Это любовь

Утро воскресенья. Январское солнце только начало показываться из-за горизонта. Киришима приоткрывает глаза, смотрит налево и видит спящего Кацуки, его лицо - спокойное и умиротворённое, частично освещённое первыми лучами, проникшими в щель между штор. Эйджиро поворачивается набок и кладёт свою правую руку на грудь Бакуго, чувствуя, как вздымается его грудь – ровно и спокойно; слышит, как он дышит; ощущает биение его сердца – такое же смирное и гипнотизирующее своим ритмом. Киришима закрывает глаза – можно ещё поспать, ведь сегодня снова выходной – выходной с ним, и ничего не сможет его испортить. С этими мыслями он снова засыпает. *** – Ба-б-бббб-бакуго, я….я…….хкмхкмхк…..Каццццццууки…..я….я….лю…люблю……… – Нееет! Эйджиро нет!…Очнись….не поступай так со мной!!!! Ведь я……… *** – Кацуки! Кацуки! Проснись! – кричит Киришима, потому что Бакуго весь вспотел и сильно сжал его предплечье обеими руками, словно сейчас потеряет навсегда. – Хххххх, – резко открыл глаза Бакуго и сел, потянув Киришиму за собой, весь вспотевший, испуганно смотря на него, – Э-эйджиро, ты, ты тут? Но я, я не понимаю. Бакуго резко обнял Киришиму, словно потерял когда-то, а теперь нашел. Эйджиро начал поглаживать его одной рукой по затылку, другой по спине. – Мне приснилось, точнее я слышал, но не видел ничего, кругом была темнота. Я слышал тебя и себя и.. было ощущение, что.. что я, я потерял тебя навсегда, – с расстроенным голосом сказал он. – Все в порядке, Кацуки, это был лишь кошмар, я здесь, успокойся, – покрепче прижимая его к себе сказал Киришима. Он чувствовал сердцебиение Бакуго – оно начало стабилизироваться. Они просидели так ещё около минуты. – Давай вставать, сделаешь нам твой суперский кофе, доедим то, что осталось от твоей очень вкусной еды, а потом подумаем, что делать, – сказал с невероятной заботой и добротой Эйджиро, все еще обнимая Кацуки, но уже слегка. – Да, давай, – согласился Бакуго и отстранился от Киришимы. На часах было 11 утра. Солнце уже во всю обогревало улицы Токио, если это можно было назвать обогревом. Они выпили кофе, поели немного еды, оставленной с ужина. Кацуки сел за свой ноут вставил в уши затычки, врубил какой-то эмбиент и начал зубрить Английский, а Эйджиро решил наконец-то искать место постоянной работы за своим. Про кошмары во сне они больше не вспоминали. Через два часа Бакуго решил сделать перерыв, выдернув наушники, он подтянулся и посмотрел на Киришиму. Тот сосредоточено перечитывал вакансии на сайте в одной части окна ноутбука, а в другой у него было открыто резюме, которое он редактировал. – Ну, как успехи? – подошел сзади Кацуки и положил руку на правое плечо Эйджиро и начал его слегка мять. – Отправил в несколько контор своё резюме, – ответил ему Киришима и положил свою руку на кисть Бакуго, поглаживая, – а у тебя че как с учебой? – продолжил он. – Ну, выучил ещё несколько слов и парочку времён, – сказал Кацуки. – Слушай мне надо пройтись, но одному. Все в порядке, мне надо просто прочистить голову, – сказал Бакуго с слегка виноватой интонацией, – но сделать это мне нужно точно одному, и возможно, я вернусь поздно, но ты не беспокойся, хорошо? – ЭЭЭ.. да, конечно! – понимающе сказал Эйджиро поднял большой палец и улыбнулся. – Спасибо, – сказал Кацуки и поцеловал свое солнце в щёку. Киришима дальше продолжил шерстить инет, а Бакуго ушел одеваться. – Я пошёл, не волнуйся за меня, – сказал Кацуки, открывая входную дверь. – Давай! – ответил Киришима. *** Пол шестого, а на улице чертовски холодно, солнце садится и становится все морознее. На улице не многолюдно, Кацуки немного задрожал, ссутулился и ускорил шаг. – Так и как ты им скажешь? Мама, я гей. Папа, я гей, – вёл внутренний диалог Бакуго стоя в метро. Объявили нужную ему станцию, до дома родителей оставалось около получаса, расстояние сокращалось с геометрической прогрессией, так как Кацуки подгонял холод. Он по-прежнему ничего не придумал как начать, что сказать. Звонок. Дверь открыла Мицуки Бакуго. – О, здаров, Кацуки, а мы ток сегодня с отцом говорили о тебе, – сказала она с едва заметной ухмылкой на лице. – Да? А че эт? – дерзко спросил Бакуго, проходя в дом. – Ну как же? Ты же всё-таки наш сын, – улыбнулась она. – А, да, точно, – искренне прозвучало от Кацуки. – Здравствуй, Кацуки, – вышел из комнаты Масару. – Мы собирались ужинать, не хочешь с нами? – проходя мимо них на кухню, предложила Мицуки. – Да, наверное, можно, – ответил Кацуки и подумал, что на сытый желудок все будет легче рассказать. За столом они ели молча, так было всегда. Мама Кацуки тоже умела вкусно готовить, но ему казалось, что в этом мастерстве он её уже давно перегнал. После ужина Мицуки начала убирать со стола и мыть посуду. Отец рассматривал что-то в смартфоне. Кацуки сел в свою стандартную позу на стуле: одну ногу он поджал под себя, облокотил на её колено подбородок и уставился куда-то в пол. – Как у тебя дела на личном фронте, сынок? – доброжелательно спросил у него отец, что-то листая в смартфоне и не отрываясь. К нему подсела мама, закончив свои дела, и тоже смотрела в смартфон папы. Оторвавшись от своих мыслей, Бакуго было хотел начать, – Ну как, у меня…ну, у…меня… – Кто этот Киришима Эйджиро? Твой хороший друг? – первым «сделал выстрел в голову» Кацуки отец. – Я это.. Что? Чтоооо? Я вам ничего не говорил про него! – изумлённо он выкатил глаза. – У нас тоже есть Инстаграм. Мы хоть и старые, но пользоваться молодёжными трендами любим, – заулыбалась Мицуки. – Твою мать, как я мог забыть, что они тоже им пользуются! Бляять! – подумал про себя Кацуки. – Хорошо, что у тебя появился друг, – не дождавшись ответа, сказал Массару. – А мне нравится самая первая твоя фотка с ним, где он очень увлечённо играет в приставку, у него там такое забавное лицо! – подхватила мама. – А, вот эта! – сказал папа и показал экран своего телефона Кацуки. На нем было то самое фото, где Киришима увлечённо играет в приставку. Ещё Кацуки вспомнил, что с того момента залил больше 10 фото и практически все они были с Эйджиро: в одном он улыбался во все 32, в втором показушно показывал свои бицепсы, в третьем строил забавное лицо, в четвертом…… Потому что было «похуй», кто чего скажет. В аккаунте Эйджиро тоже были фото Кацукии гораздо больше. – В общем, мы с папой хотим сказать, что мы - рады, что у тебя появился друг, – сказала мама и приобняла папу, оба улыбались. – Я.. это.. это мой парень. В комнате повисла вакуумная тишина. Ультразвук в ушах Кацуки начал усиливаться. Он уже становился невыносим, сердце стучало в бешеном темпе. Кацуки почувствовал руки мамы и папы на плечах, затем его обняли. – Сынок, мы примем тебя таким, какой ты есть, ты должен знать это, потому что ты наша плоть и кровь, и дороже тебя у нас никого нет и никогда не будет, – тепло сказал отец и слеза скатилась по его щеке. – Да, сына, я согласна с папой, нам абсолютно без разницы, с кем ты будешь встречаться, главное, чтобы ты был счастлив! – сказала Мицуки, заплакала и ещё сильнее обняла своего сына. У Бакуго покраснели глаза. – Я, я хоть это и не часто вам говорил, но я… люблю вас, простите, если вас я не ценю, но вы же знаете, я.. я так не могу, ну не всегда, – сказал он со слезами на щеках. *** Время было уже к восьми вечера, Эйджиро уже надоело шерстить интернет в поисках работы. Он побоксировал на груше в спальне, сделал гимнастику, покачался, выполнил кардио и даже успел сходить помыться. По телевизору он начал смотреть «Очень странные дела» - сериал был неплохим и отдавал атмосферой 80-х, что Киришиме нравилось, к тому же, он не знал уже, чем себя занять, чтобы не думать о Кацуки. Несмотря на просьбу, он о нём беспокоился. Открылся замок и в входную дверь вошёл Бакуго. Не успел он раздеться, как Эйджиро повис на нём. – Ну наконец-то! Ну и любишь же ты уходить надолго по вечерам! – сдавливая его, протороторил Киришима. Бакуго ответил взаимностью и тоже обнял Эйджиро. – Всё, они теперь знают, – на выдохе сказал Кацуки. – Кто знает? Что? – в непонятках ослабил хватку Киришима. – Родители. Мои родители.. я им все рассказал, –спокойно произнес Бакуго. – И как они? Нормально среагировали? – заинтересовался Эйджиро. – Да, походу все в порядке, мы, кстати, приглашены на следующие выходные к ним на ужин, – сказал Бакуго. – О, это чудесно, я рад, что все так отлично прошло, даже замечательно, пошли спать, чтобы во сне все спокойно переосмыслить, – сказал Эйджиро и потащил Кацуки в спальню. Спали они очень хорошо, без кошмаров.