Призраки прошлого

      «Ох, неужели, — осматривая пустой отдел, ухмыльнулся Смит. — Неужели я пришёл раньше него?» — сняв пиджак, Эрвин включил компьютер и опустился на стул. Сегодня он решил выйти пораньше и доехал без пробок, однако, признаваясь самому себе, торопился сюда не из-за работы, а именно потому, что хотел увидеть Леви.       «Странное, очень странное ощущение. Я видел его вчера, всего несколько часов назад, и снова хочу увидеть. Раньше у меня такой непонятной потребности не было. Но ещё больше, чем просто видеть его, я хочу знать, что с ним происходит. У меня такое чувство, что он рассказал мне не всё. Он ещё что-то скрывает, что-то более мучительное и страшное, что не даёт ему покоя. Но что именно?»       — Ты уже здесь, — его размышления прервал Леви, поставивший перед носом Смита стакан с кофе. Эрвин внезапно поймал себя на мысли, что держит в руках ручку и машинально щёлкает ей.       — Доброе утро, — он тут же развернулся в кресле и с улыбкой осмотрел Леви с ног до головы.       — Что? — настороженно спросил тот. — Что ты улыбаешься, как идиот?       — Просто рад тебя видеть, — искренне признался напарник.       — Мы же только вчера виделись и выходные провели вместе. Неужели тебе не надоело моё кислое лицо? — с присущей самоиронией спросил Аккерман.       — Ах, обожаю твоё здравомыслие, — рассмеялся Смит. — Но нет, на удивление — не надоело.       Леви, не зная, что ответить на это, только нахмурился и перевёл взгляд на папки с делами.       — Похоже, их опять прибавилось, — прокомментировал он. — Наверняка Кирштайн все выходные их подкладывал.       Жан Кирштайн — так звали молодого человека, который стажировался у них в участке. Парень заканчивал полицейскую академию и в дальнейшем намеревался работать где-то здесь. Он сновал по отделам, выполняя мелкие поручения Заклая. Однако с самомнением у него было всё в порядке, и парень считал себя чуть ли не вторым начальником. Некоторые, особо отъявленные следователи, могли его с лёгкостью послать, но сержанта это ничуть не коробило, и своего носа он не опускал.       — Действительно, — согласился Смит, снова беря верхнюю папку. Только они разделываются с партией дел — как новых приходит в два раза больше. — Добро пожаловать в реальность, — пробормотал он, погружаясь в работу. Леви тихо хмыкнул, включая свой компьютер. Несмотря на то, что он снова неважно спал этой ночью, настроение у него было лучше, чем обычно, да и выглядел он не настолько угрюмым. Со стороны казалось незаметным, но Эрвин, то и дело поглядывая на коллегу, отмечал, что сегодня тот все меньше хмурит брови, а его бесстрастное лицо кажется немного светлее.       «Он как обычно молчит, — Эрвин, покачиваясь в офисном кресле, снова изредка щелкал ручкой, делая вид, что размышляет над делом, — но кажется более задумчивым. И мысли не терзают его, а будто вводят в ступор. Поэтому сегодня он медлительнее, чем обычно. Интересно, о чем же эти мысли? Смею ли я думать, что обо…»       — Телефон, — внезапно голос Леви прервал его бессвязный поток мыслей. Смит и правда услышал внутренний телефон только на третьем звонке. Он тут же поднял трубку, ибо злить Заклая было опасно для жизни.       — Да, я понял, — разговор вышел очень коротким, кажется, не прошло и минуты, как мужчина уже положил трубку и поднялся на ноги.       — Что-то случилось? Я думал, мы ещё не вычислили подозреваемого, — отрываясь от материалов дела, произнёс Леви.       — Заклай просит помочь Найлу, — хмуро ответил Смит. — Что-то у них там случилось. И попросил, чтобы ты был со мной.       — Это тому небритому мужику? — с некоторым раздражением спросил Леви. — Помню, как на стритболе он смотрел на меня. Наверняка издевался, — поморщился он.       — Да, он тебя недооценил, но всё-таки он наш коллега, так что нужно помочь.       — Ладно, пошли, — не особо радостно отозвался парень и захватил свой пиджак.       На место они прибыли буквально минут через двадцать. Им пришлось выехать из центра в западную часть города, где находился жилой район из частных домов. Вокруг одного из них стояло оцепление и столпилась небольшая куча народа.       — Найл? Что случилось? — как только детективы прошли через оцепление, тут же спросил Смит своего коллегу.       — А, Смит, Аккерман, — скупо кивнул тот. — Простите, что отвлекаю от дел, просто нужна помощь. Тут один псих, — он указал на двухэтажный домик, — взял в заложники собственную семью — жену и пятилетнего сына. Всё кричит, чтобы оставили его семью в покое. Похоже, окончательно слетел с катушек.       — И что? Вы с ним не можете справиться? Когда столько народу притащили? — Леви осмотрелся вокруг. Помимо обычных полицейских тут были парни из спецназа, которые рассредоточились по территории.       — Да, в обычной ситуации мы бы просто проломили окно или дверь, или пробили бы башку этому ублюдку, однако он, чёртов выродок, заминировал все окна и двери. Малейшая трещина на стекле — и всё взлетит к чертям! — выругался Найл и выплюнул себе под ноги.       — Да, это усложняет ситуацию, — тяжело вздохнул Смит.       — Заминировал? Как он смог? — переспросил Леви.       — Он тоже раньше служил в спецназе, но лет пять назад вышел в отставку, — ответил Док. — Психолог пока ведет с ним беседу, сдерживает его, но говорит, что обычные методы здесь не помогут. Он окончательно слетел с катушек, — повторил Док.       — А чем мы можем помочь? — удивился Эрвин. — Ты же знаешь, мы в основном расследуем брошенные дела и, преимущественно, в офисе.       — Есть одна лазейка, — глядя на Леви, начал Найл. — В дом можно попасть через вентиляционную трубу, но она очень узкая. Наши ребята пробовали — ни у кого не получилось продвинуться и на метр. Туда разве что ребенок может влезть или худая женщина. И тут я вспомнил о твоём парне — у него низкий рост и узкие плечи. К тому же, если учесть, как он разнес всех нас во время пейнтбола, то должен с этим справиться, — мужчина указал на дом. Леви, молча выслушав нелестные описания о себе, тоже перевёл взгляд на жилище.       — Значит, я должен влезть туда и разделаться с ним? — уточнил он.       — В идеале было бы неплохо разминировать хотя бы одно окно, но вряд ли ты с этим справишься. Так что лучше всего будет оглушить его. Наш психолог пока его отвлекает, думаю, ты сможешь подобраться к нему незамеченным.       — Я могу разминировать, — без задержек ответил Леви. — Однако буду действовать по ситуации и на своё усмотрение. Если от этого будет зависеть жизнь заложников — я устраню его, — холодно добавил он.       — Да, если ситуация будет безвыходной, то можешь его убить, — кивнул головой Док.       — Ты разрешаешь мне? — посмотрев на Смита, спросил Леви. — Всё-таки ты мой начальник, — ухмыльнулся он.       — Только будь осторожен, — кивнул головой Эрвин.       Леви тут же снял с себя пиджак и закатал рукава рубашки. Ему хотели подобрать бронежилет, однако тот оказался велик, к тому же, сковывал движения. Кобуру с пистолетом тоже пришлось оставить — парень взял с собой лишь армейский нож. Он едва смог забраться в вентиляционный люк — плечи очень сильно давили на металлические стенки, однако всё же детектив мог продвигаться. Медленно он полз вперед, слыша своё частое напряженное дыхание и звуки, которые доносились снаружи. Ему пришлось сделать около двух поворотов, прежде чем он достиг второго люка, который выходил на кухне. Чтобы не создавать лишнего шума, Леви не стал выбивать крышку люка, а осторожно, при помощи ножа смог её снять. И также тихо спрыгнул вниз. Конечно же, вся рубашка и брюки были грязными, однако сейчас приходилось думать о другом.       «Попробовать разминировать окна, или сразу идти к нему? — несколько секунд думал Леви, слыша, как психолог говорит с преступником. Тот практически срывался на крик, а находясь внутри дома, Леви уловил, как стонет его жена и плачет ребенок. У него была буквально пара минут, но всё же он смог разминировать окно на кухне и подал знак. Глава семьи находился на грани, и Аккерман понял, что он долго не выдержит. Поэтому сразу же направился туда, намереваясь покончить с ним одним ударом.       «Только бы ребенок не видел, как убивают его отца. Иначе это останется с ним на всю жизнь, — промелькнула мысль у Леви, когда он остановился за спиной обезумевшего. Тот держал в руках нож, а связанная жена и сын сидели на полу возле дивана и с отчаянной мольбой смотрели на него. Женщина, заметив Леви и поняв, что тот хочет убить её мужа, внезапно отчаянно замотала головой и застонала через кляп ещё громче. Преступник это заметил. Он быстро развернулся, и Леви хотел тут же выбить нож из его рук, а самого скрутить, как вдруг сердце пропустило удар, когда он увидел его лицо.       — Гюнтер? — севшим голосом спросил детектив, застыв на месте. — Гюнтер Шульц?       Мужчина тоже окаменел, во все глаза смотря на Аккермана.       — А вы что здесь делаете, капрал? — не своим голосом прошелестел тот. — Разве вы… Разве вас не прикончили тогда?       — Нет, я выжил. Но ты… — Леви посмотрел на его жену и ребенка. — Ты что творишь со своей семьёй, Гюнтер?       Как только парень напомнил ему о семье, у Шульца снова будто крышу сорвало. Он завопил, размахивая ножом, что ни его, ни их уже ничего не сможет спасти. Леви, ошеломленный его поведением, только хотел двинуться с места, как его опередили. Полиция и спецназ ворвалась в дом через все двери и окна, мгновенно окружив преступника и скрутив его. Они смогли попасть в дом и разминировать всё, через то окно на кухне, пока Леви говорил с Шульцем.       — Отлично. Теперь тебя надолго упрячут, выродок, — ворчал Найл, когда парня, связав по рукам и ногам, выводили из дома. Тот на мгновение остановился, проходя мимо Леви и взглянул на него своими безумными глазами.       — Ты ещё узнаешь, что это. Узнаешь, когда они придут за тобой… — устрашающим шёпотом произнёс он, отчего по спине Аккермана пробежали мурашки. Он так и стоял на месте, глядя на то, как освобождали женщину с ребенком.       — Что с ним произошло? — опускаясь перед ними, Леви помог им сесть на диван. Ребенок так и продолжал плакать, а его мать тоже то и дело вытирала слёзы с лица, едва сдерживая дыхание.       — Я… Я не знаю. Он совсем помешался, — сквозь всхлипы говорила она. — Несколько месяцев назад говорил о странных снах, потом начал слышать голоса, а затем и вовсе перестал отличать реальность из-за своих галлюцинаций! А сегодня… сегодня принял нас за врагов и набросился на нас! — она схватила сына и прижала его к себе.       — Похоже, у него тяжелая форма шизофрении, — приговорил Эрвин, который вошёл в дом чуть позже, чем остальные полицейские. — Ты знаешь его? — спросил он Леви.       — Да. Служили вместе, — мрачно ответил тот. — Даже были в одном отряде. Перед тем, как я ушел, он был контужен во время одной операции. Может быть, сейчас это сказалось. Но чтобы так… — казалось, Леви был потрясен до глубины души. — Неужели и со мной могло произойти такое? — сам себя спросил он.       — В любом случае, ты спас этих людей, — Смит похлопал его по плечу, выводя парня из задумчивости, — а Найл тебе должен. Кстати, он просил извиниться.       — За что?       — За то, что не считал тебя своим соперником. Теперь будет, — усмехнулся Смит. — Что ж, нам пора возвращаться в участок, — мужчина посмотрел на часы. — Здесь уже справятся без нас.       Леви, ещё раз посмотрев на женщину с ребенком, удрученно кивнул головой. Да, он спас этих людей, спас даже преступника, однако на душе стало тяжело, как никогда. Потому что слова, брошенные Гюнтером перед уходом, глубоко засели в нём. И до самого участка Леви так и не покидала одна страшная мысль.       «А что, если я стану таким же, как он?».