⎲⎳⎲⎳⎲
Как и ожидалось, Эзарель был на привычном месте — уже причесанный, облаченный в строгую белую рубашку, вельветовый жилет на золотых пуговицах и прямые брюки. Он как раз крутился перед зеркалом, но когда девушка ступила на порог, моментально отошел от своего отражения, запустил руку в волосы и по привычке растрепал их. — Ты не только страшненькая, но и стучаться не умеешь. — А ты, как всегда, очень мил. «Вот почему мы никогда не разговариваем по-человечески? Ох, ну то есть... как нормальные волшебные существа и люди...» — Зачем пришла? — Эзарель сложил руки на груди. — Насколько мне известно, ты сейчас должна всюду таскаться за Мико и донимать ее своими... — Я потому и пришла, — резко сказала Эрика. Обычно она смиренно молчала, позволяя ему закончить очередную самодовольную тираду, однако нынешнее дело не терпело отлагательств. — Я хотела спросить, нет ли у тебя в запасах какого-нибудь успокоительного настоя? Мико сильно нервничает, думаю, ей стоит расслабиться. — А сама Мико что об этом думает? — Ну, от чая она не отказалась, так что... я сочла это хорошим знаком. Эльф, на удивление, не стал спорить. — Может, ты и права. Ладно, есть у меня кое-что... — он обогнул лабораторный стол, чтобы приблизиться к шкафу, выдвинуть один из ящиков и достать оттуда флакончик с прозрачной фиолетовой жидкостью. — Это покой-зелье, довольно мощное успокоительное. — На основе нидавеллирской валерианы? Эзарель прищурился. — Поразительные познания. Когда же ты успела стать профессиональным алхимиком? — судя по тону, он откровенно издевался. — У тебя, наверное, язык почернеет, если ты хоть раз меня похвалишь, — вызывающе ответила Эрика. — А за что? — фыркнул Эзарель. — О нидавеллирской валериане знают даже дети. Но я поздравляю, что ты достигла хотя бы этого уровня. Вот, — он протянул руку. — Думаю, трех капель будет достаточно. — Она его не почувствует? Не заподозрит? — с некоторым беспокойством спросила Эрика, принимая флакон из его рук. — Вот и проверим, — Эзарэль улыбнулся во все тридцать два. — Обещаю, если заподозрит, я устрою тебе самые пышные похороны на свете! — Эзарель, ну серьезно! — Да не волнуйся, все будет нормально, — он мгновенно перестал улыбаться, возвращаясь к прежней мрачноватой серьезности. — Валериана не имеет особого вкуса, да и Мико не так уж разборчива. Она бы и куриного супа в чае не заметила, если бы ты решила его добавить. Коротко поблагодарив, Эрика вышла, оставив Эзареля в одиночестве и дальнейшем самолюбовании. Девушка даже не сомневалась, что он вернется к зеркалу, как только она уйдет. Внизу, в столовой, обнаружился Каруто — сатир подремывал, положив голову на стол. Странно, обычно он суетится перед приездом гостей. Да и его многочисленных помощников что-то не видно, распустил он их, что ли? — Каруто... — Эрика легонько тронула угрюмого шефа за плечо. Тот в последний раз храпнул, вздрогнул и открыл глаза. — Чего? — грубо поинтересовался Каруто. — Не видишь, что я сплю? Негодная девчонка! — Ты разве не должен украшать столовую? — Эрика оглядела помещение. Оно было чистым, но отнюдь не нарядным — таким же, как и обычно. — Правители уже на подходе... — Я их ненавижу, — откровенно сказал Каруто, резким движением отстраняя от себя ее руку. — Даже пальцем не пошевелю, чтобы почтить их величества великосветским приемом. Достойные, значит, нашлись, ну-ну... «И он туда же?» — Так может, лучше выложиться по полной, чтобы у этих правителей челюсти отвалились? — предложила Эрика. — Пускай во всех краях восхваляют убранства Эль и давятся от зависти. Каруто оскорбленно поджал губы. Не понравилось, наверное, что человеческая девчонка дает ему советы. Впрочем, раскапывать топор войны он не стал. — Зачем пришла? — Да мне бы взять... — Ты, кажется, уже съела свой утренний паек, — отрубил сатир. — Добавки не дам! — Нет, я не для себя. Мико хочет чаю попить. Можно, пожалуйста, взять чай, варенье и хлеб? И немного побыть на твоей кухне. — А, — взгляд Каруто немного смягчился. — Ладно, ступай. Только как соберешься уходить, меня будить не вздумай, поняла? — А ты визит-то не проспишь? Каруто скорчил страдальческую гримасу. — Если бы! «Нет, ну что за тихий бунт...» Не желая больше мешать сатиру, Эрика поспешила на кухню. Она нарезала хлеб, избавила его от корки и щедро намазала джемом, затем заварила чай в маленьком фарфоровом чайничке и аккуратно расставила все на подносе. «Интересно... — отвлеченно подумала она. — Вспомнит ли Мико обо мне, когда будут обсуждать порталы?» Эрика никому об этом не рассказывала, но частенько думала о такой возможности. Потому-то она отнеслась к своей миссии помощника с энтузиазмом, исполняя все в точности так, как ей велели, а иногда даже беря дополнительные обязанности, как вот сейчас. Откупоривая флакон, девушка поморщилась — успокаивающее снадобье издавало неожиданно неприятный горький запах. «Надеюсь, Эзарель не решил меня подставить!» — она уронила в чашку три капли, как наказывал алхимик, сунула флакончик обратно в карман, а после взяла поднос поудобнее и устремилась на выход, провожаемая громогласным храпом одного местного шеф-повара. Мико набросилась на бутерброды так, как если бы ее не кормили неделю; откусывая, жадно запивала чаем, хотя с него все еще валил горячий пар. Удостоверившись, что лисица не заметит примеси покой-зелья, Эрика позволила себе расслабиться и задуматься. Некоторое время в библиотеке не было других звуков, кроме чавканья и звона чашки, путешествующей из руки на блюдце и обратно. — Она кажется такой сильной! — вдруг сказала Эрика. — Девушка-паучиха. Гретхен. Позавчера я видела ее с Валькионом. Мико неопределенно хмыкнула и потянулась за вторым бутербродом. Гретхен Шереретская несказанно впечатлила Эрику — кто бы мог подумать? — Фретхен ф-фильный фоин, — пробубнила лисица. — Но она... м-м... фебе не фтоит с ней фблифаться... — Ты говоришь на каком-то редком элдарийском диалекте? — пошутила Эрика. Мико сглотнула и смахнула с губ хлебные крошки. — Я серьезно, Эрика. Гретхен сложный человек. Хороша в бою, но в целом... не стоит ее идеализировать. — Да я не идеализирую. Мне кажется, вы предубежденно относитесь ко всем, кто сегодня сюда приезжает, — ей невольно вспомнилась теплая улыбка Датриана. — Может, некоторые из них, ну, не такие? Она прикусила язык, побоявшись, что Мико снова вспылит, однако этого не произошло. — Верно, «такие» не все, — Мико слизала остатки джема с донышка тарелки. — Но в Эль правителей все равно не жалуют. Возможно, ты забыла, но Гвардия состоит преимущественно из отверженных, изгнанных... непонятых. В большинстве случаев у истоков изгнания стоят члены правительств и монарших семей. Мы вынуждены принимать их у себя раз в несколько лет — это необходимо, я уже говорила — но изображать радость по этому поводу вовсе не обязаны. И сами правители прекрасно это понимают. У них свои цели. — А Гретхен? — полюбопытстсвовала Рут. — Почему ты сказала, что мне не стоит с ней сближаться? Мико окинула задумчивым взглядом опустевшую тарелку. Глаза ее сделались сухими и жесткими — какими всегда делались, когда она говорила о вынужденных делах или рискованных миссиях. — Гретхен никому ничего дурного не сделала, — наконец, сказала Мико. — С ней дело... в другом. Не думаю, что мне уместно обсуждать это с тобой, просто постарайся поверить мне на слово. В скором времени, возможно, ты и сама все поймешь. Эрика хотела было настоять, но, поймав предостерегающий взгляд Мико, решила, что сделает это позже... или обратится с вопросом к кому-нибудь из гвардейцев. — Ну что же, пора меня переодеть, — Мико поставила чашку на тарелку, поднялась с кресла и энергично замахала хвостами — видимо, засидела. — Ага! По пути к будуару Мико они беседовали обо всем, кроме предстоящего собрания, хотя в этом не было ничего неловкого или сковывающего. Эрика рассказала, как заходила проведать к Икар, удостовериться, все ли она принимает лекарства, выписанные Эвелейн — у самой Эвелейн времени на это, увы, совсем не было. — Жаль, что Икар заболела, — вздохнула Мико. — Сейчас же столько возможностей для... этой, как ее... языковой практики... — Закон Мерфи, — Эрика невесело улыбнулась. — Все, что может пойти не так, обязательно пойдет не так. Икар болеет, а нам целый день возиться с гостями... и языками никто из нас так хорошо не владеет. — О-ох, Эрика, — Мико неожиданно положила руку ей на плечо. — Ну не будь такой депрессивной! Скоро мы придем в зал, перетрем с ними, если не по-ихнему, то по-нашему. Как-нибудь разберемся... — Это да, — Эрика хихикнула, а потом внезапно посерьезнела, вспомнив, что разговаривает не с Карен или Алажеей, а с Мико — вечно строгой главой Гвардии Света. — Ты как себя чувствуешь-то? — Лучше не бывает, — заверила лисица заплетающимся языком. — А почему ты спрашиваешь?⎲⎳⎲⎳⎲
К тому моменту, как они добрались до алхимического кабинета, Мико совсем расклеилась: свисла с плеча Эрики, как мешок с картошкой, бредила о рыцарях из какого-то любовного романа и тоненько хихикала. Девушка поудобнее перехватила обмякшее тело главы и занесла руку над дверью, но та неожиданно распахнулась сама собой. На пороге стоял Эзарель. Едва окинув взглядом невменяемую Мико, он тотчас же понял, что произошло. — Ты ума сошла?! — яростно зашептал он. — Ты что натворила, дура? — Эзарель, давай потом меня отчитаешь, — взмолилась Эрика. — Надо срочно что-то делать. Возьми ее, у меня уже плечо отваливается! — Лучше бы у тебя все твои глупости поотваливались! Общими усилиями они затащили упирающуюся Мико в лабораторию и уложили на кушетку. Почему она вдруг начала упрямствовать, никто не ведал, хотя, возможно, дело было в рыцарской клятве или в чем-то подобном, потому что кицунэ говорила о ней, не переставая. — Во имя высшего разума, силы и поиска... чего-то там!.. — Мико, пошатываясь, уселась на кушетке и воздела в воздух сжатую в кулак руку. — Хотя бы бутербродов с джемом... — Или здравого смысла вот этой вот, — Эзарель мотнул головой на Эрику. — Так сколько ты в нее влила, радость наша? — Три капли, как ты и велел, – чистосердечно сказала Эрика. — Не больше. — Славно, — Эзарель тщетно пытался скрыть раздражение — видно было, как внутри у него все клокочет. — А на самом деле? — В смысле? — Не строй из себя идиотку, — рявкнул он. — Ты точно добавила больше, чем нужно, причем раза в три-четыре. От упокой-зелья не может быть таких побочных эффектов, у Мико определенно передозировка. — Но я... — Эрика растерялась. Она точно помнила, сколько капель отсчитала, но не могла взять в толк, как доказать это Эзарелю. — Эзарель, послушай, я клянусь, что сделала все в точности так, как ты мне велел. Может, с зельем что-то не так? Эзарель закатил глаза. — Это с тобой что-то не так, а не с зельем. — Кто бы сомневался! — Эрика в бешенстве сжала кулаки. — Конечно, ты в жизни мне не поверил бы. Ты же считаешь меня простофилей. — В точку. — Сейчас налажал ты. Потому что я точно помню, что отмерила три капли. Раз, два, три. — Так ты еще и считать умеешь? — Эзарель! — Хорошо, хорошо, — смилостивился он. — Давай сюда флакон, я проверю. Все, лишь бы ты успокоилась, безумная женщина. — Вот и прекрасно, сразу бы так... — пробурчала Эрика. Это же надо — столько нервов перетрепать, прежде чем пойти навстречу. Она сунула руку в карман, готовясь нащупать гладкое стеклышко сосуда, который ранее вручил ей Эзарель... и охнула от удивления. — Его... нет. — Прошу прощения? — Он пропал! — Ах, ну кто бы сомневался. — Честное слово, — Эрика повысила голос, хотя и не надеялась, что Эзарель к ней прислушается. Да он бы не прислушался, даже если бы она кричала в громкоговоритель, но что делать? — Он был у меня в кармане, я точно помню. — Разумеется. — Ты что же, думаешь, что я вру? — Что ты! — эльф притворно всплеснул руками. — Конечно, я верю в то, что флакон волшебным образом исчез из твоего кармана, ровно как и в то, что Мико по волшебству накачалась валерианой. У нас тут, в Штабе, вообще сплошное волшебство на каждом шагу, ха-ха. Мико наблюдала за их перепалкой, глупо улыбаясь и подпирая голову руками, и выражение лица у нее было не то блаженной, не то деревенской дурочки. «Господи, — мучительно подумала Эрика. — Она должна быть в зале через пять минут. Это полное фиаско!» — Это полное фиаско, — мрачно сказал Эзарель, будто угадывая ее мысли. А может, протелепатировал, кто его знает? — Она не пойдет на Совет. — Как это? — вскричала Эрика и вцепилась в рукав алхимика. — Она не может не пойти! Эзарель, пожалуйста, сделай что-нибудь! — Да что я могу сделать? — огрызнулся Эзарель, неловко выпутываясь из ее хватки. — Даже если я дам ей зелье Немедленного Пробуждения, потребуется минимум два часа, чтобы оно нейтрализовало успокаивающее. Я уже не говорю о том, что это чертовски вредно для здоровья. В идеале... Мико нужно хорошенько выспаться, чтобы прийти в себя и не схватить каких-нибудь побочных эффектов. Черт, я больше никогда не стану содействовать тебе в твоих дурацких затеях! — И как долго ей нужно высыпаться? — Как минимум до утра. Эрика схватилась за голову и осела на пол, ощутив, как сердце обуревает щемящий ужас. — И что же нам делать?! — Полагаю, надо собрать всех наших, которые более-менее свободны сейчас... — нерадостно отозвался Эзарель. — И надеяться на волшебство. Ну, то самое, твое любимое. Вдруг за этими самыми дверями стоит точная копия Мико, которая блестяще выступит на Совете? — Ты серьезно? — Эрика посмотрела на него с ненавистью. Эзарель ухмыльнулся, но от шутки не открестился. — Не узнаем, пока не откроем. Они разбежались по Штабу, но уже скоро вернулись обратно. Улов оказался негустым: Эрика привела Лейфтана, удачно перехватив его за двадцать минут до отбытия на миссию, Эзарелю кое-как удалось заручиться поддержкой Гретхен. Прочие гвардейцы либо не нашлись, либо были заняты настолько, что отмахивались еще до того, как их успевали ввести в курс дела. К тому моменту, как импровизированная спасательная команда собралась в алхимическом кабинете, Мико уже подуспокоилась и не буянила. Она сидела на полу, чуть раскачиваясь из стороны в сторону, зачарованно поглаживала свои хвосты и мурлыкала им всякие ласковые слова — судя по всему, приняла за детенышей фамильяров и отдалась пробудившемуся материнскому инстинкту. Гретхен какое-то время наблюдала за этим действом, приподняв одну бровь. — Да, — сказала она, наконец. — Такого я предвидеть не могла. — Никто не мог, — едко протянул Эзарель, обращая убийственный взгляд на Эрику. Та неловко переминалась с ноги на ногу. — Это плохо, — Лейфтан обеспокоенно поглаживал подбородок. Как первого заместителя главы, его также немедленно оповестили о случившемся и привели в лабораторию. — Если Мико не явится на Совет... — Не если, — поправил Эзарель. — Она однозначно уже на него не явится. — Значит, позиции Эль в обсуждениях будут весьма уязвимы, — заключил лореалет. — В дальнейшем мы понесем значительный репутационный ущерб... и, скорее всего, не сможем достигнуть договоренностей касательно границ и портальных перемещений. — Гретхен, — Эзарель повернулся к молчаливой арахне. — У тебя есть кое-какой опыт в дипломатических поручениях от Гвардии, может, подсобишь? — Исключено, — Гретхен покачала головой. — Я уже представляю страну арахн. К тому же, я не знакома со стратегическим планом Эль и имею лишь общее представление о том, что тут произошло за последний год. — Черт побери, — Эзарель потер пальцами переносицу. — Тогда я даже не знаю, что делать. Лейфтан? — Прости, — тот виновато улыбнулся. — У меня срочное задание на границе с Нефритом, я уже должен был вылететь. — Но обстоятельства... Лореалет решительно покачал головой. — Извини, никак не могу остаться. Мико приказала во что бы то ни стало собрать информацию. — Тогда рассмотрим другие варианты, — рассудила Гретхен. — Нужно вверить переговоры гвардейцу, который в последнее время тесно взаимодействовал с Мико. Который получил доступ к плановой документации и имел возможность изучить все тонкости, все цели и задачи Эль. Учитывая ситуацию, это может быть и не самый опытный кадр, главное — его осведомленность... Еще на первых словах Гретхен у Эрики неприятно засосало под ложечкой, но теперь, когда она изложила рекомендацию целиком, Эзарель и Лейфтан одновременно уставились на человеческую девушку, первый — злорадно, второй — сочувственно, и она поняла, что ее самые худшие опасения, похоже, вот-вот сбудутся. — Погодите, — запаниковала Эрика. — Вы же не хотите, чтобы собрание вела я?!⎲⎳⎲⎳⎲
Воздух в зале с Кристаллом был пропитан напряжением, церемониальностью и чопорностью. Кристалл приветствовал гостей таинственным мерцанием. Разномастные волшебные существа поочередно проходили в сверкающие чистотой чертоги, а их шаги отдавались в высоких стенах гулким, пробирающим эхом. Рассаживаясь по местам, они время от времени кланялись и перебрасывались короткими светскими фразами со своими коллегами. — Господин Ласлегедхель, имею честь вас приветствовать! — Отрадно, господин Иона, как идут дела в ваших владениях? — Признаюсь, весьма недурственно... Среди подчеркнуто любезных представителей были те, кто держался холодно и отчужденно, но вот правитель эльфийского Гардеона, советник Ласлегедхель, стремился перемолвиться с каждым присутствующим. Правда, в своей неизменной надменной манере. Он представлял интересы эльфийской королевской семьи (которая, по распространенному мнению, была слишком занята, чтобы надолго выезжать в другие государства), чем чрезвычайно гордился. Оборотни из Бренвудского леса, возглавляемые альфой Таросом, пришли группой. То были крепкие и коренастые мужчины с косматыми ушами и хвостами, в одеждах из дубленых шкур и прочных металлических пластин. Связи между членами волчьих семейств весьма прочны, именно поэтому, надо думать, Тарос присутствовал на собрании вместе со своими братьми — Тартумом и Бериком. Все они были коренасты, широкоплечи и похожи на своего брата, с тем лишь исключением, что альфа был немного выше ростом и носил необыкновенно густую бороду. Как и прочие сопровождающие, оборотни разместились у дальней стены рядом с секретарями, телохранителями, наблюдателями. Весь их вид говорил о мрачном недоверии к прочим волшебным народцам, они даже места себе выбрали поодаль, у самого края. Уже знакомая человеческой девушке арахна Гретхен, находившаяся в статусе временной главы Шеререта, полуразрушенной страны с давно утраченной государственной властью, молча пересекла зал и уселась за круглый стол, не удостоив вниманием ни одно живое существо. Последний год эта женщина занималась тем, что пыталась вернуть своей родине былой порядок, хотя в прежние времена состояла на военной службе у Гвардий. «Какая она все-таки холодная, — подумала Эрика. — Мурашки бегут по коже...» А вот Хуан Хуа была теплой и яркой, как тропическое солнце. Принцесса племени фэнхуанов пришла на собрание в своей излюбленной одежде – красно-золотом платье с пышным рукавом, а вот волосы на сей раз убрала не в хвост, а в затейливую плетеную прическу. Сопровождал именитую наследницу Фэн Зифу (или Зиф, как его приноровилась называть Эрика), а также миниатюрная девушка-секретарь, облаченная в стандартный костюм фрейлин феникса. Издалека приметив Эрику, принцесса Хуан широко улыбнулась и приветливо помахала ей рукой. Девушка в ответ выдавила из себя польщенную улыбку. «Они... они такие разные... — нервно подумала Эрика. — Как же я найду к ним подход?» От ободряющих подмигиваний гвардейцев, расставленных по периметру в качестве наблюдателей, легче не становилось, потому что прочие волшебные твари, присутствовавшие в зале, беспрестанно озирались по сторонам, выискивая Мико, и бросали неприязненные взгляды на нее, стоящую у кресла предводительницы Гвардии Эль и пугливо прижимающую к груди папку с пергаментными листами. — Кто эта особа? — Эрика едва-едва, но улавливала их тихие пересуды. Каждое оброненное слово отзывалось неприятным ощущением где-то в желудке, чем-то средним между подташниванием и стыдом. — Неопытная и юная, к тому же. Я прошу прощения, но о чем думает госпожа Мико? — К слову, где госпожа? А вот глава вампирского королевства, Иона, глядел на Эрику без какого-либо удивления и неприязни. То был высокий и чрезвычайно красивый мужчина неопределенного возраста — ему легко можно было бы дать двадцать пять человеческих лет, однако морщинки, собиравшиеся вокруг рубиново-алых глаз, свидетельствовали о куда более зрелом возрасте. Король также был худ, бледнокож и одевался в роскошном викторианском стиле, словом, земным стереотипам о вампирах соответствовал от и до. Разве что поведение подкачало – у него вообще был редкостно безмятежный вид, совершенно не вязавшийся с представлениями Эрики и словами, как-то оброненными Мико. «Иона Мирагестский, вероятно, наиболее хитер и основателен, — вспомнила Эрика. — Он крайне заинтересован в стратегическом паритете своего королевства, так что если нам не удастся его заинтересовать, на поддержку рассчитывать не стоит...» Эрика окинула взглядом заполненный зал, выждала еще несколько секунд и решила, что пора начинать. — Приветствую вас, уважаемые господа Элдарии! — проскандировала она. Вышло довольно смело. Хорошо, что стол скрывает по пояс — никто не смог бы заметить, как отчаянно дрожат ее колени. Шелестящие шепота мгновенно прекратились, все взоры обратились на говорящую. — Мне поручено уведомить посланников о том, что госпожа Мико, глава Гвардии Эль... — Эрика набрала в грудь побольше воздуха, а в сердце — смелости. — Заболела. — Что?! — хором воскликнули правители. На лице Хуан Хуа отразилась паника. — Мы просим у вас прощение за это неудобство, — Эрика низко поклонилась, едва не стукнувшись лбом о столешницу, и откуда-то с задних рядов послышался сдавленный смех Эзареля, следом — предостерегающее шиканье Невры. — К сожалению, болезнь одолела госпожу внезапно, а потому мы не смогли вас предупредить... Первым заговорил глава вампиров. Все это время, в отличие от других, он оставался совершенно спокойным и безмятежным. — Вам не стоит извиняться, — ласково сказал он. — Болезнь главы Гвардии Света — прискорбная новость для всех нас. — Господин Иона, безусловно, прав, — степенно кивнула Хуан Хуа. — Более того, никто из нас самих не застрахован от подобрного прискорбия. Думаю, все господа помнят о злополучном происшествии накануне Совета десятилетней давности, когда карета Эннедила, предыдущего советника Гардеона, перевернулась в четырех километрах от главных ворот? — Ах, Эннедил! — Ласлегедхель картинно прижал ладонь ко лбу. — Трещина в его кисти до сих пор напоминает о себе... — Соглашусь с уважаемыми господами, — глава Датриан живо поддержал Эрику вслед за посланниками вампиров и фениксов. — Болезнь есть болезнь, едва ли тут можно что-нибудь сделать. Нам остается лишь пожелать госпоже Мико скорейшего выздоровления и понадеяться, что она присоединится к нам позднее. Да хранит ее Оракул! — Да хранит ее Оракул, — синхронно произнесли правители, скорее, на автоматической вежливости, чем искренне. Впрочем, едва ли кто-либо рассчитывал на их искренность — главное, что собрание все же началось, и началось с благосклонной ноты. Эрика посмотрела на своих защитников благодарственным взглядом. — Не только Мико недостает в наших рядах, — вдруг промолвил молодой каппа, сидящий между Ионой и Таросом. Он был магистром, посланным от лица союза племен на Нефритовых островах. — Где владетельница Восточного Рубежа? Один из наблюдателей неожиданно отделился от стены, а его тонкая рука медленно поднялась в воздух — он желал высказаться. Эрика уставилась на него во все глаза. «Это же тот самый демон из сада! А он здесь что делает?» — Госпожа Йованы опаздывает в связи с чрезвычайной ситуацией на линии фронта, — сказал он. — Однако она не задержится надолго. Прибудет, цитирую, "вскоре, но тогда, когда господа меньше всего будут этого ожидать". — Кто бы ждал пунктуальности от нее, — скривился Ласлегедхель. — В своем репертуаре. — Заметила Гретхен. — Если того требует ситуация на фронте... — Иона слегка повел плечами. — Позвольте, — зал пробрала череда оглушительных хлопков — это альфа Тарос бил друг о друга свои здоровенные лапищи в стремлении привлечь всеобщее внимание. — Оно-то все понятно и хорошо, поняли-простили, грешки все отпустили. Но Собрание кто вести-то будет, а? — он грозно посмотрел по сторонам. — Напомню, что мы тут не чаевничать приехали и не событие какое отмечать, а заниматься важными государственными делами. И Бренвуд не потерпит, если их решат отложить. — Я тоже желаю немедленно приступить к делу, — резко добавил другой мужчина, помоложе, но не менее воинственный на вид. Он имел восточную внешность, а волосы, отдающие серебром, собирал в тугой конский хвост на затылке, притом что все прочие были наголо сбриты. Его мускулистые руки, сложенные на груди, покрывали татуировки. Эрика приметила этого государя сразу, как вошла — очень уж интригующим был его образ! — и поняла, что он представляет страну джиннов, огромную, но скудную на растительность и пресную воду и вовсе не имеющую порталов. Ясное дело, такие больше других хотели бы поторопиться. — Кто возьмет на себя ответственность за проведение? — Поскольку я сопровождала приготовления Мико к нынешнему Совету, мне поручено заменить ее в качестве представителя города Эль, – сообщила она и снова поклонилась. – Мое имя Эрика, и я охотно отвечу на любые ваши... — Вздор! — взверещал кто-то так, что у Эрики чуть не полопались барабанные перепонки. По залу прокатился оглушительный скрежет. Стул эльфийского советника Ласлегедхеля отъехал от стола, а он сам сложил руки на груди и упер возмущенный взгляд в новоутвержденную ведущую. Можно было подумать, что одно лишь ее присутствие оскорбляет его высокопоставленное достоинство. — Мико доверила сопровождение Совета вам? Это либо ложь, либо величайшее... величайший... — он ненадолго замялся, подыскивая нужное определение. — Величайшая ошибка! — Полагаю, у госпожи Мико были на это причины, — вмешалась Хуан Хуа. Янтарные глаза принцессы обрели суровость, какой Эрика прежде не видела. — Или вы сомневаетесь в ее правах на подобные решения, господин Ласлегедхель? — Ничуть, госпожа Хуан Хуа, — эльф мило, почти раболепно улыбнулся ей, и Эрика испытала отвращение... почему-то. — Я лишь хотел сказать, что данное решение как минимум несвоевременно, учитывая серьезность ситуации... в конце концов, есть профессиональные дипломаты, есть главы других Гвардий... почему же выбор госпожи Мико пал на это дитя? Советник метил точно в цель, и не будь Эрика загодя предупреждена Лейфтаном и Эзарелем о повадках Гардеонских дворян, она бы, пожалуй, стушевалась под его напором. Однако она была предупреждена, а потому... — Прошу извинить меня, господин Ласлегедхель, — вежливо ответила она. — Но истории известно множество случаев, когда секретари, ведавшие делами господ, принимали в свои руки ведение важных мероприятий в периоды их отлучки или болезни. Можно сказать, что это давняя элдарийская традиция. Ласлегедхель густо покраснел. — Да как вы смеете напоминать мне — мне, представляющему древнейшее эльфийское семейство! — о наших традициях? — Но ведь... — Вы жалкий, несведущий человечишко! Вы не смеете сидеть с нами за одним столом, да чего уж там... — Ласлегедхель! — негодующе воскликнула Хуан Хуа. Эрика немедленно покрылась холодным потом. С тех пор, как Эль наводнили иноземные гости, ее происхождение хранилось в строжайшем секрете. Даже союзников Гвардий не уведомили, ибо знали, какой резонанс это повлечет среди традиционно настроенных господ. Так откуда же узнал Ласлегедхель, черт побери?! Этого просто не может быть! — ...даже находиться в одном помещении, — упрямо продолжал эльф. — Друзья мои, прислушайтесь! Можем ли мы допустить такое неуважение к себе? Госпожа Мико не явилась на Совет, да еще и пустила вместо себя человеческое существо, отпрыска наших давних врагов, тех, что изгнали волшебный народ из старого мира... тех, что бесстыдно вторгаются в мир новый, им не предназначенный! — Почему вы думаете, что эта девушка — человек? — изумился Датриан. Ласлегедхель резким движением поправил очки. Мелкие и острые черты его лица вмиг стали еще мельче и острее, а взгляд преисполнился ядовитой насмешки. — Я обнаружил документ, где указана расовая принадлежность девушки по имени Эрика вместе с прочей информацией... — Обнаружили или позаимствовали? — вежливо уточнил Иона. Его слова отозвались позабавленной улыбкой на устах Гретхен. Арахна за разворачивающимся скандалом наблюдала молча и, похоже, он ее мало интересовал. — Пергамент лежал в южном крыле, в коридоре! — уязвленно ответил Ласлегедхель. — Забыл его нерадивый библиотекарь или, быть может, кто-то подкинул умышленно — не мое дело. Но теперь я совершенно уверен в том, что Гвардии держат нас за дураков и уверились, что их обман не раскроется никогда. Я этого так не оставлю. В моем присутствии ни один — ни один, слышите! — человек не удостоится того, чтобы получить право голоса на Собрании. Людям дорога одна — прочь из нашего мира. Эрике показалось, что земле вот-вот выскользнет у нее из-под ног, но вдруг чья-то прохладная рука бережно легла ей на плечо, приводя в чувство. — Представитель Ласлегедхель потерял всякую робость, — тихо молвил Фэн Зифу. Голос его был неожиданно серьезен и участлив. — Моя госпожа велела увести вас отсюда. — Но как же, — растерялась Эрика. — Ведь представлять Гвардии больше некому... — Госпожа попробует что-нибудь предпринять, — Фэн Зифу сжал ладонь чуть сильнее. — Не волнуйтесь за Эль. Если вы сейчас останетесь здесь, мисс, правители разорвут вас на куски. — Но... — Эрика перевела беспомощный взгляд с лица старого фэнхуана на Гардеонского советника. Тот продолжал свой человекофобный перфоманс со страстью, достойной поэтов эпохи романтизма, подкреплял свою речь плавной, манерной жестикуляцией. От его пронзительного голоса Эрику начало мутить. Душой она рвалась прочь отсюда, с этого треклятого собрания, но... но не могла сдвинуться с места. Что-то неведомое удерживало ее от позорного бегства. — Человеческие выродки! Мерзкие, слабые, негодные создания, жаждущие лишь наживы и чужого страдания! — публично выплевывал Ласлегедхель, уже совсем не стесняя себя в выражениях. — Веками преследовали нас, а теперь и смеют ходить по нашей земле, кормиться нашей едой, даже выступать на наших Советах! Он твердил и твердил, неистовствовал, срывал голос. Из его рта не вырывалось уже ничего нового — только оскорбления и воззвания, однотипные, односложные, повторямые на все лады, и к горлу Эрики подступил давкий ком, когда она, наконец, поняла, как сильно этот эльф ненавидит людей... как ненавидит ее. По сравнению с этим насмешки Эзареля были так, невинной забавой. Неужели она заслужила чем-то такую злобу? За что? — Человечество, — вдохновенно вещал он. — Чума! Страшнейшая чума! Болезнь, которую необходимо... В глазах сделалось сухо и колко. Еще чуть-чуть – и Эрика бы разрыдалась, уже бесповоротно провалив вынужденный план, подставив Мико и вообще всех в Эль. Как вдруг... Неведомая тень метнулась через зал к Ласлегедхелю прежде, чем кто-либо успел на это отреагировать, и саданула увесистым сапогом прямехонько по белому, ухоженному эльфийскому лицу. Время будто замедлилось. Эрика видела удар – видела высоко вскинутую ногу, видела, как непонимающе округляются глаза советника, как сминается его лицо, как он отлетает к стене. Наконец, как опадает взметнувшийся черный плащ, открывая взору тонкую фигуру, так и замершую с занесенной ногой. Никто ничего не говорил. Ни правители, ни гвардейцы. Они просто стояли, пытаясь стрясти с себя потрясение, но ничего не получалось, пока гробовая тишина, нависшая над переговорным столом сродни заточенной гильотине, не нарушилась заливистым женским голосом: — Чума пришла, дорогие.ПОСТЕР: https://vk.com/photo-167011780_457241032