***
«Да, ты выбрал отличный отель, Селф. Высокий, многоэтажный, просторный. Но не достаточно скрытый от вражеских глаз. Охрана символическая, камеры не узнают силуэт под толстовкой и капюшоном. Все спят.» А Дон Селф один копошится у себя в номере, судорожно собирая вещи в чемодан, хочет поскорее сбежать из штата куда-нибудь подальше, где его не найдет тот, кто стрелял. Следователи задержали какого-то мужчину, нашли у него пистолет и следы пороха на руках. Отпечатки с оружия стерты. Пахнет мужским одеколоном. Селф смахнул пот со лба. Наверняка, это два его старых друга, которых он уже было похоронил. А может это был один из их бывших подельников? В номере темно, совершенно тихо. В окно с прозрачным тюлем светит неоновый прожектор с какой-то очередной вечеринки. Едва заметен силуэт суетящегося мужчины, который беспорядочно запихивает рубашки и костюмы в сумку, мысленно проклиная все свои связи с Компанией и бандой Скофилда. Мерзкий изворотливый ублюдок. Тебе самое место в гробу. В своей жизни ты не сделал ничего хорошего, а только прислуживался, предавал и лгал. Убивал. Подушка безмолвно накрыла голову заваленного на пол Селфа. Тот начал дергаться и пытался звать на помощь. Но под сильными руками Багвелла и давлением его тела Дон быстро задыхался, постепенно прекращая и сбавляя брыкания. Теодор намертво прижал его, душил и с ненавистью мысленно выжигал глазами свой почерк на белой ткани. Он делал это из мести. И не чувствовал мук совести. Жалости или сочувствия. Тело замерло и обмякло. Напряженные плечи Багвелла расслабились, и он тяжело выдохнул, отнимая подушку от мертвого лица Селфа. Он все-таки мертв. Как она и хотела. Он сделал это за нее. За нее. Осталось лишь обставить все, как несчастный случай — инфаркт, к примеру, неокрепшего после комы организма. Мужчина так беспокоился о сегодняшнем покушении, что не выдержало сердце. Так тому и быть. Скорбить по нему будет разве что невеста…***
Этим утром запах на кухне был каким-то другим. Все в той же полюбившейся рубашке, которая притягательно сладко пахла им, Гретхен пришла на аппетитный аромат, поправляя уставшие от лака волосы, и, увидев очередную утреннюю идиллию, поймала себя на мысли, что ей дико непривычно все это. И начинает надоедать и злить. Организм просто не мог перестроиться с мыслей о криминальных делах, режима тюрьмы, звериной дисциплины и сурового порядка. Да еще и с Багвеллом на расстоянии вытянутой руки в темно-зеленом фартуке у плиты. Хотя тот тоже бесился от этого всего процесса, когда у него не получалось, порыкивал тихо и что-то недовольно бубнил, жаждя уже разбить к черту остальную половину посуды. Но даже без пистолета Тедди боялся потревожить ее сон. Тем более после вчерашней неудачи. Телевизор снова работал не громко фоном, но еще громче шкварчал завтрак на сковородке. Теодор с видом строгого отца, как Линкольн со своими блинчиками с черникой, поставил перед ней, как всегда рассевшейся в расслабленной позе за столом, тарелку жареного бекона и картошки под тем их соусом. Морган все еще в плохом настроении подняла недовольные глаза на него, даже не притрагиваясь. — Что? — Багвелл от этого слегка неуверенно повел плечами. — лучше, чем зал-ресторан? — мужчина отошел к другому столу кухонного гарнитура и принялся наливать апельсиновый сок. — или тебе по душе тюремная еда? — он уже знал, что Гретхен будет недовольна его очередным произведением. А вот Сьюзен нравилось все. «Цыпленок а-ля бомж» и лепешка с корицей, клубникой и сливками расходились на ура. — Это вредно. — девушка язвительно улыбнулась, забирая стакан полезного напитка. Чем ее только не кормили во время обучения на агента. Да, их тренировали выживать с разным питанием. Ложка меда и три ложки воды в день? Легко. Съесть месячный запас за неделю и набрать не больше 500 грамм? Она могла и это. Но все равно знала, что ей, как агенту, который работает и головой, и мышцами, и телом, надо держать себя в форме. Поэтому — табу на жареное. Хотя она и так пару раз нарушила это. Пора возвращаться в собственный режим. — Но почему? — Это был мой первый завтрак в Компании. — она нехотя упомянула прошлое. — после этого нас учили быстрой очистке организма. Багвелл посмотрел на свою еду плоским лицом и осуждающе — на нее. — Чтобы избавиться от наркотиков, таблеток или алкоголя в экстренных ситуациях. Я знаю, какие продукты надо употреблять, чтобы выжить, восстановить силы, набрать массу или потерять. Какие из них замедляют или ускоряют действие ядов, приводят к аллергии или являются афродизиаком. Тедди обернулся, когда она вдруг замолчала. Громкость телевизора сразу прибавилась. — … в отеле Red Rock в 21 номере было найдено тело известного дипломата Дональда Селфа. Предварительная причина смерти — сердечный приступ. Как известно, Селф недавно перенес… Снова его портреты на экране. Полиция, пресса, какие-то люди. Между слов телеведущей Теодор ходил от стола к плите с невинно опущенными глазами. — И какого черта? — синие строгие глаза обратились на Ти-Бэга. — Ты же хотела его убить. — Да, но не так, теперь всех поднимут на уши и свяжут с выставкой! — Никому и в голову не придет, что это убийство. — Почему бы тебе было просто не вмешиваться в мои личные дела и дать закончить все самой? — Я не мог это так оставить. — Багвелл пытался держать себя в руках, но говорил еще более непонятные и бесящие ее вещи. — Думаешь, я не способна уже застрелить какого-то подонка и скрыть улики! — она завелась подозрительно быстро и даже чересчур. — или ты хочешь сказать одну из этих ванильных фразочек, на которые велись все твои бывшие девчонки-подростки? — Не в этом дело. — едва сдерживал злость Багвелл, впиваясь пальцами в край стола. — Не хочешь подвергать меня опасности? Благородно прикрываешь мой женский зад? Браво, настоящий мужчина! Атмосфера будто тоже уже зажарилась на сковородке. — Я не мог позволить тебе совершить еще одно убийство! — заорал вдруг он. Лицо стало словно тем же, что после расправы над Селфом. Будто он хотел и с ней такое же сделать. Это заставило ее замолчать. — Серьезно? — она подозрительно сощурила глаза. — Тебе известно, сколько раз я убивала людей. — Гретхен стояла напротив, упираясь одной рукой в стол, другой — на бедро. Она искренне не понимала, о чем он говорит. — Ты делала это по приказу другого человека. — с расстановкой и паузами после каждого слова процедил он, отводя глаза и отстаивая свой поступок. — месть это самый ужасный грех. — Что за бред ты несешь? — внутри у нее что-то тихо бабахнуло, и девушка перешла на тон спокойнее, на подсознательном уровне понимая, что он хочет сказать. — Я достаточно грешил в своей жизни, мне нечего бояться. — объяснял он. — А ты была жертвой. Ты не по своей воле стала такой. А я — да. — он серьезно смотрел на нее, пытаясь внушить свою правоту. Это гипнотизировало. — я верю в то, что Господь может простить душу того, кто не грешен по своей воле. — Теодор поднялся. — а меня прощать уже бесполезно. Он оставил ее наедине со своими сказанными словами, которые повисли в воздухе. Гретхен не знала, как реагировать на эту его позицию. В последнее время она сама изменилась. Стала не то, чтобы более человечной, но точно ближе к поведению и жизни обычного человека. Ее распорядок, окружение, мышление полностью обновились. Поэтому сейчас ей было трудно оценивать что-либо, иметь какое-то особое свое мнение. Что же из этих перемен получится в итоге?