Где пpocыпaeтся желание быть слабым, там начинaются настoящие отнoшения

На следующий день с утра Кагами разбудил профессор Шутоку. Было очень рано, остальные альфы ещё спали. Еле продрав глаза, парень с трудом осознал, чего от него хотели. — Совместное задание, торговый центр, возгорание… — из слов преподавателя явствовало, что альфу отправляли на тренировочное тушение пожара. Подходящий случай, о котором упоминал Мидорима накануне, представился уже сегодня. Во дворе университета Тайгу ждала машина, в которой так же сидел Куроко Тетсуя. В пригороде Токио загорелся крупный магазин. На улице шёл дождь, и было довольно влажно, но в торговом центре «Восход Солнца» загорелись подвальные помещения. На складах были расположены запасы топлива и электрические генераторы для обеспечения магазинов, и из-за неполадок в работе оборудования произошёл взрыв. Так как ликвидировать очаг возгорания водой было невозможно, огонь успел распространиться на большой территории. Когда автомобиль резко остановился возле окружённого густым дымом здания, Куроко выпрыгнул из машины. Он спешил оказаться как можно дальше от альфы, с которым пришлось провести бок о бок несколько минут: не хотелось находиться с самцом так близко. Тетсуе в принципе не нравилась идея совместного задания, и парень решил воспринимать всё как личный тренинг. Ведь, в конце концов, контактировать с Кагами было необязательно… Юный психолог сразу же направился к группе эвакуированных людей, собираясь предложить им свою помощь. Уже проснувшийся Кагами же быстро встретился с другими пожарными. Облачившись в специальный костюм, он отважно бросился на борьбу с огнём. Забежав в здание вместе с другими людьми его же профессии, Тайга смело пробирался сквозь языки пламени, направляя сильный поток пены напрямую в огонь. Пламя полыхало. Внезапно из клубов дыма послышалось жалобное скуление, и, проникнув в заваленное обрушившейся арматурой помещение, Тайга заметил маленького щенка. Пронзительные синие глаза испуганно смотрели на пожарного из угла комнаты. Они чем-то напомнили ему взгляд омеги-напарника, работавшего с Кагами всю последнюю неделю… Альфа всегда боялся собак. Это была единственная фобия бесстрашного пожарного, но бросить голубоглазого «малыша» погибать Тайга всё же не смог. Быстро схватив щенка за шкирку, Тайга ринулся на выход. Оставив его в машине, на которой приехал, парень вернулся к тушению пожара… — Кагами-кун, а это что? — когда всё закончилось, Куроко вернулся в автомобиль и очень удивился, заметив пушистого пса на заднем сидении. На безразличном лице чувства, конечно, не читались, но голос выдавал лёгкий шок. — Что? А! Чёрт, уберите кто-нибудь его от меня! — речь о жизни или смерти милого создания больше не шла, так что страх снова завладел душой альфы, стоявшего за Куроко и ожидавшего, пока тот сядет в машину, — Я его нашёл в пожаре. Это щенок, я его спас, но что делать теперь, не знаю… Себе не возьму! — нервно разъяснил Кагами и немного отодвинулся, когда Тетсуя взял животное на руки и повернулся к нему. Омега посмотрел в глаза щенку, а потом произошло нечто удивительное. Альфа просто не поверил собственным глазам… Тетсуя улыбнулся. Безэмоциональный юноша ещё никогда не выказывал подобных чувств. Тайга точно мог сказать, что Куроко очень шла улыбка. Такая нежная и незаметная, тихая и добрая… — Ты… Можешь забрать его, — немного хрипло проговорил альфа, не в силах оторвать взгляда от такого красивого сейчас лица напарника по учёбе. — Спасибо, Кагами-кун.

***

Придя в комнату с новым питомцем на руках, Куроко мгновенно подвергся небольшому нападению. На его шее повис весело смеявшийся блондин, который только что вернулся на «родину» из больницы. Кисе, которого в университет привёз Аомине Дайки, был очень рад тому, что теперь с ним и его другом в комнате будет жить ещё и маленький щенок. — Ой-ой, Куроко-ччи! Я снова тут! А это пёсик? Какая прелесть! Он на тебя похож, давай назовём его Нигоу? Тетсуя Номер Два, так здорово! — Давай, Рёта. В дверь тихо постучали. Зашёл Такао с огромными синяками под глазами и красными от недосыпа глазами. Сегодня был неучебный день, так что все разбрелись по своим спальням. — О, Тетсу-чан, это твой новый питомец? — Да, мне его подарил Кагами-кун. Сегодня утром была совместная практика. Он боится собак, но всё равно спас его из огня. Я думал, альфы не способны на такие достойные поступки. — Мм… А может, ты ему нравишься, как думаешь? — зевнул Казунари и хихикнул. — Нет. Я ненавижу абсолютно любых альф. Кстати, Такао-кун, почему ты не в своей комнате? Тебе явно стоит поспать. — Там Тацу-чан со своим альфой. В нашей ванной дверь заперли… Можно на твоей постели полежать? — Ох, конечно. Но твои вечные бдения в библиотеке тебе явно не на пользу. Здоровье важнее сдачи зачёта, Такао-кун. — Угу, — неопределённо промычал Казунари, заваливаясь на постель. Не отвечать же было, что он торчал в книгохранилище скорее из-за манящего запаха, бывшего таким притягательным и не позволявшим забыть о себе ни на минуту…

***

— Ах! Мгмх… Атсуши… — Мурасакибара нежно выцеловывал шею возлюбленного, вызывая у того тихие стоны медлительностью своих движений. Парни стояли в тесной душевой кабинке, близко прижавшись к друг другу. Горячая вода, стекавшая по плечам, вымывала все лишние мысли и сомнения из голов. У Тацуи сегодня началась течка, но он специально не принимал подавляющих таблеток, хотя и предвидел её заранее. Он помнил обещание альфы поставить метку только после того, как они убедятся в истинности друг друга, как партнёров, и, хотя брюнет немного волновался, он доверял Мурасакибаре и был готов к ещё более близким отношениям, чем были до этого. — Муро-чин, твой запах сносит мне крышу… Хочу тебя, — прошептал Атсуши в губы Химуро. Он и сам уже почти не помнил, как оказался в душевой с любимым омегой, как помогал ему раздеваться, как услышал смущённые слова о течке и почувствовал соблазнительный аромат… Сейчас для него существовал только сам Тацуя и эти водяные потоки, струившиеся по двум оголённым телам и лишь углублявшие острое ощущение близости. Немного покусывая влажную белую кожу, альфа оставлял на ней красные отметины и тут же зализывал их, оглаживая грудь и живот брюнета сильными руками и вызывая возбуждённую дрожь. — Не медли, ммм… Атсуши, давай уже! — долго уговаривать альфу не пришлось. Тот и сам был на пределе, и обхватывавших его возбуждённый член чужих пальцев было явно недостаточно. — Повернись спиной, Муро-чин, — тихо попросил Мурасакибара, и юноша выполнил просьбу. Он немного наклонился, выгнувшись в спине и упершись согнутыми локтями в мокрый кафель, и альфа нежно провёл ладонью по острым лопаткам и немного подрагивавшим плечам. Не переставая целовать напряжённую спину возлюбленного, Атсуши подхватил его под живот, поддерживая, и осторожно ввёл в узкий анус один палец. Это был первый раз Тацуи, и Мурасакибара не хотел, чтобы ему было больно. Внутри было мокро и горячо от обильно выделявшейся смазки, так что растяжка не заняла много времени. Оставив быстрый жадный поцелуй на плече омеги, Атсуши приставил головку к подготовленному входу и медленно толкнулся внутрь. Мышцы плотно сжали возбуждённую плоть, и Мурасакибара замер, позволяя брюнету привыкнуть к новым ощущениям. Тот тяжело дышал, уткнувшись лбом в мокрую стену. — А… Атсуши, — хриплый зов послужил сигналом для альфы. Первые осторожные движения почти сразу перешли в более резкие и ритмичные, заставляя обоих юношей стонать и задыхаться от нахлынувших эмоций. — Я… Так сильно люблю… Тебя, — по слову или два на каждый толчок. Сбивчивое дыхание у обоих. Альфа прикрыл глаза, прильнув губами к верхнему позвонку омеги и не переставая подаваться вперёд, то почти выходя, то вдалбливаясь снова, слушая вздохи и несвязный шёпот возлюбленного, — Очень… Люблю, Атсуши. Сильно сжав член Химуро, Мурасакибара заставил его кончить. Вся спина омеги была мокрая, горячая вода с шумом смывала солёный пот, заставляла волосы липнуть к лицу. Свою разрядку альфа довершил последней парой ярких и жарких толчков, устало зарывшись лицом в чёрные волосы на макушке брюнета. Он вышел до того, как завязался узел, ведь времени на связку сейчас не было. Химуро развернулся лицом к Мурасакибаре, еле держась на ватных ногах, и обнял того за шею. На своём плече он почувствовал тяжёлое дыхание любимого юноши, чей язык широко мазнул по тонкой ключице, а потом на мокрой коже сомкнулись острые удлинившиеся клыки альфы. — Я тебя тоже люблю, Муро-чин. Ты будешь моим, а я твоим всегда. Мы наверняка истинные. — Поехали в какой-нибудь отель, Атсуши. У нас ещё четыре дня, — лениво пробормотал Тацуя. Мурасакибара кивнул и выключил воду в душе. — Поехали, Муро-чин.