мой ручной монстр

Минхёк долго собирается с мыслями, прежде чем выйти из-за угла. Смотрит на время — магазинчик уже точно должен был открыться, а он — прийти. Уже несколько месяцев Минхёк ходит исключительно в этот и стабильно три раза в неделю. Минхёк смотрит на себя в экран телефона и улыбается своему лохматому отражению. Глубокий вдох, и он как обычно готов абсолютно ко всему. — Доброе утро. — мило улыбается парень с волосами в цвет апельсина по ту сторону стойки, и у Минхёка сладко щемит что-то внутри. — Снова за цветами? — Да. — Минхёк не может удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ так же ярко. — И снова ромашки и колокольчики, пожалуйста. — Вашей девушке повезло. — парень отворачивается, чтобы срезать несколько выбранных цветов, а Минхёк ловит каждое движение чуть напряжённых рук. А ещё искренне уверен, что именно эти руки с изящными цветами в них — лучшая картина, какую он только видел. — Девушке? — удивляется Минхёк с запозданием и поднимает взгляд: парень уже смотрит на него. — Ну да. Вы же для неё берёте цветы так часто? — Нет, — Минхёк заразительно смеётся, — я волонтёр в нашем хосписе, и цветы для наших пациентов, чтобы хоть немного оживить больничную обстановку угнетения. — Правда? — парень ловко щёлкает ножницами, набирая необходимое на его взгляд количество бутонов. — Ты добрый. Кажется, он слегка запинается от того, что внезапно перешёл на «ты», но Минхёк не обращает на это никакого внимания и только тонет во взгляде узких чайных глаз. — Приятно видеть улыбки на их лицах, когда возле их коек появляются цветы. — добавляет Минхёк, прежде чем принять собранный букет. — Если бы все медработники в нашей стране относились к людям так же, как вы, мы были бы счастливы. — парень чуть улыбается и отрицательно качает головой на протянутые ему деньги. — Считайте, вношу свой вклад в это добро. Минхёк смущённо кусает губу и хочет оставить несколько мятых купюр на прилавке, но парень перегибается через столешницу и вкладывает их в нагрудный карман его рубашки. И хитро подмигивает. Из маленького цветочного магазина Минхёк вылетает спустя минуту с красными щеками, самым красивым букетом и идиотско-счастливой улыбкой. *** — Я войду? — Хёну улыбается краешком губ. — Довольно нестандартное время для визита, капитан, что-то случилось? — растерянно бормочет Чангюн, но пропускать ночного гостя в квартиру пока не спешит: искренне мечется между необходимостью подчиняться старшему по званию и осознанием, что прямо сейчас подчиняться ему никак нельзя. — Да так, мелочи, — Хёну кивает, поглядывая за плечо парня, будто заинтересованно разглядывая коридор, но Чангюн отлично знает, что на самом деле он внимательно сканирует пространство, — пара вопросов, которые хотелось бы задать лично, в чуть более неформальной обстановке. — Какие? — Чангюн настораживается, но старается этого не показывать. — Для начала, что ты делал в городе после смены? Ты ведь уже сменился и должен был быть дома, в своей кровати. Хёну чуть щурится внимательно, понимая, что пускать дальше порога его не намерены, и от того интуитивно чувствует, что что-то здесь не так. Чангюн мнётся и отводит взгляд, пытаясь хаотично сочинить хоть какую-то отговорку, а вместе с тем усиленно думая над тем, откуда капитан успел это узнать. Хёну убеждается в своих подозрениях всё сильнее, а непонятный сквозняк откуда-то из квартиры вдруг настораживает. Хёну собирается спросить об этом, но неожиданно где-то совсем рядом, за стеной, что-то звонко падает на пол. Парни одновременно поворачивают головы в сторону двери в ванную. — Ты не один? — Хёну хмурится и окидывает Чангюна пристальным взглядом. Тот вдруг паникует ещё больше и уже готов выпихнуть командира за дверь грубой физической силой, но следующий поворот событий ставит его в искренний несколькосекундный ступор. — Милый, кто там? — тянет натурально женский голос по ту сторону двери, и Чангюн едва может удержать смешок, представляя серьёзное лицо Кихёна с этим голосом. — Начальник, по делам, мы уже скоро, крошка! — отвечает Чангюн преувеличенно бодро, едва сообразив ситуацию, и нешуточно благодарен Кихёну за вмешательство. Потому что лицо Хёну как-то светлеет в целом и приобретает снисходительное выражение. — Так вот в чём дело. — понимающе кивает он. — Заставлять даму ехать ко мне в одиночку через опасный район как-то не по-джентельменски, капитан. — Чангюн растягивает губы в обворожительной улыбке и наконец возвращает себе невозмутимую уверенность. — Пришлось съездить. — Почему сразу не сказал? — между делом интересуется Хёну и вроде бы, спасибо всем возможным богам, даже верит в сочинённый на ходу пиздеж. — Не знаю, как бы отнеслось руководство, да и.. — Расслабься, — командир перебивает его и ищет что-то в кармане, — вне работы ты абсолютно свободный человек, так что отношения не запрещены никому. Главное, чтоб не отношения с оборотнем. — добавляет он с усмешкой и смотрит как-то пристально, будто забрасывает хитроумную удочку, а у Чангюна передёргивает что-то внутри, но внешне он это пока отлично скрывает. — Оборотни не в моём вкусе. — ухмыляется он с видом истинного ценителя людей. Знал бы только Хёну, насколько некоторые оборотни во вкусе этого парня. — Ну что ж, тогда не буду мешать, поговорим в другой раз. — к счастью, Хёну совсем не умеет читать мысли, и кивает на дверь ванной. — Но всё же, не нарушайте больше правила, молодой человек. — Так точно! — салютует Чангюн и приваливается спиной к входной двери, едва выпроводив командира за порог. И облегчённо вздыхает. — Может, теперь наконец-то ты дашь мне хоть какую-то одежду? — Кихён распахивает дверцу ванной так резко, что Чангюн едва не подпрыгивает от неожиданного хлопка о стену. — О боже. — но отводит взгляд, едва взглянув на это явление, потому что Кихён стоит посреди дверного проёма в чём мать-волчица родила и, кажется, совсем не придаёт этому факту значения. — Куда ты дел ту девушку, чей голос использовал? — осторожно спрашивает Чангюн, стараясь глядеть исключительно в лицо, когда передаёт ему в руки стопку вещей. И сам не знает, почему это вызывает у него такую реакцию, будто он тринадцатилетка, впервые увидевшая причинное место в живую. — Подражание. — коротко отрезает Кихён и отворачивается, чтобы утонуть в слишком большом для него свитере Чангюна. Чангюн же не может не признать, что этот рыжий выглядит слишком мило в одежде не по размеру. В его одежде не по размеру. Настолько мило, что Чангюн даже засекает в себе секундное желание прикоснуться, а может и вовсе сжать в ладонях кажущиеся такими хрупкими плечи, но благоразумно трясёт головой. — Подражание? — переспрашивает он с запозданием, наконец отлипнув, а Кихён смотрит так, будто сильно сомневается в его умственных способностях. — Ты точно диплом с отличием не купил? — Издеваешься? — шипит Чангюн и поджимает губы. Не хватало ещё, чтобы этому псу понравилось его поучать. — Мы можем подражать многим звукам. В том числе и голосам. Национальная особенность, так сказать. — к удивлению Чангюна разъясняет рыжий. — А кому принадлежит этот? — вдруг спрашивает Чангюн без всякой насмешки, но Кихён только молчит несколько секунд, а потом говорит резко: — Лучше бы спасибо сказал. Этот тип явно подозревает тебя в чём-то, так что тебе не помешает поучиться осторожности. — Жизненные советы? — ухмыляется Чангюн, а Кихён лениво огрызается: — Не хочешь, не надо, от тебя же и избавятся, мне только легче. Только ключи перед уходом на столе оставь, я больше не хочу выпрыгивать в окно. Чангюн искренне собирается возмутиться и думает, будет ли «дерзкая шавка» звучать достаточно обидно, как ему нужно, но Кихён внезапно смотрит очень серьёзно: — У него действительно есть сомнения в тебе, чувствую. Этот парень опасен в каком-то смысле — себе на уме и лучше с ним не связываться. — Так говоришь, будто знаешь его. — недовольно бормочет Чангюн, а Кихён добавляет веско: — Да было дело. — Серьёзно? — недоумевает Чангюн, но рыжий скептически приподнимает бровь: — И мой хвост, которого сейчас нет, отлично помнит очень недавнюю встречу. Но скажи спасибо, что всё ещё можешь разговаривать с ним. — Подожди, так это его ты не убил, потому что от него.. — Чангюн вдруг осознаёт всё так неожиданно, всё так внезапно становится на свои места, что в другой ситуации над головой бы точно что-нибудь щёлкнуло в ознаменование. Но Кихён не утруждает себя ни ответом, ни даже дослушиванием фразы до конца, и просто молча уходит на свой диван. А Чангюн вдруг серьёзно задумывается, рассеянно глядя в тёмную пустоту перед собой. *** Минхёк нервно тискает брелок на своём телефоне, даже не замечая этого, и то и дело поглядывает в сторону поворота. Очень странно. Неужели опоздал? Или он задержался сегодня? Минхёк косится на перекосившиеся на запястье часы и вздыхает. Ещё немного, и нужно будет уйти. Кажется, этим вечером он его так и не увидит. — Кого ждём? — интересуется голос совсем не с той стороны, откуда можно было ожидать, и Минхёк вздрагивает, оборачиваясь. — Тебя. — выпаливает он, совсем не успевая подумать, и безумно смущается, пытается спрятать взгляд, но парень сдувает с глаз апельсиновую чёлку и демонстрирует очаровательные ямочки улыбкой: — Интересно. Надеюсь, не снова за цветами, а то я уже закрыл магазин. — Нет.. — мямлит Минхёк и уже терзает не телефон, а край своего свитера, прикидывая, стоит ли пытаться выкрутиться или лучше сказать как есть. А апельсиновый парень явно ждёт от него ответа, мягко улыбаясь. — Если честно, я не знаю, зачем. — сдаётся и вздыхает Минхёк, старательно сминая в ладонях несчастную ткань. — Захотелось увидеть, может быть даже что-то сказать, но, честно, сейчас моя голова пустая, как желудок в конце дня. — И часто ты так ждёшь? — невозмутимо интересуется парень, и, похоже, даже пока не собирается бить Минхёка за назойливость. — Нет, просто сегодня так вышло. — сознаётся Минхёк. На самом деле, Минхёк врёт. Он ждёт так каждый раз, когда удаётся уйти с первой работы пораньше. Непонятно чего, правда, ждёт, никогда не решается обнаружить своё присутствие и только наблюдает издалека. Но нереально счастлив от раза к разу уже только от того, что удалось увидеть этого милого парня с необычным цветом волос. — Пойдём, что ли, накормим твой пустой желудок. — парень подмигивает ему и кивает на тропинку. Минхёк безумно надеется, что этот апельсиновый не умеет читать мысли. А ещё Минхёк абсолютно уверен, что прямо сейчас очередной напряжённый день превращается в лучший вечер в его жизни. *** В небе клубятся низкие свинцовые тучи, будто давят на сознание и только больше нагнетают и без того тяжёлую обстановку. Нервы натянуты струнами, наверное, у каждого, а в голове крутится только заведённое «успех..?». Сегодня испытание очередной новой ловушки, но на эту версию ушло действительно много времени и сил, и ожидания ну просто не имеют права не оправдаться. Чангюн сжимает в руке рукоять пистолета и настолько сильно напряжён и сосредоточен, что даже не сразу понимает, что значит крик где-то в стороне: — Попался! Чангюн срывается с места и несётся прямо на голос, надеясь увидеть результат своими глазами одним из первых. — Осторожнее, пока не ясно, чего ожидать, не подходите слишком близко и не ослабляйте бдительность. — руководит Хёну, настороженно разглядывая захлопнувшуюся волколовку в нескольких метрах, у противоположной стены кирпичного дома Чангюн всматривается не менее напряжённо и едва удерживается от того, чтобы хорошенько протереть глаза: ну не может же быть такое, что ему опять несказанно повезло. Даже бомба в одну воронку дважды не падает, как говорится, а тут такое. Но как бы Чангюн не пытался убедить себя, что ему кажется — реальность смотрит на него рыжим волком из новой клетки. Только этот волк гораздо светлее, чем волк-Кихён: шерсть Кихёна в другой ипостаси скорее напоминает раскалённую медь, а этот насыщенный, почти золотистый. Какой-то.. цитрусовый? Чангюну очень интересно, какого чёрта здесь происходит. Рыжие волки давным давно считаются чем-то нереальным, банально мифом. А тут сразу двое и за такое короткое время. — Кажется, порядок. — кивает Хёну, отмечая, что зверь пока обездвижен под действием парализующего яда. — Начинаем этап номер два. Чангюн ощутимо напрягается. Хотя казалось бы, куда уж больше. Один из солдат отделяется от группы и подходит ближе, в его руках мелькает пульт управления всего на мгновение. А потом от внутренней стороны крышки ловушки отделяется небольшой распылитель и утыкается почти в самую морду волка, рождая вокруг насыщенно-сиреневое облако дыма. Чангюн ощущает, как пахнуло в их сторону терпкой лавандой. А ещё мгновение спустя видит вместо рыжего волка в клетке — скорчившегося на полу парня, заходящегося приступами тяжёлого кашля. У Чангюна почти эффект дежавю, а в глаза моментально бросается апельсиново-яркий оттенок растрёпанных волос.