В свету теней

      А после было небольшое застолье. Что примечательно, на нём были все живые обитатели замка. Не люблю я застолья. Даже в своей компании всегда исчезал с них раньше всех. Пусть правители сидят на этих застольях до конца, это их работа. Где же ещё можно услышать столько пьяных мнений, как на грандиозной гулянке, которую наши дворяне устраивали чуть ли не любому поводу. Однако не я один их так не любил. Когда я уже уходил, заметил, что место Лары пустует. «Куда же она подевалась», — проскочила у меня тогда мысль.       Утром меня разбудило солнце, но не его прямые лучи, что светят в глаза, заставляя их открыться. Прямые лучи Всевышнего Солнца заглядывали в мою комнату лишь в вечерний миг, одаряя своим, последним на сегодня, теплом. Но я всё же его чувствовал. Ощущал, что золотистые лучи медленно ползут по линии горизонта, разгоняя ночную темноту и принося новую жизнь в мир.       Несмотря на довольно-таки короткий сон, я всё же чувствовал себя отдохнувшим, даже, можно сказать, полным сил. Сладко потянувшись в соей постели, я встал и начал утренний разминочный комплекс. В мире, где правит сила и увесистый мешок золота, за неимением последнего, требовалось держать свою физическую форму в полном порядке. Однако это уже вошло в привычку и даже начало нравится, всё же приятно чувствовать свои мышцы.       Вчера я не успел толком разглядеть свою комнату, поскольку чуть ли не вплоть до выхода занимался кольчугой. Сейчас же мне всё-таки выдалась такая возможность. Помимо замеченного ранее экстерьера, я обнаружил ещё две двери, что располагались за изголовьем кровати. За одной находилась достаточно просторная ванная комната с большой медной бадьёй. Другая же дверь вела в крохотную комнатку, которая явно служила для обслуги знатной особы, проживающей в соседней комнате. Из комнаты прислуги вела ещё одна дверь — наружу. Подневольный персонал должен просыпаться раньше своего хозяина. Один я такой больной на всю голову, что просыпаюсь с первыми лучами солнца, которых даже не видно ещё.       Сейчас же эта комната вполне логично пустовала. Личных рабов у меня ещё нет, да и надеюсь, не будет. Не совсем я люблю тему рабства. Рабы у меня, конечно же, были. Статус обязывал, однако сложно сказать, что они были рабами в привычном понятии этого слова. Все они оставались у меня добровольно, я их не клеймил, не одевал в рабские ошейники, да и не наказывал. В общем, как однажды выразился один из феодалов людского королевства: «Неправильный Вы феодал, Гринвальд». Сам он предпочитал перемещаться исключительно на паланкине, запряжённом шестёркой рабов. Причём он мог их избить до полусмерти лишь зато, что они не передвигались с плавностью знаменитых танцовщиц. А это было довольно трудно, потому что одним из его любимых развлечений было бросать сразу по десяток рабов в яму и дней на пять оставлять без какой-то либо воды и еды. И другим рабам запрещал делиться с ними пищей, за это он мог приказать отрубить руку или ослепить.       Я прошёл до углового шкафа, где вчера оставил кольчугу и гербовую накидку. Вздел бронь и, поправив накидку, решил было выйти из комнаты. Но не успел. Как только я потянулся к дверной ручке, чтобы распахнуть дверь, как она резко начала двигаться на меня. Я отпрыгнул чуть назад, чтобы не получить по лбу дверью. На пороге стояла Лара. — Ты уже проснулся. — Констатировала она. — Отлично, так даже лучше. — Я рано просыпаюсь. А в чём, собственно, дело? — Решил задать я мучавший меня вопрос. — Помнишь, я обещала, что если ты меня удивишь, то я сделаю тебе подарок? — Да… — Слегка неуверенно ответил я. — Вот и мой подарок. — Сказала она, отойдя чуть в сторону с прохода.       В комнату юркнула та самая служанка, которая вчера приносила мне накидку. — Теперь она твоя служанка.       «Да… Гринвальд, только сегодня утром ты рассуждал, о том, что не любишь иметь рабов, и тебе дарят раба, да, причём ещё и таким образом, что откажись ты, это будет считаться оскорблением». — Приму за честь, Королева. — Ответил я, слегка поклонившись. — Ты тут пока разбирайся с моим подарком, а мне нужно идти. Через четверть часа жду тебя у тронного зала. Раз уж ты стал моим белаторе, то соизволь быть со мной везде. — Последнее слово она произнесла крайне загадочно.       Вновь я остался ошеломлённый, а от неё остался лишь привычный запах леса. Мне порой кажется, что никакого запаха и вовсе нет, что это лишь я выдумываю себе что-то. Ладно, с этою бедой разберусь позже. — Как тебя зовут? — Спросил я у служанки, что стояла, как и вчера, опустив голову в пол. — Ме… Мелисса. — Помявшись, ответила она. — Подними голову, Мелисса. — Простите, Господин. — Ещё более застенчиво повторила она. — Я уродлива…       Я решительно, но одновременно мягко взял её за подбородок и поднял её лицо. На нём был большой шрам, он пересекал всё лицо, от виска до челюсти. Мне стало жаль её, ведь даже со шрамом её лицо выглядело красивым. Она мотнула головой и, сбросив мою руку, вновь опустила голову. — Простите, Господин, что омрачила ваш взор своим уродством. — Перестань. Даже с этим шрамом ты выглядишь красивой. Не прячь своё лицо. — П-п-правда? — Спросила она, поднимая голову.       Я мягко улыбнулся, как улыбается отец сыну. — Правда.       Она зарумянилась и, видимо по привычке, хотела снова опустить голову, но одёрнула себя. Всё это выглядело как-то неловко, словно она ещё не верила в мои слова и боялась, что это просто шутка нового хозяина. — Ты знаешь устройство комнат замка?       Она не ответила. Лишь кивнула. — Знаешь, какая из комнат твоя? — Точно не знаю, но одна из дверей позади Вашего ложа ведёт в комнату прислуги, а другая в ванную комнату. Какая-то из них — моя. — Хорошо, что знаешь. — Похвалил я её. — Я сейчас уйду. Ты пока обустройся и приберись. Тут достаточно пыльно.       Я взял меч и вышел из комнаты, оставляя Мелиссу. Никогда не любил опаздывать, даже приходить точь-в-точь к назначенному времени не особо нравилось, не знаю с чем это связано, но я чувствую себя более комфортно, если прихожу заранее. Этот случай не стал исключением. До конца выделенного мне Ларой времени оставалось ещё порядка десяти минут, а я уже стоял у дверей тронного зала.       Странные ощущения у меня от всего происходящего вокруг. В моей жизни произошли кардинальные перемены. Да, она полностью изменилась. Больше для меня нет ни моей сотни, с которой я был уже достаточно долго, ни поместья, к которому я так до конца не привязался настолько, что мог бы назвать это место Домом. Я служу злейшему врагу человечества, даю советы, как укрепить крепость, чтобы этот злейший враг не проиграл. Вероятно, я обрекаю на смерть не только тех воинов, что в скором времени, по словам Лары, прибудут сюда, под стены этого замка, но и простых селян, что попадут, так или иначе, под безжалостную мясорубку под названием «Война». Их разберут ополченцами герцоги и иже с ними, бросят их в первые ряды, как мясо. А что после? Что будет после того как они вернутся, если конечно вернутся? Будут разбои, те, кто выжил, возомнят себя воинами-ветеранами, которым море по колено и лес по грудки. Кметы перестанут платить ежемесячную дань своему владельцу. Возьмут в руки топоры и отправятся в леса и на тракты, грабить и убивать. Это можно сравнить с дымолистом, стоит лишь один раз его попробовать и после будет почти невозможно бросить это дело. Будет хотеться всё больше и больше. Это в прямом смысле мало сконцентрированный яд, который при накоплении в организме в достаточном количестве вызовет мучительную смерть. Есть, конечно, от него и лекарство. Причём сразу двух типов. Первый поможет полностью излечиться как от последствий, так и от самой зависимости, но стоит он до неприличного много, причём не валютой какого-либо королевства, а золотом по весу пациента. Второй способ в разы дешевле, однако, он не даст тебе уверенности в том, что это сработает. Зависимого от дымолиста запирают в камере, обшитой мягким материалом и постепенно дают ему сыворотку на основе того же дымолиста, чтобы выработать у организма иммунитет к этой дряни. Опасный этот способ лишь по одной причине. Подобную сыворотку переносят малое количество живых существ, а те, кто перенесли, всё равно могут остаться калеками на всю оставшуюся жизнь. — Ты уже здесь? — Раздался за моей спиной знакомый голос. Это была Лара. Я обернулся и слегка поклонился. — Да, моя Королева. — Идём. — Сказал она, отворяя двери.       По центру тронного зала стоял массивный стол, на взгляд он весил около трёх центнеров. На нём были разложены разные карты, а вокруг него в ожидании стояли почти все живые обитатели замка. Не было лишь орков. На пиру в честь моего присоединения к воинству Лары, я не особо уделял время рассмотрению собравшихся там. А стоило бы. — Lorem Ipsum Dolor Sit, Dominus Gladium. — Salve, magister adiutor. — Не ожидал меня здесь увидеть? — Наконец-то спросил эльф. — Я предполагал, что ты играешь на другой стороне, но ошибся на какой именно. Редвун, он же magister adiutor, он же Мастер-помощник. Я встретил этого эльфа, когда служил в тайном отряде. Он помогал налаживать нашему отряду коммуникации с прочими эльфами и помогал находить несогласных с текущей политической ситуацией. — Вы знакомы?! — Прервал наш церемониал возмущённый голос Лары. — Он был осведомителем Тайной Службы по выявлению противоправных ячеек. — Ответил я. — А Dominus Gladium был поначалу рядовым разведчиком, но за пару недель дорос до главы одного из отрядов, действующих в столице Лесного Королевства. — Не остался в долгу Редвун. — Почему ты называешь его Мастером Клинка? — Вопросила Королева. — Как же иначе можно называть человека, что в одиночку смог выстоять против двадцати семи наёмных убийц? Я подготовил на него засаду, которая гарантированно должна была убрать его из игры, иначе своими стараниями Гринвальд наделал бы очень больших проблем сопротивлению.       Тварь! Всё же этот воняющий коровий понос это сделал. Я еле вышел из этого боя. Двадцать семь бойцов класса не ниже меня. Меня спасло лишь то, что они не могли навалиться все разом. Им приходилось драться по пять-шесть человек за раз, но даже это было почти невозможно. Они зажали меня в угол и теснили щитами при том, что из-за спин первого ряда копьями работал второй ряд. — Госпожа Лара. — Обратился я к Королеве. — Этот эльф важен для вас? — Крайне важен. — Ответила она. — Жаль, я хотел бы вызвать его на перекрёсток, чтобы этот… — Я с трудом сдержался от оскорблений в присутствии монарха. — Этот адиутор ответил за свой поступок.       По лицу Лары было видно, что она не разрешила бы этого, будь он для неё даже менее важен. Лицо же это треклятого хитрого эльфа выражало лишь насмешливую ухмылку. Ярость начинала бурлить во мне, я буквально слышал как в ушах, словно в море волны, шумит кровь. Ладони сжались в кулаки, а пальцы сводило судорогой. Не только пальцы, но и почти все мышцы начинает сводить решимость к действию. К кровавому действию. Хочется вбить ему эту ухмылку в глотку. — Гринвальд? — С небольшой ноткой опаски раздалось где-то сбоку.       Я хотел фыркнуть, подобно волку, но застыл на вдохе. Что происходит? Почему я так зол? Почему моё тело напряжено и жаждет крови? Меня начал потряхивать озноб, как при высокой температуре.       Священная ярость. В секунду прояснения рассудка проскочила мысль. Я прикрыл глаза не несколько секунд.       «Нужно срочно успокоиться, не дать жажде крови затмить разум»       Наверное то, что сейчас рядом со мной находится Лара, не даёт мне окончательно поддаться столь сладкому желанию. Я медленно выдохнул и глубоко вздохнул ещё раз. — Простите, моя Госпожа. — Произнёс я, глубоко поклонившись, а затем переключил своё внимание на эльфа. — А Вы, magister adiutor, не ходили бы больше одни по коридорам замка. Воля Королевы не безгранична, особенно на человеческие глупости.       Я взглянул на него вновь. Видимо, что-то было страшное в моих глазах, но он перестал ухмыляться, а мне стало от этого смешно. Но неприлично заливаться смехом при монархе, поэтому я лишь широко и радостно ему улыбнулся. Его бледное лицо ещё больше потеряло цвет и теперь он был похож на тех, кто составляет армию Лары. — Прощу ещё раз прощения, Королева. — Вновь обратился я к Ларе — за это неподобающее поведение. Осмеливаюсь клятвенно вас заверить, что подобного инцидента более не повторится. Более того, дабы загладить свою вину перед Вами, я готов предложить план действий при обороне замка от военных сил объединённых королевств и чуть позже в письменном виде изложить состав и приблизительное количество их сил. — Я принимаю твои извинения, Dominus Gladium. — С тенью лёгкой усмешки произнесла она. — Выкладывай свой план, Гринвальд. А по поводу состава можешь не беспокоиться. Не зря же я плачу шпикам полновесным златом.       Мы подошли к столу, на котором была разложена карта замка с подробным рельефом. Что примечательно, на карте лежали фигурки стратегического набора, у меня тут же возник вопрос, который я не задумываясь, задал: — Набор фигурок полный? Магический или физический?       Отличие магического набора было в том, что каждая фигурка, а в комплекте их было много, обладала свойством иллюзии, которую было достаточно просто изменить. Ставишь фигурку, скажем, осадной башни, и на столе тут же появляются ещё десяток таких же, которые можно передвинуть, расставив как нужно или вообще убрать лишние. — Полный. Магический. — Коротко ответила Лара. — Под столом стоит ларец, но…       Что за «но» я уже не расслышал, будучи поглощённый идеей. Я тут же нагнулся, заглядывая под стол. Он и правда, там стоял, я потянулся за ним рукой, полностью я до него не дотянулся, лишь слегка задев пальцами, я чуть подвинул его к себе. Повторив так пару раз, мне наконец-то мне удалось ухватиться и подтянуть ларец к себе. Я поднял его с негромким стуком. Он был довольно увесистым. Полный набор насчитывал в себе более ста пятидесяти фигур, также было множество вариаций для тактики в пределе города или же для крупномасштабных сражений. Для их использования было лишь одно условие, полный магический накопитель, что хранился в центре ящика. Подобный накопитель можно было приобрести у любого магика-торговца или же у самого захудалого артефактора. Собственно зарядить кристалл можно там же.       Одним движением руки я смёл все имеющиеся к этому времени фигурки в одну кучку. Позади меня кто-то удивлённо воскликнул и собирался что-то сказать, но его прервали. Когда карта оказалась свободна, я окинул её взглядом. Подходящую почти вплотную к замку часть леса я бесцеремонно соскрёб с карты ногтём. Опереждая очередной возразительный возглас, пояснил: — Лес у замка надо выжечь. Это не совет, а данность, которая должна быть исполнена. Несомненно, можно использовать его преимущества и нам, но Объединённым королевствам он даст намного больше преимуществ. От него надо избавиться. Новых возгласов, вскриков и прочих проявлений недовольства я не услышал. Поэтому смело продолжил выставлять фигурки, формируя их расположения и изменяя вид иллюзии. Так, фигурка ловушек, две штуки — есть. А нет, нужно три. Ловушки всё? Вроде бы. Теперь насыпь. Где же она? Я пялился в раскрытые секции ларца, но в упор не видел их. Где насыпь? Точно! Я же она же в той куче, которую я смёл изначально. Раскидав кучку на небольшое расстояние, я нашёл нужную. — Гринвальд. — Раздалось у меня тихо над ухом. — Цыц. — Отмахнулся я, словно от мухи.       Какой тут масштаб? Я перевёл взгляд на угол карты, где она заканчивалась. Один к двум? Крупноват, ну ладно, сойдёт. Приложив к карте руку, я отмерил расстояние в перст, а после от этого расстояние ещё одно в полперста. Чуть подумав, я передвинул их на ещё полперста и поставил новую отметку в четверть перста от стен замка. Осталось отредактировать расположение иллюзии… ***       Тактическая карта всегда захватывала меня. В реальном бою достаточно сложно контролировать ход действа, обычно после первых минут схватки все долгосрочные перспективы рассыпаются, словно песок в часах. Однако это не план битвы. Это оборона, почти вся часть плана строится на рельефе местности и ловушках.       Я потянулся, разминая затёкшую спину и, с трудом сдержав стон наслаждения, обернулся к остальной части военного совета. Я был удивлён, весь совет сидел в углу комнаты, где уже появился столик и стулья. На столе стоял чай с закусками, а я услышал свой бурчащий желудок. Сколько же я этим всем занимался? По ощущениям прошло не больше десяти минут. Ну, самое большее — полчаса.       Сдвинувшись с места, я осознал, что прошло явно более получаса, ноги были словно из дуба, колени напрочь отказывались сгибаться, а любые попытки воззвать к мышцам откликались покалыванием. Походкой раненной в обе ноги утки я доковылял до наскоро организованного застолья. — Прошу прощения. — Прокашлявшись, сказал я. — Кажется, я немного увлёкся. Лара крайне недовольно взглянула на песочные часы, подходящие к концу. — Почти четыре часа. Гринвальд. Четыре часа. — Раздражённо произнесла она. — Взглянем, что же ты там такого наворотил и если это окажется не гениальным решением насущных проблем, то ты понесёшь наказание за то, что отобрал у нас столь много столь дорогого времени.       Я уже начал забывать, что имею дело с могущественным монархом, уж настолько мне казалось близким знакомство. Лишь многолетний опыт общения с высшими мира сего удержал меня от того, чтобы шумно взглотнуть. Я поклонился Ларе в пояс и приглашающий указал на карту-макет. — Прошу, Ваше Высочество, обратить своё внимание на моё предложение по обороне замка от превосходящих сил противника.       Я чувствовал себя так, словно вновь оказался на финальном испытании в школе фехтования. Словно мне вновь завязали глаза и отправили в лабиринт, который напичкан разнообразными ловушками. Конечно, все они были не летальны, ведь тогда бы знатные рода, чьи чада погибли бы там, подняли бы такую шумиху, что директору школы до седьмого колена не откупиться. Однако это не значило, что лабиринт был безопасен. Запросто можно было сломать себе руку или ногу или даже вовсе остаться калекой.       Тем временем весь состав вновь собрался вокруг карты. Лара указала мне взглядом, мол: «Рассказывай». И я начал рассказывать: — Как я и озвучивал, Королеве ранее нужно вырубить лес, прилегающий к замку, это идеальное прикрытие для врага. Но этого мало. Для настоящей осады у нас слишком ограничены ресурсы, поэтому придётся брать хитростью и нетипичными ходами, так что — я указал радиус на карте — этот участок земли должен быть выжжен. У друидов и магов воды не должно быть возможности использовать магию так близко. Всё же некоторые типы заклинаний до нас долетят, но это редкость. Подобные заклинания крайне затратные, после одного-двух произнесений более половины из них выбудут из боя на неделю.       Я сделал небольшую паузу, ожидая вопросов. Вопросов не было, поэтому я продолжил. — Далее два кольца волчих ям, желательно хорошо скрытых физически, без использования магии. Между ними довольно большое пространство, но как можно большую площадь его требуется покрыть чем-то горючим. Землю от волчьих ям мы используем для насыпи почти у самых стен. — Ну и чем же этот план лучше любого из нами предложенных? — Не выдержал один из альвов. — Реализацией — коротко ответил я и принялся пояснять сказанное. — Волчьи ямы армию, конечно, не остановят, но вот быстро перемещать метательные орудия у них вряд ли выйдет, а вот когда под их ногами загорится земля и там вспыхнет филиал огненной бездны, быстро ретироваться они уже не смогут. — А зачем насыпь? — Не выдержал ещё один из советников.       Я по-волчьи улыбнулся и посмотрел на него так, что даже заставил того поёжиться. СОВЕТНИКА ТЁМНОЙ ГОСПОЖИ! ПОЁЖИТЬСЯ! Видимо, всё-таки тот случай вспышки гнева что-то изменил во мне. — Королева — Обратился я к Ларе — Насколько я могу догадываться, орки отсутствуют, потому что отправились на охоту?       Прекрасная королева не ответила, лишь лёгким кивком обозначила согласие с моим высказыванием. — Объединение использует в первых рядах необученную пехоту из новобранцев и ополченцев, проще говоря, мясо. Одну из стен насыпи можно сделать муляжом, а внутри обустроить как пещеру с большим количеством скелетов разных животных. Я понимаю, что как войско они будут почти бесполезны, но ополчению хватит и этого, с учётом того, что позади них пылает огонь.       В комнате повисло молчание. Мне даже стало как-то неловко. Было непонятно, поверг ли я их в шок своей гениальностью или же идиотизмом. Но я действительно не видел ничего лучше. — Утверждаем этот план. — Произнесла Лара. Видно было, что не все согласны с этим решением королевы и у многих ещё остались вопросы, но никто не пожелал, а может быть, они просто побоялись, перечить королеве. ***       А дальше началась политическая и экономическая часть совета. От политики я всегда старался держаться намного дальше, поэтому просто стоял рядом с Ларой, изображая статую, как и положено белаторе. Но вот уже некоторое время меня не покидало чувство опасности. Прямой угрозы я не видел. После военного совета мы переместились в тронный зал. Лара восседала на троне, я стоял чуть левее и позади неё, а все прочие отчитывались перед пьедесталом, где стоял трон. Если кто-то из придворных захочет напасть — не успеет. Я намного быстрее выйду на вектор атаки, чем кто-то снизу, но даже в таком случае опасность не чувствовалась бы так явно. Тут что-то другое.       Я перевёл взгляд на потолок. Нет, точно не оттуда. Потолочных балок там нет, пробраться негде. Значит, остаётся одно место. Спина. Аккуратно наклонившись к Ларе, я тихо на ухо ей произнёс: — Королева, отодвиньтесь немного от спинки, я чувствую опасность.       Она выразительно посмотрела на меня, но всё же молча чуть отодвинулась от спинки трона, на которую до этого так же облокачивалась и принимала отчёты. Но всё равно ничего не происходило. Если бы это чувство не спасло меня столько раз в боях, я бы расслабился и списал всё на накалённую атмосферу, что витает вокруг уже несколько месяцев.       «Разворот. Удар за спину!»       Это были не мои мысли, но стойкое ощущение опасности и неизвестное желание слушать эти мысли, вынудили меня сделать это. Удар на одном движение с извлечением Драконьей крови из ножен по восходящей дуге. Отчётливый звон металла об металл. Ввысь подлетает чёрный слегка искривлённый нож. Пытаюсь взглядом отыскать убийцу, но голова словно сама отворачивается, и глаза не желают видеть, что происходит на том месте, где сейчас должен находиться враг.       «Знакомый эффект, слабый отвод глаз. Сильный я бы даже не заметил, а вполне возможно, что и заметил бы, но вряд ли осознал».       Встаю спиной к трону, глаза закрыты, они сейчас будут лишь мешать. Шум крови в ушах от подскочившей ярости мешает слышать звуки вокруг. Вдох. Выдох. Нужно успокоиться. Вдох. Выдох. Скрежет метала о каменный пол. Убийца вернул своё орудие. Лёгкое колебание воздуха.       «Нет, не удар, просто меняет позицию»       Нужно не выдать своё понимание ситуации, хотя по внезапному удару и закрытым глазам, можно со стороны сказать, что всё же ситуация мной осмысляема. Хотя подобное можно списать на удачу или прокол убийцы, судя по всему, он действительно был неопытный.       «Как только столь зелёный убийца смог проникнуть сюда, у мёртвых же нет глаз, чтобы их можно было отвести, а колебания магии вокруг они чуют ничуть не хуже адептов магических школ»       Колебание воздуха слева и ниже пояса. Удар из низкой стойки, чтобы было сложнее отразить, но это не поможет безликому убийце. Одно из первых, чему учат в секретных отрядах — презрение к боли. Я не собирался отражать этот удар. Ранения в тело я не опасаюсь, кольчуга должна выдержать, чудный доспех, ранение же в ногу можно пережить, не страшно. Рывок навстречу незримому врагу, резкая боль в бедре и широкий хватающий жест слились в одно мгновение. Сжимаю руки ещё сильней и приподнимаю над полом несостоявшегося убийцу, слышны лёгкие похрустывания, поднажму ещё сильнее, и начнут ломаться кости. Вместе с кровью из распоротого бедра потихоньку начинает утекать сила, нужно действовать быстрее, иначе свалюсь в обморок раньше, чем убью эту тварь. Сдавливаю сильнее и слышу хриплый стон, первый звук, что издал убийца, очень хорошо, значит, ему сейчас ещё хуже, чем мне. — Гринвальд! — Прерывает меня Лара. — Отпусти её.       Моё лицо кривится в гримасе отвращения, нельзя отпускать врагов, особенно тех, кто уже пролил твою кровь. Нельзя. — Гринвальд! — Уже более настойчиво и грозно говорит Лара. — Приказываю тебе разжать руки и отпустить её!       Руки резко разжимаются и тело, из их объятий, безвольной куклой падает на пол и начинает закашливаться. Я наконец-то открываю глаза. Из бедра торчит тот самый клинок, что я отбил в первый раз. Резким движением выдёргиваю его из ноги и зажимаю рану рукой, чтобы не истечь кровью. В глазах не секунду темнеет, но вскоре зрение приходит в норму, в отличие от моего состояния. — Плохо. — Прервала тишину Лара. — Условное покушение ты отразил, но при этом получил рану, довольно серьёзную, а значит, на неопределённое время я лишилась своего белаторе. Это плохо, очень плохо, особенно в условиях войны на условно опасной территории.       Значит, это было испытание?! Краем разума я понимал, что это вполне логично и оправданно, но вот его большая часть просто разрывалась от ярости и обиды за причинённую рану, а ещё от слов Лары. Плохо?! Да я ей жизнь спас, жертвуя собой! В ней есть хоть капля благодарности?! Да если бы так действовал каждый телохранитель, количество удачных покушений на августейших особ свелось бы на «нет». — Так и будешь молчать? — Вопросила Королева.       «Да!»       Мысленно ответил я себе. Иначе сорвусь, нельзя дать выход гневу, но чёрт! Как же меня это злит! Нельзя срываться, особенно на неё. Нельзя. — Иди в свои покои, твоя служанка обучена лекарству. — Не дождавшись ответа, произнесла Лара.       Я лишь коротко кивнул и, используя как костыль подобранный меч, отправился в свои покои, оставляя на полу за собой кровавый след.