Огни в облаках

Марта вернулась домой. Каково же было знать, что вчера здесь был убит человек. И каково было знать, что вчера здесь могла быть убита она сама. Коврик в прихожей, и правда, пришел в негодность, и Марта поддела его край ногой, а потом скрутила в рулон. Прошла в комнату. Оставшись тет-а-тет со своими мыслями, приняв на себя весь груз, она поняла, что отпустить это будет не так-то просто, как показалось ей, когда она уходила от Дэдпула. Сразу вспомнились самые лучшие моменты, пусть их было очень мало, тем ярче запечатлелись. Ну и дурой же она была! К черту всё. То, что творил Морис, было до невыносимости тошнотворно, а такой исход неминуем. Теперь нужно избавиться от его вещей, от призраков прошлого и жить дальше. Но чем ближе подбирался вечер, тем мрачнее становилось на душе. К банальной тоске по несбывшимся надеждам присоединилась теперь фобия быть растерзанной последователями Мориса. Марта не могла безоговорочно доверять словам наемника о безопасности и рисовала в воображении красочные картины расправы над собой. Не помогла ей и бутылка вина, опустошенная после утомительной генеральной уборки. За окнами уже стемнело, надвигалось самое странное время суток, то самое, когда истина меняет облик, и каждый предмет обретает новые очертания, каждая мысль способна раздуться до абсурда, а спонтанно возникшая эмоция разрастается до глобального всепоглощающего чувства. Тогда ей пришло в голову бежать. И не куда-то в пустоту, а заполнить каждую последующую минуту присутствием необыкновенного, непохожего ни на кого мужчины, облачающегося днем в красный костюм, скрывающего под покровом непроницаемой маски свое изувеченное лицо, беспрерывно мелящего глупости, и остающегося при этом, Марта была уверена, одним из самых адекватных людей, несмотря на всю свою, казалось бы, антисоциальную деятельность. Она вышла на улицу, на ходу вызывая такси, и уже вскоре была на пути к дому Дэдпула.