Кинковый мальчик и феминистка

       Мягкий свет от настольной лампы окрашивал комнату в теплые оттенки, за окном бушевал ветер, а на полу друг напротив друга сидели человек с гитарой и человек, закутавшийся в одеяло. Струнные переборы растворялись в тишине помещения и внимании одного единственного слушателя.        Бэкхён слегка покачивался в такт мелодии в своем коконе, прикрыв глаза. Голос ЁльЁн согревал, но это не мешало ему иногда заставлять пробежать по спине мурашки.       В такие моменты просто было не важно все остальное. Чувство подобных вечеров очень похоже на чувство, когда представляешь себе идеальную жизнь кем-нибудь не собой и далеко-далеко.       Бён знал, что не каждый профессиональный музыкант может заставить испытывать подобные эмоции. А Ёль могла. Хотя сама об этом даже не подозревала.       Но он не смел ей об этом говорить каждый раз, как ему в голову приходили подобные мысли. По непонятным причинам это производило обратный эффект и Пак переставала играть. А Бэкхёну хотелось наслаждаться ее расслабленным голосом, который полностью сливался с настроением песни, со смыслом, который она вкладывает в слова, и отточенными, но не до бездушия, гитарными переборами. — The wasted years have passed so slowly, Without connection to my only. The end is near defining lonely. Is anybody there to show me? * — Ты делаешь мне больно… — вырвалось у Бёна. — Плохо пою? — насторожилась девушка, прервав игру.        Но Бэкхён покачал головой. — Грустно. — Ты свой репертуар слышал? — мягко смеется ЁльЁн. — И ты, вообще-то, прервал меня перед самой классной частью, чертенок. — Прости, прости, — он попытался шуточно поклониться, но, сидя по шею в одеяле, это было сложно осуществить, потому он просто попросил. — Продолжай. — Уже не хочу, — фыркнула Пак. — Почему? — жалобно завыл Бэкхён. — Потому.        Их несерьезную перепалку прервал неожиданный стук в дверь. — Это Чондэ! — оповестили из коридора. — Могу я войти?        Ёль с Бэком переглянулись. — Да, открыто, заходи, — громко ответила Пак, все еще не представляя, что могло понадобиться соседу ее друга. Бэк, по всей видимости, находился в точно такой же ситуации.        Когда Чондэ аккуратно отворил дверь, первым делом он окинул взглядом помещение. Встретился глазами с ЁльЁн — кивнул, опознал в одеяле Бэкхёна — решительно направился к нему. — Бён! Твой телефон задолбал звонить! Какого ты его вообще в комнате оставил? — и он сунул ему под нос как раз вновь залившийся входящим сигналом смартфон. — Ой, прости, Чен-Чен, спасибо, — Бэкхён высунул руку из своего убежища и взглянул на экран, с секунду подумав, он принял вызов. — Да, сестренка. … Нет, я точно не поеду завтра с вами в Пусан. Я же говорил, что пообещал подруге, что останусь с ней. … Да, с Пак, — он, подобрав, чтобы не волочить по полу, одеяло, вышел в коридор.        Чондэ остался растерянно стоять в двух шагах от ЁльЁн. — Хочешь чая? — недолго думая, предложила она, поднимаясь. — У меня вкусный чай, не отказывайся. — А я разве не буду вам мешать? — удивленно переспросил парень. — Мы разве были чем-то заняты? — в тон ему ответила Пак, положив гитару на чехол и уже включая чайник. — Да кто вас, извращенцев, разберет, — он передернул плечами. — Вдруг я вам весь настрой романтический сбил.        ЁльЁн чуть не выронила из рук чашки, которые уже успела достать из шкафа, от подобного предположения, но секундой позже звонко рассмеялась. — Мы не встречаемся, Чондэ, чтоб ты нам какой-то романтический настрой сбивал, — она стерла выступившую от смеха слезу в уголке глаза. — Можешь не отпираться. Я видел вас на ярмарке в Рождество, — он присел на краешек свободной кровати, наблюдая за тем, как Пак рассыпает сахар по чашкам. На немой вопрос, сколько ему ложек, Чен-Чен оттопырил указательный палец. — Бён мне, правда, в тот вечер ответил, чтобы я не думал себе ничего лишнего и что это вообще не мое дело, но я же не дурак. — Хоть это и, действительно, не твое дело, но мы и правда не встречаемся, — электрический чайник щелкнул, оповещая, что свою работу выполнил. — Да перед кем вы шифруетесь, не пойму? Передо мной точно не надо, — он покачал головой, усиливая свои слова. — Он у тебя по нескольку раз в неделю ночует просто так, что ли?        ЁльЁн залилась краской. Она, конечно, догадывалась, что из Чондэ фиговый Шерлок, после того, как он несколько месяцев продолжал считать ее парнем, но эти намеки… — Вообще-то просто так! — она всунула своему гостю горячую чашку в руки. — Да тихо, тихо! — он быстро поставил чашку на пол, потому что та обожгла руки. — Я могила, можешь не переживать. — Я вернулся! — оповестил вошедший Бён с закинутым на плечо на античный манер куском ткани. — О, у нас чай! Спасибо, Ёль. — Ёль? — переспросил Чондэ и выразительно посмотрел на Пак. — Мое имя, — пояснила девушка, уверенная, что Чен-Чен не утруждал себя запоминанием подобных мелочей. — Я знаю твое имя, — он закатил глаза. — Это было в продолжение нашего разговора.        Теперь глаза закатила ЁльЁн. Бэкхён же их не слышал за шелестом оберток в коробке на подоконнике. — А, что, у нас шоколадные печенья закончились? — разочарованно уточнил он, заранее зная ответ.        Чондэ еще раз испепеляюще зыркнул на Пак, явно, намекая на «у нас». Та развела руками. — Факты не на твоей стороне, — полушепотом прокомментировала она. — Не верю, — на грани слышимости прошипел Чен-Чен и подул в свою чашку. — Вы о чем вообще? — справедливо поинтересовался Бён. — Ни о чем, что бы было важно, — поспешила отмахнуться от вопроса Пак, Бэкхён обиженно надул щеки.        Тут в дверь опять постучали. Теперь уже все трое переглянулись. — Я не думал, что последняя комната в коридоре на последнем этаже такой проходной двор, — удивился Чондэ. — Да вроде и не должна быть, — ответила ему ЁльЁн, скрестив за спиной пальцы, чтобы это не оказался кто-то из ее подруг.        Ей повезло, и за дверями обнаружился всего лишь всклокоченный Минсок. Он что-то быстро тараторил себе под нос, но разобрать, что именно, возможным не представлялось. — Еще раз и медленно, — попросила Пак, отпив из своей чашки, чуть отступая вглубь комнаты от двери. — Могу я сначала зайти? — ЁльЁн хотела сообщить, что не может, но из-за волнения Минсок забыл дослушать ответ на свой вопрос и уже протиснулся в комнату. — Чен? Что ты тут делаешь? — удивился первым делом парень, сбившись с мысли. Пак не совсем поняла, почему присутствие Бэка он проигнорировал. Может, не заметил? — Зашел соседу телефон отнести, а тут чаем угостили, — пожал тот плечами и отстраненно уставился в окно. — Не пойми неправильно мою реакцию, — обратился Минсок к девушке, все еще не обращая внимания на третьего присутствовавшего в комнате. — Мы с Ченом просто всю школу вместе были, не разлей вода, а потом он мне заявил, что поступил в Китай, и что теперь общаться будет сложно. И я вижу его тут. Ты в нашем универе учишься или как это понимать? — он снова обратился к школьному другу.        Чондэ кратко и не слишком уверенно кивнул, все еще смотря в окно. Пак с Бёном переглянулись. — Объяснишься? — Минсок сложил руки на груди. — Можно позже? — Чондэ наконец развернулся к собеседнику, сведя брови домиком и улыбнувшись. ЁльЁн впервые видела у него такое выражение лица. Парень так очень походил на те стикеры с котятами, что часто присылал Бэкхёну. Сейчас он выглядел даже доброжелательно и, может, совсем немного жалко. — Можно. Ты теперь не отвяжешься от меня все равно, — сказал он и обернулся к Пак. — У меня только три чашки, — растерянно сообщила она.        Кажется, только после этой фразы до Минсока дошло, что в комнате есть не только ее хозяйка и его друг детства, хотя Чондэ с самого начала сообщил, что пришел к соседу. — Привет, Бэкхён, — тот в ответ помахал ладошкой. Гость снова развернулся к ЁльЁн, которая изо всех сил надеялась, что, во-первых, Минсок не станет задавать вопросов, а, во-вторых, не подумает, что этот факт стоит того, чтобы им с кем-то делиться. — Я не особо хочу чай, спасибо. Собственно, я по делу вообще пришел.        Пак кивнула в знак того, что внимательно слушает, и перехватила поудобнее чашку, присаживаясь на край своей кровати. — Завтра 31 декабря, а я все еще не знаю, что подарить Лу. Ты уж точно понимаешь, как это для меня важно. Если я ее разочарую, то она точно передумает со мной встречаться, и у меня больше никогда не будет шанса… — Стоп, стоп, стоп, — ЁльЁн всунула свой чай сидящему рядом Бэкхёну и уперлась руками в колени. — Вы все-таки встречаетесь?!        Минсок стушевался и смущенно опустил голову. — Ну, только с Рождества… — промямлил он.        Пак решительно поднялась и заключила парня в дружеские объятия. — Горжусь. Ты превзошел все мои ожидания.        Бён отставил обе чашки на стол и вскочил, присоединяясь к обнимашкам. Когда он в одеяле прыгал, то походил на бешенного мотыля. Чен-Чен скептически окинул взглядом эту сцену, но потом его осенило. — Подождите, вы о Лу с филфака? — все обернулись на Чондэ, прервав объятия.        Минсок кивнул. — Нам точно с тобой есть, что обсудить… Как ты смог ее добиться? — Ну это… Наверное, просто был рядом, когда ей перестал нравиться Крис… Но это не точно. Не знаю.        ЁльЁн с умным видом поправила очки и подперла рукой подбородок. — Потом выясните это. Когда Чондэ будет оправдываться за то, что никогда не учился в Китае, — она мастерски проигнорировала испепеляющий взгляд в свою сторону. — Сейчас, действительно, стоит поразмыслить над тем, что ей подарить. Что думаешь, Бэк? — она обернулась к Бёну, который сейчас во весь рост развалился на ее кровати и пытался придать чужой подушке форму, которая бы позволила ему оставаться в частично сидячем положении. — Косметику? — сразу предложил он, не отрываясь от своего занятия. — А какую? — Минсок растерянно посмотрел на Пак, ожидая тираду о тонкостях всех этих женских штучек.        Но еще до того как ЁльЁн успела пожать плечами, ему начал отвечать Бэкхён. — Как ее парню, я бы посоветовал дарить уходовую. Декоративную оставь подругам. Это покажет, что тебе важнее здоровье ее кожи, а не красивая штукатурка на лице. Но тут есть один момент. Ты знаешь, какой она пользуется? Ну или хотя бы тип кожи? Ибо если подаришь неподходящую, то она, конечно, оценит знак внимания, но это, в итоге, деньги на ветер.        Минсок перевел взгляд на Бёна и задумался, через какое-то время он ответил, что не знает всех этих деталей, но предложил вместо этого парфюм. — Аналогичная ситуация, — Бэк наконец удобно пристроил бедную подушку и спокойно улегся. — Запахи слишком индивидуальная вещь. Подари ей лучше просто подарочный купон из какого-то магазина с косметикой, а она пусть сама потом сходит и выберет, что ей подходит. Что скажешь?        Парень справедливо рассудил, что его проблема решена, бросил краткое «Спасибо, Пак» и выбежал за дверь, кажется, забыв, что хотел поговорить со своим школьным другом. — Эй, вообще-то это я все придумал! — возмутился Бён. — Ёль же ни черта не шарит в косметике, за что ей спасибо? Насоветовала бы …        Девушка без промедления ущипнула друга за икру и рассмеялась. — Тебе же лучше, что он запомнил помощь именно от меня.        Бэкхён фыркнул и в отместку исхитрился потянуть вниз чужую мочку уха пальцами на ноге. — Вот все у вас не как у людей, — Чондэ устало потер переносицу, решив не тыкать ЁльЁн в очередной раз носом в то, что глупо перед ним скрывать очевидное, особенно после такого. — Не удивлюсь, что прикручивает полки тут Пак. — Нет, это вообще-то тоже я бы делал, — авторитетно возразил Бён. — Какая-то я совсем бесполезная, получается… — рассмеялась девушка, почти не выдав в конце, что это в большей степени нервное.

***

— Последний день декабря. Где снег? Почему идет дождь? — возмущался Бэкхён, стоя на крыльце торгового центра. — Климат, глобальное потепление, мало причин что ли? — пожала плечами ЁльЁн. — Достань зонтик у меня из рюкзака. Последнее отделение. Он там сбоку должен быть. — Ты прогноз погоды смотрела? — Нет, он там с прошлого месяца лежит, выложить забывала.        Бён раскрыл зонтик над их головами. По ткани тут же своеобразной мелодией застучали тяжелые капли.       Пак прижала к груди пакет с новой пышной юбкой и блузкой для Бекки. Ситуация показалась ей вдруг до ужаса сюрреалистичной. Получасом ранее она покупала в подарок женскую одежду парню, в которого влюблена. Он в ответ, по договоренности, оплачивал вечером всю еду для их совместного празднования Нового года. Сейчас же они, прижимаясь друг к другу плечами, вышагивали под одним зонтиком обратно до общежития. На запястьях обоих болтались дешевые плетеные браслеты, которые им в рамках какой-то акции подсунула кассирша, не переставая поигрывать бровями. Бэкхён их тут же окрестил «той дурацкой парной фигней, которую носят лучшие друзья и парочки» и не позволил Пак выбросить их в ближайшую урну.       ЁльЁн теперь все чаще ловила себя на мысли, что прошлым вечером не сколько Чондэ был виноват в собственных странных выводах, касательно их с Бёном отношений, сколько, в действительности, то, как они с друг другом себя ведут. Все эти совместные празднования главных праздников в году, постоянные ночевки в одной комнате (особенно они, пусть и знал об этом только Чен-Чен), а теперь и парные браслеты — все это закономерно вело к одним выводам. Но вот только в действительности они оставались хорошими, Пак бы даже не побоялась громкого слова «лучшими», друзьями. Какого бы мнения об этом не была сама ЁльЁн, факт остается фактом.       И вопрос в том, изменилась бы ситуация, будь они с Бёном девушками? Или же если бы Бэкхён мог увидеть ЁльЁн в другом, романтическом, свете. В Пак боролись две точки зрения. С одной стороны, девушка, как сторонник равенства и веры в осознанность людей, хотела доказать соседу Бёна, а потом и всем остальным, что парень с девушкой могут спокойно даже жить вместе, не состоя при этом в романтических отношениях, но с другой — ее влюбленность в Бэка проходить не собиралась совершенно, и отстаивать эту позицию было бы довольно лицемерно с ее стороны. — Ёль, зеленый уже, — Бён легонько потянул ее за рукав на другую сторону дороги. Девушка встрепенулась и поспешила за другом, пока снова не загорелся красный.        Когда, еле успев, они оставили переход позади, Бэк обернулся и с мягкой улыбкой поинтересовался, о чем Пак задумалась. — Или ты просто устала? — Думала о том, какой фильм будем смотреть, — соврала она.        Бён довольно хмыкнул и похвастался тем, что уже составил список. — Я молодец? — прищурившись, спросил он, явно ожидая похвалы. — Конечно, — ЁльЁн потрепала его свободной от пакета рукой по волосам.        Парень как ласковый котенок тянулся за прикосновениями. Пак подумала, что видеть такую его улыбку — и есть счастье, а потом прыснула от мысли, как слащаво это звучит даже в ее голове.        А, впрочем, как все это выглядит со стороны и уж тем более в глазах Чондэ — не так важно. Мысли о будущем и о смысле происходящего — это, конечно, хорошо, но сегодня праздник, который по счастливому стечению обстоятельств Пак проводит в компании любимого человека, пусть и с некоторыми поправками. Ловить момент. Она ведь себе пообещала.        Пару часов по приходу в общежитие они провели по своим комнатам, где созванивались с друзьями и родителями, а после, уже ближе к восьми вечера, Бён заявился с тремя коробками пиццы и большой бутылкой какой-то непонятной содовой в комнату ЁльЁн. — Вот я все думаю, чем тебе не угодила поездка с Тэён в Пусан, что ты променял ее на обычный вечер фильмов в моем обществе? — спросила Пак, расставляя коробки на столе и проверяя, какую пиццу притащил ее друг. — Все друзья сестренки продолжают относиться ко мне так, будто бы мне все еще тринадцать. Да и они, все-таки, ее друзья, а не мои, — он пожал плечами. — И тебя бросать не хотелось. — Какая честь, — рассмеялась девушка. — Но спасибо, мне приятно.        Бён фыркнул, мол «да не за что», и забрался с ногами на кровать ЁльЁн, устроив у себя на коленях чужой ноутбук. — Мне, кстати, Тэён буквально минут десять назад написала, поздравила с наступающим. Мне стоит волноваться столь повышенному вниманию с ее стороны? — Тут скорее мне стоит волноваться столь пониженному вниманию в мою сторону, потому что мне сестренка сегодня ничего не писала, — он достал из кармана телефон и со сведенными бровями перепроверил входящие сообщения. — Да, не писала. Что за отношение к младшему брату?! — Да не кипятись ты, — Пак протянула Бёну тарелку с куском пиццы и чашку с содовой. — Может, она ближе к полуночи напишет или позвонит. Я так раньше делала. Что-то вроде, чем ближе к событию поздравление — тем ближе мне человек. — Пфф, это точно не про нее. Но, с другой стороны, ты первый человек из моих друзей, кого она поздравляет. Возможно, тебе все же стоит опасаться. Чего именно, только пока не понятно, — он с умным видом отпил немного из чашки. — Написать ей что ли, спросить… — Как вариант, — ЁльЁн умостилась рядом с Бэком на кровати. — Только ноутбук мне отдай.        Бён что-то пробурчал, но переставил компьютер на чужие колени и принялся строчить сестре.        Ответ пришел уже когда все пиццы были съедены, а первый фильм перевалил за середину. Бэкхёну пришлось побеспокоить прилегшую на его плечо Пак, чтобы достать телефон. ЁльЁн было слишком лень смотреть, что там было, но когда Бэк возмущенно шикнул и принялся агрессивно стучать пальцами по экрану, она заинтересовалась и пожалела, что не повернула вовремя голову. — Что там такое? — уже слегка сонно взглянув на друга, поинтересовалась Пак. — Глупости пишет, — нервно отмахнулся он и нажал на пробел, возобновляя воспроизведение фильма.        ЁльЁн мысленно пожала плечами и снова прилегла на Бёна, устраиваясь поудобнее.       На самом деле, она почти не следила за происходящим на экране. Гораздо больше ее волновали тепло под собственной щекой и еле различимый запах ни то геля для душа, ни то шампуня, исходящий от кожи Бэкхёна.       Она все еще плохо воспринимала происходящее как реальность. Ну не могло просто ей так повезти. Не мог ее любимый человек сидеть сейчас вплотную к ней и даже заботливо стараться слишком не дергаться, чтобы не потревожить. Проще было поверить, что она сошла с ума.        В уголках глаз непроизвольно появились слезы. И Пак не могла понять от счастья ли это или от того, что это самый максимум того, что ей может быть позволено. Возможно, что это их последний совместный Новый год, ведь рано или поздно Бён найдет себе молодого человека, а она, если и останется другом, то уже точно не сможет надеяться, что они смогут продолжать так же близко общаться.        Поддавшись этим не самым приятным мыслям, ЁльЁн уже очевидно забила на фильм и наглейшим образом уткнулась носом в чужую шею. Бэкхён вздрогнул, но, на удивление, промолчал и не отстранился. Бубнеж актеров на фоне действовал как хорошее снотворное. Пак откровенно даже расхотелось дожидаться полуночи. Ну, Новый год и Новый год. Не празднуют ведь люди новый день. Она бы с удовольствием лучше осталась навсегда в этих паре десятков минут, что еще оставались до титров и необходимости кому-то из них сменить положение тела в пространстве, хотя бы чтобы включить другой фильм.        Но вскоре шея затекла так сильно, что пришлось развернуться обратно к экрану, улегшись ухом на широкое плечо Бёна. Он же в ответ опустил свою голову на голову ЁльЁн. Вроде такое незначительное и естественное действие в данной ситуации, но Пак немного повело. И после почти не стало, когда чужие губы коснулись ее волос.        Хотелось громко закричать и засыпать Бэкхёна вопросами, какого черта он творит, но не хотелось портить момент. ЁльЁн не понимала действий своего друга, но и думать об этом слишком много желания не было. Просто он так себя со всеми близкими ведет, да.        Сейчас главное запомнить каждую мелочь, отпечатать в памяти, чтобы осталось хоть что-то счастливое в этой истории, с чем можно дожить до старости. Пак боялась, что за месяцы их общения уже израсходовала все хорошее, что ей положено в жизни. Даже может быть и в следующей.        Она медленно потянулась к чужой руке, что расслабленно лежала в десятке сантиметров. Нет, не затем, чтобы переплести пальцы. Боже упаси от такой дерзости. Просто чтобы легонько прикоснуться к тыльной стороне ладони. Девушка боялась, что Бёну видны эти странные махинации, боялась, что он осудит. Конечно, она сколько угодно могла прикрываться местью или чем-то таким, но на деле же Бэк просто чрезмерно разбаловал слабую душу. Тактика «ловить момент» с каждым мгновением казалась все глупее, потому что хотелось большего. Чего большего — не понятно. Но хотелось.        Когда до цели оставалась жалкая пара сантиметров, за стенкой послышался грохот и пьяные визги неопределенного числа людей, а спустя пару мгновений что-то разбилось. ЁльЁн дернулась от неожиданности, подтянув руку обратно к себе, и вздохнула. — Безумно хочу съехать из общаги, — она не знала, на кого сейчас больше злиться, на пьяниц, что не дали ей воплотить в жизнь коварный и бессмысленный план, или же на саму себя, что самостоятельно не смогла остановиться. — Так надоели эти вечно бухающие соседи, общая кухня и душ, эта старая комната, в которой ремонта не было наверное дольше, чем я живу. Так надоело… — она перестала опираться на друга и откинулась на спинку кровати. — Хочешь съехать на квартиру? — Бён отчего-то опасливо зыркнул в ее сторону. — Хочу, конечно, но откуда у меня такие деньги? — Пак устало прикрыла глаза. — А смогла бы жить с кем-то из друзей? — Конечно. Тут вопрос скорее в том, согласился бы кто из друзей жить со мной, — усмехнулась девушка.        Бэкхён покосился на лежащий на краю кровати телефон и облизнул губы. — А… Ну… В общем… Тут такое дело. Сестренка как раз сегодня написала, что хочет съехать со своей съемной квартиры, а договор аренды еще на год и частично оплачен. И она предлагала мне туда переехать с конца января где-то… — Конечно, соглашайся, что тут вообще думать, — удивилась Пак, не совсем понимая, зачем ей это говорят. Зачем ей сейчас, в такой прекрасный вечер, знать, что ночным посиделкам с гитарой придет конец так скоро. — Буду хоть в гости приходить, если это не очень далеко. — Я имел ввиду, — он запнулся. — Не хотела бы ты, раз уж тебе так осточертела общага, соседи, все вот это… Ну… Переехать вместе со мной. — Хотела бы, — вырвалось у ЁльЁн, а потом она сознательно вникла в только что услышанное. — Но стой, подожди! Что?! Я правильно все поняла? Ты только что…        Осмыслить произошедшее было сложно, даже если мозг уже неосмотрительно выдал предварительное согласие на авантюру. Буквально сегодня днем Пак думала о таком как о крайней гиперболизированной ситуации, а теперь это реальное предложение. Буквально несколько секунд назад ей хотелось разреветься от того, что ее игра на гитаре снова станет достоянием лишь тех, кому не повезло жить рядом в здании с такой плохой акустикой, а теперь вечера с Бэкхёном превратятся в 24 на 7 с Бэкхёном. И это страшно.        С одной стороны, это прекрасная возможность наконец жить в адекватных условиях, но с другой — это буквально вечная пытка для невзаимно влюбленного человека. Такая себе воплотившаяся в жизнь шаткая фантазия, которая, рухнув, утащит даже ниже того дна, на которое утащила бы фантазия, которая никогда не покидала пределов черепной коробки. Это потрясающий шанс для человека, решившего ловить момент, но кто будет потом собирать то, что осталось от ЁльЁн, если ее влюбленность не успеет пройти? А может, это, наоборот, возможность разочароваться в Бёне? Не зря же говорят, что быт рушит все. И общежитие уже поперек горла… — Я не настаиваю, — Бэкхён замахал руками. — Я не лучший сосед, да и я парень, твоя мама может не понять, да и не только она. Просто я подумал, что раз есть такая возможность, то эгоистично было бы с моей стороны не предложить. — Спасибо, — Пак смотрела на Бэка, немного подвиснув. — Наверное, мне нужно подумать. Так то мы живем один раз и я согласна, но есть детали… — Если что, напомню, что у меня есть сестра и заткнусь.        ЁльЁн тупо кивнула. Она бессознательно отметила, что проассоциировали ее только что с сестрой.        Весь оставшийся вечер Пак не могла собрать мысли в кучу. Она толком не запомнила ни второй фильм, ни фейерверки за окном в полночь. Бросавший в ее сторону на протяжении всей второй киноленты обеспокоенные нервные взгляды Бэкхён, крепко обнял ее в первые минуты Нового года, только тогда она вынырнула в реальность. И то не надолго.       Мозг все пытался подсунуть сознанию аргументы, почему стоит отказаться от предложения. Их было много. Даже не просто много, а огромное количество. Но как-то на каждый из них легко находились контраргументы. Даже слишком легко.        Планировавший после двенадцати поболтать, а может и коллективно порефлексировать Бэкхён немного огорчился, что его вопрос о квартире так сильно выбил Ёль из колеи. Но зато он теперь был уверен, что решение она примет взвешенное. Наверное. А пока он включит еще какой-нибудь короткий фильм.        Под треск взрывов на экране мозговая деятельность постепенно сходила на нет, и к началу второго ЁльЁн уже мирно посапывала. Путем сложных манипуляций Бён, не разбудив, устроил ее в горизонтальное положение на подушку и вытащил из-под спящего тела покрывало, чтобы укрыть хотя бы им. Бережным жестом он стащил чужие очки и опустил их поверх закрытой крышки ноутбука лежащего у кровати.        Уже выключив лампу и хотев было направиться к своей кровати, Бэкхён в слабом свете из окна обратил внимание на то, как разметались по подушке чужие волосы, обрамляя умиротворенное лицо Пак. Повинуясь неведомому порыву, он присел на край кровати, рассматривая знакомые черты лица. Раньше ему доводилось видеть спящую Ёль только утром, когда сам Бён спешил удалиться в направлении собственной комнаты. Интересно, каково это будет, наблюдать такое постоянно, если Пак согласится переехать?        Бэкхён не знает, сколько времени так просидел, но чужой сон заразен, и вскоре сморило и его.        Наутро Пак проснулась со странным ощущением чрезмерного тепла рядом. Открыв глаза, она обнаружила у себя под носом макушку посапывающего Бёна. Сонное состояние сняло как рукой и, вдобавок, она осознала, что ее собственная рука расслабленно лежит чуть выше чужой талии, а их ноги странно-удобным образом переплетены. Кровь тут же прилила к щекам, ушам и ко всему, к чему она могла прилить. Дышать как-то сразу стало тяжело. Бэкхён в ее руках зашевелился, но вместо того, чтобы проснуться, только придвинулся ближе, по-детски ухватившись за рукав ее толстовки.        Поскольку ЁльЁн совершенно не хотела будить друга, да и потому что подобного больше могло не повториться, пришлось лежать неподвижно, пока Бэк не проснулся. Пак бы сказала, что пару часов.        И как только, спрашивается, с подобными реакциями она собралась с ним жить? * Les Friction — String Theory