I'm sorry for everything, oh everything I've done Am I out of touch, am I out of my place When I keep saying that I'm looking for an empty space Oh I'm wishing you're here but I'm wishing you're gone I can't have you and I'm only gonna do you wrong Oh I'm going to mess this up Oh this is just my luck Over and over and over again Imagine Dragons — Shots.
Когда выходишь замуж за кого-нибудь из Шелби, то автоматически становишься готовой ко всему и осваиваешь несколько профессий: ненаглядного могут подстрелить и латать придется жене, поэтому, чем раньше разберёшься, как разбираться с иголкой, тем лучше; любимый притащит ворох бумаг и срочно заставит всё подсчитать, поэтому лучше уметь быстро складывать цифры и держать ручку наготове. Эвелин вполне осознавала и осознаёт, частью какой семьи она стала. Девушка отдаёт себе отчёт в том, что происходит, и не строит из себя саму наивность: весь Бирмингем знает, кто такие Шелби. Её больше смущает импульсивность Финна и страстное желание подражать старшим братьям. — Такое рвение однажды загонит его в могилу, — как-то замечает Лиззи, когда её младшая сестра, проводя очередной день в одиночестве, приходит к ней. Эва даже и не спорит: она целиком и полностью согласна, но как же вбить в голову Финна, что он должен успокоиться? — Тебе просто нечем заняться, — говорит Финн, застёгивая жилет. — Найди себе увлечение. — Увлечение? — Да. Твоя родня чем-то занимается: книги пишет, стихи, путешествует. Попробуй. — Твоё подражательство старшим братьям — тоже увлечение? Финн вздыхает и подходит к пристально наблюдающей за ним жене. Наклонившись, он обнимает её за шею и целует в губы. — Я же Шелби, Эва. Я не могу быть другим. Вся моя семья такая. — Ты сам определяешь себя, Финн, а не твоя семья, — отрезает она. — Если Артур спрыгнет с крыши или Томми застрелится, тоже пойдёшь? Учти, всё сделать не получится, придётся выбирать. — Ещё немного, и я начну думать, что ты стала скучной с замужеством. Это у неё стерпеть уже не получается. Эвелин щурится и отпихивает от себя мужа. «Скучная?! — вопит внутренний голос. — Это я-то скучная?! Да я самая проблемная из нашей семьи, я просто не могу быть скучной!» — Эва, ты что, обиделась? — Что ты, вовсе нет. Иди туда, где тебя весело подстрелят, Финн. Но есть кое-что, к чему она привыкнуть никак не может. Свет, зажёгшийся в комнате, ослепляет, и Эвелин инстинктивно прикрывает глаза рукой. Когда становится легче, она отнимает руку от лица и смотрит на будильник: без пяти пять. Артур на пороге их спальне светится, как рождественская ёлка, и Эва думает, что в этом году можно не покупать лохматое дерево: Шелби-старший с этой ролью вполне справится. — Подъём! Вы что, спите, что ли? — Люди обычно в пять утра спят, — замечает Эвелин, садясь и зевая. Финн вскакивает и начинает одеваться. — Артур, ты хоть бы постучался. Мы всё же женаты, а вдруг… Артур смеётся. — И чего я там не видел? У него, по крайней мере. Финн, шевелись, иначе Адамсы смоются. — Да-да, уже бегу. Финн торопливо целует Эвелин, извиняется и выбегает из спальни. — Можешь ложиться спать дальше, — «разрешает» Артур и щёлкает выключателем, погружая комнату в темноту. Эва напоминает нахохлившегося воробья и думает, что всему этому нужно положить если не конец, то взять контроль над ситуацией. Она, в конце концов, Шеффилд, пусть и в девичестве, но в их семье умеют с этим справляться. Узнав у Лиззи утром, дома ли Томми, Эвелин торопливо одевается и приезжает. У них с ним особые отношения — она может не записываться к нему, а появиться в любое время. Для этого стоило лишь рассказать о беременности старшей сестры. Том усмехается поднимается из своего кресла, чтобы поприветствовать свояченицу. Эвелин нравится ему своей импульсивностью (она у неё не такая, конечно, как у Джона) и наглостью. — Здравствуй, Эвелин. Что привело тебя ко мне в столь ранний час? — Твой брат. — Я слушаю. — Во-первых, я устала бороться с безрассудством Финна, — начинает перечислять Эва. — Я не прошу его отказываться от участия в семейном бизнесе, я понимаю, что это бесполезно. Том, я знаю, что ты стараешься держать его подальше от всей чертовщины, но это Финн… Во-вторых, я устала менять обивку дивана, поскольку этот идиот почему-то не может не подставляться под пули. У нас тогда все деньги на диван будут уходить. Томми слушает её внимательно, не перебивает. Эвелин упоминает ещё и то, что Финн считает её занудной. Когда она заканчивает, он спрашивает: — Чего ты хочешь? — Он либо в бизнесе и ведёт себя осмотрительно, либо… Я хочу попробовать, Томми. Мне надоело целыми днями его ждать и гадать, а подстрелили ли его сегодня, и если да, то вернётся он домой на своих двоих или мне его принесут. Шелби хмыкает. — Хочешь в семейный бизнес? — Хочу показать ему, что можно быть сдержанным и не искать смерть. — Я тебя понял. Жди. На следующее утро, после того, как Финном приходит Майкл (что удивительно, ведь Эвелин привыкла видеть в своей спальне лицо Артура), в доме появляется Артур. — Оденься поудобнее и потеплее, нас не будет целый день, — произносит он, когда Эва тянется к расчёске. Она кивает, надевает тёплый тёмно-синий вязаный свитер, берёт шарф и перчатки, которые торопливо запихивает в карманы пальто. «Это ты так решаешь проблемы, Томми Шелби? Присылаешь Артура?» — Куда мы едем? — Есть тут одно местечко, давно напрашивавшееся на то, чтобы его встряхнули. Его владелец — упрямый дед, который платит сотрудникам мизерную зарплату, а сам так их эксплуатирует, что они чуть ли не помирают после смены. Вдобавок, он отказывается платить нам деньги за то, что открыл своё производство на нашей земле. — А от меня что требуется? — уточняет Эвелин. — Артур, я не собираюсь становиться убийцей. — А тебя никто и не просит убивать, — Шелби-старший смеётся. — Всего лишь… Припугнуть. — Тогда тебе нужно было брать Лиззи. Она как рявкнет… — Думаю, ты с этим тоже неплохо справишься. Из всех моих невесток ты — самая любимая. — Ну, спасибо?.. — Пожалуйста, невестка. В этот раз Артур решает провести переговоры, чтобы не испугать Эвелин (хотя он, если честно, сомневался, что существуют вещи, которые это способны сделать), и уж потом хвататься за оружие. Но все его планы портит упрямый старик, который ни в какую не желает отдать часть денег и изменить условия оплаты труда. Артур старается: говорит максимально спокойно, предлагает уступки, но дед категоричен. Шелби-старший вздыхает и поворачивается к наблюдающей за ним Эвелин. — Что? Я не умею нормально разговаривать. — А тут это и не понадобится. Эва приподнимает брови, собираясь задать вопрос, но не успевает: Артур протягивает ей небольшой пистолет. — Артур… — Прострели-ка этому ублюдку колено. Она нервно улыбается. — Баба? — потенциальная жертва начинает смеяться. — Да, Шелби совсем чокнулись, раз берут на переговоры… Женщину! — По вашему, только мужчины могут заниматься делами? — Эвелин приподнимет бровь. — Да! Ты ведь даже наверняка не умеешь стрелять! Сидела бы лучше дома и не лезла! На его беду, Эва имеет представление о том, что такое пистолет. После того, как к ним в дом заявились итальянцы, дядя Арчи решил научить родных стрелять. «Нужно уметь себя защитить», — говорил он, когда они ехали в поле, чтобы потренироваться. — Колено? — она берёт пистолет и вскидывает его. Артур кивает. Старику становится страшно. Он вскакивает с дивана, но Шелби так свирепо смотрит на него, что он садится обратно. — Я сделаю всё, как вы скажете! — Артур, может… — Он давит тебе на жалость, сейчас начнёт плакать. Эва глубоко вздыхает. — Во имя работников и денег.***
Утром следующего дня, когда они лежат в постели, Финн интересуется, как у Эвелин прошёл вчерашний день. Она усмехается. — Отлично. Знаешь, мне теперь не скучно. — Да? — Да, я нашла себе хобби. — И какое же? — Стрелять людям в колено. — Ты, должно быть, шутишь. — Как знать, — Эва пожимает плечами. Накинув халат, она посылает мужу воздушный поцелуй и спускается в гостиную, кидая быстрый взгляд на часы. Звонит телефон. — Привет, Артур. — Привет, Эвелин. У тебя есть на сегодня планы? — Вроде бы нет, а что? — Предлагаю попрактиковаться в стрельбе: владелец чайной лавки взбунтовался. Эвелин смеётся. — Согласна!