Riddle's foster-Prostitute

       Я не могла определиться, летит ли время или же невыносимо медленно тянется — слишком уж неоднозначно я себя чувствовала. Казалось, только вчера я говорила с Томом, и вот уже пролетели те пара дней, которые оставались до завершения моего безумного плана с Риддлами. Том и Йен уже должны были прибыть, я очень подробно описала им расположение и дома Риддлов, и хибары Гонтов.        Было удивительно легко уговорить Тома выйти вместе со мной и Регулусом на вечернюю прогулку. Он не подозревал ничего дурного ровно до того момента, как мы дошли до развилки дорог, одна из которых вела к дому Гонтов.       Уже желая привычно свернуть на «безопасную» тропу, Том был остановлен Регулусом, с которым мы обо всем договорились заранее: — Не пойти ли нам сегодня той тропой? — невинно спросил тот, сворачивая к дорожке, ведущей к Гонтам. Том тут же напрягся и сильнее вцепился в мою ладонь. — Все остальные тропы мы исходили вдоль и поперек. Хочу пойти туда, где мы еще не были. — Я же говорил, там живет сумасшедший, — возразил резко Том, больно стиснув мои едва зажившие пальцы. Я зашипела, и он тут же ослабил хватку, виновато огладив мою ладонь, но все еще не сводя глаз с моего «кузена». — Именно! Я никогда вживую не видел сумасшедших! — беспечно взмахнул рукой Регулус, лукаво усмехаясь, начиная ступать по злосчастной запретной тропе.        Том шумно выдохнул и чертыхнулся сквозь зубы, нервно глядя в спину удаляющегося Блэка. Он бросил на меня испуганный взгляд и, помявшись, потянул меня вслед за весело насвистывающим Регулусом. — Это может быть опасно, — попытался образумить его Риддл. — Можно подумать, двое взрослых мужчин не справятся с одним психом в случае чего, — отмахнулся Блэк, насмешливо косясь на маггла. — Или есть какая-то другая причина, почему ты не хочешь, чтобы мы туда шли? — Разумеется, нет, — замявшись, возразил Риддл и, бросив на меня короткий взгляд, притянул меня в свои объятия, будто пытаясь этим успокоить меня. Или все же себя?        Мне даже было любопытно, чего он боялся больше — того, что Морфин мог, как и его сестра, колдовать? Или того, что взбалмошный кузен его новоиспеченной жены узнает, что Риддл был женат, бросил беременную супругу и вернулся в отчий дом? Ведь, по его мнению, Регулус и так был против нашей женитьбы, а тут вдруг выяснит такие подробности.        Эти идиотские мысли неплохо отвлекли меня, пока мы шли в тишине, размышляя каждый о своем, но все равно это никак не помогло мне справиться с нервозностью. Весь путь прошел мимо меня, и я опомнилась, лишь когда мы приблизились к покосившемуся, прогнившему заборчику, который отделял нас от дома Гонтов и Морфина, предупрежденного заранее и дожидавшегося нас на пороге.        Том напрягся, крепче прижал меня к себе и приготовился быстрее пройти мимо, когда, к его неудовольствию, Регулус остановился прямо перед Морфином и с любопытством уставился на него. Морфин глядел на нас в ответ, скорчив брезгливую рожу. Не могу сказать наверняка из-за его косивших глаз, но, когда он, кажется, перевел взгляд на меня, его рот растянулся в похабной, довольно грязной ухмылке, что не прошло мимо Риддла, в защитном жесте тут же спрятавшего меня себе за спину.        Это был короткий, бессмысленный жест, но на миг он обжег меня, практически сбив с ног. Ни в одном из миров в моей жизни не было никого, кто прятал бы меня за собой. Никого, кто искренне хотел бы меня защитить. Даже влюбленный в меня Йен был готов закрыть глаза на мои травмы и страдания, лишь бы не ссориться с Томом слишком сильно и получить от него в будущем «благословение». Да и… он ведь догадывался, не мог не знать, как со мной на самом деле обращался Лон.        Никто никогда не пытался укрыть меня за своей спиной, кроме маггла, моего мужа, которого я заранее приговорила к смерти. Ком встал поперек горла, и я на миг испытала к Тому прилив нежности, который тут же подавила.        Регулус заметил это, не мог не заметить. Возможно, заметили и Том с Йеном, которые прятались где-то неподалеку. — Пожалела? — хмыкнул Блэк, и я покачала головой в отрицании. — Пойдем отсюда, — попросил Том, не сводя с Морфина настороженного взгляда.        Никто не обратил внимания на слова какого-то маггла. Я шумно сглотнула и коротко прижалась к спине Тома. — А это еще кто? — хмуро спросил Морфин, кивая на Регулуса. — Мой друг. Он поможет нам, — ответила я, выходя из-за спины ошарашенного Риддла и обходя его. — Морри? — слабо позвал он, пытаясь заглянуть мне в лицо, но я отвела взгляд, почему-то чувствуя себя паршиво. — Любимая? Что происходит? — Он зовет тебя любимой, — расхохотался Гонт, вставая с места, на котором все это время сидел. — Как звал грязную магглу когда-то. Мою сестричку ты тоже так называл? — с презрением сплюнул он.        Регулус хмыкнул и достал волшебную палочку, направив ее на отшатнувшегося Тома. Его глаза широко распахнулись от ужаса. Он начал понимать. — Морриган? Ты?.. — голос Тома дрогнул и оборвался, он не смог заставить себя договорить. — Проклятые монстры… чудовища… — Том, — позвала я, потянувшись к нему, но он отшатнулся от меня.        Я бросила быстрый взгляд на Регулуса, мысленно пытаясь поторопить его, но он сделал вид, будто ничего не заметил, вовсю наслаждаясь представлением. — За что вы так со мной? — сорвался Риддл, вцепившись в свои волосы. Его взгляд горел безумным, всепоглощающим ужасом и непониманием. Он был в шаге от истерики. В его глазах блестели слезы отчаяния и боли от очередного предательства. — Что я вам сделал? Почему опять?! Почему я?!        Потому что по прихоти одной глупой, эгоистичной ведьмы ты стал отцом самого великого Темного Лорда в истории. Мне стало жаль его. Впервые в жизни мне стало кого-то жаль, и это чувство поглотило меня, выбив на секунду из колеи.        Я подошла к нему, ласково провела ладонью по его лицу и нежно, с любовью поцеловала, игнорируя мысль о том, что мой Том видит все это, наплевав на последствия — все равно хуже, чем сейчас, уже не будет. — Мне жаль, Том, — прошептала я, отстраняясь. — Как ты смеешь с грязным магглом!.. — начал, было, Морфин, но осекся под угрожающим взглядом Регулуса, инстинктивно чувствуя исходившую от него опасность.        Том беззвучно плакал. По его глазам я видела, что он уже смирился со своей судьбой и даже не думал пытаться бороться. — Я ненавижу всех вас. Как же я вас ненавижу! — выпалил он, глотая слезы. — Я знаю, — проговорила я, отступая от него.        Регулус поднял палочку и навел ее на Риддла. — Я ведь полюбил тебя, — прохрипел вдруг Том, затрясшись. Я отдаленно услышала презрительный, злой хохот Морфина. — Я, правда, любил тебя, Морриган…        Смотреть на человека с лицом моего Тома, который открыто говорит мне слова любви, было выше моих сил. — Ступефай, — наконец, оглушил его Регулус, устав наблюдать за представлением. — Отменная вышла драма. Я чуть не расплакался. Вот-вот пустил бы слезу, — издевательски протянул он.        Я медленно выдохнула, моментально взяла себя в руки и, резко обернувшись к нему, приказала: — Чего ты ждешь?! Заноси его в дом.        Он подошел ко мне, обошел меня по кругу и положил ладони на мои напрягшиеся плечи. Его волосы пощекотали мою шею, когда Блэк склонился ко мне и шепнул мне на ухо: — Так ты любила его? Или это была твоя очередная замечательная актерская игра? Вот только зачем бы тебе делать это сейчас, когда мы почти избавились от него? — деланно-задумчиво протянул он. — Или, может… ты все же очень сильно и запретно любишь своего маленького племянника?        Подавив порыв дернуться от него в сторону, я повернула к нему голову и насмешливо фыркнула: — Не менее сильно и запретно, чем ты сам любишь своего драгоценного Мариуса.        Его колкий взгляд обжег меня перед тем, как он отстранился, левитируя потерявшего сознание Риддла в гонтов дом. Я вздохнула и крепко сжала ладони в кулаки. Регулус был не дурак. Он все понял. Аргумент с Мариусом и сравнение с Томом больше не имели былой силы. — Убьем его? — спросил Морфин, стягивая с Тома одежду, чтобы переодеться в нее. — Оборотное не будет действовать, если человек уже будет мертв, — с раздражением выпалила я, отворачиваясь. Смотреть на оголяющегося Морфина было противно.        Регулус покачивал в руке флаконом с Оборотным. Изначально я думала убить Тома и избавиться от трупа сразу же, как только план был бы завершен, и Йен был со мной полностью солидарен — слишком сильно мальчишка ждал того момента, когда я овдовею, но этому, неожиданно для меня, воспротивился Том. Как я поняла, он намеревался забрать с собой живого отца, и я не могла не думать о том, зачем ему это понадобилось. — Дай мне несколько своих волос, — брезгливо поморщившись, потребовал Регулус, и уже готовый выпить Оборотное с волосами Тома Морфин с подозрением прищурился. — Зачем это? — рявкнул он, нервно переминаясь с ноги на ногу.        Весь его вид кричал о том, как неуверенно он себя чувствовал, пусть и пытался прятать это за маской бахвальства и собственного превосходства. — Чтобы сделать тебе алиби, милый, — переборов отвращение, ласково пропела я, успокаивающе погладив кончиками пальцев голую, волосатую, обвисшую грудь Морфина. Ухмылка Регулуса сквозила чем-то средним между презрением и насмешкой надо мной. — Мистер Блэк превратится в тебя и будет пить в маггловской деревне, чтобы никто ничего не заподозрил. Я же ведьма, разумеется, на происшествие прибудут не только маггловские полицейские, но и авроры.        Поворчав, Морфин выдрал несколько волосков и отдал их Регулусу, а потом принял от него флакон с Оборотным, в котором были волосы Тома и, скривившись, быстро сделал пару глотков. Мне не хотелось наблюдать за превращением. Смотреть на то, как этот уродец превращается в моего мужа. Резко отвернувшись, я покинула лачугу и жадно вдохнула свежий воздух, а потом подняла лицо к темнеющему небу и тяжко вздохнула.        Спустя несколько минут «Том» и Регулус присоединились ко мне, и Морфин тут же обнял меня, ощупывая знакомо-незнакомыми пальцами мою талию. Я проигнорировала его похабный взгляд, стараясь не думать о том, что все это видит мой Том. ***        Мне приходилось напряженно отсчитывать каждый час, чтобы вовремя напоминать Морфину пить Оборотное. Мне уже не терпелось дождаться ночи, когда все обитатели дома будут крепко спать, чтобы избавиться, наконец, и от Морфина, и от Риддлов, и от Регулуса.        Ужин Морфина со старшими Риддлами был катастрофой. Он вел себя за столом как свинья. Жадно накидывался на еду и закидывал в рот руками, заглатывал, практически не жуя. На недоуменные, шокированные замечания родителей он огрызался и бросался грубыми выражениями в ответ, оскорбляя их словами, которые Риддлы, должно быть, в жизни ни от кого не слышали в свой адрес. Он грубо хватал меня за талию и пытался щупать грудь, лез лобызаться, не обращая внимания на мои вялые протесты.        Регулус наблюдал за нами с насмешкой, замаскированной под шок от поведения зятя. — Мы выпили немного, — объяснил Риддлам он, — не думал, что Том будет так реагировать на бренди.        Риддлы-старшие не поверили ему, но спорить не стали. Наверняка, решили, что Регулус курнул с Томом траву. — Идите спать, Том, Морриган, — с натянутой улыбкой велела Мэри Риддл, и Морфин тут же огрызнулся: — Не приказывай мне, старая по… — но осекся и недовольно замолчал от моего грубого тычка в бок. — Прошу прощения, матушка, — слабо пробормотала я, хватая Морфина за локоть и таща его за собой. — Мы удалимся. Тому лучше бы отоспаться. — Ох, деточка, я заставлю его извиниться за столь вульгарное поведение, как только он протрезвеет, — гневно вскрикнула миссис Риддл. — Обычно Том так себя не ведет…        Всю дорогу до нашей комнаты Морфин жадно оглядывал богатое убранство дома Риддлов, явно предвкушая, когда станет хозяином всего их состояния. Он продолжал тискать мою грудь, будто впервые дорвавшийся подросток. — Прекрати! Ты хочешь выдать нас?! — прошипела я, стоило двери закрыться за нашими спинами. — Плевать, все равно эти магглы скоро сдохнут, — мерзко расхохотался Морфин и, грубо прижав меня к стене, попытался залезть мне под юбку. — Нет! — шлепнула его по рукам я, и он вцепился мне в лицо, слюнявя мои губы поцелуем, от которого меня чуть не стошнило.        Даже несмотря на то, что у него сейчас было лицо Тома, он был настолько мерзок, что я не могла заставить себя ответить на его поползновения, даже чтобы успокоить его и усыпить его бдительность еще сильнее. — Прекрати, сейчас нам не до этого! Нужно подготовиться! — резко выпалила я и, наткнувшись на его взбешенный, полный сомнений взгляд, заставила себя ласково погладить его по щеке и подарить ему один быстрый, но развязный, полный обещаний поцелуй. Поспешно отстранившись, прежде чем он успел опомниться и войти во вкус, я пролепетала: — Морфин, любовь моя, позже все будет так, как ты захочешь, но сейчас нам нужно быть готовыми.        Дождавшись кивка, я обошла его и почувствовала грубый, унизительный шлепок по попе. Натянув на губы улыбку, я переоделась за ширмой в ночную сорочку, вручила Морфину пижаму Тома, уселась в кресло и приготовилась ждать. Все должно было случиться глубокой ночью, и было бы подозрительно, если бы мы оба были одеты не в одежду для сна.        Морфин считал, что должен будет зарезать родителей Риддла в облике Тома, при этом обязательно показавшись парочке слуг, чтобы все решили, будто Том сошел с ума и перебил свою семью. Потом, по той версии, которую я ему скормила, он должен был вернуться в свой дом, а поджидавший его там Регулус забрал бы настоящего Тома и принес его обратно сюда. Вот только это имело мало общего с тем, что я на самом деле задумала.        Мне предстояло провести рядом с Морфином еще несколько часов наедине, и я подозревала, что они пройдут в моих попытках отделаться от его очередных поползновений. Я даже представить не могла, что это может стать для меня проблемой, но мне в самом деле было противно. Даже несмотря на то, что он сейчас внешне был копией Тома.        Возможно, желание, которое во мне вызывал мой временный супруг, на самом деле не было связано с тем, что он был копией моего Тома? Или, по крайней мере, это было лишь одной из причин? Я оборвала мысль, прежде чем она окончательно сформировалась во что-то, чего я не хотела знать, о чем не хотела задумываться.        Все, что мне нужно было сейчас делать — ждать. ***        Когда пришло нужное время, я была собрана и готова действовать. Небольшой револьвер, «дамский», как с насмешкой называл его Лон, оттягивал карман моего шелкового халата. Мой бывший любовник немного учил меня стрелять, чтобы я могла защитить себя в том случае, если бы на меня напали его конкуренты. Конечно, я не стала профи, но с достаточно близкого расстояния не промахнулась бы.        Послышался шум, крики детей, Холли и Элизабет. Проклятья, сыпавшиеся со стороны Риддлов-старших. — Что происходит? Что за шум? — настороженно пробормотал себе под нос Морфин, и я сказала: — Пойдем, посмотрим, — уже зная, что именно увижу внизу. Шумно сглотнув, я крепче сжала спрятанный в кармане револьвер.        Мы медленно спускались по лестнице, слушая доносившиеся до нас истеричные вопли Риддлов. Я знала, что Фрэнк по нашему плану должен был быть Оглушен Регулусом заранее, прежде чем тот вошел в дом.        К тому моменту, как мы спустились вниз, Регулус в обличии Морфина успел оглушить пятерых детей и Элизабет с Холли. По крайней мере, я думала, что он, следуя плану, их именно оглушил, но не могла быть уверена наверняка. Вполне возможно, от кого-то он просто избавился, сразу же используя Аваду. — Уходи отсюда, Том! Быстрее, хватай Морриган и беги! — закричала миссис Риддл, они с мужем бросились вперед, бесстрашно прикрывая нас с Морфином от, как они думали, пришедшего мстить Гонта. — Это он, Том! Этот ублюдок! Узнал, что ты женился, и пришел расквитаться! — крикнул Томас Риддл, раскрывая руки и пытаясь спрятать за собой и жену, и невестку с сыном. — Уходите скорее, позовите на помощь! — Как трогательно, — полубезумно расхохотался Регулус в облике Морфина, размахивая палочкой Гонта. — Грязные магглы защищают своих грязных выблядков! Думал, можешь поиметь и бросить мою сестру, а потом спокойно жениться и жить себе припеваючи? Думал, я позволю такое обращение с нами? Наследниками самого Салазара Слизерина?!        Он играл, как мы и договаривались. Строил из себя сошедшего с ума, решившего отомстить Морфина, как я его учила, чтобы я позже могла предоставить эти воспоминания Аврорату, если потребуется. Ведь мы, по мнению Регулуса, сейчас зачем-то подставляли именно Морфина, избавляясь его руками от Риддлов.        Он думал, что мне нужно наследство Риддлов, не совсем понимал, зачем мне впутывать в это все Морфина, но по моим «намекам» должен был догадаться, что у Морфина, как у последнего потомка Слизерина, остался некий артефакт, который желал заполучить тот самый могущественный маг, который стоял за моей спиной. Регулус считал, что после убийства Риддлов и Морфина в облике Тома, он отправится за настоящим Томом, по-тихому убьет его, трансфигурирует труп и прикопает его где-нибудь в лесу, а потом аппарирует к Мариусу и будет пить с ним в Дырявом Котле до утра, будто всю ночь на самом деле провел вместе с кузеном, а не здесь, на месте преступления.        Регулус не знал, что, если бы он не напал на меня прежде, все могло бы быть именно так, как он считал. Что, не реши я от него тогда избавиться, будь он в самом деле немного полезнее, поддавайся он влиянию чуть сильнее, и все было бы именно так, как в известной ему версии моего плана. Вот только Блэк сам подставил себя под удар, и я не собиралась быть милосердной. — Что происходит?! — выпалил Морфин голосом Тома, во все глаза уставившись на свою копию. — Мы так не договаривались, сука! — взревел он.        Риддлы-старшие с ужасом смотрели то на Морфина, то на сына. — Что ты стоишь, Том?! Беги! — Морриган, деточка, забери его отсюда!        Я проигнорировала их всех и грубо оттолкнула от себя впившегося мне в плечо Морфина, сердито уставившись на забавляющегося Регулуса. — Кто ты такой? Что тебе нужно от нас? — раздраженно бросила я, возобновляя игру и намекая Блэку на то, что ему следовало бы поторопиться. — Действительно, — пожал плечами Регулус и, с видимым трудом прицелившись в старших Риддлов, проговорил: — Авада Кедавра.        Вот только, к моему ужасу и недоумению, ничего не произошло. — Блядское косоглазие, блядская палочка, — пробормотал себе под нос Блэк, и я тут же поняла причину провала.       Черт возьми, это ведь была не его родная палочка. Должно быть, палочка Морфина плохо слушалась Регулуса… Но ведь он как-то умудрился оглушить беженцев и Фрэнка? Значит, хоть с неохотой, но палочка все же подчинялась ему? — Вы обманули меня! Грязные отребья! — завопил настоящий Гонт, внезапно бросившись вперед и расталкивая родителей Тома. — Я убью тебя! Убью! — заорал он, намереваясь броситься на Регулуса голыми руками. — Что ты делаешь, Том?! — истерично разрыдалась миссис Риддл. — Беги сейчас же!        Регулус недовольно прищурился, что смотрелось откровенно жутко на уродливом лице Морфина, и встряхнул рукой с зажатой в ней палочкой, направляя ее на почти добравшегося до него Гонта в облике Тома. Тот продолжал отбиваться от схватившего его поперек туловища отца, который тщетно пытался остановить и защитить своего «сына». — Авада Кедавра, — повторил Регулус, на этот раз нацелившись на Морфина, а не на Риддлов-старших, и заклинание, наконец, подействовало.        Морфин обмяк в руках Томаса, который тут же завыл, принявшись тормошить бездыханное тело единственного «сына». — Том! Том! — кричал он, тряся в руках медленно остывающий труп. — Сынок! Сыночек! Нет, нет! Что с ним? Что ты с ним сделал, чудовище? — орала Мэри, рухнув на колени рядом с мужем. — Что-что? Убил, — гадко усмехнулся Регулус, с отстраненным интересом рассматривая развернувшуюся перед ним сцену. Переведя взгляд на меня, он издевательски спросил: — Он успел тебя трахнуть напоследок? Или я вас прервал в самый ответственный момент?        Я шумно сглотнула и отвела взгляд, игнорируя его вопрос. Мой взгляд прикипел к трупу «Тома», и даже зная, что это на самом деле Морфин, я все равно испытала слабый укол боли. Это было странно. Этого не должно было произойти.        Из горла миссис Риддл вырвался отчаянный вопль, стоило ей услышать о смерти единственного и горячо любимого сына. Она согнулась, рухнула на тело Тома-Морфина и разрыдалась так горько, так безумно, что у меня волосы встали дыбом. Это было всепоглощающее, страшное горе, столь сильное и мощное, что меня на миг выбило из колеи. Я никогда прежде не сталкивалась с таким вживую, и, признаться, это было жутко.        Томас выпустил из рук тело сына, стоило жене вцепиться в него, и перевел помертвевший взгляд на Регулуса. — Будь проклят ты и вся твоя поганая семейка, — ядовито выплюнул он, не сводя ненавидящий взгляд с убийцы сына. Из его глаз текли слезы.        Регулус вновь усмехнулся и нацелил палочку на него. — Авада Кедавра, — повторил он, и на этот раз заклинание сработало. Томас рухнул сломанной куклой рядом со свихнувшейся женой. — Авада Кедавра, — и вопли Мэри Риддл, наконец, оборвались, позволив благодатной тишине воцариться в этом маленьком мирке безумия и горя.       Я отстраненно рассматривала труп женщины, раскинувшейся на теле «сына» в бесполезном защитном жесте, будто она надеялась оградить его от беды, даже зная, что он уже мертв, что ему уже ничем не поможешь, а потом подняла взгляд на продолжавшего играть Блэка. — Маггловская шлюха, — с неприятной усмешкой хмыкнул он, крутя в руках непослушную палочку.        Сейчас по известному ему плану он должен был оглушить меня и скрыться, а я потом должна была сказать властям, что понятия не имею, почему Морфин Гонт оставил меня, как и всех слуг, в живых. Я должна была предположить, что, возможно, Морфин хотел отомстить за сестру только Риддлам, а я, как и остальные обитатели дома, к его сестре, в отличие от Риддлов, не имела никакого отношения. Все было логично, как думал Блэк. Он бы вернулся домой утром и застал страшную сцену тройного убийства, а потом успокаивал бы овдовевшую меня и помогал бы мне проходить аврорские допросы. Вот только этому всему не суждено было случиться.        Палочка Морфина медленно нацелилась на меня, и я внезапно увидела в его глазах желание убить меня. Избавиться от меня точно так же, как я сама хотела избавиться от него. Устранить проблему, уничтожить «союзника», который слишком много знал для того, чтобы оставлять его в живых.        Мне хватило секунды, чтобы принять решение. — Что ты здесь делаешь, Том?! Как ты здесь оказался?! — пораженно вскрикнула я, уставившись на дверь за спиной Блэка.        Он вздрогнул и резко обернулся, не зная, о каком именно Томе шла речь — о маггле или о моем воспитаннике? Я тут же вскинула руку с револьвером и выстрелила, целясь ему в спину. Я не рискнула пытаться попасть в голову, боясь промахнуться.        Услышав звук выстрела, Регулус тут же обернулся и выкрикнул: — Протего! — но было слишком поздно, пуля уже достигла его правого легкого, да и непослушная палочка, выплюнув пару искр, вновь отказалась подчиняться ему. Тем более — наколдовывать заклинание вот так, второпях, ведь Регулус не успел сосредоточиться и сконцентрироваться, а без этого палочка Морфина чужака не слушалась.        Из его рта вырвалась кровь, орошая губы Морфина. Я не стала останавливаться на этом и выстрелила еще несколько раз, выпустив в Блэка всю обойму. Он так и умер, удивленный и не понимающий, как мог он, волшебник, проиграть какому-то маггловскому оружию в руках слабой, не представляющей опасности сквибки.        Я медленно отпустила руку и присела на ступеньки, не доверяя своим ослабевшим ногам. — Удивительно, — донесся до меня голос моего Тома. — Я до последнего тебе не верил, но это правда сработало.        Я подняла на него опустевший, усталый взгляд, но мне тут же перегородил обзор сжавший меня в объятиях Йен. — Ты в порядке, любимая? — прошептал он, прижимая мою голову к своей груди. Я чувствовала заполошный стук его бешено бьющегося сердца. — Мы были наготове, я уже собирался обезоружить и оглушить его, когда ты начала стрелять. — В порядке, — выдавила я, отстранившись. «Любимая». Хах. Мне уже осточертело слышать это слово. Еще хуже было слышать его сейчас от Йена после того, как последним, кто меня так называл, был мой почти бывший муж. Ведь, несмотря ни на что, Том тогда первым делом прикрыл меня собой, даже зная, насколько опасен для него может быть Морфин Гонт.       Йен же… был готов на все, лишь бы в итоге заполучить меня себе. И вот это была не любовь, как бы мало я на самом деле о ней не знала. — Как ты узнала, что человек, умерший под Оборотным, остается в чужом облике и не превращается обратно в себя? — пытливо спросил Том, с подавляемым гневом и затаенным восторгом рассматривая настоящие трупы своих бабки с дедом и поддельный труп отца… труп своего мерзкого дядюшки. — Об этом не сказано ни в одной книге. — Неважно, обсудим это потом, — отмахнулась от него я, вставая на ноги.       Я пошатнулась и оперлась о стену, и Йен тут же притянул меня к себе в собственническом жесте, но я отстранилась, бросив на Тома изумленный взгляд. Йен вел себя слишком откровенно. Слишком настойчиво. Он больше не боялся неудовольствия Тома, не опасался того, что я откажу ему под предлогом того, что Том будет против наших «отношений», а я, разумеется, не могла так «предать» любимого племянника. Том же, в свою очередь, не стремился осадить Йена, как раньше. Не был недоволен его поползновениями и открытой демонстрацией своего желания обладать мной.       Я поняла все, как только посмотрела на безразлично наблюдающего за нами Тома, оценила липнущего ко мне, пытающегося дотронуться до меня Йена. У них явно был какой-то разговор, касающийся меня, и они обо всем между собой договорились. Том в самом деле просто отдал меня Йену в пользование, как грозился до этого?       Он без труда прочитал по моему лицу, что я осознала произошедшие в их поведении изменения и сделала правильные выводы. Мне было больно от того, сколь легко для Тома оказалось продать меня, даже если это и было тем, чего я ожидала и к чему пыталась морально подготовиться.       Кажется, Тому было неуютно от моего больного, смирившегося взгляда, и он отвел от меня глаза, плотно поджав губы. — Нужно спешить, — проговорил он, решительно подходя ко мне и вынимая из кармана заранее подготовленные склянки. — Сосредоточься, Морриган, — велел он и, сделав глубокий вдох, твердо сказал: — Легилименс, — и меня тут же затащило в ту часть воспоминаний, от которых я планировала временно избавиться.        В этот раз не было ни боли, ни паники, ни страха. Неподконтрольная Тому, я тут же ощутила разницу между его прошлой принудительной легилименцией и нынешним филигранным и аккуратным извлечением из моей головы тех и только тех воспоминаний, которые сейчас были опасны для меня.        Том извлек наш последний разговор, вытащил мои «опасные» беседы с Регулусом, оставив лишь наши мнимые, наигранные братско-сестринские игры. Он избавился от моих встреч с Морфином и совершенного мной убийства того мальчишки, которого отправила шпионить за мной Хоуп. Вспомнив о нем, я тут же сосредоточилась и на убийстве Клируотер, которое мы провернули втроем с Томом и Йеном, и Том извлек и его тоже.        Когда все в моей голове было подчищено, я испытала очень странное, ни на что не похожее чувство. Я ничего не забыла, ведь Том не обливейтил меня и не менял моих воспоминаний, но при этом все те воспоминания, которые сейчас туманной дымкой клубились в хрустальном сосуде, казались мне далекими и будто бы затертыми временем. Это все отошло на второй, третий, десятый план, оставив мне ужас перед совершенным на моих глазах убийством и легкое, незаметное внушение — которое явно было делом рук Тома — уверенности в том, что моего мужа на самом деле прикончил Морфин Гонт. — Нам пора, — тихо произнес Том, не сводя с меня глаз. И наконец, наконец в его глазах больше не было поселившегося там равнодушия.        Он смотрел на меня так, будто ему в самом деле было неприятно все происходящее, будто ему было жаль, чем все обернулось. Будто Том не хотел отдавать меня Йену и даже на миг задумался о том, чтобы простить меня. Вот только прошла секунда, Том почти неуловимо вздрогнул и мотнул головой, и моя робкая, едва зародившаяся надежда тут же рухнула, погребенная реальностью. Ведь Том никого не прощал, ни о чем не жалел и никогда не оглядывался на тех, кого решал оставить позади. — Увидимся позже, Морриган, — прошептал он, прежде чем извлечь из моей головы последние воспоминания об их с Йеном приходе, и уже в следующий миг я потеряла сознание, так и не увидев ни их поспешный уход, ни пришедшую в себя Холли, которая тут же с ужасом бросилась сперва к своей дочери, оставленной в комнате, а после — в деревню, чтобы сообщить о нападении, ни прибывших на поднятый ею шум полицейских, среди которых затесались два вызванных в срочном порядке аврора.