***
— Точно не хочешь с нами? — Джек принял из рук матроса очередную пустую бочку и водрузил на шлюпку. Пока Гиббс разбирался с веслами. Вторая шлюпка уже отдалялась от Красной Стрелы, стоящей на якоре в тихой гавани рядом с малюсеньким островком. — Нет, мне того раза хватило, — все еще немного обиженно произнесла Анжелика, передавая еще необходимые вещи в руки капитану. Тот усмехнулся и опустил глаза. Приятные воспоминания с того островка. Если бы не угроза их голодной смерти или испепеления палящим солнцем, это был бы интересный опыт. Там они узнали друг друга получше. Вернуться бы туда на те камни еще раз… Ведь сейчас между девочкой и пиратом снова возникла завеса непонимания. — Надеюсь, они найдут что-нибудь кроме пресной воды. — Энджи помогла Мартину закрепить канаты на место и развернулась. Позади стоял Скрам и снова высматривал ее. Он сразу взволнованно дернулся и выпрямился. — Кто ты? — решила хоть с кем-то пообщаться Анжелика во время отсутствия Джека и Джошами. Да и пора, наконец, выяснить, что это за тип такой и что он от нее хочет? — Я Скрам, — мужчина улыбнулся, протер руку о не более чистую рубашку и протянул ей. — миледи, — добавил машинально. Он всегда становился вежливым и благосклонным, когда в его руке оказывалась нежная тонкая ручка барышни. Да и привык он так обращаться к дочери Черной Бороды. То, что с ней произошло, не отменяет ее статуса. Хотя на Красной Стреле она была лишь подружкой Воробья, никому не знакомой и никем здесь не управляла фактически. Поэтому Скрам позволил себе подойти ближе к брюнетке и осмотреть ее всю. — Нет. Кто ты такой? И кем был на Тортуге? — с той поры, как чуть не погибла в лапах Барбоссы, девушка ко всем незнакомцам относилась очень настороженно и с опаской, к тому же Скрам тоже был пиратом. Кто знает, может и тем, кого подослал к ним Гектор? — Я моряк. Почти честный и почти такой же известный, как капитан Джек Воробей, — начал распушать хвост, словно павлин, пират, наседая на нее. Его дыхание, запах алкоголя, чего-то сильного и мужского, стал неприятен девочке, и она отогнулась назад. Странно, от Джека шло все то же самое, но оно казалось таким привычным и ничуть не смущало Анжелику. А только лишний раз напоминало, что рядом храбрый мужчина, который сильнее ее и не даст ее в обиду. А вот Скрам и показался ей одной такой потенциальной обидой.***
— Вы, и правда, были знакомы? — Да, он тебе не рассказывал? Девочка и пират разговорились. Скрам оказался очень болтливым и интересным собеседником, который знал огромное множество историй, к которым брюнетка всегда питала слабость с детства. «Значит, и мне стоит помолчать» — подумал про себя пират. Джек всем строго запретил рассказывать что-либо, что относится к прошлой жизни девочки. Ждал какого-то особенного дня, когда он, наконец, придумает, как сказать ей обо всем, чтобы она потом от страха не выбросилась за борт. За спинами послышался шум прибывающих пиратов. Быстро они вернулись, однако. Неужели пресный источник оказался прямо за ближайшей пальмой? Которая носила на себе не только кокосы, но и бананы, и другие питательные ягоды. Энджи встала со скамьи, поправила платье и ожидающе улыбнулась, чтобы встретить своих добытчиков. Хоть чем-то они могли порадовать ее и задобрить. Да, возможно, она и вела себя глупо, но не контролировала то, что говорила. Ей казалось тогда, что эти слова ничего плохого не значат и она права. Как, впрочем, и всегда. Ведь она единственная на всем корабле кроме Гиббса была знакома с грамотой. И то уже больше самого старпома. Анжелика подошла к борту и замерла. …Ром? Ящики? И все? — Какого…?! — это был первый раз, когда она чуть не зашла дальше приличного в своей речи. Этого она никак не хотела, раз считала себя леди на этом корабле. Хоть и не до конца знала, что это слово за собой несет. — Вы опять тащите на судно алкоголь, не прошло и недели! — продолжила гневаться молодая девушка. Пираты молча тащили ящики с «провизией», своим особым «топливом» мимо нее в каюту капитана, которая для таких вещей считалась кладовой. Энджи вилась вокруг них словно муха, никто не замечал ее. Будто все перестали понимать английский язык! Что ж, может, здесь нужен какой-то другой? — Borrachos groseros! — воскликнула вдруг девушка, взмахнув руками от ярости. — А? — тут же поднял голову Джек, перепуганный услышанной фразой. — Что? — сама себя переспросила девушка уже тише, пытаясь вспомнить, что вообще она сказала. Какой-то бред. Это было похоже на детский плач, которым, как думал ребенок, он мог бы заставить обратить на себя внимание. Непроизвольно. Будто она должна давно уже была такое произносить. Джек покрылся мурашками, так и замерев с ящиком в руках и полуоткрытым ртом, растерянно глядя на нее. Ему показалось? — А ну поставь их обратно. И отвези, где взял. — перевела тему на самое главное Анжелика, указав строго на пирата пальцем. Но сама она понимала, что ее приказы бесполезны. Что-то детское заставляло ее уже убавить громкость в голосе и эту непокорность. Но снова она не могла контролировать свой гнев. На нее даже какой-то жар нашел. — Будь так любезна — отойди к бушприту. — тоже сердито уже кивнул на нее капитан, пронося последний ящик. Лодку подняли и принялись закреплять. Со второй команда расправилась давно и уже разбирала бутылки под шумок. — Вы постоянно лакаете этот паршивый ром! И потом днями ничего не делаете, мы стоим на месте! — А ты что хотела, принцесса, ты на пиратском корабле, пора это осознать! — легкомысленно ответил ей Воробей через плечо, передавая ящик Гиббсу, а тот — парням, чтобы унесли вниз. — Вообще-то меня в пираты еще никто не посвящал! Ты мне даже саблю доверить боишься. — обвиняла его Анжелика. Что-то определенно уже подкатывалось к самому краю и готово было вырваться наружу в одном очень плохом поступке. — Я не питаюсь этим пойлом, в отличии от вас. — и скрестила руки, щурясь и глядя на пиратов. — Хочешь кокосик — доплыви сама! — как всегда жестоко и дерзко поставил точку в этом споре капитан, уже даже не оборачиваясь на девушку. — верно говорят, бабы на корабле — к неприятностям. Лучше бы оставалась ребенком. Спала по 12 часов в день. Ела, что дают. Игралась сама с собой или с канатами, тряпками. — Джек сел передохнуть. — И никому не мешала. — Эти пару недель ее роста просто нужно переждать. — снова завздыхал печально Гиббс. — Понять ее, объяснить, что сейчас у нее особый возраст, изменения и все такое, и вот увидишь, она обязательно станет покладистой и неж… За спинами друзей послышался отчетливый всплеск падения шлюпки в воду. И активная работа весел. — …ной. Джек закатил глаза, не успев даже и бутылки пригубить из старого запаса Барбоссы, про который тот давно забыл на этом подобии островка. — Ты сказал ей, что там медузы? — Гиббс задумчиво сощурился от солнца. — Нет. — Ты же не оставишь ее там? — Нет. — вздохнул пират. — я не сказал ей еще кое-что… Воробей мигом ловко перемахнул через бочки и сам сбросил вторую шлюпку, запрыгнув в нее в одиночку. Команда свесила свои заинтересованные рожи за борт, чтобы с завистью и восхищением понаблюдать за своим отчаянным и героическим капитаном. А матросы, которые только что с большим трудом закрепили на место обе шлюпки, злостно и разочарованно пожелали Анжелике и Джеку долгого плавания к морскому дну. Девушка, отплывшая уже на несколько сотен метров, разумеется, попала в огромное облако желеобразных существ, которые принялись раскачивать и давить на днище шлюпки со стороны песчаного дна. Это ужасно перепугало девочку, и теперь уже не такая храбрая она стояла беспомощной статуей с веслом в руке, чтобы отталкивать их склизкие тела от лодки. Второе весло уже благополучно торчало из желейной массы неподалеку и с аппетитом заглатывалось «живым» морем. Это были очень невнятные странные медузы, как одна масса, слипались, перекатывались своими телами, как обычные безмозглые существа и очень недовольно толкались в инородный предмет на своем пути. — Анжелика! — позвал ее мужчина, чтобы сосредоточилась и перестала истерить. — слушай меня. Распредели вес равномерно по шлюпке и не шатай ее! — пытался докричаться до нее пират. Джек умел сохранять ледяное спокойствие и уверенность всегда, когда юная подруга включала панику. Женщины. Что вы творите с мужчинами? Энджи кое-как пнула какой-то ящик на одну сторону лодки, а сама встала к другому краю, уравновешивая тонущую шлюпку. На платье уже налипали кусочки этих тварей, и это заставляло паниковать еще громче. Ежась от мурашек страха и неприязни, брюнетка отчаянно трясла подол, избавляясь от этих возможно ядовитых медуз. — Джек, помоги! Самые большие из них уже оккупировали оба края, но лодка тонула очень медленно из-за густоты массы их тел под низом. И это ее спасало. — Спокойно, принцесса, — мужчина кое-как сразу же потянулся к лодке, лишь бы только девушка не орала. Иначе он сам начинал трястись от этих криков и волноваться. Мало ли, маленькая все же еще, того и гляди с дуру снова сеганет в воду, которая ей что-то сказала на острове. — Давай, перепрыгивай, — пока его лодку не атаковали эти дряни, которых они в тот раз искуссно обошли, Джек успел собрать все нужное из тонущей шлюпки Энджи. То, что еще можно было спасти. Девушка перелетела в его лодочку, опасливо хватаясь за спину и плечи капитана. Но и их уже прилично засосало, так что и с места тяжело сдвинуться. На мелководье рядом с островками медуз полно, греются на солнце. — Так, быстро, выплесни это за борты на все стороны, — мужчина, корячась одной ногой в другой лодке, протянул ей свою новую флягу, полную рома из запасов. Спиртосодержащее пойло быстро отгонит их и даже убьет. — Лодки? — Ну не корабля же, цыпа, давай, поживее, — и их суденышко уже начало шатать из стороны в сторону. Еще агрессивнее. Послышались даже какие-то клокотания, которые издавались медузами исключительно из-за хлюпания тел друг о друга. Но все это было очень зловеще. Джек занялся веслами, а Энджи принялась выплескивать ром на обе стороны от лодки прямо на этих склизких монстров. И как Джек и сказал, те сразу брезгливо и медленно, мертвенно-спокойно начали отплывать. Сворачивать свои желейные тела назад, словно черви. И больше не двигались в их сторону. Расползлись по всей площади воды в округе. Некоторые перестали двигаться и уже безжизненно плавали рядом, легко качаясь на волнах от шлюпки. И не мешали вёслам. Ром ушел весь до капли. Надо же, он в каком-то смысле спас ей жизнь, а она так орала из-за него и на самого Джека. От чувства собственной вины и стыда за свой неудачный побег, Анжелика молчала всю дорогу до корабля, опустив голову и теребя рукава. И поглядывала время от времени на Воробья. Ей на душе стало еще хуже: бесило всё: жара, солнце, соленый ветер, взгляд пирата, ее поведение, что она опять не права, когда… Права! Девочка никогда не испытывала таких терзаний и теперь была растеряна и напугана тем, что с ней творилось. Всё шло своим чередом, все вели себя как обычно, но она теперь видела во всем негатив, раздражение, всех упрекала, обвиняла, хотела переделать на свой лад. Никак не угодить пиратской красавице в таком возрасте. Когда они доплыли, Анжелика первая взобралась на борт Стрелы, отмахнувшись от всех, кто тянул к ней руки помощи, и убежала в свою каюту. Гиббс вытянул Джека за камзол и тихо спросил. — А что ты ей еще не сказал-то? — он вернулся к их последнему разговору. — Что я взял кокосы.***
— Ты уверен, что она все переосознала? — Гиббс зачерпнул кусок рыбы из тарелки супа и уставился на капитана Воробья. — Еще бы! — все гордился тот. — после того, как я ее спас — она теперь будет как шелковая. — усмехался Джек, развалившись за столом. Мисс Тич почему-то опять пропускала сегодня обед. Готовилась к занятиям с ним. Дурочка, она так никогда сильной не станет. Думает, что знает все лучше всех. Так вот пусть и сражается сама с собой. И все остальное… — Видел бы ты ее лицо, когда медузы залезли в лодку. Где ее морские черти носят?.. — Капитан! — заглянул к ним в кают компанию хриплый Мартин. — Ну что?! — недовольно отозвался Джек. — Вы должны подняться на палубу. Там… Миледи. — мялся седобородый пират, невнятно жестикулируя рукой. — Да? — поднялся из-за стола капитан. — ну и что я там не видел? Поднявшись на борт, Джек чуть не стал жертвой летящих в разные стороны ящиков и предметов посуды. Вылупив глаза, Воробей поднял брови и вышел к штурвалу, одновременно прячась за него. — Высадите меня на берег! — громким и уже сильным женским голосом заявила на весь корабль кареглазая молодая девушка с растрепанными волосами. Ниже на ступеньках появилась седая плешивая макушка Гиббса и пара его заинтересованных глаз. Что опять не устраивает их привиредливую миледи? — Что случилось, заинька! — Джек как всегда набрался смелости и наглости и вышел поближе к этой бушующей пассажирке. При этом приветливо распахнув руки, намекая на объятия. — Я устала здесь жить без ванной и нормальной еды! — Анжелика гневно и старательно скинула толстенный свернутый канат в море, но благо, он был привязан с одного конца. Но такой быстро намокал и впитывал в себя огромное количество воды и тогда поднять его в сто раз тяжелее. Да, доставила она им хлопот своими истериками уже знатно. — И с вечно пьяными пиратами! — Надо же, подумайте! Ванной ей захотелось. Хоть знаешь, что это такое? Глупое создание, — чертыхнулся Джек, споткнувшись о бардак. — Океан! твоя ванная, купайся — не хочу! — размахнулся руками Воробей, только нагнетая обстановку и доводя Энджи до отчаяния. Не удалась выходка с лодкой — у нее еще много энергии. — И представь себе, он полон неплохой еды, если постараться! — Я не могу, когда все мужчины вокруг на меня смотрят! — высказалась о наболевшем девочка в конце-концов. И ей было плевать, что на палубе полно мужчин. Да, она женщина! И не может больше это выносить! Все пираты резко обернулись на нее с совершенно удивленным, даже обиженным видом. Что, уже и смотреть не разрешит их принцесса, а раньше требовала глаз да глаз за собой! На это внезапное внимание всех вытаращенных глаз на себя, Анжелика сейчас же с каменным лицом выхватила у Джека из-за пояса пистолет и на полном ходу прицелилась в одного из них. Глаза у нее были холодные и очень жестокие. — Воу, воу, воу, полегче, красавица! — Воробей всполошился и полетел обратно за ее рукой, быстро и крайне аккуратно забрал у нее оружие. Он на секунду поверил, что она хочет и может выстрелить за то, что на нее кто-то не так смотрит. Что же будет дальше? А он еще надеялся, что ему в будущем что-то перепадет… — Спокойно. Знаешь, милая, давай повременим немного с уроками стрельбы. — мужчина выдал улыбку с золотыми зубами и даже машинально чуть приклонился, убирая револьвер подальше. — Честное слово, Джек, уж твой «пистолет» точно когда-нибудь получит, лично от меня, — так совсем по-женски зло произнесла Анжелика, прижав своим порывом мужчину к краю борта. Еще чуть-чуть и кусаться начнет, акула. Джек встрепенулся, когда она отошла и покрылся мурашками. — Да? ну тогда в уроках ты не нуждаешься, — негромко добавил он, унося ноги подальше от этой капризной фурии, на которую теперь никто не смотрел будь она даже голой. Совсем от жары сбрендила. Как и иногда бывает с их капитаном. — Джек, поговори с ней по-мужски, как отец с дочерью, вправь мозги. — вдруг к Джеку подошел Скрам, прячась за ним от Энджи. Этот тоже знал кое-что о пиратской командирше, может даже пару дельных подходов. — Как отец с дочерью?! Еще немного и с моего мозга она точно переключится на мой «пистолет», — боязливо подернул плечом Воробей, хмуро глядя на девушку. — А ты что, соскучился по этому? — Гиббс со своими насмешками и ухмылочкой тут как тут уже сидел с другого бока от Воробья. — Испанская девчонка. — рыкнул мужчина, поправив шляпу и в мыслях признав все, что говорили пираты. Когда это случилось? Когда он потерял над ней контроль? Как из друга и наставника превратился в того, кто все запрещает и держит в рабстве, судя по ее словам? В какую из ночей наступил этот возраст? То она требует внимания, то хочет застрелить того, кто только покосится на неё даже одним глазом! Бушует нынче ее натура, эти, как говорит Гиббс, «гормоны», непокорность, недовольство. Но совсем не то, каким она так завораживала Джека в прошлой жизни. Это было глупым, не контролируемым и беспорядочным, еще детским в какой-то степени. В общем, обычные, девчачьи капризы. Жила бы жизнью Элизабет, не смогла бы и пикнуть в таком обществе. Дерзость у Энджи в крови. — Остынь, принцесса, тут и так проблем хватает. — Одну мы терпим уже месяца три. — Не устраивает жизнь с пиратами — устроит с акулами! Команда тоже начала выкрикивать недовольства, не все здесь подобраны с помойки, есть и такие же злые парни, которые могут взять и выбросить за борт за подобные истерики. Она давно всем надоела. И до сих пор все недовольства высказывались Воробью, ведь это он ее зачем-то забрал. — Тогда я прыгну за борт! — отчаянно заявила девушка, осматривая корму, откуда будет удобнее. Джек знал, что после встречи с медузами и акулами она точно никуда не денется, не прыгнет. Поэтому пират отвернулся, встал за свой штурвал и стал сверяться с компасом, не обращая на нее внимания. Как и все остальные. — Джек, она же… — Гиббсу стало ее жаль, как и всегда. — Не волнуйся, она на предохранителе. Но от такой реакции чувства никому ненужности, гнева, обиды и боли схватило еще сильнее. Она понимала всю свою беспомощность и еще больше протестовала, она не могла это побороть. Брюнетка разбросала и столкнула еще несколько бочек и ящиков, крича и ругаясь. И, утомившись, не сдержала комок в горле, упала посреди палубы на колени и тихо-тихо начала плакать. Джек оторвался от карт и выпрямился. Правильно, теперь она злилась на саму себя. Она ведь ничего не понимала. Она не думает так на самом деле, просто запуталась в жизни, не зная, чего хочет и что будет с ней дальше. Анжелика ничего не знала о себе, о том, что с ней творилось, но и узнать еще была не готова, слишком юна. На пороге своего совершеннолетия с детьми и не такое случается. И если пират не мог разъяснить ей всего, как мать, то как отец должен ее успокоить, защитить и внушить, что все будет хорошо и она здесь в безопасности. Джек в тишине, под обиженное молчание пиратов, подошел к девочке, поднял ее аккуратно за локотки, не требуя открыть лицо, и прижал к себе. Ей тяжело здесь совсем одной. Ей, как женщине, нужно личное пространство. Вот почему ей было по началу так хорошо и радостно на целом острове, лишь с одним Воробьем. Но она больше не принимала участия в чем-то, что происходило вокруг нее, потеряла себя в этом мире. И всячески выражала свой протест ему.***
Солнце садилось. Волны тихонько раскачивали корабль. Пахло будто после хорошей бурной грозы и шторма — морем, солью и теплом. Вечерней тишиной успокоившейся стихии. Анжелика немного заплаканными глазами смотрела на золотой диск и чего-то ждала, хотя уже забыла, чего. Детство давно позади и память это уничтожала. Чтобы дать место для тех, нужных воспоминаний. — Я не мастер говорить какие-то там слова, Гиббс меня заставил, — Джек уже полчаса растерянно мял плечи девушки, успокаивая ее. Она с уставшими и красными, но уже нежными глазами посмотрела с укором на него. — Но пойми. Ничего страшного и плохого с тобой не происходит. Это просто твой характер, уж я-то знаю. — Откуда? — усмехнулась девушка, пожав голыми плечами. — Оттуда, не перебивай. — сразу улизнул от ответа Воробей. — У тебя буйные и строптивые испанские корни. Это перевоспитать в тебе я не могу. Твой отец тоже был не из покладистых, знаешь ли… И потом, это нормально, что ты бунтуешь. Не в смысле самого бунта на корабле, за такое протягивают под килем или вешают на грот-мачте, ты сама знаешь. Просто, это такая «магия» влияния возраста на тебя. На самом деле, гормоны можно было и так назвать, поэтому Джек сам неосознанно ей все и объяснил. Не детально, но образно, а Энджи была не дура. — Значит, я просто расту? — догадалась девушка. — поскорее бы. — Да… — вздохнул громко Воробей, посмотрев вдаль. — Если тебе нужно пространство, я могу согнать их всех в одно помещение и весь корабль в твоем распоряжении. Ну, кроме штурвала. И моей каюты. — начал задумываться и хмуриться пират. — и трюма… Анжелика усмехнулась. Как прекрасно снова видеть ее улыбку, даже что-то отпустило внутри и капитан сам повеселел. Ей ведь нужно было не это, а лишь его внимание, искренность и понимание, поддержка. Видеть, как пират-эгоист, гроза морей, сидит с девочкой на скамье и что-то тихо объясняет, обнимая, было бесценнее всего. И за это она была готова многое отдать. — Ну ладно, — и начать мыслить здраво и пытаться контролировать свои порывы. Энджи поверила, что так она тоже покажет свою силу. Пока что не на шпагах. — Ну, а если очень не терпится выплеснуть энергию — можем пофехтовать. — сразу прочел ее мысли капитан. — Кто сказал, что уроки отменяются?! — начал еще больше веселить ее мужчина. — Скажи, Джек. А у тебя в юности тоже такое было? — снова стала милым ребенком Энджи. — Нет. Это только у женщин, — снова закрутил руками пират. — но у меня были свои тараканы, смекаешь? — Смекаю. — Научись контролировать то, что у тебя внутри. Превращай злость и обиду в силу. И тогда ты станешь сильнее самой себя. В закатных лучах солнца ее лицо приобрело здоровый и милый розовый оттенок, глаза снова засветились янтарным светом. И в них вновь появилась эта преданность и восхищение своим наставником. Как он скучал по этому взгляду… И искренне хотел вернуть ту тринадцатилетнюю принцессу, которая подарила ему цветочек и заставила улыбнуться на острове смерти и голода.