В последний раз

В детстве, после смерти моей мамы, бабушка часто повторяла мне: «Горе переспать — горя не видать». Сон был единственным местом, где я могла укрыться от переживаний и мучивших меня вопросов. Во сне нервно-психическое напряжение падает, благодаря чему происходит анализ и переработка информации, собранной за день. Первые несколько часов Паша пребывал в сильном напряжении, несмотря на то, что спал. Мне было больно смотреть на его хмурое лицо и не знать, как ему помочь. Мне следовало чем-то себя занять и я решила начать с уборки номера. Это было тем, что я умела и на какое-то время полностью заняло мои мысли пока я не заметила презерватив в мусорном ведре. Я бросила поверх него журнал и направилась в ванную. Это напомнило мне, что я была никем. По сути я являлась незваным гостем, который заглянул куда не следует. Чего собственно я ждала, когда собственными глазами видела двух блондинок и одну из них в его постели? Они явно здесь не в монополию играли. Я тщательно помыла руки и сполоснула лицо холодной водой. С моей стороны было эгоистично проявлять какие-либо признаки ревности к Паше, когда я была замужней женщиной. Однако, моё сердце считало иначе и продолжило бесконтрольно отбивать ритм, пока я пыталась восстановить дыхание. Пётр. Чёрт. Перед вылетом я выключила телефон и совершенно про него забыла. Несмотря на нашу размолвку и мой уход, я знала, что Петя будет переживать обо мне. Таким он был и за это я когда-то его полюбила. От Юли мгновенно пришло сообщение: «У вас всё нормально?» Я быстро напечатала положительный ответ и попросила Юлю заказать в номер зеленого чаю и суп-пюре. Паша не захочет есть, но я была намерена заставить съесть хотя бы немного. Ему нужны были силы, а похмелье заберёт у него слишком много. Я открыта диалог с Петром и замерла. Мои пальцы несмело летали над экраном, но так его и не коснувшись, я заблокировала телефон и убрала обратно в карман джинс. Мне стоило собраться и быть беспристрастной во всём, что касается Паши и его личной жизни. Но смогу ли я? Абсурдно было бы считать, что да. Я вкатила столик в комнату и присела на край кровати. Паша спал мирно, лишь иногда поворачиваясь на другой бок или почёсывая бровь. В иных обстоятельствах, я бы посчитала это милым. Сейчас же, я боялась, что даже одно слово способно его надломить. Мне вспомнилось, что он говорил о том, как бросил курить. Что именно смерть родителей заставила его оставить эту пагубную привычку. Но разве именно это он мне сказал той ночью? «Получается, сигареты мне жизнь спасли. С тех пор я не курю». Он считал сигареты не символом того, что сохранило ему жизнь. Паша решил, что это проклятье из-за которого он вынужден был жить. Он бросил курить лишь потому что желал избавиться от треклятого «амулета». Паша предпочёл бы умереть там, со своей семьёй. И теперь умерла Элеонора. Я шмыгнула носом и стёрла слезу с лица. Мои слёзы сейчас бесполезны. Не мне было оплакивать потерю. Но мне было больно за Пашу, больно, что он, человек так сильно нуждающийся в любви, был всеми покинут. И не по их собственному выбору. Ведь никто в здравом уме не откажется от этого по-мальчишески несерьезного паренька, с необъятно добрым сердцем и соблазнительным акцентом. Он мог быть серьёзным, мог придти на помощь и никогда не отворачивался от тех кого любит. Только если они не причинили ему боль. Как я. — В чём дело? — Спросонья спросил он, замечая мои влажные глаза. Хотя бы сейчас я была рядом. Я не могла подвести его. — Вот. — Я протянула ему таблетку и помогла запить водой, которую он жадно глотал. Паша взглянул на окно, где уже стемнело и город преобразился в ночном освещении. — Сколько я спал? — Простонав, он уронил голову на подушку и снова простонал. Паша потёр переносицу и нахмурившись посмотрел на меня. — Даша. — Около десяти часов. — Я не смогла и глазу сомкнуть, боясь пропустить его пробуждение. Мне нужно было контролировать его состояние. Паша провёл руками по спутанным волосам и сжал переносицу, садясь на кровати. — Тебе стоит поесть. — Я не голоден. — Я приподняла бровь и протянула ему тарелку с супом, на которую он бросил брезгливый взгляд. — Хочешь чтобы я кормила тебя с ложечки? — Я бы не удивилась. Паша мог быть капризным, но это лишь ещё одна невыраженная потребность во внимании. Паша хмыкнул и забрал тарелку из моих рук. Он осторожно поднёс её к лицу и повёл носом. — Морепродукты? — Паша подмигнул и улыбнулся. — Тебе известно, что они являются афродизиаком? Хочешь меня соблазнить? — Смотри только не перевозбудись от парочки мидий и щупалец осьминога. — Я осторожно улыбнулась, когда он проглотил первую ложку, внимательно меня рассматривая. Снова. Я словно проходила одну и ту же проверку раз за разом о результатах которой мне не сообщилось. Но я всё ещё была здесь, а это служило хорошим знаком. — Не нужно ходить вокруг меня на цыпочках. Мне не нужна твоя опека. — Паша поставил тарелку на прикроватную тумбочку и снова улёгся в постель. — Моя тётя умерла, но жизнь продолжается. Мне это известно. У меня всё отлично. — Да, я видела. — Паша закрыл глаза, пытаясь от меня отмахнуться, но я была твёрдо намерена разобраться в этом прямо сейчас. Мы уже проходили это утром и теперь я хотела закрыть эту тему навсегда. — Если тебе есть что мне сказать, говори сейчас. — Я хочу знать зачем ты здесь. — Это было справедливо. Он хотел знать на что ему рассчитывать и можно ли доверять мне. Но что я могла сказать? Что чувства, которые, как мне казалось, затлели, воспылали прежним жаром? — Я хочу быть рядом. — Столь простое и безобидное признание не казалось мне таковым. Губы склеились, во рту пересохло и я отвела взгляд. — Я хочу помочь. Он просил меня о помощи и я окажу ему её. Паше нужно знать только это. Знать, что я поддержу его. — Я большой мальчик и уже со всем разобрался. Всё уже улажено и решено. Отель я продаю через пол года, когда вступлю в права наследства. И тогда уеду отсюда, как можно дальше. Москва — не моё. — Он сказал это так спокойно, буднично, словно не было ничего проще, чем распрощаться с собственностью его тёти. — Паша, ещё есть надежда. — Прошло две недели с известия о крушении самолёта Элеоноры. Её могло отнести куда угодно. До тех пор пока не найдут её тело, был шанс, что она выжила. — Не нужно принимать такие решения сейчас. — А что мне делать? — Паша тряхнул плечами и возмущённо на меня посмотрел. — Мне нужно позаботиться о своём будущем. Будущем. Верно. Не осталось никого кто позаботится о его будущем. Ему предложили решение проблемы, возможно воспользовавшись ситуацией и Паша поддался им, не понимая, что бывают и другие варианты. — Элеонора позаботилась о твоём будущем. Этот отель намного больше, чем доля, которую можно продать. Этот отель — гарантия твоего будущего. Тебе лишь нужно научится управлять им, а для этого у тебя есть люди, которые здесь работают. Тебе лишь нужно прислушаться к их советам. — Решение уже принято. — Пресекая любые возражения сказал Паша и повернувшись ко мне спиной, накрылся одеялом с головой. Я осторожно опустила руку на его спину и поверженно выдохнула. — Решение можно и поменять, ведь всё это в твоих руках. У них не останется вариантов, кроме как подчиниться тебе. Просто подумай об этом.