневную серость и надевает излюбленный всеми чёрный цвет, на фоне которого ярко светится великое множество различных огней. В одну из таких спонтанных прогулок Юлик стоял на середине Литейного моста — широченная набережная, вереницы оранжевых сверкающих фонарей, свет которых уходит в великое ничто, фары проезжающих машин и влажный ночной ветер, мост выгнут дугой и всё это видно сверху, огромные пространства, наполненные тихой жизнью… Онешко забрался на какую-то трубу, лежащую у края, и долго смотрел вдаль. Даня же мог только безмолвно наблюдать за действиями друга и гадать, о чём тот думает в этот момент. «Наверно, легко представить, как летишь над чёрной водой куда-то за горизонт, подальше от всей этой суеты и бетона…» — предположил рыжеволосый. Момент спустя Юлий поднял голову и увидел много белых птиц в мрачном небе. Они летели вдоль реки. Появлялись из тумана над мостом и в нём исчезали. Ещё примерно с минуту Данила пронаблюдал за своим другом-мечтателем, окутанным в нереальное оранжевое свечение, а потом позвал его обратно под предлогом сгонять в ларёк за пивом, где-то глубоко внутри себя боясь, что Юлик и сам, подобно пролетавшим птицам, исчезнет где-то под мостом.***
В последнюю ночь они шли привычным маршрутом, пересекая Адмиралтейский канал. — Слушай, Даня… Неудобно об этом говорить… но на следующей неделе начинается течка, и я… — неловко начал Онешко, прерывая этими словами блаженную тишину, в которой они шли уже больше пятнадцати минут. — А, я понял, можешь не продолжать. Уже и так две недели прошло, ты полностью здоров. Я завтра соберу вещи, ладно? Сегодня уже неудобно будет добираться до дома в таком часу. — Нет, я хотел тебе предложить остаться у меня, — произнес Юлик, повышая тон, словно боясь, что Поперечный его не услышит. — Остаться? Насколько? — Данила остановился и пристально посмотрел на омегу. — Не знаю. На сколько хочешь. — И как ты себе это представляешь? — спросил рыжий с приподнятой бровью. — Вот, — Юлик достал из кармана пальто баночку с известными Даниле пилюлями, — Я купил их тебе. Если надо, куплю ещё. Поперечный сверлил глазами парня, иногда переводя взгляд на таблетки и обратно. — Ладно, посмотрим, — с серьёзным лицом произнёс он, забирая протянутую вещь и пряча её в недрах своей куртки.